Чтобы вы узнали всё главное о герое этого эссе, мне достаточно было бы посоветовать вам обратиться к двум источникам информации. К видеоролику: Макс Соломонович Кушаковский – выдающийся отечественный кардиолог (к 100-летию со дня рождения)(youtube.com) и к статье: Макс Соломонович Кушаковский. Жизнь и деятельность - PDF (Русский) - Гришкин - Cardiac Arrhythmias (eco-vector.com). Это — доклад в Первом Санкт-Петербургском государственном университете имени академика И. П. Павлова на конференции «Инструментальная диагностика в руках клинициста» (17-18 февраля 2023 г.), посвящённой 100-летию со дня рождения М. С., и статья о его жизни и деятельности в журнале «Аритмии сердца». И докладчица (доцент Татьяна Николаевна Новикова), и автор (профессор Юрий Николаевич Гришкин) — ученики знаменитого кардиолога, почти ежедневно видевшие его в клинике, слушавшие его лекции, причём, на протяжении многих лет. А также знавшие его - конечно, не только по работе - как врача-специалиста, учёного и педагога, но и как человека, как личность, достигшую известности и столь высокого признания в наше, насыщенное событиями время, богатое одарёнными людьми и триумфами прогресса. Поэтому я полностью доверился означенным лицам и многое из их сообщений заимствовал для своей статьи, за что выражаю им сердечную признательность.
Хотя моё знакомство с М. С. Кушаковским приходится на начало 50-х годов прошлого столетия и последний личный контакт с ним состоялся - точно не припомню - где-то около полувека тому назад, я время от времени, переговариваясь по интернету с его другом школьных лет, узнавал о нём что-то новое - как раз преимущественно о его жизни вне научных и врачебных забот - до самых его последних дней. Бывший известный винницкий прокурор и адвокат Эммануил Моисеевич Зайцев (1922-2023) поддерживал с М. С. тёплые дружеские отношения со школьных лет. Только в военные годы они ничего не знали друг о друге, но зато пото'м, даже проживая в разных городах, а затем — и в разных странах, они поддерживали близкие отношения и всегда встречались, когда М. С. приезжал в Винницу, чтобы проведать родителей. Ну а я с Э. М. Зайцевым последний раз разговаривал по телефону в день его столетия.
Посему я упоминал об этих людях в моих статьях. С одного прежнего сообщения о Максе Соломоновиче и начну я эту статью. Но опять, как и в статье о Н. А. Вакуленко, прежде оговорюсь: М. С. родился (1-го декабря 1922-го года) также не в Виннице. Его родителями были рабочий Шлёма (Соломон) Тодросович Кушаковский (1887–1978) и домохозяйка Бронислава Марковна Тульчинская (1898–1984). Макс был единственным ребёнком в семье.
«… в 1939-м году партийный архив возглавил Шлёма Тодросович Кушаковский … [Тут, в воспоминаниях бывшей сотрудницы архива (архивариуса) с ноября 1938-го года Елены Александровны Горевой, имеется расхождение со сказанным в докладе, согласно чему Ш. Т. возглавлял архив с 1933-го года — см. ниже. - Н. К.]
Я Ш. Т. Кушаковского никогда не видел, но много лет был знаком с его сыном - профессором-кардиологом Максом Соломоновичем Кушаковским (1922-2002). Макс с довоенного времени дружил с моим сводным братом, учился в школе с тестем моего младшего брата (сначала - с 4-го класса - в украинской школе, потом — в открывшейся 18-й русской школе). Макс был необычайно талантлив, причём удивлял своей сообразительностью учителей по всем предметам. Являлся заводилой различных молодёжных мероприятий — и о нём ведал буквально весь город. Как и тесть (адвокат Э. М. Зайцев, 1922 года рождения, проживающий ныне в Израиле; он подтвердил по телефону мою догадку о том, что на стр. 541, фото 270, изображён отец Макса). Макс осенью 1940 г. был призван в армию. Служил солдатом - артиллеристом, был тяжело ранен, нафаршированный осколками лечился в госпитале и там же потом был оставлен санитаром. Отсюда, а потом из Военно-медицинской академии начинался его 60-летний путь в медицине. Он стал врачом-кардиологом мирового уровня. Об этом есть немало материалов в интернете. То, что он отсутствует в длинном списке знаменитостей, родившихся в Звенигородке (см. в украинской ВікіпедіЇ), свидетельствует только об ограниченности составлявших этот список. [Я дописал в этот список М. С. Кушаковского 26.02.2024 (как в ВікіпедіЮ, так и в ВикипедиЮ). - Н. К.]
