Глава2. Социалистическая модель поражения России
Исследованием феномена природы человека, именуемого учёными «инстинкт власти», наука занималась ещё со времён Платона. Эта, заложенная в нас неотъемлемая психопатическая данность, однако в каждом из нас – разная.
Каким же властным инстинктом обладал Владимир Ленин, если услышанная им весть о состоявшейся революции в России привела его в крайнюю степень возбуждённости!
1. Политические одежды властолюбцев
…В феврале 1917 года будущему вождю Страны Советов было неполных 37 лет. В снимаемом номере дома отдыха в живописном горном местечке Флумс (что в кантоне Санкт-Галлен Швейцарии) он с женой вёл тихую, размеренную жизнь. Много читал, ходил в театр, путешествовал по местным достопримечательным местам. Обдумывал статьи… писал письма. «Надеюсь, что Маняша приедет и расскажет… Хорошо бы было, если бы она приехала во второй половине здешнего октября: мы бы тогда прокатились вместе в Италию… Почему бы и Мите не приехать сюда», - ласково ворковал Владимир Ильич со своими домашними.
И вот, скажите на милость: что ему была эта вдруг приключившаяся заваруха в России? Он – кабинетный политик, философ. Ему, привыкшему за 10 лет сытой эмигрантской жизни к спокойному комфорту, зачем было рваться в пекло революционных событий?
А он – как с ума сошел…
«… Энергично расхаживая из угла в угол небольшой комнаты, - пишет историк Д.А. Волкогонов в своей монографии «Ленин», - Ленин, находясь в состоянии потрясения, бросал Надежде Константиновне, спокойно сидящей в старом креслице: «Потрясающе! Вот это сюрприз! Подумать только! Надо собираться домой, но как туда попасть? Нет, это поразительно неожиданно! Невероятно!».
Сообщения о совершившейся в России революции достигли Берлина в середине марта 1917 г. Хотя немцам неприятно было слышать подтверждение правительством Львова-Милюкова обязательств России в отношении Запада, в Берлине слышали слова не только Милюкова, но и критику милюковской политики со стороны Петроградского Совета, который 27 марта осудил «милитаристскую и империалистическую внешнюю политику» в знаменитом обращении к народам мира.
Из своей «штаб-квартиры» подрывных действий против России в Копенгагене германский посол Брокдорф-Ранцау рекомендовал правительству содействовать созданию «широчайшего возможного хаоса в России», ради чего следовало поддерживать крайние элементы: «Мы должны сделать все возможное для интенсификации разногласий между умеренной и экстремистской партиями, их возобладание в высшей степени соответствовало бы нашим интересам... Следует сделать все возможное, чтобы ускорить процесс дезинтеграции в трехмесячный период, тогда наше военное вмешательство обеспечит крах Российской державы».
… 31 марта 1917 года В. И. Ленин согласился возвратиться в Россию в железнодорожном вагоне через Германию. Специальный вагон перевез группу российских социал-демократов через Германию в Швецию, а оттуда на корабле через Ботнический пролив в Финляндию – и по железной дороге – в Петроград.
В германском военном и политическом руководстве все больше овладевает умами идея сепаратного мира с ослабленной революцией Россией, которую надо было к этому вынудить. И ставка была сделана на большевиков.
… А знало ли о планах Германии не вывод России из войны руководство Антанты? Странно, но в том-то и дело – знало!
Штаб-квартира МИ-6 уже в самом начале немецкой спецоперации получила шифровку из швейцарского Берна от агента SW5: «40 русских революционеров, фанатически преданных Ленину, и он сам отбыли в опломбированном вагоне поезда через Германию в Россию. Разрешение на проезд было выдано немецким правительством в обмен на личные гарантии Ленина, что все 40 его попутчиков выступают за немедленный мир с Германией».
Да и о финансовом вливании в проект краха нашей страны британцы знали до мельчайших подробностей. По их данным, за время Первой мировой войны Германия потратила на помощь российским революционерам более 382 миллионов марок. Только на организацию беспорядков в России в 1917 г, пишет британский историк Д. Смил, Берлин выдал примерно 30 миллионов марок.
Министр иностранных дел Германии Рихард фон Кюльман констатировал в письме кайзеру: «Лишь тогда, когда большевики стали получать от нас постоянный приток фондов через разные каналы и под разными ярлыками, они смогли поставить на ноги свой главный орган «Правду», вести энергичную пропаганду и значительно расширить первоначально узкий базис своей партии».
