Шахматы пора сделать – монохромными. Долой оппозицию чёрное/белое. Нехай машина думает в категориях оппозиций. Человек играет в моношахматы. Нет – чёрному, нет – белому; "обозначенному на схЭме буквами Мэ и Жо" (какая-такая "жо", прости господи? у всех одна жо, и вот только не надо, не надо тут...); нет – противопоставлению: всякое поставление – противно по определению. Мы – против!
Чтобы победить машину, мы должны мыслить как люди, то есть бессистемно, спонтанно, нелогично. А? Что – выкусила? Ай-Би-Эм твою через так...
Чего? Ась? Новый год – новые песни? Старые не хуже. Глянцевый журнал для женатых мужчин: на развороте каждый месяц одна и та же девушка.
А я гляжу на свои старенькие – а они мне нравятся! И пуркуа бы и не па... Кто заказывал такси на Дубровку? По-е-хали...
Мы – такси (2013)
Некоторые люди подобны такси. Просто подвозят до тех мест, где жизнь их пассажиров изменится, получив новое качество: вокзал, гостиница, аэропорт, что угодно…
Иногда это не профессионалы, а такси-любители. За свой труд они не получат ничего, порой даже не услышат "спасибо". Но эти люди очень важны. Без них мы стояли бы на месте.
Мы все бываем такими "такси". Каждый в свой черёд. Жизнь – спектакль, и роли постоянно меняются.
Мы, такси.
Всю жизнь читаю одну книгу. Другие – пробовал, не идут: слов много, шум, ярость... не знаю, не понимаю.
Моя книга без слов. Мне хорошо среди бессловесных. Мы говорим на одном языке.
Кошка-черепашка (2010)
Есть теория добрых дел. А у Джона Леннона была идея внезапной кармы. Или мгновенной. Instant Karma. Это когда не в отдалённом будущем, не в следующем воплощении, а сегодня, сейчас, сразу...
Два дня меня ругали на форуме. Я сдуру ввязался там в дискуссию. На третий день, грустный, я шёл мимо нашего рынка на Древлянке и увидел её. Кошку-черепашку. Черепашка не по причине стремительности, а благодаря окрасу. Вполне ещё домашняя с виду, она перетекала с места на место под ногами вечно спешащих древлян, и этого я так оставить не мог.
На двери магазина мы прочли записку: "Перерыв 10 минут". В принципе, недолго. Подождём... Открылась дверь, вышла женщина в белом халате. В руках общая тетрадь, куда она вписывает итоги ежедневной коммерции.
– Вот, кошка, – указал я.
– Почему вы все приходите в обед? – изумилась она. – Проходите.
Купив рагу с овощами, я вышел. Черепашка взволнованно гнездилась на узком и неудобном для сидения подоконнике. Увидев меня с покупкой, она занялась сиреной. В этом несмолкаемом ВИП-сопровождении я и проследовал за угол, где распотрошил пакетик и немного постоял рядом. Пока зверь охотно кушал.
"Охотно" – это наш семейный эвфемизм: "– Ты покормил Кешу? – Как же. Покушал охотно". "Охотно" – значит, жрал в три горла, вымазав усы и нос, глотал не жевавши, как будто с голодного острова...
Оставив её доедать, незаметно ушёл. В этот день меня не ругали на форуме.
Николай Ростов составил счастье Сони, женившись на княжне Марье. Соня жила с ними и мучилась счастьем, изо дня в день наблюдая Николя и эту, ту... Она сама осталась пустоцветом, полезным и ненужным.
Гайдаровский Тимур (эка тебя швыряет... – ред.) положил все силы на помощь другим (этим, тем...), положив на свою личную жизнь. Ну ты как, Тимурка? Да вот, стою, смотрю – всем хорошо, значит, и мне хорошо! Соня – два.
