"Мой дед, Иван Семёнович Парфёнов, — рассказывал мне один знакомый, — провоевал Великую Отечественную в артиллерийских войсках. Про войну рассказывал с неохотой, но всё же иногда случалось. Один из его рассказов мне особенно запомнился.
"Войну я начал подносчиком снарядов к пушке-сорокопятке, — рассказывал мне внук Ивана Семёновича со слов деда. — Постепенно поднимался по службе, если можно так выразиться, дослужившись к концу войны до должности командира орудия.
Пушка-сорокопятка орудие небольшое, лёгкое и очень удобное в том смысле, что в любой момент его можно запросто перекатить вручную на новую, более выгодную для стрельбы позицию, либо же тем же манером и также легко уходить от ударов противника.
Немцы с самого начала невзлюбили сорокопятки, настолько они донимали. А наши командиры, соответственно, очень дорожили ими. Существовал даже такой приказ: "В туалет ходить не более чем по двое и в пределах видимости третьего бойца".
В начале марта сорок второго года началось немецкое наступление. Атаковали немцы исключительно малыми группами. Танков в числе этих групп не было, лишь бронетранспортёры и мотопехота. Но спустя месяц всё радикально изменилось. Успехов на фронтах у немцев не было и они надумали сменить тактику.
Раннее утро четырнадцатого апреля началось с приказа командиров орудий: "Расчётам занять свои места". Чуть погодя я узнал, что разведка вовремя сообщила, что враг готовится к атаке. Я поднял снаряд, поднёс к орудию и толкнул в казённик. Орудие готово к бою — ждём!
Спустя четверть часа в широком поле показались немецкие танки. Командир расчёта наблюдавший за ними в бинокль насчитал десять штук.
Наводчик немедленно навёл прицел на головной танку. Тот двигался быстрей остальных, его напористое желание атаковать необходимо было немедленно пресечь.
Не успел этот танк добраться до пригорка, чтобы скрыться на время с наших глаз, как по нему выстрелило одновременно несколько наших орудий. Было видно, что два снаряда угодили точно в цель, но танку при этом они не навредили. Скрывшись от наших глаз за пригорком, головной немецкий танк сбросил скорость, дожидаясь своих. Следовавшие за ним восемь бронированных немецких машин двигались выстроившись в шеренгу.
— Хм... И это всё? — вырвалось у Сеньки Куликова, нашего наводчика, почти разочарованно. Лучше бы он молчал!
"Шестнадцать!"
"Двадцать три!"
"Тридцать семь!" — продолжал считать один из наших.
— Мало тебе, Куликов? — подтрунил я над наводчиком и рявкнул громко: — Бери на прицел того, который на ближний пригорок вкатил. Сперва его как следует отутюжим, остальными позже займёмся!
Решительно закрутив рукоятками Куликов навёл орудие на указанную мною цель.
— Готов? — спросил я.
— Готов! — отчитался Сенька.
— Огонь! — гаркнул я во всё горло.
Наш снаряд попал точнехонько в башню немецкого танка, я это явственно видел. А чей-то ещё, выпущенный другой нашей пушкой, задел его левый бок, чиркнув по касательной.
Башню немецкого танка заклинило, прицелиться он не мог и потому пытался развернуться, добирая гусеницами и корпусом.
— Огонь! — выкрикнул я, мы не должны были дать ему возможности выстрелить.
Снова попадание в башню! На этот раз немецкий танк вспыхнул и задымился.
Наше орудие, ввиду своеобразного рельефа местности, находилось как бы в уединении, метрах в тридцати от основных позиций батареи и было крайним с левого фланга. На нашем левом фланге по этой причине у врага образовалось численное преимущество. Пара немецких танков направлялись в эту минуту прямо на нас, в лобовую!
— Наводи по ближнему! — выкрикнул я, срывая голос.
Куликов так и сделал. Со второго выстрела мы расправились с бронированной немецкой машиной, это было нетрудно. Немецкий танк был слишком близко, располагаясь по отношению к нам полу-боком, и его наводчик по этой причине нас видеть не мог. Развернувшись зачем-то и сделав круг, немецкий танк вдруг замер, очень удобно подставив нам свой зад.
Второй немецкий танк, шедший следом чуть подотстав от первого, уже подбитого, описав дугу вышел из боя, а палить вдогонку мы не стали.
Казалось бы, вот она победа, но не тут-то было. Наше орудие, как следовало догадаться, заметил один из танкистов-наводчиков противника и отчитался по связи о нашем местонахождении. Через несколько минут по наши души набежала немецкая пехота. Фрицев было слишком много.
Мы успели сделать несколько выстрелов осколочными, но это их не остановило. Пришлось взяться за стрелковое оружие. Враг наседал, мы как могли отбивались.
Но тут на наше везение из ближайших кустов застрочил "Максим". Да не один, а сразу несколько, точнее четыре. Дальше мы лицезрели зрелище, которое заставило нас замереть. Вольготно шагающие в полный рост по советской земле немецкие солдаты были скошены градом пуль, словно косой гигантского косаря.
На этом атака врага была отбита. Мы победили и выжили в том бою. Но до Берлина было пока ещё далеко!"