Принц Густав шведский, похороненный в русском Каши

Людмила Хаустова
(Из цикла «Дачные истории»)
   «Душа его…завязана в узле жизни у Господа Бога» (1 Царств 25.29)

 - Вот уж истинно: неисповедимы пути Господни - сказал Александр Иванович, приступая к рассказу  очередной истории. – Несколько лет тому назад друзья из Российского исторического  общества, к членам которого мы с Вероникой Павловной  причислены, пригласили нас в Кашин.
- Это где-то в Тверской области?
- Да, но ближе к границе Ярославской. Между прочим, один из древнейших городов России. Первое летописное упоминание относится в 1238 году. Река Кашинка (это левый приток Волги) опоясывает город со  всех  сторон  и,  делая   затейливые извивы, образует рисунок в  форме сердца. Поэтому Кашин иногда называют «городом русского сердца». После распада Советского Союза Кашин, как и многие провинциальные города, опустел и зачах. Молодежь разъезжалась, жизнь замирала. Как же отрадно было услышать историю о кашинском школьнике  Илье Якушеве, который в 2014 году  решил с друзьями привести в порядок заброшенный парк у древнего Дмитровского монастыря на берегу Кашинки.
- К сожалению, Дмитровский монастырь лежит в руинах, - вздохнула Вероника Павловна. – В давние времена   Кашин украшали 3 монастыря и более 20 церквей. До нашего времени сохранился великолепный Вознесенский кафедральный собор, Воскресенский собор, несколько церквей и женский Клобуков монастырь. Всё, слава Богу, потихоньку восстанавливается. Однако вернемся к истории с ребятами.
- Ребята кинули клич за «Чистый город». Все лето они убирали мусор, вырубали кустарники, косили траву на склоне от монастыря. Потом заинтересовались историей самого Дмитровского монастыря и обнаружили удивительно интересные сведения. Оказывается, в этом монастыре   некогда жил Густав Эрикссон Васа, сын шведского короля Эрика XIV. Тоненькая ниточка вывела к  целому клубку значительных исторических событий XVII века.
- Не с ним ли связана  удивительная история любви короля к простой продавщице орехов? (См. «Шведский король Эрик  XIV  и продавщица орехов»).
- Именно так.  Вскоре после рождения долгожданного сына король Эрик  XIV официально женился на худородной  Катарине Монсдоттер и признал законнорожденными   Густава и его старшую сестру Сигрид. 
- Вряд  ли  придворная знать и шведская аристократия благосклонно отнеслись к этому браку, да и к самим детям.
-   Особенно негодовали   братья   короля   от второго брака.  В 1568 году они организовали мятеж, низложили Эрика, а старшего из братьев - Юхана провозгласили королем. Маленькому Густаву на тот момент  было всего 8 месяцев.  Некоторое время он  жил с матерью под домашним арестом в Финляндии, но в 1575 году Юхан повелел отправить подросшего мальчика в Польшу, к родственникам  своей  жены Катерины Ягеллонки.
- Значит, Юхан видел в Густаве соперника?
- Отец, Эрик XIV объявил  Густава  с сестрой законнорожденными  не при рождении, а только во время венчания с их матерью. Поэтому права «привенчанного» Густава на престол были несколько сомнительными, но в жесткой борьбе за власть необходимо было учитывать все «против». Бытовала даже легенда, что король Юхан повелел одному из своих придворных по пути утопить ребенка, но что-то помешало исполнению злого умысла. В Польше  Густав получил прекрасное образование  в польском  иезуитском колледже, где изучал математику, астрономию, теологию, медицину. За интерес и способности к наукам, особенно к химии и алхимии,  Густав получил прозвище «второй Парацельс».
- Значит, ему была уготована духовная стезя в католическом монастыре? А в Швеции в ту пору какая вера  была?
- Шведы были лютеране, но в Польше Густаву пришлось перейти в католицизм. А что касается будущего, то у принца все-таки был выбор.  Видите ли, у нас слово иезуит издавна носит  негативный оттенок. Рядом  исторических событий это оправдано. При всём том   это мужской духовный орден,  проповедующий, среди прочего, бедность, послушание и целомудрие. Помимо     миссионерской деятельности, он занимается наукой. Причём,  многим иезуитам  разрешается вести светский образ жизни. Однако бедному Густаву  на светские развлечения не доставало средств. Рассказывают, что, зарабатывая на жизнь, он порой даже служил конюхом. Но зато в науках Густав  чрезвычайно преуспел, а в химии и алхимии разбирался так, что его даже называли «вторым Парацельсом». Причём этим званием он гордился больше, чем титулом принца. 
- А его не преследовали?   
- В нём все-таки видели потенциального соперника, и потому  по достижении совершеннолетия принцу   Густаву  было запрещено появляться в Швеции и Финляндии. Уже тогда о бедном принце Густаве складывали легенды. Согласно одной из них, в 1587 году  в Кракове 19-летний Густав в нищем одеянии присутствовал на торжественной церемонии провозглашения польским королем  своего кузена Сигизмунда III.
- Погодите, Сигизмунд – это сын  того Юхана, который сверг отца Густава и стал шведским королем?