О, эти (те) малые вы мои. "...Ангелы их на небесах всегда видят лицо Отца Моего Небесного " (Мф. 18)
А может – им вовсе не того желается? А может, им снится-видится, как возьмут за руку и обдав лучами от самого глазного дна, молвят ангельским голоском: "Купи, Киса, две пива – мне и Осе... денег дать?"
Есть у меня денег.
Я – добрый лев
У Корнея Чуковского дома живёт говорящий лев.
Лев знает по-английски. Он может сказать: "Я – добрый лев. Я – самый настоящий лев. Я люблю детей", – всего одиннадцать фраз. "Добродушно-грозного льва с толстыми губами" увидел в комнате автора "Мойдодыра" Вениамин Каверин. Иногда в устройстве что-то заедает, и тогда царь зверей семь-восемь раз подряд любит детей.
"Очевидно, эта фраза нравится ему больше других", – пишет Каверин.
В игрушках вообще много доброты. Может, ещё и по этой причине их так любят те, кто не умеет или не может поделиться своей любовью с другим человеком. Маленькие дети и большие мужчины и женщины.
В нашем подъезде с недавних пор тоже завёлся лев. Он сидит на площадке пятого этажа. Это большой оранжевый зверь с круглыми синими блюдцами вместо глаз. Когда я спускаюсь по лестнице, лев смотрит на меня и молчит. В отличие от своего доброго родственника, говорить он не может.
Царя зверей выставили на лестницу из той квартиры, где живёт маленькая девочка. Наверное, когда они были одного роста, девочка обнимала синеглазого за шею, гладила его оранжевую гриву и целовала украдкой. Девочки любят целоваться, чуть что. Она водила его на прогулку и кормила из блюдечка тем, что львы никогда не кушают. Но он, конечно, из вежливости немножечко делал вид. А когда из джунглей приходили посторонние львы, лев защищал хозяйку и её игрушечное имущество. Они выходили на битву вдвоём, и посторонние львы в страхе убегали.
Теперь девочка выросла, а лев постарел. Он сидит с озадаченным видом на площадке, рядом с цветами. Это вообще очень уютный этаж. Жильцы поставили здесь тумбочку, где время от времени появляются каталоги Otto, потерявшие свою актуальность. Кроме того, цветы и детские аппликации на стенах. Очень весёлый этаж. Попадая сюда, я всегда улыбаюсь. А иногда, в хорошем настроении, говорю льву что-нибудь несущественное.
Раньше на этом этаже был ещё коврик для ног, но его упёрли.
Праздник наивности
"Все истории потерянной наивности будут не о том, как прекрасна человеческая душа, но как больна она может быть". Так пишет Курт Воннегут в автобиографической книге "Воскресенье пальмовой ветви". Сам он утверждал, что все его романы рассказывают о том же: о потере наивности ("Хотя я не читаю свои романы...").
Я увидел её, когда вышел из дома, направляясь на работу. Она шла мелкими, очень мелкими шажками, словно двигая утюги. Её вёл под руку немолодой мужчина с грустным и недовольным, как мне показалось, выражением лица. Они ползли, упрямо, как две улитки, по ухабам нечищеной Фудзи.
Вот, подумалось мне по наивности, вот идут две души, в преклонной немощи поддерживая друг друга. Как это прекрасно.
Мужчина отделился и зашагал в сторону мусорных баков. Наверное, что-то выбросить, догадался я. Когда он миновал баки и продолжал уходить всё быстрее и дальше в глубину двора, я понял, что ошибся.
Улитка стояла посреди ледяной дороги. На ней было чёрное пальто. Ноги в тяжёлых ботах-утюгах. Извините, сказал я, не могу ли я помочь Вам? Мне нужно на вокзал, радостно отвечала улитка, принимая предложение руки. На вокзал?! Прощай, работа. На базар?! Ах, на базар... И мы поползли, игнорируя жизнь во всех её проявлениях, биологических и механических.
