- Ну, Александр, счастья тебе в новой жизни и детей побольше! – произнеся фразу, Николаич чокнулся с виновником торжества и поспешил пропустить внутрь налитое.
Бригадир на пятом десятке был самым старым, молотком не стучал, ржавых гаек не крутил, занимался электрикой и карбюраторами. Ребята тост подхватили, стараясь чокнуться и поздравить товарища.
Последние клиенты, расплачиваясь в кассе, покидали автосервис. Ещё утром было объявлено - сегодня Сашка проставляется за свадьбу. День рождения, отпуск, покупка машины – каждое событие принято было отмечать. У кого «горели трубы», выпросили бутылку ещё в обед, однако большая часть ждала вечера. И вот теперь, помывшись и переодевшись в чистое, коллеги по цеху напутствовали в новую жизнь товарища.
Колбаса, сало, рыба, мандарины, огурцы с помидорами – по меркам ноября 1990 г. закуска тянула на пять баллов.
Отслужив в армии, Александр вернулся домой и понял, что высшее образование теперь не в почёте. Нужно зарабатывать. Как и какими способами, неважно – но деньги должны быть. Многие из ровесников одевали кожаные куртки и шли в бандиты, но это был не его вариант.
Знакомый помог устроиться в автосервис, где Сашке удалось проявить себя. С детства приученный к ремонту отцовской машины, он приобрёл нужные навыки, спокойный по характеру, ни с кем не спорил, и обзавёлся клиентами, которые старались вернуться к нему с новой проблемой.
- Ребят, вы наливайте сами, не стесняйтесь. Я ещё два раза по пятьдесят и хватит. Завтра, сами понимаете, я как огурчик должен быть.
- Да, да, понимаем, - слышалось с разных сторон.
Праздник встал на собственный путь, и его устроитель уже не требовался. Годившийся многим в отцы Николаич, вспоминал свою свадьбу, которую справлял в общежитии. Женившийся за полгода до этого Серёга, рассказал, как его кортеж на Манежной остановили и как он, вместе с невестой, уговорил гаишника не штрафовать их за нарушение правил.
Когда жених начал собираться домой, в раздевалке появился Толик:
- Саш, там тебя какой-то дед спрашивает. Он вроде приезжал к тебе. Лицо знакомое.
Не закрывая ящика с водкой и закуской, Александр спустился в фойе, где его в оборот взял Степан Матвеевич. От волнения он чуть ли не плакал.
- Саша, дорогой, выручай старика! Я видишь, припозднился, но мне послезавтра обязательно в Дубосеково нужно. На днях очередная дата разгрома немцев под Москвой. Кто из однополчан остался жив, встретиться собирались. Школьники приедут, я выступить пообещал. И вот незадача, ключ в замке сломался. Ну ты помнишь, я блок педалей перемыкал. Теперь сам себя перехитрил и с места не тронусь. Сломанный ключ высверлить можно, но для этого блок педалей нужно снять.
На ту пору сигнализаций не было. Машины угоняли часто. Чтобы не стать жертвой воров, кто как мог, так и старался авто обезопасить. Либо руль перемыкали, либо блок педалей. Аккумулятор домой уносили, и даже центральный провод снимали, чтобы машина не завелась.
- Матвеич, ну ты даёшь! Время посмотри сколько! Сейчас девять вечера, пока доедем десять стукнет. По темноте что накрутим? Завтра у меня свадьба, затем второй день. Давай на третье декабря перенесём?
Проговаривая ответ, он видел, как у старика меняется лицо. После последней фразы по щеке покатилась слеза, по-предательски выдавшая состояние души.
Автолюбители старались подружиться с кем-то из механиков, чтобы именно ему доверять машину. Те, в свою очередь, пробивая клиентов, находили нужные связи, кто-то с дефицитом помогал, кто-то просто хорошо платил. В этом плане Степан Матвеевич стоял особняком. Больших чаевых не давал, однако Сашке было приятно осознавать, что он, молодой и зелёный, дружит с генералом!
Ни он сам, ни его родители, с генералитетом не пересекались, и даже в армии, во время срочной службы, ни одного генерала он ни разу не видел. О звании Матвеича узнал во время третьего ремонта. Тихий и уравновешенный пенсионер с генералом не ассоциировался.
Дружбе поспособствовало то, что они жили поблизости и иногда встречались на улице. Генеральскую копейку Сашка изучил до самого мелкого винтика. Блок педалей мог снять за двадцать минут. Для подобного подъёмник не требовался. Но не сегодня же!
С другой стороны, видя, как ветеран переживает, в голове что-то щёлкнуло.
- Эх, ладно, поехали! Я с ребятами попрощаюсь и через пять минут выйду. Нас Толик подвезёт.
Через полчаса он уже осматривал машину, а Степан Матвеевич подсвечивал фонариком. Нужные инструменты механик с собой взял, а вот про спецовку забыл. Матвеич сбегал домой, принёс газет, разложил их где нужно, и всё равно Сашка к концу работы извазюкался как свин.
Когда пришёл домой, его встретила разъярённая мать. Дескать, невеста обзвонилась. Завтрашний день обсудить нужно, а его такого-сякого нет.
Не раздеваясь, он сразу набрал Наташкин номер. Та думала, жених прощается с холостяцкой жизнью и про неё забыл. Загулял не проблема, главное, чтобы домой попал. Узнав, что ремонтировал машину, сменила гнев на милость. У него же, когда отмывал руки, в мозгах начала крутиться мысль - нехорошо получилось, снимая тормозной цилиндр, он обломил трубку. Где её теперь брать, было непонятно. Сломанную деталь Сашка отдал хозяину, чтобы тот нашёл новую, но сделать это было крайне сложно.
В автосервисе на складе, как и в автомагазинах, было пусто. Запчасти приобретались на толкучках. К 90-ому году милиция спекулянтов уже не гоняла, тогда как в середине 80-х они собирались ночью. На каком шоссе это будет, автолюбители неведомым образом узнавали. Другие просто тупо кружили ночью по Кольцевой вокруг города.
В любом случае, в автосервисе механики бегали по цеху, спрашивая друг у друга, то прокладку, то винтик, то гайку. На фоне товарищей Сашка считался крутым. За полгода до этого он посетил в Муроме армейского друга, и тот из окна завода выкинул ему несколько свёртков с крепежом. Другой клиент, пилот самолёта, из Америки привёз настоящее богатство – рожково-накидной ключ на 21 мм. Сделанный из особого металла, он не затуплялся как отечественные.
Следующий день закружил свадебной суетой. В первую очередь жених, вместе с друзьями, отправился за невестой. Потом был ЗАГС, Ленинские горы, Поклонная гора, Останкино и конечно же ресторан. Когда его бронировали, директор предупредил сразу – никакой рыбы и икры нет, и даже за большие деньги достать не сможем. А им и не требовалось! Невеста родом была из Мурманска. Её родители дружили с моряками, рыбы и икры привезли много.
С рестораном намечались ещё и другие проблемы. Чтобы официанты не зажали оплаченного, за ними нужно смотреть. Родственница невесты, отказавшись от спиртного, взяла процесс на себя.
За месяц до этого в этом самом ресторане жениха с невестой ограбили. Когда новобрачные вышли, им приставили ствол. Пришлось отдать подаренные деньги. Помня о подобном, один из друзей предложил жениху с невестой выйти через чёрный ход, где их будет ждать такси. Так и сделали. Манёвра никто не заметил. Зато таксист, получив оговоренное, ждать не стал, взял и уехал.
Отойдя от ресторана, пришлось ловить такси. Остановился Запорожец. Что поделать? На нём и доехали.
Второй день, дабы сэкономить, справляли дома. Соседи предоставили кто стулья, кто столы, и сами тоже пришли в гости. От обилия мяса и рыбы сверкало в глазах. Поднимались тосты за невесту, за жениха, за родителей, и за страну, которой все искренне желали найти выход из тупика.