Макс Кушаковский был великим и в своей скромности. Помню, в 1967-м году, когда он вышел в отставку (преподавал в Военно-медицинской академии в Ленинграде), его тут же пригласили в тамошний Институт усовершенствования врачей. И вот, приехав навестить своих старых родителей, он узнал, что я тоже — в Виннице, и попросил о встрече. И у меня, только год как кандидата наук, но работающего в Институте усовершенствования врачей в Казани, выяснял особенности преподавания врачам (в ВМА он преподавал студентам — курсантам, на языке военных). Я был смущён до невозможного: М. С. Кушаковский — известный всему врачебному миру кардиолог, автор настольных - для врачей - книг хочет перенять что-то из моего скудного педагогического опыта.
Такие вот люди жили среди нас: он знал только работу, написал десятки книг. Имел заботливую жену. Детей в семье не было.» - Спогади та вигадки воспоминания и вымыслы - III (Нил Крас) / Проза.ру (proza.ru).
Это было опубликовано три года тому назад — никто из знавших М. С. не откликнулся. Посему я решил ещё раз напомнить — жил в Виннице врач, о котором позднее узнали - в первую очередь, по его книгам - врачи всей огромной страны, по его научным публикациям — врачи многих стран мира.
***
В 20-е годы прошлого столетия Звенигородка была небольшим районным центром Черкасской области Украины. Как и повсюду в таких местечках, когда-то находившихся в составе Речи Посполитой, среди полутора десятка тысяч жителей Звенигородки было много евреев. Точных данных нет, но одна известная цифра позволяет это утверждать: 18-го июня 1942-го года нацисты расстреляли 1375 звенигородских евреев; какое количество было призвано в армию, успело эвакуироваться, спаслось от гибели (были ли такие, вообще?) мне выяснить не удалось.
А из Звенигородки в Винницу попал Макс в 1933 г., когда его отца назначили заведующим партийным архивом области. [См. выше мои замечания по времени начала службы отца на этой должности.] Эта дата соответствует рассказам Э. М. Зайцева (Эммика, как его называли школьные друзья и близкие) о его дружбе с Максом. Школу №18 Макс окончил с золотой медалью (см. коллаж - 1: в 10-м классе, 1940 г.).
Он мечтал продолжить обучение в медицинском институте. Но в воздухе уже пахло войной. И через два месяца Макс был призван в армию, где служил солдатом 524-м артиллерийского полка в г. Шуя Ивановской области (см. коллаж - 2: карандашный портрет, 1941г.). С первых дней войны сержант М. Кушаковский - командир противотанкового орудия - сражался на Западном фронте в составе 696-го артиллерийского полка. 22-го июля 1941-го года М. Кушаковский получил тяжёлое ранение в сражении с танковой колонной противника на реке Сож, вблизи белорусского города Пропойск (ныне — Славгород).
После пребывания в госпитале возвратиться в строй ему не разрешили, но Макс решил остаться в армии и служил санитаром в эвакогоспитале г. Чкалова. Осенью 1942-го года Макс, в числе бывших фронтовиков, был направлен в Куйбышевскую военно-медицинскую академию, временно дислоцированную в г. Чкалове. Оттуда он был переведен в Ленинградскую Военно-медицинскую академию им. Кирова, эвакуированную в г. Самарканд. В 1944-м году Академия возвратилась в Ленинград. И в 1947-м году Макс окончил эту Военно-медицинскую академию с отличием, его фамилия была в числе первых курсантов, имена которых занесены на мраморную доску почёта Академии.
В том же 1947-м году началась врачебная, научная и, несколько позже, педагогическая деятельность М. С. Кушаковского. Он был зачислен в адъюнктуру (аспирантуру) при кафедре внутренних болезней, в начале 1951-го года защитил кандидатскую диссертацию и стал ассистентом этой кафедры. Но всего через полгода (я цитирую сказанное на упомянутой выше юбилейной конференции) «подал рапорт о переводе в госпиталь и вскоре был назначен начальником терапевтического отделения госпиталя № 943, расположенного в г. Красноводске (Туркмения).» Мол, тяга к практической работе взяла верх.
