В моей жизни было странное явление, вероятно, какая-то аномалия в моем организме. В самые счастливые минуты, когда я был в эйфории, на верху блаженства, передо мной появлялось нечто. Оно было похоже на ёлочную игрушку, на шарик, который переливался разными красками и тихо раскачивался. Шарик манил меня прикоснуться к нему и остановить его движение. Но я каким-то образом был уверен: если я остановлю его, то мои земные часы замрут, и я в тот же миг умру.
Конечно, умереть в абсолютом счастье — заманчивая перспектива, дар богов. Наверно, большинство людей об этом мечтают. Честно говоря, и я сам о таком неоднократно думал, но в те моменты меня охватывал панический ужас. Как же так, думал я, я умру, а все остальные будут жить, и точно так же будут звенеть бокалы, смеяться дети, плескаться море около зеленых гор. Только меня никогда-никогда не будет, и это навсегда, навечно. У меня от таких мыслей начинали ползать мурашки по телу, и я боялся пошевелиться, только смотрел на шарик, который через минуту исчезал до нового прилива счастья. Но с каждым годом этих приливов становилось все меньше и меньше, а после сорока вообще прекратились.
Жизнь стала какая-то будничная, и все в ней стало восприниматься, как должное, как само собой разумеющееся, без восторга, без бурной радости, словно убрали резкость, выключили яркие цвета.
И вот мне семьдесят шесть, я лежу на койке в хосписе, с последней стадией рака. У меня ничего не болит, нет, врачи позаботились.
Жизнь прошла, и, в общем, хорошо прошла, были жены, дети, любовницы. Карьера так же удалась, о чем мечтал - всего достиг, стал профессором, преподавал в МГУ, даже написал две книжки.
Но вот вопрос: зачем все это? Жизнь бессмысленна. Да, без веры в бога она до безобразия бессмысленна. Вера нужна для души, как вода для тела, без нее жизнь разбивается на эпизоды и теряется в лабиринте памяти, ничего не остается.
Говорят, что жить нужно ради детей, чтобы после себя оставить частичку на свете, Но что даст эта частичка моим костям, которые скоро будут лежать в могиле. Все это нам нужно только при жизни. Притом дети твои, пока водишь их за ручку, а потом они становятся почти чужими: чужие секреты, чужие взгляды, чужая не твоя жизнь — это очень горько.
Еще говорят, что жить нужно ради своего дела, чтобы нести свет в мир. Какой свет несла моя философия? Студенты на моих лекциях спали. Древние были правы, когда говорили: знание для единиц, плебсу знания ни к чему. Платон, Кант, Шопенгауэр, я ими занимался ради своего удовольствия, хотел найти истину, дурак. И все-таки, какая-то тайна в мире есть, только нам ее никогда, никогда не узнать.
Когда-то у нас с матушкой был спор. Мама восхищалась теми, кто прожил долго. Я почему-то злился и говорил: какая разница, сколько прожил человек — сто лет или один год, он все равно умрет. Он ведь не будет сидеть где-то на облаке и подсчитывать прожитые годы. Мама этого не понимала, для нее жизнь была как дар, который дается нам лишь раз, и наслаждаться им нужно, как можно дольше. Интересно, если я так думал, тогда почему не прикоснулся к тому шарику?
Я закрыл глаза. Мне представилось солнце, лето, я маленький, смеюсь и бегу по парковой аллее навстречу молодой маме. Вдруг мою душу наполнил восторг, детская радость, и жизнь показалась бесконечной. Сердце забилось, кровь быстрее побежала по жилам.
Я открыл глаза. Передо мной опять раскачивался новогодний шарик. От его сияния вся палата наполнилась разноцветным светом. Я улыбнулся.
- Здравствуй, мой старый друг, давненько я тебя не видел. Но сейчас ты здесь, а это значит, что я не совершил никакого смертного греха, никому не нанес непростительную обиду, жил с удовольствием и умираю с радостью, ни о чем не жалея. Спасибо тебе за все, - тихо сказал я и прикоснулся к нему.
Автор выражает благодарность Stylist за корректуру текста.