На третий день семейного счастья, с утра пораньше Сашка снял тормозную трубку с отцовской машины и отправился к Степану Матвеевичу. Тот, не сумев запаять трубки, уже ждал мастера во дворе, виновато понурив голову. Новой детали достать опять-таки не удалось. Когда генерал узнал, что Сашка тормозную трубку принёс, засиял от счастья так, словно вновь взял Берлин.
Степан Матвеевич высверлил остаток ключа, освободив от блокиратора блок педалей. Теперь его предстояло установить на место, что требовало времени. Заступивший на вахту декабрь, припорошил Москву снегом и понизил температуру. Новоявленная зима старалась затянуть ремонт. Но, как говорится, глаза боятся, руки делают.
Утром Сашка написал спящей жене записку, где сообщил о своих планах. Видя, что муж долго не возвращается, Наталья отправилась искать его по дворам, и, самое удивительное, – нашла.
Сев в водительское кресло, она помогла прокачать тормоза. Степан Матвеевич занимался колёсами. Когда всё сделали, не принимая возражений, он превратился в настоящего генерала, пригласив молодую пару в гости, тем более что сам он тоже недавно отпраздновал свадьбу и не простую, а золотую!
Поженились за год до войны. В августе 41-ого Валентина Сергеевна с новорождённой дочуркой последним эшелоном эвакуировалась из Таллина. Лейтенант Петров воевал на самых разных участках фронта, два раза по ранению лечился в госпитале, участвовал в штурме Берлина. После войны вместе с супругой мотался по гарнизонам, передавая знания и опыт молодому поколению. Валентина Сергеевна, выйдя замуж за лейтенанта, могла по праву считаться настоящей генеральшей, ибо весь путь прошла вместе с мужем.
Александр и Наталья, не сговариваясь, сразу прочувствовали особую ауру генеральской семьи. Супруги гармонично дополняли друг друга, при этом никто не стремился командовать. Выйдя в отставку, Матвеич увлёкся столярным делом. Более всего ему нравилось вырезать медведей. Себя он изобразил большим медведем, рядом на полку поставил жену медведицу, такую же дочь, сына и медвежат-внучат.
Под конец чаепития Степан Матвеевич рассказал, как его рота в ноябре 41-ого насмерть стояла против немецких танков. Еды не было, боеприпасы заканчивались, но отступать с позиций никто не думал.
Подарок, полученный от генерала, Сашка запомнил на всю жизнь. Нет, это были не деньги, от которых он отказался, и не бутылка. Новой ячейке общества генерал Петров презентовал две коробки яиц общим количеством 60 штук, плюс - десять банок армейской тушёнки.
Это было настоящим богатством! Когда яйца в магазине выбрасывали в продажу, выстраивалась очередь, где в руки давали не более десятка. И с мясом ситуация была ничуть не лучше.
Вскоре после этого Степан Матвеевич ушёл из жизни, оставшись для Александра образцом офицера. Его сын, унаследовав машину, несколько раз приезжал на ремонт, но далее, как это часто бывает, связь с семьёй генерала оборвалась.
Через двадцать лет в жизни Сашки всё полностью поменялось: страна, жена, работа, квартира, и сам он, набрав солидности, уже не был Сашкой, став Александром Петровичем.
Страна более-менее вставала на ноги, зато в человеческих взаимоотношениях что-то рухнуло. Директор уже не здоровался за руку с простыми работниками, в среде последних никто не проставлялся за день рождения и о себе старались рассказывать, как можно меньше. Что касается клиентов, они отдавали машину приёмщику и попросту не знали, кто её ремонтировал.
Сменив несколько работ, Александр Петрович закрепился на должности начальника производства. Их сервис занимался ремонтом и предпродажной подготовкой Вольво.
В конце месяца производился разбор полётов - другая смена неизменно опережала его по выработке, что достигалось за счёт раскрутки клиента. Нужно было находить так называемые «дефекты» и убеждать в необходимости замены.