Ни один человек, живший в то время, тем более, если он врач и занимался наукой (как, например, я) в это поверить не может. Для подобного поворота событий должны быть какие-то экстраординарные причины. И я уверен, что они известны ученикам М. С. Кушаковского, но изложить подноготную оставления кафедры молодым сотрудником, кандидатом медицинских наук они не решились. Укорять их не имею права, так как всех обстоятельств не знаю. Но свою версию изложить не поленюсь.
Перед этим, однако, спрошу вас: что вам известно о Красноводске, особенно — Красноводске тех лет (не нынешнем Туркменбаши)? Ну хотя бы самую малость: его географическое положение, даже зная, что город — в Туркмении. Но Туркменистан — страна не малая: в два раза по площади превышает Великобританию, в полтора - Италию и почти равняется Испании. О его резко континентальном климате: об изнуряющем летнем зное (до +45 градусов) при практически отсутствующих осадках, о морозах до -20 градусов зимой, о песчаных бурях? О населении, постройках, прочем? О том, что он строился во второй половине XIX-го века как укреплённый форт? Что и в 50-е годы прошлого столетия пестрил постройками «фортовых (не фартовых!) лет» и проживало в нём населения максимум всего-то в два раза больше, чем в бывшем местечке Звенигородка? И, наконец, что протяжённость границ Туркменской ССР с Ираном и Афганистаном (странами, откуда могла грозить СССР опасность) приближалась к двум тысячам километров!
Красноводск - на восточном побережье Каспийского моря - был 70 лет тому назад далеко не лучшим местом для жизни и работы. И вот туда «напросился» видевший себя в науке и подающий надежды М. С. Кушаковский?!
Напоминаю, что с 1948-го года в СССР проводилась кампания по борьбе с космополитизмом, быстро приобретшая антисемитские формы. Так называемыми «безродными космополитами» чаще всего оказывались лица еврейской национальности. В 1952-м году к этому присоединилось «дело Еврейского антифашистского комитета» (расстрел 13-ти и репрессии в отношении более ста известных общественных деятелей-евреев). В январе 1953-го года появилось сообщение об аресте «врачей-вредителей»: Дело врачей — Википедия (wikipedia.org) . Вот в эту «мясорубку» рикошетом и угодил, по моему убеждению, М. С. Кушаковский.
Он в конце 1956-го года, судя по статье проф. Ю. Н. Гришкина, попал, скорее всего, по аналогичной причине, ещё в одну неприятную ситуацию, чуть не поставившую крест на его жизненных планах. Но М. С. удалось, вероятно, с помощью ценивших его профессоров Академии, продолжить свой путь в армии, Академии и в науке. Мне не известен был, до знакомства со статьёй проф. Ю. Н. Гришкина, этот факт, не говоря уже о его деталях, поэтому я о нём поначалу решил не сообщать: кто хочет об этом знать — статья доступна в интернете, а ссылка на неё — в начале этой моей публикации. Но потом передумал и вот цитирую эти несколько строк: «В декабре 1955 года, будучи в звании майора, М. С. Кушаковский был уволен из армии в связи с последствиями ранения. В феврале 1956 года он вновь вернулся на кафедру пропедевтики внутренних болезней Военно-медицинской академии, где вначале работал ординатором, а потом ассистентом.» То, что лежит тут между строк, конечно, не понять почти никому из читателей международного журнала. Я же, представляя всё это в общих чертах, не знаю важных обстоятельств. В нескольких словах — М. С. решили, не брезгуя ничем, разлучить с Военно-медицинской академией навсегда. Но он не растерялся, нашёл в себе силы сему противостоять; оказались порядочные люди, способные его защитить. Точка.
***
Однако один факт, который я сейчас сообщу, возможно, остался только в моей памяти. И о нём не было известно даже сотрудникам профессора М. С. Кушаковского. Но — по порядку.
Год не вспомню, когда впервые познакомился с М. С. В том, что было это в первой половине 50-х, почти уверен. Мой сводный брат (1926-1986) сообщил, что встретил своего друга — военного врача и завтра приведёт его к нам. Всем в семье было известно, что моей мечтой являлось обучение в Военно-медицинской академии в Ленинграде (остальные ВМА, в том числе - упоминавшуюся выше Куйбышевскую, закрыли) и в дальнейшем как бы продолжить дело моего погибшего отца - военврача 3 ранга. Макс - брат назвал его имя - служит теперь в Сухуми, где является начальником отделения в госпитале. Название города я перепутать не мог, не только потому что они звучат совсем непохоже. О Красноводске я просто ничего не знал: ни самого названия, ни, тем более, где он расположен, пр. А Сухуми - образец субтропиков на территории СССР, расположенный там обезьяний питомник - об этом на уроках географии рассказывали не раз.
