Николаю Павловичу Первому, когда в России строили первую крупную российскую дорогу, не понравилось, что ширина колеи - такая же, как колея железных дорог на Западе. Да, достоверно установлено, что тогда сказал тогда:
- Вы хотите, чтобы иностранцы без пересадок въехали прямо в Москву? Наша колея должна быть шире.
- Насколько шире? - подобострастно спросил главный инженер. А, может, Клейнмихель.
- Подумав довольно долго, государь отвечал:
- На девятнадцать сантиметров.
- И не объяснил, почему.
И так никто и не понял, почему именно на 19 сантиметров.
Дома Николай Павлович признался в постели жене:
-Я приказал сделать колею на девятнадцать сантиметров шире, потому что 19 см это длина моего члена...
- Я думала - больше, - сдержанно и не без лёгкой беззлобной улыбки неревнивой женщины отвечала жена. - Ведь ты такой великой женолюб... - И упрекнула:- Ах, мой шер ами (мой дорогой друг), посоветовался бы со мной, сделал бы колею шире на длину моей ноги...
- Но, мой друг, ты такая худощавая, высокая и у тебя такая большая нога! - вырвалось у Николая.
Жена снова умно улыбнулась:
- Ах, мой друг, у тебя столько пассий и поклонниц... Неужели среди них не нашлась бы ни одна, чтобы ножка её была ровно девятнадцать сантиметров, как и размер твоего члена, если тебе так дорого это число?..
Этот разговор случайно подслушала горничная, и от неё вся Россия всё узнала и про размер Николая Первого, и про упрёк государыни, и про причину ширины российских дорог.