Александр, получив старую закалку, от подобного старался дистанцироваться. Начальство, хотя его и журило, но за честность и опыт уважало.
Как-то раз, почувствовав себя неважно, Александр обратился к врачу. Отоларинголог установила, в носу образовался полип, мешающий дышать. Нарост нужно удалять, для чего необходимо встать на очередь. Если всё будет нормально, через полгода придёт приглашение на операцию. Хотите быстрее – обращайтесь в частную клинику.
Александру вспомнилось, как в далёком 91-ом тёща заболела, требовалась операция по удалению межпозвоночной грыжи. Жена Наталья пошла в Боткинскую больницу, нашла начальника отделения и попросила положить маму. Тот согласился, лично провёл операцию и никаких денег брать не стал.
Теперь всё изменилось. Впрочем, стоит ли вспоминать старое? Есть проблема - её нужно решать.
Вторая жена Александра имела опыт работы в хирургическом отделении. Что такое полип и как его удалять, Маринка знала. Операция не требовала госпитализации - врач делает обезболивающий укол, расширяет пазуху носа и срезает нарост.
Единственное, удалить нужно под самый корень. Если что-то оставить, полип опять вырастет и через годик другой потребуется новая операция, за которую вновь придётся платить.
Услышав подобное, Александр задумался. Частным клиникам он не верил, а в государственную больницу очередь подойдёт не скоро. Подключили знакомых. Подруга жены посоветовала врача в военном госпитале. Людям в погонах Александр доверял безоговорочно, в назначенный день и час прибыл в Сокольники, на КПП военного госпиталя. Выписав пропуск, нашёл нужный кабинет и через десять минут уже сидел в кресле.
Доктор оказался седовласым подполковником чуть старше пятидесяти. Видя, что Александр слегка нервничает, подполковник рассказал о себе, как оперировал в Афганистане. После служил в Таджикистане, где во время гражданской войны опять-таки работал по специальности. Судя по уверенному взгляду и по автоматизму движений, операция с полипом для него была делом обыденным.
Доктор взял в руки шприц и намеревался вколоть обезболивающее, но тут в дверь постучали. Удары прозвучали так, словно не требовали ответа. Дверь открылась и кабинет огласился фразой:
- Да, я знал, что ты сегодня работаешь! Ни дня без выходных. Николай, золотые у тебя руки. Мне легче стало, вот и решил старого товарища навестить.
- Товарищ генерал, зачем же вы палату оставили? Я за вами по этажам бежала, еле догнала. Вам постельный режим не отменяли. Пойдёмте со мной, я вас в палату отведу.
- Зиночка, да подожди ты. Я с Николаем поговорить хочу. Если доктор сыт, тогда и больному легче, - прозвучало в ответ.
Александр сидел в кресле спиной к двери. Пришедшего он не видел, но хорошо слышал, как разворачивается пакет и что-то выставляется на стол.
- Товарищ генерал, вам и правда лучше лежать. Я всегда в кабинете, со мной после операции встретиться можно, или давайте я вечером в палату зайду.
Если первые фразы подполковник говорил бодро, то последующая тональность стала менее уверенной. Отойдя от Александра, доктор переместился к двери, рядом с которой на столе что-то разворачивалось. Далее прозвучал щелчок открываемой бутылки, после которого послышалось бульканье.
- Давай, Коля, за твои золотые руки! Раз обещал со мной выпить, будь добр, не отказывайся.
- Товарищ генерал, я не могу, у меня пациент в кресле. Я его оперировать должен.
- А я тебе приказываю, выпей! Пятьдесят капель, это чтобы руки не дрожали…
Медсестра продолжала попискивать про режим и палату, стращая генерала начальником госпиталя, однако доктор, подобно рентгеновскому аппарату, ситуацию разобрал более точным образом. Пришедшего он знал давно. Тот уже был навеселе и с ним легче выпить, нежели отказать.
