Воспитание Генрих Гейне получил христианское — после непродолжительного посещения начальной еврейской школы, положившей основы тому знанию библии, которое так часто встречается в его сочинениях, мальчик был определен в католическое учебное заведение, руководимое священниками — главным образом иезуитами, — которое располагалось в бывшем францисканском монастыре, при этом учителями были преимущественно светски образованные люди.
В 1816 году Генрих обучался сначала в торговой школе (лицее) в Дюссельдорфе, затем два месяца стажировался у знакомого семье банкира во Франкфурте, и в конце концов оказался в конторе в Гамбурге, городе, где его дядя, известный Соломон Гейне, обладал значительным влиянием в торговом и банковском мире.
Именно с помощью богатого дяди, финансовой зависимостью от которого племянник безмерно тяготился, Генрих Гейне открыл в 1818 году собственный бизнес — фирму «Гарри Гейне и компаньоны» — комиссионную контору английских мануфактурных товаров. Но, как и следовало ожидать, эта контора уже в следующем году прекратила свои платежи и, по меткому выражению Нового завета, «приказала долго жить».
Отец будущего поэта с надеждой приветствовал желание сына продолжать серьезное образование, и Генрих стал посещать лекции юридического факультета в Боннском университете. Университет, закрытый в течение нескольких лет во время владычества французов, только что приступил к обучению студентов и сумел привлечь для чтения лекций нескольких выдающихся профессоров. Вождь романтической школы — профессор А. В. Шлегель — оказал наибольшее влияние на становление будущего поэта, который не только читал ему свои ранние стихи, но и под влиянием которого сочинил позднее свою первую трагедию «Альманзор». В «Альманзоре» Гейне с юношеским ожесточеньем нападал на отказавшихся от своей религии евреев, а косвенно выступил в этом произведении и против христианства, представлявшегося ему враждебною силою. Трагедия вышла в 1823 году, вместе с другою ранней работой Гейне «Вильям Ратклиф».
В конце 1820 года Гейне из Бонна переехал в геттингенский университет, твердо решив наконец приняться за изучение права. Однако город ему не понравился, о чем он недвусмысленно сообщил в «Путешествии по Гарцу», и уже в 1821 году Гейне оказался в Берлине и был введен в дом писателя, дипломата, историка Фарнхагена фон Энзе (Karl August Varnhagen von Ense) — своеобразный философский центр Берлина, — в котором его жена Рахель сумела собрать лучшее берлинское общество — кружок литераторов, аристократов образования, таланта и происхождения, среди которых гегелевская философия находила умных и талантливых последователей.
Фарнхаген фон Энзе был человеком разносторонних дарований. Друг Бетховена, он переводил произведения русских писателей, горячо пропагандировал русскую литературу в Германии, а в 1838 году опубликовал значительную статью о творчестве А. С. Пушкина.
В университете Гейне с упоением слушал лучших профессоров того времени: Гегеля, которому он страстно поклонялся, Боппа, преподававшего индусский язык, Вольфа, обучавшего классической филологии, а также юриста Эдуарда Ганса, а вечерами в берлинских кабачках встречался с известными людьми того времени, включая Е. Т. А. Гофмана и Х.Д. Граббе.
После многочисленных бесплодных попыток Гейне удалось наконец найти издателя, изъявившего готовность напечатать его первый сборник стихотворений и дать автору в виде гонорара сорок экземпляров книжки. Сборник стихов вышел в декабре 1821 года и сделал имя Гейне известным, вызвав как многочисленные подражания, так и едкие пародии. Пребывание в Берлине не оказало благоприятного действия на успехи Гейне в юридических науках. Много раньше, еще в Гамбурге, он освоил легкомысленный образ жизни, который не хотел коренным образом менять. Однако германское благоразумие одержало верх над французской легкомысленностью и Гейне снова оказался в Геттингене, где в 1825 году защитил, наконец, диссертацию на степень доктора права. Но даже завершив курс юридических наук Гейне по собственному признанию никогда не мог войти во вкус непонятных юридических тонкостей.
Молодой юрист, вчерашний студент, в бархатной куртке с кружевными манжетами и в жабо отличался небрежным изяществом в одежде и манерах. Он был среднего роста, носил довольно длинные светло-каштановые волоса, обрамлявшие его безбородое лицо; у него были правильные черты, почти греческий нос, голубые глаза, большой выразительный рот, на губах которого часто появлялась холодная насмешливая улыбка, нередко упоминаемая им в его стихотворениях, и необыкновенно красивые белые руки.
Не находите ли Вы, уважаемый Читатель, что облик Владимира Ленского из пушкинского «Евгения Онегина», удивительно точно напоминает портрет молодого Гейне этого периода:
В свою деревню в ту же пору
Помещик новый прискакал
И столь же строгому разбору
В соседстве повод подавал.
По имени Владимир Ленской,
С душою прямо геттингенской,
Красавец, в полном цвете лет,
Поклонник Канта и поэт.
Он из Германии туманной
Привез учености плоды:
Вольнолюбивые мечты,
Дух пылкий и довольно странный,
Всегда восторженную речь
И кудри черные до плеч.
25 лет от роду Гейне принял христианскую веру лютеранского вероисповедания, публично заявляя, что: «Свидетельство о крещении, — это входной билет в европейскую культуру». Реальная же причина такого решения была куда более прозаичной: у юриста христианина было существенно больше шансов получить в Германии хорошую должность, чем у юриста-еврея, в то время как материальная зависимость от дядюшки свободолюбивого Гейне безмерно тяготила. В силу двойственности натуры Гейне постоянно испытывал чувство раздражения против себя за сделанный им шаг, а вскоре ему пришлось на деле убедиться, в какое ложное положение он поставил себя, отступив от иудаизма и внутренне не примкнув к христианству.