У.Т.Юлдашев
Брат за брата. Рассказ
Старший лейтенант Российской армии Мухамадьянов Тагир и его группа отражала атаку украинских националистов из отряда «Азов». Залегли в траншеях и замаскировались, сверху на них охотилась группа дронов, корректировали огонь минометов и бросали гранаты. Командир скомандовал:
– «Бурай», соедини с артиллерией!
– Есть, старшой! Але, але, «Боги», дайте коптер и поддержку на квадрат 11-34! К нам лезут из «Азова» – лихие ребята!
Азовцы вели плотный огонь и короткими перебежками приближались к их позициям, сегодня их было больше чем обычно. «Что-то замышляют, - подумал старшой, – хотя и так видно, хотят оттеснить нас, чтобы занять полуразрушенное трехэтажное здание бывшего техникума советских времен. Там хорошо укрепленные подвалы и отличная позиция для наблюдателей и минометчиков». В вышине появились наши дроны, украинцы начали стрелять, но из-за большой высоты сбить дроны не смогли. Вскоре начала работать самоходная артиллерия большого калибра и точным попаданием заглушила атаку азовцев, противник в панике начал разбегаться. «Эх, вояки, - подумал старший лейтенант Мухамадьянов, - хотя, и так ясно, что настоящих опытных бойцов у «Азова» осталось мало». Наступило некоторое затишье, бойцы собрались в оборудованном блиндаже, чтобы посидеть в тишине, покурить, попить воды или чаю. Они стояли здесь уже вторую неделю, двоих раненных эвакуировали и ожидали смену, как говорят сейчас – ротацию. Поступила команда занять здание техникума, к ним в поддержку пришла еще группа штурмовиков, это были чеченцы из команды имени Кадырова, командир с позывным «Гроза». К вечеру удалось занять здание и закрепиться, ВСУ продолжал обстрел из «Градов», но потом обстрел прекратился, видно закончились снаряды. Ночь прошла относительно спокойно, на следующий день пришла смена, группу Тагира отвели в глубь Луганской республики, в поселок, где все было спокойно: работало телевидение, была связь с Россией по ватсапу и работал интернет. Поселили в общежитии, на место отбывших на фронт бойцов СВО, по три человека в одну комнату, в холле на стене висел плоский телевизор, а на столе стоял видавший виды ноутбук. Первым делом все начали звонить домой, узнавали новости и делились друг с другом, его группа из пятнадцати человек, считая его, была многонациональной были башкиры, татары, чуваши и русские из Башкирии, и даже два чеченца. Старший лейтенант Мухамадьянов сумел дозвонится домой в Баймакский район, где жила его семья – родители, жена и сын, которому было уж четыре года. Когда он уезжал в зону СВО, это было полгода назад, жена была беременной и по подсчетам должна была скоро родить. Он тогда попросил родителей присмотреть за его семьей и сообщить, если будут новости. Сейчас связь была плохая, часто прерывалась, но он сумел дозвониться до родителей, мама сказала, что невестку отвезли в роддом районной больницы. Тагир не смог дозвонился до брата Вильдана, который жил в Уфе и служил в ОМОНе, поэтому позвонил его жене Фариде, она сказала, что муж командирован в Баймак и связи с ним нету, он попросил ее передать, чтобы он позвонил ему сам. «Что за проблемы со связью, - подумал он, никогда такого не было». Потом вся его команда сходила в баню, парни попарились, достали пиво и уселись перед телевизором. Пошли новости из Баймака, показали толпу народа, стычки с полицией, местных активистов объявили экстремистами и стали арестовывать. Местные жители и приехавшие активисты были возмущены варварским отношением к природе золотодобывающих компаний и беспределом мигрантов, которые вели себя нагло по отношению к местному населению и чувствовали себя хозяевами. Объявили о введении ограничений для интернета и связи по ватсапу. Бойцы СВО зашумели и стали спрашивать у командира что происходит в Башкирии. Тагир снова позвонил родителям и спросил, что происходит в Баймаке, как это все объяснить? Отец объяснил, что все дело в варварском способе добычи рассыпного золота, компании не проводят рекультивацию почвы, все вокруг загажено и о том, что нарастает мигрантский криминал. Тагир коротко рассказал об этом, его бойцы были возмущены происходящим, но больше всего тем, что арестовывают активистов и объявляют их экстремистами. Чеченец Магомед добавил: «Если бы в Чечне было такое богатое месторождение золота, то там бы работали только свои и на свою страну. Никаких мигрантов из Кавказа, из Средней Азии, ни татар и ни башкир. Это же моя Родина, я должен сам быть хозяином на своей земле!» Возбужденные бойцы постепенно разошлись по своим комнатам.
