;
Содержание
1. Введение
2. Фронтовой путь Чубатого Ивана Петровича
3. Странички воспоминаний
4. Заключение
;
Фронтовой путь Чубатого Ивана Петровича
Иван Петрович Чубатый родился по одним данным13 сентября, по другим 13 октября 1915 года в селе Романово, Романовского района Алтайского края в семье Петра Кирилловича Чубатого и Пелагеи Григорьевны Чубатой (ур. Рубаник), переселенцев из Украины, Черниговской области. Иван Петрович был призван на фронт Завьяловским РВК в селе Завьялово, Романовского района Алтайского края 02.10.1937 года для прохождения срочной службы и 18.12. 1941 для мобилизации на фронт в качестве офицера. Иван Петрович служил в 1258 стрелковом полку 378 стрелковой дивизии. После ранения служил в Забайкальском военном округе.
Во время Великой Отечественной войны был награжден орденами и медалями: орденом Отечественной войны первой степени, медалью «За боевые заслуги», орденом Красной Звезды, медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг».
Дата окончания воинской службы 02.10.1960 года в звании майора юстиции.
Введение
Вашему вниманию предлагаются небольшие странички воспоминаний нашего родственника, деда, дяди, отца Чубатого Ивана Петровича, участника Великой Отечественной войны 1941-1945 годов, ветерана войны, командира и политрука, сражавшегося храбро и самоотверженно на Волховском фронте в самом начале войны.
Бережно сохранив воспоминания о брате, сестра Августа Петровна передала рукопись родственникам для ознакомления с материалами. Мы считаем, что в условиях информационной войны подобные мемуары, странички воспоминаний обязательно должны быть сохранены и распространены для передачи эстафеты памяти и истины о происходивших событиях в настоящий момент. Переписать историю не получится в угоду неонацизма, когда живые воспоминания обретают второе рождение.
Мы считаем, что героический подвиг каждого из ветеранов и участников Великой Отечественной войны есть тот незначительный прутик в составе веника (страны), переломить который гитлеровцам не удалось никоим образом, учитывая перетягивание власовцев и прочих коллаборантов на свою сторону, не веривших в победу Красной армии. Л.Н. Толстой в басне-притче описывал наказ отца сыновьям о значимости единства и единомыслия в сохранении семьи и общества.
Воспоминания были написаны в далеком 1975 году, когда помыслить о неонацизме было невозможно. Еще живы были фронтовые раны, еще живы были участники самой страшной войны. Прошло время и вновь необходимо бороться за историю, за свою страну, за своих предков, слагавших историю страны.
;
Странички воспоминаний
Дорогая сестричка Августа, все мы помним, что 22 июня 1941 г. Началась Великая отечественная война.
В то время я, как раз, работал в селе Закладном в должности председателя сельского союза потребителей.
На второй день войны меня вызвали в райвоенкомат в село Завьялово, но почему-то призыв в армию не состоялся. 8 июля меня вторично вызвали в Райвоенкомат и призвали в армию. В момент призыва у меня ведь уже было офицерское звание «младший лейтенант». Вместе с другими офицерами я был направлен в город Новосибирск на курсы усовершенствования командного состава.
После окончания курсов всех командиров распределили кого на запад, а кого – на Дальний восток. Я вместе с другими командирами был направлен в город Ачинск. Это было в конце сентября 1941 года. В городе Ачинске в это время формировалась стрелковая дивизия. Я был зачислен в третий батальон одного из полка на должность помощника начальника штата. А в октябре мы погрузились в поезда и поэшелонно отправились на фронт. Для наших эшелонов везде была открыта зеленая дорога, ни минуты задержки.
Едем на фронт, спешим на фронт, но никто не знал на какой фронт мы едем. Чувство было таково, что не успеем мы побывать на фронте, дескать, фашистов быстренько разгромят, а нам делать будет нечего.