Теперь я могу только гадать. Максу нельзя было сообщать о своём месте службы (по инструкциям военного ведомства, Красноводск был закрытым городом?), Максу стыдно было называть место службы, нахождение которого (в столь далёкой глуши) надо было дополнительно объяснять, за чем, понятно, следовали новые и новые вопросы? Или что' ещё? А назвать Сухуми - желанное место отдыха любого провинциала, за чем последует только возглас собеседника «О-о!» — проще всего. [Кстати, и у меня было такое же восторженное представление об этой «жемчужине» Черноморского побережья. Два визита, особенно второй - с 10-дневным пребыванием там - погасили моё предвосхищение городом навсегда.]
Продолжаем — о М. Кушаковском. Сначала — ещё одной цитатой из статьи проф. Ю. Н. Гришкина: «… капитан М .С . Кушаковский, проводя в госпитале большую часть своего времени, оказывал медицинскую помощь местным рыбакам, судо-ремонтникам, нефтяникам Небит-Дага, чабанам. Нередко его приглашали читать лекции в местном медицинском училище. Уже в Красноводске им была задумана тема докторской диссертации, и он по-прежнему активно занимался научной работой.»
А теперь перенесёмся в Винницу, куда из Сухуми (взаправду — из Красноводска) приехал в отпуск военный врач Макс Кушаковский - друг моего брата - и зашёл к нам в гости.
Я просто наслаждался, рассматривая его рослого (зримо выше меня - «среднестатистического»), статного, в хорошо сидящей на нём красивой форме. Меня поразила его уже явно не винницкая речь, может быть, тогда ещё не совсем ленинградская (припомнить невозможно), но резко отличающаяся от нашей с братом. Это — и совершенно другая мелодия, и иной выговор, и даже её более тихое звучание. В целом, Макс сразу же представился мне человеком из совершенно иного мира. Того, где люди уверенно и чётко выражают свою мысль, мягко (можно сказать, деликатно) продвигаются к намеченной цели и не сворачивают в сторону, если дорога оказывается не наезженной, без указателей, с трудом определяемой.
Конечно, это сейчас я попытался как-то выразить словами те мои ощущения. Тогда же на вопрос «как мне Макс Кушаковский?» кроме «0-о-го!», я ничего из себя выдавить не смог бы!
Замечу, что уже до появления Макса в нашей квартире я знал и об окончании Академии с отличием, и о мраморной доске почёта с его фамилией (я её даже мысленно представлял, потому что подобная доска была и в нашей школе). То есть, Макс (или его родители) сообщил(и) об этом винничанам. Не знаю, от кого услышал об этом брат, но мне он передал эти сведения с не меньшей гордостью, чем если бы таковых успехов и почёта добился он сам.
***
Потом Макс приезжал «из Сухуми» ещё сколько-то раз. А однажды брат мне сообщил, что Макс снова живёт в Ленинграде и работает в Академии.
Самое время тут и нам возвратиться в город на Неве.
Через четыре года работы в забытом богом (но не военным ведомством) Красноводске М. С. Кушаковский - уже старший офицер, майор (см. коллаж - 3, снимок 1954 г.) возобновляет свою лечебную, преподавательскую и научную деятельность в клинике Военно-медицинской академии им. С. М. Кирова.
Прошло 10 лет напряженной работы — и он уже - доктор медицинских наук. Положенные четверть века службы в армии завершены с превышением, требуется найти место работы на гражданке. В 1967-м году 45-летний М. С. избирается профессором кафедры терапии Ленинградского института усовершенствования врачей, в 1974-м году становится заведующим этой кафедрой (переименованной в 1969-м году в кафедру кардиологии). Здесь прошли три с половиной десятилетия деятельности выдающегося кардиолога, известного не только в СССР и РФ ведущего специалиста по вопросам распознавания и лечения нарушений ритма сердца.