Рано утром раздался звонок, это звонил отец и объявил радостную весть: «Тагир, поздравляю, у тебя родилась дочь!» Он вышел к своим бойцам и поделился своей радостью. Потом он пошел к командиру части и написал заявление на краткосрочный отпуск по случаю рождения дочери. Его попросили показать справку снятую на мобильный телефон, поэтому он позвонил отцу и попросил показать справку из роддома, заверенную местным военкоматом.
Луганский аэропорт был разбит еще в 2014 году, восстановление пока не имело смысла из-за боевых действий. Поэтому Тагир, получив документы на отпуск выехал из Луганска на рейсовом автобусе до Москвы, оттуда он планировал лететь самолетом в Уфу, а далее поездом до Баймака. Душа горела от нетерпения, слишком много новостей, но главным было рождение дочери, пока он доедет, ее с мамой уже выпишут из роддома! В Баймаке на вокзале встретил его отец – он еще держался бодро, хотя и сильно поседел. Крепко обнялись, отец смахнул нежданную слезу: «Рад тебя видеть живым и здоровым, сынок! Война есть война, всякое бывает. Поздравляю с дочкой, Амина с младенцем у нас дома, мать твоя очень рада и целый день возится с ними. Так что у нас все хорошо!» Пока ехали до дома Тагир расспрашивал отца: «Что там происходит на рудниках, даже по телевизору показывали? Говорят, что из Уфы пригнали ОМОН, я с трудом дозвонился до Фариды, она сказала, что Вильдана отправили в командировку в Баймак. Он к вам не заходил?» Отец покачал головой и сказал: «Про Вильдана мне ничего не известно, а сам он к нам не звонил и не заходил. Странно, к чему такая секретность, ведь можно же сыну заехать к родителям, что тут криминального?»
Дома образовалась небольшая суматоха, первым подбежал сын Таймас и обнял его за ноги, Тагир поднял его на руки, подошла мать и обняла его, вытирая платком слезы, потом появилась Амина с новорожденной на руках. Она бережно открыла личико и показала малышку мужу, Тагир нежно обнял их. Вечер прошел в расспросах: «Как на войне, страшно, все ли хватает, кормят хорошо? – переживала мама, – началась зима, теплое белье дали, а ботинки?» «А оружие новое или те же АКМы – интересовался отец, – как с дронами, научились управлять, делать разведку и бросать гранаты? Нам тут все показывают по телевизору, так что мы в основном в курсе. Как вообще солдаты относятся к украинцам, а то здесь некоторые говорят, что Россия зря начала войну против Украины, что русские вообще агрессоры и убивают украинцев, которые борются за свою землю и народ». Тагир вспомнил последний бой, когда отбили атаку и заняли старое здание бывшего техникума и сказал: «Отец, вообще жалко украинцев, они же полностью приняли идеологию нацистов, т.е. немецких фашистов, смертно ненавидят русских и другие народы России. Как так можно? Я не знаю, что там думают в центре Украины, но с нами воюют настоящие фашисты. Представь себе, отступая бросили раненных, некоторых тяжелых пристреливали, я сам видел это было записано на камеру дрона. А бомбежки мирных жителей Луганска и Донбасса – это же настоящее преднамеренное убийство! Вообще, папа, ты сам знаешь, что история Украины сложная, а это постоянный дележ территории, они то под поляками, то под литовцами и предательство их лидеров. По-настоящему, у них не было своей земли, территории, за которую нужно было бороться и умирать. Например, как мы, башкиры. У нас всегда была своя земля, свой народ, свой язык и своя культура, за которую боролись и умирали наши предки. Вообще, Украина – это искусственно созданный народ и искусственно созданная республика, которой Россия выделила огромные земли, им никогда не принадлежащие. Мне кажется, что именно поэтому у них нет настоящего патриотизма, а есть национализм и нацизм. Ну, конечно, американцы сильно поработали с украинским народом, за тридцать лет они превратили их в агрессивных, ни о чем не думающих нацистов. «Кто не скачет, тот москаль!» «Убивать русских, вот наша цель»!
Их беседу прервал сосед, он увидел, что приехал сын Габдрахмана и решить зайти поздороваться. Отец пригласил соседа за стол: «Миниахмат, проходи, садись, видишь приехал сын, к тому же у нас родилась внучка!» Сосед поздравил хозяев: «Галия, Габдрахман, рад за вас – сразу столько хороших новостей! Тагир, с приездом, наверное, на войне непросто, рад, что у тебя теперь есть дочь. Амина, тебя тоже от души поздравлю с дочкой, как решили назвать малышку, еще не придумали?» Сосед не стал засиживаться и сказал: «Завтра народ собирается на площадь, подходите. В районном суде состоится суд над Алсыновым и другими арестованными активистами, надо их выручать. Говорят, что из Уфы приехали два автобуса с ОМОН и один с национальной гвардией, считают, что на местных надежды мало, так как их у нас не много, да все они дети местных жителей.»
Справка: 17 января в здании Баймакского районного суда был вынесен приговор в отношении башкирского активиста Фаиля Алсынова. Его обвинили по части 1 статьи 282 УК РФ «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства». А поводом стала речь, произнесенная на башкирском языке в селе Ишмурзино Баймакского района в апреле 2023 года на сходе граждан против варварской золотодобычи возле населенного пункта. Он сказал фразу «кара халык», что трактуется по-разному, дословно – «черный народ», или «чернорабочие» («гастарбайтеры»). Глава Башкирии Радий Хабиров написал заявление-донос в прокуратуру на Алсынова. Ему сейчас грозило 4 года колонии-поселения, однако судья Элина Тагирова назначила более строгое наказание – 4 года колонии общего режима.
Когда сосед ушел, Габдрахман сказал: «Наверное в этом автобусе и наш сын Вильдан. Надо завтра обязательно сходить на площадь, может быть он там, заодно и посмотрим, что будет. Тагир, если ты решишь пойти, то надень свою форму СВО с погонами и обязательно возьми удостоверение и приказ об отпуске, мало ли что. У ОМОНа разговор короткий, изобьют и затащат в автобус, это у них отработано.
Справка: Еще 15 января, в понедельник, многие отпросились с работы, чтобы приехать к зданию Баймакского суда, где должны были огласить приговор. В город, по разным подсчетам, съехались около пяти тысяч человек. Люди скандировали лозунги в поддержку Алсынова и требовали отставки главы республики Радия Хабирова. Однако неожиданно вынесение приговора перенесли на среду, 17 января. С утра к Баймаку были стянуты подразделения полиции, Росгвардии и спецназ «Гром». Накануне площадь была вычищена от снега, магазин «Стройка», где 15 января грелись люди, закрылся на ревизию. Здание суда расположено так, что к нему вели сразу пять дорог – каждую из них перекрыли. Автобус, маршрут которого вел к остановке рядом с судом, в этот день по каким-то причинам не ходил. Мобильный интернет не работал во всем городе. «Глушилка» находилась, вероятно, возле суда, где стояла спецмашина с антенной. Возле суда дежурили не менее трех автобусов с десятками полицейских. Протестующих было еще мало, около 50 человек. Казалось, люди не придут, так как накануне МВД РБ предупредило об ответственности за призывы и участие в несанкционированном митинге в поддержку Алсынова, а Росфинмониторинг внес его в список экстремистов и террористов. Но уже с раннего утра народ молча ожидал. Ближе к 9:00 пришедших стало заметно больше – люди вереницей шли пешком к зданию суда по всем пяти дорогам, началось оживление. Среди собравшихся появились молодые люди, лет по 18, с флагами Башкирии.