Такие чувства возникали не случайно. Я ведь до этого три года служил на действительной службе и нас воспитывали в таком духе, что, мол, нет на свете такой армии, которая могла бы победить нашу армию, что наша Советская армия настолько сильна, что любого врага разгромят и в короткое время: два-три месяца.
Так незаметно наш эшелон миновал города Киров и Вологду и остановился на станции Сиуч. Это было днем, примерно в 16 часов. В это время для военнослужащих по вагонам был организован обед. Я вместе с комбатом вышли из вагона, и пошли проверять весь эшелон, как организован обед.
Вдруг мы услышали звук мотора самолета. Звук самолета показался каким-то странным, прерывистым. Мы стали пристально смотреть в небесное пространство. На небе ни одного облачка. Вот гул мотора самолета все ближе, вот показалась черная точка, вот уже видно очертания самолета. Вот он стремительно пикирует вниз по направлению к нашему эшелону. Я уже заметил на крыльях этого самолета фашистские кресты. Это оказался фашистский самолет. Он снизился в это время на высоту примерно двенадцатиэтажного дома и, пролетая точно над нашим эшелоном, в конце эшелона сбросил полтора десятка авиабомб. Раздался оглушительный треск, грохот.
На платформах нашего эшелона не было зенитного оружия и поэтому на тот момент ни единого выстрела не было.
Когда фашистский бомбардировщик отлетел от нашего эшелона, примерно на расстоянии двух километров, вдруг из-за лесочка вылетели наши два истребителя и стали преследовать врага. Догнали ли они его, никто из нас не заметил. Я с комбатом осмотрел то место, где был сброшен бомбовый груз. С нашей стороны человеческих жертв не оказалось. Досталось первым двум вагонам от паровоза, которые были загружены продовольствием. Повреждения двух вагонов не послужили препятствием для движения вперед.
Это было для меня, можно сказать, первым боевым крещением.
Прошло еще немного времени, может быть, сутки, а может и больше, и наш эшелон прибыл на станцию Большой Двор. Все мы из вагонов выгрузились и пошли пешим порядком туда, где проходят сражения. Когда мы подошли к городу Тихвину, я в первый раз в своей жизни заметил в стороне от дороги убитого советского военного: он лежал в полушубке в снегу. С тех пор я уже не забываю этот случай.
Местные жители, да и военные рассказали, что перед нашим подходом за город Тихвин, на болоте были окружены семь тысяч фашистов, и все они были уничтожены нашими «Катюшами». В результате сильных наступательных операций советских войск фашисты отступили от города Тихвин километров на двести пятьдесят-триста. Это было уже в ноябре 1941 года.
Около двухсот километров мы шли пешком. Остановились передохнуть в одном населенном пункте – в лесочке.
На другой день меня вызвали в штаб полка. Это произошло после обеда.
«Товарищ младший лейтенант, Вам доверяется выполнить важное поручение», – сказал командир полка. Тут же присутствует и комиссар полка. «Мы вручаем Вам», – продолжает командир полка, – «секретный пакет. Этот пакет при любых обстоятельствах Вы должны доставить командиру дивизии, который находится от нас на расстоянии 15-20 километров в селе Б. Любань. Для выполнения важного задания Вы можете взять любых пару лучших лошадей, сани, двух самых храбрых бойцов. Вот Вам маршрут движения. Что непонятно? Да, не забудьте вооружиться гранатами».
Примерно за два часа я подготовился к поездке в село Б. Любань. Выехали из населенного пункта, когда стало вечереть.
Не доезжая примерно километров пять до села Б. Любань, мы увидели две дороги – одна ведет вправо, другая – влево. Куда ехать? Поехали влево. Вдруг услышали крик: «Ой! Ой!». Мы остановились, подходит солдат. Спрашиваем: «Что с тобой?». «Ранен», – говорит. Мы спросили правильно ли мы едем. «Если вы поедете по этой дороге три километра, вы попадете как раз к фашистам. Вам надо ехать по дороге, которая ведет вправо», – ответил он.
