Издатель Алексей Суворин не видел противоречий в том, чтобы делать деньги под покровительством власть имущих и при этом критиковать правительство в
Первые уроки послушания
Хроническое стремление Алексея Суворина к обогащению во многом объясняется его непростым детством. До 14 лет он не читал ни одной детской книжки и даже не знал об их существовании: семейная библиотека состояла всего-навсего из переведённого Евангелия.
С цензурой будущий известный издатель впервые столкнётся в Дворянском полку, куда поступит после Михайловского кадетского корпуса. Кстати, попадание Суворина в кадеты можно объяснить одним лишь везением: обучение его оплатил богатый воронежский помещик Чертков.
Директору Дворянского полка придётся не по душе идея воспитанника издать словарь замечательных людей: слишком много отсылок к сочинениям неугодного правдоискателя Белинского! Вероятно, уже тогда Суворин возьмёт себе на заметку: чтобы осуществить задуманное, порой нужно считаться с некой силой, которая может разом уничтожить все начинания. А потому лучше чем-то поступиться, нежели лишиться всего.
Дом №;13 в Эртелевом переулке, ныне ул. Чехова.
Дом №;13 в Эртелевом переулке, ныне ул. Чехова. Источник: Анна Власова
В доме №;13 в Эртелевом переулке (ныне улица Чехова) располагалась суворинская типография. До 1898 года ею управлял Пётр Коломнин, брат зятя издателя. При его участии даже открылась школа типографского ученичества. Привлечение к работе руководителя столь высокого уровня — ещё одна организаторская удача Суворина.
Подавай скандал
На первых порах своей журналисткой деятельности Суворин позволит себе увлечься либерализмом. Но даже тогда главным пунктом для него будет оставаться доход. Неслучайно его и публициста Виктора Буренина, с которым они приятельствовали, прозвали в Петербурге Бу и Су, что с французского означает «Грязь» и «Грош».
Успех злободневных фельетонов, которые Суворин подписывал псевдонимом Незнакомец, заключался в умении публициста держать нос по ветру — эффектно, с правильными интонациями, преподносить читателям материалы на волнующие темы и даже задавать настроение публики. Фельетонные циклы обеспечивали «Санкт-Петербургским ведомостям» (а потом и собственному суворинскому «Новому времени») финансовый успех.
Между прочим, перекочевавший в «Новое время» Незнакомец не гнушался ложными обвинениями: оклеветанные герои (например, управляющий Орловско-Витебской железной дороги, который как-то якобы занял для своих нужд целое купе первого класса) стремились немедленно оправдаться, чем создавали ещё большую шумиху вокруг газеты. Вставая на сторону Суворина, Василий Розанов писал: «Всё, что угодно, можно не прочесть: Платона, Спинозу; но если скандал — то как же этого не прочесть? — «Подавай сюда скандал»». Всякий чиновник боялся найти в фельетоне намёк на свою персону.
Суворинский дом на Чехова, 6.
Суворинский дом на Чехова, 6. Источник: Анна Власова
Всё тот же бывший Эртелев переулок. Здесь находилась и квартира издателя, и редакция «Нового времени».
«Я-то ему товарищ, да он мне не товарищ»
Поддержкой правящего режима Суворин снискал благосклонность и Александра III, и Николая II. По свидетельству Витте, на столе у последнего он видел «Санкт-Петербургские ведомости» и «Новое время», из остальных же газет — только вырезки. Многоговорящий факт: Суворину — одному из немногих корреспондентов — доверили освещать коронацию в прессе: «Государь полюбил вас, — говорил Татищев. — Он читает вас. Вы тронули его сердце. Императрицы тоже читают, и Плеве вторит государю…».
Сам же Суворин сокрушался в своём дневнике: «Только похвалы печатаешь с лёгким сердцем, а чуть тронешь этих «государственных людей», которые, в сущности, государственные недоноски и дегенераты, и начинаешь вилять и злиться в душе и на себя, и на своё холопство, которое нет возможности скинуть».
Но на пике революции 1905-го, когда дела «Нового времени» шли из рук вон плохо, как раз власти и поддержали Суворина, обязав земельные банки публиковать в его газете сообщения о продаже имений за недоимки. Хочешь — не хочешь, а «Новое время» покупай!
Страсть Алексея Суворина — Малый театр.
