Начать надо с того, что я – старый пердун, не умею ни чего, кроме как сочинять стихи. Живу в крошечном городке, не имеющим ни чего общего с большой культурой. Большая культура – это где-то там, в мегаполисах, а у нас одно носозасирание и посмешище. Люди тут всякие – добрые и злые, опустившиеся и вознёсшиеся, умных – кот наплакал, а глупых – пруд пруди.В массе своей они производят впечатление вполне приличной толпы, а по отдельности общаешься с ними, - задаёшься вопросом: уж не с зомбаками ли я (часом) общаюсь?
Ни огонька, ни фантази, будто чучело, Ватой набитое, оживлённым неким местным Франкенштойном.
Время от времени вспыхивает во мне злость и негодование – за что мне такое? Да вот за то самое, что поселился в этом уёбищном городке, что не уехал прочь, как только увидел, куда попал, за то что дурак – и без иронии – заслуженный дурак.
Замечали?.. Чем ничтожнее городишко, тем больше в нём гонору насчёт собственной значимости.
Вот и с людьми так же. Положим, для них этот невзрачный городишко (ни чем не примечательный) – родина. Здесь родились, выросли, любят его со всеми его недостатками, что и понятно – всяк кулик своё болото хвалит… Я же здесь (в Лысьве) сбоку – припёку, залётная пташка, поющая не пойми что и для чего. Чужой я, хотя уже без малого полтора десятка лет с ними одним воздухом дышу, по одним тропинкам хожу. Смотрят на меня вскользь либо по касательной и, как бы подозревая что-то, стороной обходят.
По началу Лысьва представлялась мне чудесным городом. Население в ней около семидесяти тысяч человек, великолепные лиственницы растут в парке Пушкина, а, значит, обязательно найдутся и те чудаки, что мечтают в рифму.
Я расспрашивал о них учителей и библиотекарш, но ни один учитель не встречал таких, а библиотекарши удивлённо округляли глаза и пожимали плечами.
Я искал в домах и на улицах, я всматривался в лица прохожих, я облазил все закоулки города, я даже заглядывал под кровати, – увы, тщетно!
– Они улетели, – деловито сообщил мне пожилой бармен в забегаловке. – Чудаки, мечтающие в рифму, покинули этот прозаический город, сочли его скучным и бесперспективным. Глупо мечтать, когда все твои мечты сталкиваются с глухонемой реальностью. А глухой потому, что народ такой – ничего не вижу, ничего не слышу, я в домике!..
– Так они были? – спросил я,
– Конечно!.. Но они исчезли, остались те, что наловчились прилично складывать, но мечтать, да ещё в рифму… таких, извините нету… Он помолчал и добавил:
– Если вам повезёт, и вы каким-то чудом – чудо любит пятки греть! – повстречаете такого чудака,
Ведите его прямо сюда. Я угощу вас за счёт заведения.
Обыкновенному человеку и в голову не придёт такой глупостью, ка стишки заниматься. Стишки времени требуют, труда, а оно того стоит?
Стишки писать хорошо. Это – как музицировать в пику громогласному молчания общества. Птички тоже поют, только не в пику, а в унисон, Восторг свой перед природой – малой изливая.
(Иногда даже концерты устраивают.)
Стихописание – это круг спасательный в бурных водах бытия, это ежедневный глоток воздуха в затхлой атмосфере здешнего существования. Стихи пишутся всяко. По поводу и без, за столом или на коленке, иногда на ходу в уме складываются.
Стишки писать – значит постоянно держать себя в форме, как спортсмен. От занятия этого жизнь смыслом наполняется и уважать себя начинаешь, что уже не мало.
Стишки писать легко, когда отпускает, а в общем – это, конечно, же несчастье,
На этом – проза обрывается, земная жизнь, старого поэта, завершена…………………………………..