Мы послушали этого военного и поехали правее, и действительно через пятнадцать минут очутились в селе Б. Любань. Нас окликнул часовой. Мы остановились. Я подошел к дому, спросил здесь ли штаб дивизии. Оказалось все точно. Мы зашли в помещение. Я доложил командиру дивизии полковнику Дорофееву и вручил ему пакет. Он прочел содержимое пакета и мне сказал: «Совсем рядом с селом Б. Любань есть долина. Вчера днем здесь проходил наш полк. Когда военнослужащие зашли в эту долину, их заметили фашистские истребители и всех до одного уничтожили. Поэтому эта долина теперь называется долиной смерти. Вот тебе пакет и на словах передашь командиру полка, чтобы ваш полк в ночное время проследовал эту долину смерти», – сказал мне командир дивизии. Я повторил приказание командира и вышел из помещения. А тут совсем близко рвутся снаряды и мины, а то где-то совсем рядом строчит автоматная очередь трассирующими пулями. Здесь, оказывается, и есть самая настоящая передовая линия, линия, где все время происходят сражения.
Итак, важное поручение я выполнил безупречно. Наш полк в ту же ночь прошел долину смерти, не потеряв ни единого человека.
Итак, примерно в половине ноября месяца 1941 года вся наша сибирская дивизия заняла исходные позиции для наступления где-то восточнее километров десять станции Чудово, – в лесу. Наша дивизия влилась в Волховский фронт. Основная задача в то время Волховского фронта состояла в том, чтобы освободить город Ленинград от блокады.
До 21 января 1942 года почти ежедневно мне в составе третьего стрелкового батальона приходилось участвовать в боях, в атаках. За это время мы (я имею в виду, прежде всего, всю Сибирскую дивизию) мало полезного сделали, продвинулись вперед километров на двадцать. Вся боевая обстановка, в которой мне пришлось все это время быть, похожа на обстановку, показанную в кинофильме «Живые и мертвые».
21 января 1942 года в шестнадцать часов поступил приказ из штаба полка о том, чтобы наш третий стрелковый батальон при поддержке артиллерии овладел одним населенным пунктом, где в то время были сосредоточены фашисты. В это время я был в должности начальника штаба батальона.
Батальон подняли по тревоге, и пошли по лесу в заданном направлении. Вдруг над головой раздался оглушительный треск снаряда. По левой руке в это мгновение как будто кто-то со всего размаха ударил палкой. Боль была невыносимой, кровь хлынула и сразу же наполнилась кровью кожаная перчатка. Я понял, что дело запахло табаком. Мгновенно я стал терять свои силы.
Сейчас ясно не помню все подробности, как мне оказывали помощь. Но помню, что я был доставлен в подвижной. Полевой эвакопункт, предварительно сделали перевязку руки. Все это происходило на улице, где холод и снег. Я оказался около костра. Подошел ко мне врач и дал мне выпить спиртного и закусить. Я выпил и закусил, и тут же около костра уснул.
Примерно через час или два подошла автомашина. Всех нас раненых погрузили и отправили сперва в населенный пункт Будогощ, а оттуда в город Вологду в военный госпиталь. В том госпитале я около месяца находился. Врачи говорили, что я терял сознание, страшно бредил. Температура доходила за сорок градусов. Все же давал о себе знать осколок, который находился в руке, а врачи считали, что у меня сквозное ранение. Оказалось, что одним осколком рука насквозь ранена выше локтя, а потом ниже локтя и осколок остался в кости.
Из этого госпиталя меня отправили в город Свердловск – тоже в военный госпиталь. Здесь меня врачи тщательно осмотрели и обнаружили в руке осколок от снаряда. В тот же день сделали операцию, осколок был удален. Около месяца пробыл в этом госпитале, а затем меня отправили в город Иркутск. Здесь, в военном госпитале я находился до 28 апреля и был выписан в часть. Военно-врачебной комиссией я был признан ограниченно годным второй степени.
Неподалеку от Иркутска есть станция Мальта. Так вот на этой станции, с новой частью я проходил службу. Меня сделали политруком одной роты, которая состояла из одних казахов, и я с ними проводил работу, разумеется, с переводчиком.