Страсть Алексея Суворина — Малый театр. Источник: Анна Власова
Суворин руководил Малым театром с 1895 по 1917 год. Издатель много сетовал на театральный мир с его интригами, но уйти не решался: «В этом болоте мне и умереть! Как надоело! Театр — это табак, алкоголь. От него так же трудно отвыкнуть». Сейчас это Большой драматический театр имени Товстоногова.
Недруг в беде не бросит
С министром финансов Витте, убеждённым реформистом, найти общий язык журналисту-реакционеру было трудно. Публицист винил министра в том, что тот истощил Россию «дерзостью финансовых реформ и налогами». Оппонент не оставался у Суворина в долгу: он, если верить запечатлённым в дневнике слухам, намеревался выдвинуть на место начальника по делам печати такого человека, при котором «Суворину будет петля».
Тем не менее именно Витте помог издателю устроить книжную и газетную торговлю на железнодорожных вокзалах и обойти сильного конкурента — редактора газеты «Новости» Николая Нотовича (в его руках, кстати, когда-то находилось и «Новое время»). Так Суворин стал чуть ли не монополистом: в привокзальных киосках цены на конкурирующие издания завышались порой в полтора раза! Но откомментировал такую удачу издатель по-своему: «…Мне стыдно было просить его [Витте] об этом и только желание, чтоб другим не доставалась дорога, заставило меня это сделать».
Однако на выручку «Новому времени» Витте приходил не однажды. В октябре 1905 года министр вовремя предупредил Суворина, что газета будет закрыта, если тот допустит в ней публикацию «финансового манифеста», распространяемого революционерами. В итоге вёрстку номера пришлось исправлять перед самым выходом. Зато «Новое время» миновала участь прочих изданий, на страницах которых манифест появился.
Первый суворинский книжный магазин.
Первый суворинский книжный магазин. Источник: Анна Власова
Первый суворинский книжный магазин был открыт летом 1878 года на Невском проспекте, 40. Его лавки работали не только в Северной столице и Москве, но и в Харькове, Одессе, Саратове, Ростове-на-Дону и Софии.
Не твой, вот и бесишься
У одних коллег взлёт «Нового времени» вызывал зависть, другие презирали цену этих достижений, обвиняли издателя в приспособленчестве. Таким противником был, например, Салтыков-Щедрин. Прозвища, которыми он клеймил «Новое время» — «Новый пятиалтынный», «Чего изволите», «Литературно-политический нужник» — и сейчас вызывают улыбку.
Справедливость многих обвинений Суворин сознавал, но оправдывал свои действия, в общем-то, достойной целью: «Я считаю особенно грешными только тех, которые ничего не делали, а я целую жизнь работал, как превосходный работник, и думаю, что за это Бог мне кое-что простит».
Чтобы обеспечивать «Новое время» оперативными и разнообразными новостями не только из России, но и из-за границы, Суворин использовал в качестве информаторов российских дипломатов. Кроме того, у газеты был штат собственных корреспондентов в Европе и даже телеграфное агентство. В суворинской типографии впервые в России была применена ротационная машина. Издатель не прогадал, сделав ставку на внедрение европейских новшеств: оборудование себя окупило, и он остался в плюсе. А электричество в типографии позволяло печатать номера даже ночью.
Современники могли разносить Суворина за что угодно, но работодателем он был для того времени почти образцовым. Например, типографы жили в артельных квартирах с освещением. Для работников открылась библиотека и аптека с бесплатными лекарствами.
Анюта
В начале карьеры важным помощником для Суворина была первая жена Анна Ивановна. Именно она убедила его в необходимости переезда сначала в Воронеж, потом в Москву, а в 1862 году — в Петербург: «Я, кажется, никогда надежд не знал. Я вообще довольствовался тем, что было. Но без Анюты, которая подбивала меня, ободряла и, вообще, имела на меня большое влияние, я, вероятно, так в Боброве и проспал бы целую жизнь».
Однажды в московском доме, где временно жили Суворины, случился пожар. В тот день публицист встречался в Петербурге с Валентином Коршем, редактором «Санкт-Петербургских ведомостей» — своей семье помочь он не мог. Анюта «ни на минуту не потерялась» и сама спасла детей из огня.
Она помогала мужу и в журналистской, и в издательской деятельности. Трагическая смерть Анны Ивановны (её застрелил отвергнутый любовник) надолго выбила Суворина из колеи.
Музей печати Санкт-Петербурга.
