Моя работа над исследованием жизни Григория Ефимовича Распутина началась с 1996 года, после того как историк Олег Платонов, ныне президент Института Русской цивилизации, опубликовал документальную книгу «Жизнь и смерть Григория Распутина». Она совершенно перевернула мои взгляды на распутиноведение. Тогда я был просто поражен тем, насколько был оклеветан Друг Царской Семьи. И не смог не внести свою малую лепту в очищение его светлого имени от клеветнической грязи. Потому и написал свое первое исследование о Григории Ефимовиче, названное мной «Оклеветанный старец». Однако, прежде чем приступить к работе, я испросил благословения у своего духовного наставника, приснопамятного старца архимандрита Авеля (Македонова). Тогда он мне сказал, что о Распутине знает мало и то больше плохого, чем хорошего. Поэтому благословения дать не может. Но при этом посоветовал съездить во Владимирскую область, в село Великодворье, на могилку протоиерея Петра Чельцова. Помолиться на его могилке, попросить вразумления.
Я поехал по указанному адресу, нашёл могилку отца Петра, ныне прославленного в лике святых Новомучеников и исповедников Российских. Она находилась на кладбище около Пятницкого храма. Помолился я на могилке и решил заказать по отцу Петру панихиду. Нашёл настоятеля храма, приснопамятного протоиерея Анатолия Яковина. Он поинтересовался причиной моего приезда. Я рассказал. Отец Анатолий очень обрадовался этому. Оказывается, он весьма почитал Григория Распутина. Так я нашел молитвенника, который постоянно молился обо мне во время работы над книгой «Оклеветанный старец».
Встреча с отцом Анатолием стала для меня Божьим знаком. Протоиерей Анатолий Яковин - удивительная личность в истории возникновения монархизма в советской России, в СССР. Будучи настоятелем Пятницкого храма, он собрал при нём почитателей Царя-мученика Николая Второго, имя которого в то время было так же запачкано клеветой, как и имя его Друга Григория Распутина. О прославлении Царя тогда никто даже и не мыслил, настолько негативное мнение сложилось о нём в народе благодаря советской пропаганде. Так вот, отец Анатолий говорил своим духовным чадам, что придет время и Царя Николая Второго прославят в лике святых. Не могу сказать точно, но при всём уважении к батюшке вряд ли кто тогда верил его словам. Мне так же не верилось в прославление Царя. Однако отношение к нему под влиянием книги Олега Платонова у меня сложилось чрезвычайно почтительное.
По прибытии в Рязань, я рассказал о своей поездке архимандриту Авелю. Он посоветовал мне и дальше по возможности приезжать молиться у могилки отца Петра Чельцова, а так же помолиться в монастырях. «В Задонск съезди, - сказал отец Авель, - в Дивеево, в Санаксары. Помолись святым Божьим угодникам: батюшке Серафиму, святителю Тихону, припади к их мощам, попроси помощи».
Я стал выполнять это послушание. Приехал в Задонск, в Свято-Тихоновский монастырь. Пожил там. Молился, причащался. А как-то после вечерней службы пред иконой святителя Тихона упал на колени и стал просить его вразумления. Когда же встал, то увидел, что рядом со мной молится монах. Я хотел было уходить, но он вдруг тихо спросил:
- Ты о Григории Распутине сейчас упомянул?
- Да, отче, о нём.
- А почему?
- Книжку о нём хочу написать.
- А за кого ты почитаешь Распутина?
- За старца, отче... За оклеветанного старца.
- Что ж... Тогда, давай ещё раз вместе помолимся, чтобы Господь помог тебе.
Это был второй Божий знак... Долго и усердно мы молились с монахом, стоя на коленях пред иконой святителя Тихона. Из монастыря я уехал укреплённый и просветлённый. Но... по приезде на место проживания, в Рязань, работать над книгой так и не сподобился. То одно, то другое...
А совесть моя, по выражению старца Григория, «молоточком постукивает», покоя не даёт. Тогда я решил съездить в Дивеево, поклониться батюшке Серафиму, попросить дать мне сил и воли для исполнения моего замысла. Приехал, помолился, причастился, пожил. И там от организатора паломничества из Рязани в Дивеево приснопамятного Анатолия Бехтина узнал о пророчестве батюшки Серафима, который говорил, что «Будет царь, который меня прославит... а Господь царя возвеличит». Как известно, прославление преподобного Серафима Саровского произошло по личному указанию Царя Николая II, который на возражения Святейшего Синода лично отдал указание: «Немедленно прославить». Рассказ Бехтина был для меня третьим Божьим знаком. Именно тогда я уверовал в будущее прославление Царя-мученика и полной реабилитации его Друга Григория Распутина.
По приезду в Рязань я рассказал об этом случае архимандриту Авелю. Тогда он сказал, что еще в Санаксары надо съездить.
При первом же случае я поехал в Санаксары, в Рождество-Богородичный мужской монастырь. Исповедовался у монастырского духовника, старца Иеронима (Верендякина) которого я видел впервые. Сказал, что хочу написать книгу о Распутине, но никак не нахожу для этого времени. О, как он тогда строго на меня посмотрел!
- Пиши не откладывая! - наказал он. - Пиши, и Господь даст тебе время! Распутин - Божий человек, молитвенник за Царя, страдалец за Россию.
Это было четвёртым Божьим знаком. А сколько их было впоследствии, и не сосчитать. Однако о двух из них я хочу поведать. Когда по благословению старца, схиигумена Иеронима (Верендякина) была издана моя книжка «Оклеветанный старец», то меня стали постигать большие искушения. Да такие, что жена Ирина всполошилась и решила, что всё из-за того, что я написал эту книгу. И тогда моя благоверная и написала письмо старцу Кириллу (Павлову). Спросила его, как он относится к Григорию Распутину. Архимандрит Кирилл прислал ответ, в котором писал, что относится к нему положительно. Только после этого моя жена успокоилась.
А сам же я очень хотел узнать мнение старца Николая (Гурьянова). Собирался съездить к нему на остров Залит. Собирался, собирался, да так и прособирался. Почил батюшка Николай. Так я и не встретился с ним. Однако духовная встреча у нас всё-таки была. Один из почитателей старца Николая рассказал мне, что получил из его рук в подарок мою книгу «Оклеветанный старец» и сказал «Григорий Распутин - праведный старец, угодник Божий, пострадавший за веру, Царя и Отечество. Надо очистить его имя и все наше русское от клеветы».