В июне месяце меня вызвали в политический отдел части. Военный комиссар меня расспросил: образование, партийность и др. и предложил мне оформить материалы для поступления на учебу в военно-юридическую академию. В то время поступила из Политуправления Советской армии директива о том, чтобы подобрали кандидатов на учебу из военнослужащих офицерского состава (нестроевых по ранению). Так я оформил все необходимые документы для поступления в Военно-юридическую академию Советской армии. В июле месяце я убыл из части и поехал в академию, которая в то время находилась в городе Ашхабаде. В то время мне дали краткосрочный отпуск и я заезжал домой. Очевидно, дней пятнадцать находился дома. До октября 1943 года я учился в городе Ашхабаде, а затем Военно-юридическую академию перевели в город Москву, где я и окончил ВЮАСА в мае 1946.
С июня1946 по октябрь 1960 я проходил службу в Советской армии в органах военной юстиции.
За активное участие в наступательных операциях на Волховском фронте я награжден орденом «Красная звезда» и двумя медалями за боевые заслуги, а также другими медалями.
Дорогая сестренка Августа, все это я тебе изложил в виде схемы. Чтобы раскрыть скобки и нарисовать впечатления необходимыми красками потребовалось бы много времени. Например, рассмотрение дел в ГДР или будучи в городе Днепропетровске, но и об этом я в краткой форме тебе сообщу.
Дорогая сестренка Августа,
Когда я вспоминаю Волховский фронт, то иногда подумаю: наверно, я родился в рубашке: как я смог выжить, как я тогда не погиб! Единственное – это моя молодость. Она дала мне силу преодолеть все невзгоды.
Ведь на Волховском фронте, особенно в начале войны и в 1942 году – трудности были неимоверные. Не хватало снарядов, танков и самолетов. Фашисты в воздухе были просто господами. Кроме того, не хватало периодически и продуктов: хлеба и соли, да и других продуктов. Приходилось употреблять в пищу убитых лошадей. Все это мне пришлось не только видеть, но и пережить.
Теперь все это осталось где-то позади, ушло в прошлое.
После окончания Академии на работе просто горел. Я любил свою работу, и в работе у меня было неплохо, не заметил, как подкралась старость. Ведь мне без малого шестьдесят лет. И здоровье мое пошатнулось. Я подружился с валидолом, корвалолом и другими таблетками. Выхожу, например, на прогулку и думаю, с собой ли удостоверение, где написан мой адрес и телефон. Конечно, я не собираюсь расписываться совсем в своем бессилии. Я только хотел тебе чиркнуть, какие изменения произошли в состоянии моего здоровья.
Но при всех даже тяжелых обстоятельствах я хотел сказать: о прожитом я не сожалею. Вся моя жизнь прошла очень бурно, и жизнью я остался доволен.
Дорогая сестренка Августа, я думаю, что своими страничками воспоминаний я принес, может быть, не в таком объеме, тебе полезное из тех даже соображений, что очень важно нам знать друг о друге.
Хотелось дать добрый совет. Если не читала, то почитай книжку под названием «В час дня Ваше превосходительство», особенно вторую книгу. То, что произошло со Второй ударной армией – это страшно себе представить. Наша 59 армия, где я участвовал, создавала тоннель для выхода из окружения солдат Второй ударной армии. Но меня уже там не было.
Обнимаю и целую, Ваш брат и дядя Ваня.
02.04.1975.
Заключение
Ивана Петровича Чубатого уже давно нет с нами. Он скончался 8 марта 1989 года в Москве. Мы все помним его высокую культуру общения. Гостеприимность, доброжелательность, отзывчивость. К каждому празднику им собственноручно писались открытки и поздравления, письма всем многочисленным родственникам. С большой теплотой и любовью в переписке с сестрой Августой Петровной он изложил о своем участии в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов.
Надеемся, что мемуары послужат верным источником сохранения правды о войне и подвиге народа.