Музей печати Санкт-Петербурга. Источник: Анна Власова
В здании Музея печати Санкт-Петербурга с 1903 по 1908 год располагалась редакция газеты «Русь». Издавал её старший сын Суворина — тоже Алексей. Но повторить блистательный отцовский путь «дофину» не удалось.
Человек или иностранец
На иностранцев, служащих в России, Суворин часто публично обрушивался негодованием: «Даже плохой русский лучше иностранца. Иностранцы деморализуют русских уже тем, что последние считают себя приниженными, рабами и теряют чувство собственного достоинства». Но удивительно в то же время читать в его дневнике рассуждения совсем иного характера: «…Никогда я против них ничего не писал и ни к одной народности не питал вражды. Да и зачем? Можно поддерживать русское чувство, относясь к инородцам сочувственно и мило».
Вообще, сам публицист любил на время оставлять Россию, объясняя это тем, что «кратковременное пребывание за границей отрезвляет от русского холопства».
С трудом верится в то, что издатель «Нового времени», за которым в истории закрепилась слава шовиниста и антисемита, мог когда-то пойти на сделку с евреем. А ведь с кредитом на покупку газеты Суворину помог варшавский банкир Кронеберг. Причиной еврейской щедрости было то, что публицист в прошлом потрудился создать кронебергскому банку благоприятный имидж.
Суворинский антисемитизм разоблачил всё тот же Розанов: «Случайно узнав, что в дому Суворина живёт одна еврейка, когда-то дававшая уроки музыки в его семье, я подошёл и, смеясь, сказал ему: «А.С., у вас живёт еврейка!» Она небольшого роста, он — высокого. Взяв её за плечи, всю весело смеющуюся (она всегда смеётся), он прижал её к себе и весело сказал: «Я ужасно её люблю. Она такая милая!»»
«Без маленького неприличия какой же номер?»
В последние годы жизни Суворина дела «Нового времени» были настолько плохи, что редакции пришлось пойти на публикацию интимных объявлений. Конечно, читатели, которых удалось привлечь таким манером, не отличались разборчивостью в публицистике. А среди интеллигентов сомнений в одиозности газеты после этого почти не осталось. Уловив настроения общественности, министерство внутренних дел запретило печать подобной рекламы: семейному человеку стыдно выписывать на дом газету с такой аморальщиной! Но и этот ход был впоследствии оправдан преданным Розановым: «…А разве не страшн; любопытство — пробежать глазами столбцы этих объявлений, «самых тех, которые бесстыдны», и задуматься, и сообразить по ним клокочущую и мрачную панораму жизни…»
Могила Суворина.
Могила Суворина. Источник: Анна Власова
«Отнесут тебя на кладбище, возвратятся домой и станут чай пить и говорить лицемерные речи. Очень противно об этом думать». Алексей Суворин умер в августе 1912 года в возрасте 78 лет. Похоронен он в Петербурге на Никольском кладбище Александро-Невской лавры.
«Страшно стать ничем»
Оптимизма с годами становилось в Суворине всё меньше: «…Моё самолюбие постоянно уязвлялось и уязвляется. Может быть, в старости это уязвление становится невыносимым, ибо чувствуешь своё бессилие что-нибудь сделать новое, достойное, удивительное, и хочешь, чтоб тебя уважали за старое».
Пережив самых близких людей и не найдя отрады в детях, состарившийся издатель много раз представлял свои похороны и приходил к неутешительным выводам: «Пока бьётся сердце и есть силы — тогда и человек, а перестало оно биться — ничего не осталось, кроме тела, никому не нужного. Даже земля могла бы обойтись без этого».
; Мария Шпакова ; 23.09.2023
Источники
Динерштейн Е. А. А. С. Суворин. Человек, сделавший карьеру. – М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 1998. – 375 с.
Розанов В. В. Из припоминаний и мыслей об А. С. Суворине / Предисл. Н. Н. Лисового. – М.: Патриот, 1992. – 120 с.
Санькова С. М. Два лица «Нового времени». А. С. Суворин и М. О. Меньшиков в зеркале историографии: научная монография // Орел: ФГОУ ВПО «Госуниверситет – УНПК», 2011. – 224 с.
Суворин А. С. Дневник. – М.: Книжный Клуб Книговек, 2015. – 496 с.
Фото анонса: Анна Власова
Фото лида: Pinterest