Когда Габдрахман и Тагир подошли к площади перед судом, там уже собрался народ и скандировал: «Свободу Алсынову!» Против толпы стоял отряд ОМОН со щитами и дубинками, по рации скомандовали: «Разогнать толпу!» Омоновцы пошли вперед, осыпая ударами направо и налево, не разбирая кто стоит пред ними. Особо усердствовал невысокого роста боец со злой гримасой на лице – он ударом свалил одного демонстранта и начал пинать его ногами и бить дубинкой по голове. Несколько мужчин еле оттащили бедолагу от рассвирепевшего омновца, кое-то снимал все это на камеру телефона. Народ бросал снежки на омоновцев, хотя площадь заранее была очищена от снега и камней, омоновцы прикрывались щитами и в ответ осыпали ударами дубинок. Тагир был в комуфляжной форме с погонами и надписью СВО, и каким-то образом оказался впереди толпы, на него выскочил тот самый свирепый омоновец и ударил его. От первого удара ему не удалось отвернуться, но на втором ударе он перехватил дубинку омоновца и вырвал его из рук и ударил по пластиковому щиту так, что тот разлетелся на куски. На Тагира навалились еще двое омоновцев, но в это время появился его родной брат Вильдан и отбросил бойцов: «Не трогать, это мой брат!» - закричал он и закрыл его щитом, затем потихоньку оттеснил назад в толпу. «Иди домой» – только и успел сказать он и вернулся в строй омоновцев.
Вильдан служил в уфимском ОМОНе старшим сержантом, планировал поступить на юридический факультет университета, но в этом году поступить ему не удалось, поэтому уже с осени засел за учебники. Тут наступили Баймакские события и их отряд планировали отправить туда. Запретили телефонные разговоры, но телефоны не отбирали, провели отдельный инструктаж по разгону демонстрантов, инструкторы провели практические занятия по методам и тактике разгона толпы. Проверили экипировку, снабдили бронежилетами, защитными масками, наушниками и микрофонами для переговоров с командирами. Отряд готовился по полной программе. Сейчас, когда отряд ОМОН разгонял толпу, Вильдан подумал: «Ведь нас учили, что собравшийся народ не люди, не демонстранты, а «агрессивная толпа», которую надо разогнать. Ведь если боец ОМОНа, хотя бы на секунду представит, что перед ним простые люди, чьи-то дети или родители, то его рука с дубинкой вряд ли поднялась бы для удара. А сейчас мы как раз и разгоняем беззащитных простых местных жителей, в том числе и моего отца и брата»! От этих мыслей стало трудно дышать, появилась такая злость на этого маленького бойца ОМОН, избивающего людей и напавшего на его брата. «Надо бы с ним разобраться, его фамилия Сесько, он украинец, пришел в наш отряд год назад. Уже тогда отличался неоправданной жестокостью, получал замечания от командира и бойцов отряда.»
Тагир с отцом пошел домой, на душе было скверно. «Что же тут происходит, почему затеяли все это – и суд и разгон? Вечером по телевизору передали, что списки задержанных растут, комментатор сказал, что мы знаем, сколько среди них экоактивистов, эконеравнодушных граждан. Почему тысячи людей приехали в те 2 дня? Что их вынудило в двадцатиградусный мороз выйти из дома? Людей разных возрастов – аж до 70 лет, имеющих детей, подчас по 4-6 (!) ребятишек. Зачем они ехали сотни километров? Чтобы толкаться с ОМОНом, рисковать своими семьями и детьми? Звучит просто глупо. Отвратительно глупо. Бессовестно глупо. Так зачем же? Не затем ли, что их волнует судьба родного края? Что мы оставим нашим потомкам, увидят ли они эти бескрайние поля, высокие лесистые горы, чистые реки? Не потому ли, что наши люди хотят защитить свою природу? А Тагир все думал: «А мы там на войне для кого сражаемся рискуем жизнями и здоровьем?»