С 1990-го года институт и кафедра изменяли своё название: сейчас это кафедра госпитальной терапии и кардиологии, а институт именуется ФГБОУ ВО [Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования] «Северо-западный государственный медицинский университет им. И. И. Мечникова» МЗ РФ.
***
Что я могу ещё добавить к изложенному выше?
Свои черты личности, свой талант Макс Соломонович во многом унаследовал, видимо, от отца. Как мне рассказывал Э. М. Зайцев, знавший родителей Макса ещё с довоенных времён, Соломон Тодросович Кушаковский - из простых рабочих - самообразованием достиг многого.
Не знаю, было ли подобное в Ленинграде, но в Виннице, где бы и когда бы я М. С. не встретил, в его руках была книга. Любой момент, когда он оказывался свободен от общения с другими людьми, М. С. использовал для чтения.
Э. М. Зайцев поведал мне, что М. С. страдает каким-то иммунологическим заболеванием и вынужден по этой причине принимать кортикостероиды. Действительно, его лицо отражало эту медикаментозную зависимость. Но М. С. был из рода долгожителей: по датам жизни его родителей (см. выше) видно, что мать умерла после своего 85-летия, отец — пережил 90-летие. Видимо, это и помогло М. С. работать, когда его возраст приближался к 80-ти годам. Об истоках болезни можно гадать, но известно, что иммунологические недуги иногда связывают с наличием в организме инородных включений (например, металлических зубных имплантантов). Как сказано в статье Ю. Н. Гришкина, М. С. «… перенес несколько тяжелых операций по удалению нескольких сотен осколков, хотя удалить все так и не смогли. С 30 августа по 27 октября 1941 года он находился на долечивании в эвакогоспитале в Сталинграде. Справка, выданная при выписке из госпиталя, гласила: «Множественные осколочные ранения лица, верхней челюсти, туловища». Это, разумеется, мои спекуляции (умозрительные рассуждения), но я пытаюсь как-то всё объяснить себе и читателям.
Жену М. С. нашёл среди сотрудников кафедры, когда он возвратился туда из Красноводска. Елену Ивановну Дорохову я видел в Виннице. Нельзя было не заметить её постоянную опеку супруга. Вот в центре города в летний солнечный день я встречаю М. С. и Е. И. После взаимных приветствий мы с М. С. вступаем в беседу. Елена Ивановна улавливает, что наш разговор — не на минутку. И говорит Максу Соломоновичу, показывая на арку въезда во двор дома, около которого мы остановились: «Пройдите в тень. А я пока постою у магазина в очереди за ягодами.» (Подвергаться солнечному облучению супругу - при его нарушении здоровья - было нежелательно.)
***
Умер Макс Соломонович Кушаковский - утром 11 июня 2002-го года - внезапно, собираясь на службу. До своего 80-летия он не дожил немногим более полугода.
Ниже представлен перечень почётных званий Макса Соломоновича и памятных знаков в его честь.
- В 1981-м году приказом министра здравоохранения М. С. был награждён значком «Отличник здравоохранения»
- В 1996-м году ему было присвоено звание «Заслуженный деятель науки Российской Федерации»
- В 2001 году он был удостоен звания «Почетный доктор» Санкт-Петербургской медицинской академии последипломного образования [СПб МАПО], а также звания «Почетный кардиолог России».
- В 2003 году его имя было присвоено кафедре кардиологии СПб МАПО.
- С 2011-го года, после слияния СПб МАПО и Ленинградского санитарно-гигиенического медицинского института, его имя носит объединенная кафедра госпитальной терапии и кардиологии.
- На здании клиники (Покровская больница Санкт-Петербурга), где трудился последние 35 лет своей жизни Макс Соломонович Кушаковский, установлена мемориальная доска с горельефом головы выдающегося врача-кардиолога (см. коллаж - 7).
Основные книги М. С. Кушаковского, «ключевые монографии», по выражению доцента Т. Н. Новиковой, (всего их — 17) представлены на фото 6. Некоторые можно, без всякого преувеличения, обозначить как классические (образцовые) в учении о нарушениях ритма сердца.
Ну как было не включить Макса Соломоновича Кушаковского в число поистине знаменитых людей, крепко связанных с Винницей? И не показать, с каким пиететом благодарные ученики и последователи выдающегося учёного хранят память о нём. Есть чему поучиться, неплохо бы заимствовать … Кому и где — знаете сами.