Далее в кабинет вошла ещё одна медсестра, которая также начала уговаривать вернуться в палату. Генерал, спросив про звание, новоявленному сержанту не подчинился.
После первой была вторая стопка, затем третья. Медсёстры от шотландского виски самым решительным образом отказались, тогда как подполковник сопротивляться не мог.
Александр продолжал оставаться в кресле, не считая нужным оборачивать голову. Между тем праздник за его спиной перешёл на «поговорить». Слегка успокоившись, генерал начал спрашивать сестричек, куда они поедут отдыхать? Те ответили, что хотели в Сочи, но билетов уже нет. Генерал их пожалел, но тут в разговор встрял доктор, неуместно похвалившись, что билет до Сочи уже купил.
Услышав подобное, захмелевший старик, желая произвести впечатление на девчонок, фугасной бомбой обрушился на низшего по званию.
- Так, Николай, я тебе приказываю – сдай билет, пусть девчонки едут. Уйдёшь в отставку, тогда по курортам и будешь ездить.
- Товарищ генерал, вы уже не являетесь Министром обороны, и не можете мне приказывать.
Уловив ответ, Александр понял, что генеральский голос ему знаком. Изловчившись, он незаметно повернулся в сторону двери, взглянул и сразу узнал нарушителя спокойствия. Мать честная! Ведь это же сам…
В мозгу воспылал расстрелянный Белый дом и город, который должны были взять на день рождения генерала парашютно-десантным полком. Выказывая личную преданность Ельцину, в историю новой России человек вошёл не самым лучшим образом. В итоге Ельцин отправил его в отставку, но у народа он так и остался в памяти как сподвижник разрушителя.
Осунувшийся и отёкший, в госпитальной пижаме он смотрелся как борзый авторитет, которого из стационара Бутырки перевели в военный госпиталь. Вот только там были свои, привычные для него правила поведения, а здесь другие, и он этих правил не понимал.
Перебирая в памяти события прошлых лет, Александр часто вспоминал этого человека. Как он живёт? Не гложет ли его совесть? Теперь всё встало на место. Генерала действительно что-то терзало, он пытался спасаться водкой и потому устраивал возле себя праздник.
Разговор набирал тональность, со стороны генерала упрощаясь в выражениях. Трудно сказать, как развивались бы события, но тут, к счастью, дверь резко распахнулась и в кабинет кто-то вошёл. Забыв про доктора, генерал переключился на нового человека, после чего отправился вслед за ним вместе с медсёстрами.
- Я выпил совсем чуть-чуть. Ему отказать невозможно. Иначе было бы «мама не горюй»… Вам теперь в другой день лучше прийти, - грустно произнёс подполковник.
- Нет! Мастерство не пропьёшь. Я в вас верю! Доктор, давайте оперировать, - ответил Александр.
Военные врачи — это совсем другая школа и выучка, нежели у гражданских. Подполковник всё сделал мастерски, при этом операция заняла не более двадцати минут. Когда Александр добрался до дома, новокаин начал отходить. Место надреза болело, повязка на носу стала кровоточить. Жена уложила его на диван, успокаивая, что это обычное дело. Нужно терпеть, что он и делал.
Ночью он так и не смог уснуть, не столько от боли, как от впечатлений. Харкал кровью, словно солдат Майкопской бригады, которого в новогоднюю ночь бросили на произвол судьбы в Грозном. Александру вспоминался интеллигентный Степан Матвеевич. Он бы водку в три горла жрать никогда бы не стал.
С другой стороны, Золотая Звезда Героя просто так не даётся. Во времена СССР такими наградами не разбрасывались. Но далее со страной произошло нечто, у многих затмившее разум…
К настоящему времени обоих генералов, с которыми судьба сводила Александра, Господь призвал к себе. Чужие грехи Он разберёт лучше нас. И тем не менее, парадокс, раньше, когда Бога не было, многое было именно по-божески.
Р.S. На фото Памятник офицерской жене в Москве в Екатерининском парке.