Переплетённые невидимыми нитями, мы приходим в этот мир и до самой смерти раскручиваем этот клубок, запутываясь в нём всё больше и больше.
Как он жил, не знаю. Обшарпанные стены без обоев, тряпочки вместо дверей. Коммуналка, ждущая сноса. Как после войны. А сейчас он один. Ослепший, потерявший ориентиры. Шаркая ногами, ходит он по квартире, непривыкший ориентироваться на ощупь, не зная, где туалет, где дверь, где кухня. Он учится жить заново. Всё перемешалось в голове и прошлое, и настоящее. Никого нет. Дочь приходит раз в два дня. А он прислушивается к ощущениям. Ветерку, подувшему из приоткрытого окна, к шершавой стене у него под руками, к крику детей за окном или шуму проезжающей машины. Суета отступила. Мир стал другим. В нём нет красок, в нём нет времени. Всё едино. Лишь нити из прошлого в настоящее, протягивают воспоминания и образы.
Открыв дверь, мы попали в мир гнетущей тишины. В мир невыносимого одиночества. В мир, где кто-то по ночам воет на луну, а днём учится жить заново. И этот мир, который так часто мы ощущаем в себе, когда сбиваемся с пути, теряем спутника, ориентиры. Этот мир вдруг ожил.
Для меня этот старик стал, как прообраз тех, кто потерял свет. Живущих в слепоте, запертых в собственных страхах и амбициях, не видящих выхода из кокона переплетённых и запутанных нитей.
И, может, когда нам удаётся смириться с этим клубком нитей, у нас начинают отрастать крылья.
Ведь только бабочке под силу разорвать кокон...
(зарисовки со смен)