По пути я узнал о ней всё. Муж погиб в Абхазии. Служил? Нет, поехал в отпуск. Дети живут на Варламова. Очень хорошие. Всё покупают и не берут денег. Ногу она сломала в июле. Срослось как-то не так. Доктор велел ходить на массаж. Сын сказал, я так часто не могу тебя возить. Пробовала делать сама – получается...
Плевать я хотел на эту работу. Не Алитет, в конце-то...
И Вы так ходите каждый день? А как же обратно, с покупками? Выяснилось, что она идёт только за хлебом. И ещё конфеты. Решила купить внучке конфет. Скоро праздник.
Я довёл её до нашего Древлянского рынка. Дальше она сама. Мне нужно было поворачивать направо. Я попрощался и заскользил, на манер Фёдора Терентьева, олимпийского чемпиона, по нетронутой целине льда и снега. Бойкий школьник резво навернулся впереди, резво же восстановился и обругался матом.
Да, наши души бывают больны. Прав Воннегут. Но душа прекрасна. Вечно теряем наивность, на льду и в мороз. Но скоро праздник.
Ры? (2011)
Наш любимый старый кот после операции лежал немощно и недвижно довольно долгое время. Перетянутое повязками и хомутиками, покоилось животное в доселе несвойственной ему позе: плашмя, на манер хищной рыбы камбалы, растянув лапы "розой ветров". Даже глаза у него почему-то сделались на одной стороне профиля (см. "Камбала").
Кот пребывал в постнаркотических раздумьях. Мы в беспокойстве кружили вокруг толстопятого, не имея возможности чем-то помочь и компенсируя свою беспомощность охами-вздохами, вопросами "Он живой ли?", а также добровольным отказом от вечернего просмотра телепередач.
Так прошло часа два. Вдруг, как по звонку внутреннего будильника, кот подскочил, взъерошил то, что оставалось в виде шерсти, и куда-то очень быстро пошёл, на ходу подстраивая ноги под туловище, которое норовило путешествовать независимо и в самых неожиданных плоскостях. Мы, понятное дело, дружно устремились за этой сороконожкой в коридор и далее, как выяснилось вскоре – в направлении пищеблока. Несмотря на борьбу с центром тяжести, который перемещался внутри его тела, как пуля, кот бежал довольно быстро и достаточно прямо.
Он был похож на знакомый с детства образ: революционный балтийский матрос, перепоясанный сикось-накось пулемётными лентами, атакует Зимний дворец. Несколько выбивались из образа бантики, завязанные у него на спине, для безопасности от собственных когтей...
Не добежав до Зимнего, кот упал и героически уронил отяжелевшую голову. Подоспевшие товарищи под белы ручки, бережно и невесомо, отнесли бегуна обратно, то есть в мою комнату, где и уложили на попонку.
Забеги кота повторялись всю ночь. Я думаю, он просто не хотел оставаться под одной крышей с предателем, который бросил его в трудную минуту – привязанного за все четыре лапы в позе распятого апостола Андрея, один на один с грубым и бесчувственным доктором и его острыми ножами. Полный наркоз коту не давали, поопасились: шутка сказать – 17 лет! Поэтому во время операции он многое чувствовал и понимал, и даже не единожды сам пытался прописать доктору ижицу. Не получилось. Годы...
Прошло два месяца. Кот обосновался в ванной комнате, превратив крышку стиральной машины в свою лежанку. Здесь ему удобно: тепло, тихо, относительно малолюдно. Стираем руками, дабы не разбудить кота. Сюда приносим блюдечко с обильным пайком и мисочку с водой для питья. Здесь же, поздними вечерами, а также в бесполезные часы ночи, я сижу рядом с ним на стуле, перебираю чётки. Кот, вроде, и не нуждается особо в моём присутствии. Думает о чём-то своём.
Но, стоит мне подняться – и его "ры?" тут же возвращает меня на место.
2010-2013, 2024