… Ключевой фигурой в схеме финансирования большевиков был Александр Львович Гельфанд (оперативный псевдоним Парвус). Средства из Берлина переводились на счета его фирм в «Ниа Банкен» (Стокгольм) и «Ревизионсбанк» (Копенгаген).
Кстати, снабжение Ленина деньгами продолжалось и после октябрьского переворота: 8 ноября 1917 года германский посол в Стокгольме Люциус телеграфировал в МИД: «Прошу прислать 2 миллиона из сумм военного займа для известной цели». А 9 ноября глава МИДа Кюльман писал министру финансов Германии: «Имею честь просить Ваше Превосходительство отпустить 15 миллионов марок в распоряжение Министерства иностранных дел на предмет политической пропаганды в России».
2. Британские козыри – «иудушка» Троцкий
Да, о планах Германии руководство Антанты прекрасно знало. Но у него на этот счет был выработан такой заумно-хитроумный план, что в конечном итоге всё задуманное пошло, как говорится, наперекосяк. Высшие круги политической и финансовой элиты США и Англии, полагали, что поставленные цели достигнуты. Россия ослабла, прикормленное ими Временное правительство стало выполнять любые требования Запада. А значит, при делёжке плодов предстоящей победы над Германией с русскими интересами можно будет не считаться. Россия должна рухнуть окончательно. Ну, и что если это отодвигало победу, а на фронтах должны были пролиться дополнительные и нежелательные(их собственные)реки крови. Ведь выигрыш обещал быть колоссальным – Россия навсегда выбывала из числа конкурентов Запада. И её саму можно было пустить в раздел вместе с побеждёнными. (Не похоже ли это на нынешнюю ситуацию с западными санкциями на российские энергоносители?).
… И снова вспоминаются неувядаемые слова Михаила Задорнова: «Ну, тупые…».
Посудите сами: дореволюционная Россия была гигантским активом западного и, не в последнюю очередь, английского капитала. Англичане контролировали практически всю горнодобывающую, металлообрабатывающую, химическую и текстильнуюотрасли. Накануне Октября английский капитал составлял около четверти всех иностранных капиталов в России. А предоставленные Англией в годы первой мировой войны займы России, исчислялись в 5,5 млрд. рублей, то есть – почти 70% всего её военного долга. Согласно британским данным вплоть до Первой мировой войны Россия поставляла Англии 50% необходимого ей леса и зерна. А русское льняное сырьё тоже наполовину обеспечивало работу её текстильной промышленности.
И вправду – ну не горе ли от ума?
Зачем английской элите надо было содействовать свержению Временного правительства? Ведь как раз накануне Октябрьских событий в Россию прибыла американская так называемая миссия Красного Креста, из 24членов которой лишь 7 имели отношение к медицине. Остальные были крупными бизнесменами или разведчиками. Руководитель миссии Уильям Бойс Томпсон (один из тогдашних директоров Федеральной Резервной Системы США) и его заместитель полковник Раймонд Робинс стали ближайшими советниками Керенского.
Но самым странным кажется тот факт, что и вскоре после свержения Временного правительства Советскому правительству для Ленина и Троцкого англосаксонские бизнесмены перечислили 1 миллион долларов «на экстренные нужды».
… А всё дело было в ошибочных расчетах англосаксов с завышенными видами на Льва Давидовича Троцкого.
Известно, что в рассекреченных архивных материалах Франции, Германии и Великобритании явно прослеживается указание на то, что Троцкий был довольно серьёзным политическим проектом американского банкира Джекоба Шиффа (запомним это имя, потому что оно снова всплывёт всвязи с повествованием о деятельности другого соратника Ленина – Якова Михайловича Свердлова), который стоял во главе второго по величине банка Америки.
Шифф был известен как ярый противник самодержавия. Он ненавидел Николая II и его режим, в первую очередь, за политику в отношении евреев. Резидент МИ-6 Вайзман знал об этом, внедрив в Нью-Йорке в окружение Троцкого своих агентов. Исходя из его информации, шеф МИ-6 и решил использовать Троцкого, который в отличие от Ленина, выступал за продолжение войны с Германией. Решено было срочно отправить его в Петроград, чтобы он противодействовал «немецкому агенту» