«Легко любить весь мир, но очень трудно любить одного человека»
Ф. Достоевский.
Телевизор в гостиной показывал какую-то нудную мелодраму. Нино, утопавшая в кожанных подушках дивана взялась за пульт и стала скользить по длинному перечню каналов. Устало морщилась. И это не то, и там примитив, и вот это тоже не интересно. Наконец-то нашла какое-то более или менее приличное ток-шоу. Начала смотреть за переливанием пустого в порожнее. К ней подбежала беленькая собачонка, стала на задние лапки и лизнула руку хозяйке.
Нино автоматически погладила свою любимицу Кимико, фамильный перстень на пальце, который уже начал терять природную гибкость, задел собаке ушко. Раздался скулеж.
- Ой, прости, прости, мое счастье! Ты, наверное, гулять уже хочешь? – Нино приподнялась на диване и позвала брата. – Заза, пойди погуляй с Кимико, у меня что-то нет настроения.
В комнату заглянул Заза, седой представительный мужчина, даже в спортивном костюме выглядящий так, будто собрался на пресс –конференцию.
Бросил быстрый взгляд на сестру и оценил степень депрессивности.
- Пойду, конечно. Но тебе надо расслабиться. Не надо так загружаться. Я из аптеки захвачу тебе твоих таблеток на обратном пути. Может, лучше сходить тебе куда-нибудь, развеяться. Например, к Лали. Она сколько раз приглашала, а тебе все лень. Или к твоей этой, – он слегка поморщился, - вертихвостке Хатуне.
- Ээээ, не любишь ты ее, Заза. Кимико одень ее жилетик. Кажется, холодно на улице.
- К сожалению, да. Хатуна это явно не мое. Но в некоторых дозах такие люди нужны. У них особая энергетика. Про Кимико можно было и не говорить. Сам вижу.
- А любить надо всех - как-то сама себе сказала Нино, рассматривая кончики деревьев в окне.
Заза оставил эту сентецию без комментариев, подозвал Кимико и увел в прихожую одевать ей ошейник.
Нино опять потянулась за пультом. Поймала себя на мысли.
- Кто знает, сколько мне осталось, а я еще ищу способ убить время. Странно устроен человек.
Потом крикнула брату.
- Закрой сам дверь, чтобы мне не вставать.
- Так и сделаю. – донеслось из прихожей. Потом раздался легкий щелчок. Видимо, он захлопнул дверь.
Нино опять стала скользить по длинному списку каналов.
Все-таки, с братом ей повезло. Не дал Бог ни мужа, ни детей, зато есть у нее любимая работа в студии и каменная стена, за которой можно спрятаться от жизненных бурь – Заза.
Родители, царство им небесное, правильно их воспитали, дали обоим прекрасное образование с учетом талантов и потреностей, внушили с детства помогать друг другу и уступать. Одного не учли: быть более снисходительным к людям в поиске пары. Заза стал архитектором, прекрасно зарабатывал, но семьи так и не создал. Слишком разборчиво относился к претенденткам. У Эки внешность подкачала, у Теи предполагаемая генетика отягченая, у Марики ноги кривые. После 45 и вовсе раздумал жениться – привык к холостяцкому житию, Дженифер Лопес приведи – не среагирует. Сидит весь вечер у компьютера или раз в квартал к друзьям, таким же волкам-одиночкам сходит пива выпить. Вот и вся жизнь день за днем.
Нино с детства увлекалась танцами, объездила много стран, именла много поклонников. Но как-то ни на ком не могла остановиться. Все откладывала замужество на потом. Зато создала собственную студию, имела много учениц.Благо в Грузии народные танцы всегда в тренде и любящие родители не пожалеют денег для развитие пластики их маленьких принцесс и принцев. Ибо потом на любой свадьбе или застолье будет чем гордиться, когда их продолжения на этой земле будут танцевать нечто зажигательное под аплодисменты окружающих. Не успела Нино оглянуться – все поезда претендентов ушли в зыбкую даль и даже не свистнули напоследок.
Нино вела самый обычный образ жизни в свое удовольствие. Много времени посвящала своей студии, не пропускала концерты и спектали, иногда ходила в церковь пообщаться со своими духовником о. Шалвой. Духовника она выбирала придирчиво и в итоге остановилась на немолодом, очень начитанном семейном священнике с современным взглядами. Больше всего при выборе духовника Нино боялась наскочить на фанатика, который запрещал бы ношение брюк вне церкви, требовал бы сиюминутно бросить любимые сигареты, без которых жизнь теряла свою полноту и прелесть, и удлинял бы молитвенное правило. При этом Нино считала, что совсем без духовника тоже как –то не комильфо. У всех есть, а у нее нет. Не порядок. Приличная, адекватная женщина ее возраста должна ходить в церковь иначе как-то просто не по –людски. Не грузинский формат.
Осознав, что впереди только одинокая старость на пару с братом, Нино предприняла попытку повернуть течение жизни в новое русло – усыновить девочку. Именно девочку, а не мальчика. Потому что так проще и меньше нервов. Куклы, бантики, юбочки, врожденная забота. Заза был категорически против, но, как известно, если женщина чего-то захочет, ее пять пар быков с места не сдвинут и она таки свое протолкнет.
