Мне приходилось разбегаться и прыгать в глубины воспоминаний. Едкие краски врезались в толщину льда, который тонул разукрашивая картину некогда узнаваемой иллюстрацией как напоминание ошибки. Мне хотелось забыть бушевавшие волны заплесневевшей вони и захоронить прогнившие цветы возложенные постаменту красоты. Сложно ломать творение вытаченное собственными руками, приходилось брать респиратор как единственного друга. Среди зелёного тумана и яда оставшегося после долгой разлуки, напоминал о разложившимся идеале, о яркой вспышке звезды, о метеорите чьи осколки разбросаны острыми лезвиями, виднелись пятна отдалённо напоминавшие ржавчину или уже прогресирующию жизнь, плесень.
Когда-то среди благоухающего сада чутко следящем за каждым цветком представало жуткое, я бы даже сказал, ужасное доведенное до омерзения, липкое, трупное болото.
Как жаль, что новый садовник, не умел или не хотел ухаживать, убирать сорняки, вспахивать землю, поливать и удобрять.
Пришлось вернуться в затерянный Эдем, убрать и расчистить путь, ведущий в новый свет. Предстоял большой объём уборки, чужой халтурной руки.