На следующий день после обеда, когда трудницы опять сладострастно сплетничали на лавочке с монахиней Еликонидой, забросив свои молитвенники, а две курицы с петухом вовсю хозяйничали в цветнике под окнами архимандрита, у владыки лопнуло терпение и пропала кротость! Молча вылетев из домика, он снял тапок с босой ноги и изо всей силы запустил его в палисадник, рявкнув на весь монастырь:
- Кыш!!!
Бабка Еликонида чуть не свалилась с лавки, а пастушки подскочили так, будто тапок хлопнулся прямо на их нерадивые головы! Архимандрит же сорвал с другой ноги тапок и с силой зашвырнул его в петуха, опять выкрикнув при этом на всю округу:
- Кыш!!!
- Кыш-кыш-кыш!!! – сразу бросились пастушки со всех ног в палисадник и заоправдывались перед разгневанным владыкой: - Простите нас, отец! Замучались мы прямо с этими курами!..
- Хватит врать! - грубо оборвал их пунцовый от злости отец и раздражённо отмахнулся обеими руками, словно от мух: - Идите дальше болтайте! У вас куры скоро стадом в храм будут ходить, ваши грехи замаливать! – и ушёл в домик, крепко хлопнув дверью.
Спустя минут десять, к общежитию прибежала пунцовая матушка. Окинув осуждающим взглядом пастушек, она высказалась больше с обидой, чем с гневом:
- Ну что выпросили?! Уже как мне досталось, я помолчу! Хоть по разу-то отрывайте свои зады от лавки и обходите окрестности! А так мы всю братию оставим без салатов на зиму! Ведь одна-две курицы постоянно гребутся на огороде! В своём же доме вы такого разорения не позволите! Вот и здесь так же трудитесь, коль вызвались помогать! Не забывайте, что Божий храм - это наш общий дом!
Понятие об «общем доме» у простецких мирянок мигом возымело свои выводы. «Общий дом» так «общий дом»!
продолжение следует.........