После продолжительных баталий Заза позорно сдался и сам пошел утрясать дела. Он задействовал очень влиятельных людей «через-через» дружественные и родственные связи. В итоге повел Нино на смотрины в детский дом на заранее облюбованную девочку пяти лет Кетеван. (Возраст девочки обсуждался детально и взвешивались все плюсы и минусы. Усыновлять грудничка особая морока. Не тот уже возраст у «мамы» на все эти младенческие выкрутасы, поносы, памперсы и укачивания. А к пяти годам уже сложившаяся личность.)
Кетеван понравилась с первого взгляда усыновителям. Ангельская внешность, речь развита, особых нарушений явно не видно и, самое главное, всей душой хочет найти маму.
Потом забрали девочку домой. Пару –тройку дней Кетеван вела себя скованно на новом месте. Спрашивала, можно ли взять то или другое. Потом раскрылась с разных сторон. Да в такой пестрой гамме, что у мамы зарябило в глазах с непривычки.
Хотя Нино все подготовила к появлению дочки: и комнату в розовом стиле, и батарею кукол, и настольные игры, но очень скоро у Кетеван стали возникать новые и новые желания.
- Мама, купи мне пожалуйста, вон ту жевачку. И еще вот такой ободок.
Жевачка с ободком, естественно, покупались. Но радость от них исчезала еще быстрее, чем успевали дойти до дома.
Кетеван на редкость быстро для ребенка из закрытой системы образования уяснила для себя где какие магазины и что там есть.
Тащила мать в самый дорогой магазин и умело раскручивала на покупки. Нино попыталась противостоять этой покупательской лихорадке, но ее робкие попытки встречали слезы на чистых детских глазах.
- Ааа, ты меня не любишь. Тебе жалко! Вот для родной дочки ты бы купилааааа.
Нино пыталась объяснять принцип целесообразности покупок, но девочка надувалась и уходила плакать в свою комнату.
Заза попытался вмешаться, прочесть нотацию о благодарности и даже с намеком рассказал сказку о неблагодарной царевне. Не прокатило и это.
С течением времени у Кети обнаружился целый набор нехороших привычек: грызение ногтей, поедание козявок, развязаный громкий смех, от которого Нино вздрагивала, и еще многое, что по мнению Нино было никак не совместимо с пребыванием в культурном обществе.
Спустя месяц Нино вынуждена была расписаться в своей полной педагогической насостоятельности. Дочка представляла собой разболтанное, непокорное существо, которое к тому же не хотело к тому же меняться к лучшему.
Заза сперва молча наблюдал за попытками сестры наладить контакт. Потом он завел сестру ночью на кухню и объявил.
- Все! Я больше не намерен это терпеть в своем доме. Ты вся на нервах, ребенок не игрушка, но и мы не железные. Все оказалось хуже, чем мы думали. Я перепроверил медицинскую карту, но тут, наверное, тяжелая генетика. Я тебя предупреждал. Еще неизвестно, что Кети будет вытворять в пубертатный период.
Нино вяло возражала, хотя внутренне соглашалась, что брат прав.Твердый орешек явно пришелся не по зубам.
На другой день произошло событие, которое резко накренило чашу весов не в пользу приемыша. У Нино пропала из сумочки сотня лари. Для нее вроде небольшие деньги, но сам факт неприятный и говорящий сам за себя.
Сказала Зазе о пропаже. Тот провел краткое следствие, тут же вызвал на ковер девочку и спросил прямо:
- Это ты взяла деньги?
Кети расплакалась и твердила, что она не причем.
Заза махнул рукой на доказательства очевидного факта: пока Кети не было, ничего не пропадало, а тут она появилась и вот, извольте радоваться, - деньги утекли в неизвестном направлении.
Он оделся и вышел из дома, не сочтя нужным что-либо объяснять.
Пошел решать вопросы по-мужски, одним махом, однозначно и бесповоротно.
Где был и что делал, сестре не сказал. Просто через несколько дней после инциндента Заза забрал Кетеван погулять в парк, а вернулся поздно вечером один.
Нино он объяснил это так, бросив на стол официальные бумаги.
- Кети сюда больше не придет. Все вренулось на исходные позиции. Я просто избавил тебя от принятия решения и тяжелого расстования. Нервы надо беречь. Мы с тобой не рассчитали свои силы.
Нино возмутилась такому резкому разрубу гордиева узла, но потом согласилась. Брат был прав одназначно.
.... В прихожей открылась дверь. Потом раздался властный голос Зазы.
- Кимико, иди, я вытру твои лапки! Ты же знаешь, с такими лапами в дом заходить нельзя...
Слышалось ворчание недовольной Кимико, которая, скрипя зубами, терпела надоедливую обязаловку.
Потом в комнату вбежала Кимико и бросилась ласкаться к хозяйке. Лизнула свесившуюся с дивана руку Нино. Заза заглянул в комнату и удовлетворенно отметил.
- Все-таки, насколько проще общаться с животными. Никаких подводных камней из того, что заранее известно. ... Нино, я купил тебе таблетки. – и бросил на журнальный столик белую коробочку медикаментов. – ты пропьешь свой курс и забудешь об этом неудачном эксперименте.