Или значимый
ЭКСКУРС В БЫЛОЕ…
Прежде, чем говорить об Архипе Куинджи –
непревзойденном мастере лунной дорожки и повелителе
пятен света и тени, меня озарила мысль:
а с чего вдруг я выдаю все это?
Эту череду художников, вереницей выстроившихся в моей
памяти очередью и шагнувших вдруг на днях в мои
миниатюры и новеллы на страничке прозы
в интернете ?
Приглядимся – вот они, циклы о художниках из недавних,
уже этого года, моих страничек в прозе:
«Художник, даривший свет» - Валентин Серов с его девочкой
с персиками, «Преодолевший себя» - Борис Кустодиев, прикованный
к инвалидному креслу, но создавший купчиху за чаем
и русскую Венеру,
«Там Русью пахнет» - волшебник Виктор Васнецов,
ожививший ковер-самолет, трех богатырей, Аленушку и Ивана
царевича на Сером волке, «Тайна трех медвежат» Ивана Шишкина
с его ( и не его!) медвежатами, «Мистика Ильи Репина» в его
запорожцах, портретах и бурлаках на Волге, «Связующее звено» -
детективы и загадки от Василия Перова, цикл «На этюды» -
о бессмертных пейзажах и удивительной любви Исаака Левитана,
а также и далее - «За рамками полотна» - о непревзойденном
поэте моря художнике Иване Айвазовском и,наконец, уже вчерашний
для меня цикл о творце неповторимого воздушного потолка
Московского метро и шедевра «Оборона Севастополя»
советском художнике Александре Дейнеко -
«Летописец эпохи».
А тут еще – на завтра и послезавтра встают в очередь
Архип Куинджи с его волшебным фонарем лунного света,
маячивший далее Карл Брюллов с его «Последним днем Помпеи»,
где художник поместил среди персонажей гибнувшей Помпеи
и себя, бегущего с главной ценностью на руках – своими
красками…
А все это, как понял недавно
и вдруг, нахлынуло из юности,
со стен отчего дома и полотен знаменитостей,
когда-то, но на моей памяти талантливо
воспроизведенных с репродукций маслом на холст -
воображением и мастерством моего отца Вячеслава
Ивановича, фронтовика,сельского учителя
и художника- самородка…
Светлая ему память!
Ему был отпущен короткий век – всего 56 лет,
на которые пришлась война и ранение
сержанта- минометчика в рукопашной схватке
под Ржевом с последующими госпиталями и негнущейся
в локте левой рукой (без льгот фронтовикам, до которых
не дожил), учительство в сельской школе, деревенский
быт с коровой и курами, поросенком и кроликами,
сенокосом и дровами для печи, водою с пруда для скотины
и баньки, а на питье – из дальнего деревенского колодца.
А еще - огород с садом и пчелами, походы в лес
по грибы-ягоды, и на зайца -
с ружьишком по
первотропу...
И еще –работа с деревом на верстаке, художественная
резьба по липе.
Перед глазами и сейчас - голова лося с развесистыми
рогами у входной двери, что была вырезана из дерева и
раскрашена отцом, куда
вставлены найденные в лесу лосиные рога!
Или две метровые тумбы- вазы как подставки для цветов,
вырезанные из липы, взятой
в недалеком от нас барском имении Ивановское, –
родовом гнезде адмирала флота и героя Крымской войны
Владимира Корнилова.
Помню, как зимой с отцом отпиливали от ствола той
упавшей липы два метровых чурбака и везли их на лошадке
по снегу домой .
И зимними вечерами отец на кухне топориком и стамеской
«доводил их до ума», вытесывая из чурбаков вазы
и размещая по ним обвивающую ствол змею (на одной)
и ящерицу (на другой). И все из цельного куска дерева,
без накладок и подклейки!
Потом полировал их и раскрашивал масляными красками
под малахит,покрывая лаком.
А змею и ящерицу украшал
особо, поместив на голову ящерицы, как завершающий штрих,-
блестящую коронку (граненое стеклышко!).
Тумбы,к счастью, сохранились в моей городской квартире
памятью об отце и сегодня.
(Чудом пережив деревенский пожар,- ими изнутри выбивали
окна горящего дома!).
Как сохранились тогда и некоторые его картины…
Но для отца главное - картины! Ими в зимние
вечера отводил душу, рисуя как для себя, так и в
подарок родным и близким.
А «Утро в сосновом лесу» Ивана Шишкина, что раздвинуло
горизонты на холсте во всю стену нашего деревенского дома,
исполнено на моей памяти
было им дважды:
- А что, сынок, не слишком ли много дал тут розового? –
оценивающе глянул на стену отец, завершая рисовать
«Утро в сосновом лесу"
Шишкина.
- Да нет, пап, нормально все, вроде…
- Нормально? Не скажи…
И он забелил всю стену, написав там картину заново!
Это ли не усидчивость и упорство мастера,
достигающего своей цели?
(Жаль, картина вместе с домом сгорели в памятном
деревенском пожаре 1971 г.).
А отца не стало с нами
в 1978 году, таком далёком
и невозвратном…
И это понимаю с годами все ощутимее и больнее –
так недостает его в моей жизни,
хотя прожито уже больше
без него, чем с ним!
И этот ряд художников, с которыми познакомил меня
он, а теперь выстраиваются в ряд моей прозы, ждали
своей очереди в памяти, оказывается, все эти годы.
Как картинами, так и судьбами их создателей- Левитана,
Айвазовского, Шишкина, Репина, Перова,
Васнецова, Дейнеки ...
Это ли не диво-дивное?
И еще штрих, последний
и по секрету!
Когда издал за счет спонсорских и своих средств первую книгу
стихов и прозы символическим тиражом в 300 экз., один
экземпляр, посетив могилку отца, тайно подарил ему, прикопав
со словами признательности
в цветник у его
обелиска...
Вот теперь можно шагнуть
по пути отца и к Архипу
Куинджи!
27.02.2024
На снимке - картина А.И.
Куинджи "Березовая роща"
(1879 г.) с его же
портретом кисти художника
Виктора Васнецова.
Фото из интернета