Вечером к ним в дом явился наряд полиции и забрал Тагира в отделение. Отец начал возражать, но Тагир сказал: «Папа не волнуйся, со мной ничего не будет. Позвони в Райвоенкомат и сообщи на фронт друзьям, пусть доложат моему командиру». В отделении полиции его заперли в отдельную камеру, полицейский сержант составлял протокол: «Документы есть?» Тагир подал удостоверение и приказ на краткосрочный отпуск по случаю рождения ребенка, сержант спросил его: «Как там на СВО, скоро победим?» Тагир ответил: «А сам как думаешь, вы тут вообще думать разучились, я же приехал домой в отпуск, а вы меня за решетку, это справедливо?» Поздно вечером пришел Вильдан, камеру не открыли, пришлось говорить через решетку: «Извини, я узнал совершенно случайно, этот Сесько проговорился, сказал, что ночью пойдет в камеру, чтобы избить тебя и еще кого-то. Я позвонил в Уфу своему начальству, скоро должен прийти приказ, чтобы тебя отпустили». В это время к камере подошел тот самый Сесько, он был со своим другом, злорадно усмехнулся и сказал: «Мы двоим уже показали, кто здесь хозяин, отдубасили как следует», – он открыл камеру и накинулся на Тагира. Тут же следом заскочил Вильдан и они начали драться друг с другом, дружок Сесько достал свою дубинку и замахнулся на Тагира. Но тот уже был готов к такому повороту дела, нырнув под руку полицейского, он перехватил дубинку и вырвал его из рук, потом двумя ударами по ногам уложил служаку на пол и отбил ему руки. Тем временем Вильдан и Сесько дрались яростно – у обоих были свои счеты, Тагир ударом свалил украинца, и братья заковали обоих в наручники. Отдышавшись, они закурили, и Тагир сказал: «От этих украинцев и здесь покоя нет». Тут забежали несколько бойцов ОМОН, но увидев лежащих, пошли докладывать начальству. Минут через пять пришел начальник отделения: «Мухамадьянов Тагир, Вы свободны», а посмотрев на Вильдана сказал: «Свободен завтра до обеда, в 14.00 на службу» «Есть!» - ответил тот и братья в обнимку вышли на улицу, там их ждали отец, мать, соседи и небольшая толпа любопытных. Вильдан сказал: «Граждане, давайте по домам, не будем нарушать порядок. У нас все хорошо, позвонили из Уфы и из нашего военкомата.» Дома посидели, выпили, поговорили о своих делах. Родители и Вильдан слушали Тагира про войну, как там все происходит на самом деле, спать легли поздно.
Утром к ним пришел один человек, представитель военкомата, посмотрел все документы Тагира и Вильдана и повел их в отделение полиции, там составили протокол и попросили расписаться. Вильдана вызвал к себе командир уфимского ОМОНа, зачитал приказ о дисциплинарном взыскании за драку с бойцом ОМОНа, но под арест не посадил, а разрешил встречаться с родителями, но только ночевать в казарме. Выходя Вильдан вдруг встретился с Сесько, тот злорадно ощерился и прошел в кабинет. Братья вышли на улицу, закурили, подошел тот человек из военкомата показал свое удостоверение полковника ФСБ и сказал: «Меня зовут Бикмурат Ахметович, вот мой телефон, но звонить в крайнем случае. ФСБ разрабатывает операцию с контрабандой золота на Украину, поэтому этого Сесько не трогать, ведите себя с ним как обычно, можете извинится за наручники, чтобы сгладить отношения. Вильдан, когда приедешь в Уфу серьезно займись учебой, в этом году нужно поступить на юридический. Ты ответственный человек, поэтому буду предлагать тебя в нашу контору. А ты Тагир после отпуска поедешь на фронт, там лишнего ничего не говорить, скажи, что был на митинге и тебя загребли менты, но отец позвонил твоему начальству и тебя выпустили, отдохнул хорошо. Полковник ушел, братья помолчали, потом Тагир сказал: «Вильдан, а полковник дело говорит, а я со своей стороны хочу сказать – будь всегда начеку. Потом, когда война закончится мы, воевавшие солдаты, вернемся домой и наведем здесь настоящий порядок. И в стране и на приисках. В нашей команде есть чеченец Магомед, я крепко запомнил его слава: «Если бы в Чечне было такое богатое месторождение золота, то там бы работали только свои и на свою страну. Никаких мигрантов из Кавказа, из Средней Азии, ни татар и ни башкир. Это же моя Родина, я сам должен быть хозяином на своей земле!» А ведь он прав!
25.02.2024.