- Да. Но  Юхан был женат на польской принцессе  Катерине Ягеллонке, поэтому Густав и воспитывался сначала  в Польше, а потом стал никому не нужен и даже в какой-то мере опасен. Рассказывают, что тогда в Кракове Густав тайком встретился со своей сестрой Сигрид, которая прибыла в Краков из Швеции в свите Сигизмунда.  Они обнялись, поплакали над разлучившей их судьбой,  Сигрид снабдила Густава деньгами и посоветовала ему уехать из Польши.
    Вынужденный  скитаться по Европе, Густав побывал в Моравии, Силезии, Германии, наведался в Рим, и попутно   освоил многие иностранные языки.  Как о нём написал русский историк  Н.М. Карамзин, «принц знал многие языки, кроме шведского, итальянский, немецкий, французский. Он много видел в свете, обладал умом любопытным, и говорил приятно».
   В одном русский историк ошибся. За долгие годы изгнания бедный принц  почти совсем забыл родной язык! Обнаружилось это, когда в 1596 году его мать, королева в изгнании Катарина Монсдоттер  добилась разрешения посетить сына в Ревеле (нынешний Таллин).  Густав служил  там конторщиком  у одного купца, помогая ему в проведении торговых операций.
- А сколько они не виделись?
- Не виделись они 21 год, и это была их последняя встреча. С утра до ночи  мать с сыном вспоминали минувшие годы, говорили о событиях недавней Ливонской войны, (1558—1583), об осаде Ревеля, об уничтожении Ливонского рыцарского ордена, образовании  (1569)    «Речи Посполитой».   Катарина  рассказала Густаву о том, как русский царь     Иван Грозный пытался освободить из заключения его отца, свергнутого Эрика XIV Васа.
   Густав доверительно сообщил матери, что ещё  в 1585 году    при  недолгом царствовании царя Фёдора Иоанновича,   шурин  царя, боярин  Борис Годунов приглашал его в Москву. Мать посоветовала Густаву не гнушаться связями с московитами.
- Александр Иванович, уточните, пожалуйста, годы правления Бориса  Годунова.
-  Он уже был фактическим правителем при Федоре Иоанновиче с 1587 года, а после его смерти правил вплоть до  внезапной    смерти в 1606 году.    Так вот, вскоре после воцарения, Борис Годунов  вступил в переписку  с Густавом, приглашая его в Москву, обещая покровительство России, суля предоставить  ему в удел несколько городов и намекая  на возможность его брака с  дочерью царя Ксенией Годуновой.
- Соблазнительные предложения для бедного ревельского конторщика.
- Некоторые исследователи полагают, что Годунов хотел забрать у Швеции часть прибалтийских земель, тех, где теперь   располагается современная Эстония, и организовать там Ливонское вассальное  королевство во главе с Густавом.
- Как бы то ни было, а в августе 1599 года Густав отправился в Москву. Навстречу ему к границе с Польшей выслали  несколько придворных с переводчиками. Зная о бедственном положении принца, туда же доставили  повозки  с царскими дарами и лошадьми для сопровождающих. Густава  переодели в бархатные, украшенные золотом одежды, пересадили на богатую колесницу. 19 августа Густав торжественно въехал в Москву  и предстал пред светлые государевы очи.    
   Вот как об этом  рассказывает Н.М. Карамзин. «Поцеловав руку у Бориса и юного Феодора, Густав произнёс речь на славянском языке; сел на золотом изголовье; обедал у Царя за столом особенным, имея особенного кравчего и чашника. Ему дали огромный дом, чиновников и слуг, множество драгоценных сосудов и чаш из кладовых Царских; наконец Удел Калужский, три города с волостями, для дохода. Одним словом, после Борисова семейства Густав казался первым человеком в России, ежедневно ласкаемый и даримый».
    Очевидно принц  царю Борису  понравился. К тому же царь Борис мог использовать фигуру Густава в своей политике. Как соперника  его сводных братьев, которые в то время как раз воевали друг с другом. Как помните, это польский король Сигизмунд  и     шведский герцог Карл,  будущий король Карл IX.
- А все они   внуки  Густава Вазы?
- Уточню. Внуки Густава Вазы и сыновья  Эрика XIV от двух браков. Борис  тогда  предлагал Карлу отказаться от захваченной шведами Эстонии  с тем, чтобы Густав в ответ  отказался бы от притязаний на шведский престол.  К тому же   Карл сразу обретал бы двух важных союзников в   борьбе против Польши – в лице русского царя Бориса и  брата Густава.
     Очевидцы  вспоминали, что Густава  каждый день триумфально провозили мимо домов, где располагались шведские и польские представители, сопровождая  криками:  «вот едет ваш новый король!».
    Немецкий историк Конрад Буссов, живший в России в период  смутного времени, писал, что Годунов  «предоставил в его распоряжение военные силы, чтобы при помощи их он напал на своих неверных шведов, отомстил им за свое горе и постарался вернуть себе отцовский наследственный трон».
   Однако похоже, что Густава политические  и тем более военные  планы занимали меньше, чем перспектива женитьбы на   дочери Бориса Годунова. Ксения Годунова слыла  первой красавицей  Московского царства, к тому же она получила хорошее  образование под руководством европейских учителей. 
   И тут надо сказать, что, по свидетельству  некоторых современников, «Борис предназначал свою дочь для брака с владетельными особами значительно более высокого ранга, чем беглый королевич незаконного происхождения».        Как стало известно позже,  уже во время торжественного  приёма принца Густава в Кремле, думный дьяк  Власьев находился на пути в Священную Римскую империю, для  переговоров с императором Рудольфом II о браке его брата Максимилиана с царевной Ксенией.
    По русскому обычаю Ксению принцу не представили. Она же сама могла наблюдать его украдкой, из-за решетки.
- И долго он ждал?
- Достаточно долго. Так что на этот период приходятся  уже другие легенды. Рассказывают, что после того как принц Густав  так замечательно обустроился в Москве,  к нему стали наезжать  многочисленные знакомые со всей Европы. Среди них была и некая Брита Перссон Карт, с которой во время пребывания  в Силезии у Густава завязался роман, закончившийся, по слухам,  появлением четверых детей. Все это семейство разъезжало по Москве «в карете, запряжённой четверкой белых лошадей и в сопровождении многих слуг, как ездят царицы. Недовольные из свиты принца говорили, что эта женщина оказывала на него дурное влияние, и под этим влиянием он стал надменным в отношениях к дворянам и вспыльчивым по отношению к слугам».
   Борис пытался прекратить непотребный скандал, говорил о нарушении правил придворного поведения, о  христианской праведности, напоминал, что Густав  обещал креститься в православие, перед свадьбой. Принц с обидой  отвечал, что с невестой его не знакомят, сроков свадьбы не назначают и веры своей он менять не намерен.  По свидетельству Карамзина,   «Он вёл и другие неуместные речи, критиковал порядки в Московском царстве  и, разгорячённый вином, грозился зажечь Москву, если не дадут ему свободы выехать из России».  Разгневанный Борис  повелел  держать неблагодарного принца  под стражею в доме».    Кончилось тем, что  в 1601 году царь Борис отобрал у  Густава  Калугу и   отправил его в разорённый Углич. «Там, как пишет тот же Карамзин, среди печальных развалин, принц спокойно занимался химиею до конца Борисовой жизни».
- Но тут уже подходит «смутное время»?!
- После вступления в 1605 году в Москву Лжедмитрий, «чтобы придать больше пышности своему двору, призвал принца  Густава в столицу, но тот отказался».   Известно, что польский король Сигизмунд III,  во избежание притязаний Густава, даже  просил Лжедмитрия  устранить возможного соперника. Но Самозванец  предпочёл оставить Густава  в живых, предполагая возможность использования в дальнейшем, и сослал подальше от столицы в Ярославль.
- Бедный скиталец!
-  Когда на трон взошёл Василий Шуйский, Густава перевели в Кашин, где, правда,  с ним снова обращались как с принцем. Поместили знатного ссыльного в самый крупный и богатый кашинский мужской Дмитровский монастырь, отгороженный от мира высокими стенами. Здесь в келье Густав занимался  химией и алхимией. Своими обширными познаниями принц  Густав делился с русскими мастерами. Полагают, что он открыл  им  секретную на ту пору технологию изготовления белил и сурика.  Как пишет  кашинский краевед  В.Н. Кошелевский: "непонятно, каким ветром еще в XVII веке занесло в Кашин этот промысел".
За пределы монастыря Густав  выходил лишь для оказания медицинской помощи местным жителям.
   Умер принц  Густав  22 февраля 1607 года в возрасте 38 лет.
    На своем смертном одре Густав  очень жаловался на свою сожительницу, которая  «так  им завладела, что он не только не имел силы её покинуть, но даже следовал больше её советам, чем благоволению царя, почему она и является началом и причиной всех его бед и несчастий».
   Кстати говоря, современные шведские исследователи говорят, что Густов, вероятно, имел европейскую любовницу. Но личность Бриты Карт и её детей были сфальсифицированы в XIX веке Адольфом Людвигом Штернфельдом, пожелавшим приписать себя к потомкам королей из династии Вазы.
   По свидетельству современника, похоронили принца Густава «в великой бедности, за городом, в прекрасной березовой роще, которую жители Кашина использовали для гуляния». Для проведения   похоронного обряда по протестантскому   канону  из Москвы  в Кашин направили пастора Мартина Бера, которому «за хлопоты заплатили 20 рублей из царской казны».
     Со временем следы уединённой  могилы принца Густава затерялись на долгое время. Только теперь кашинские энтузиасты, расчистив склоны у  стен древнего Дмитровского монастыря, установили на берегу реки Кашинки  памятный камень с мемориальной  надписью и портретом опального шведского принца Густава.
    Со временем за шведским принцем Густавом Эрикссоном Ваза закрепилась слава «шведского Гамлета». Его трагическая биография нашла отражение в литературе,  в  частности,  в пьесе Августа Стриндберга «Эрик XIV», написанной в 1899 году.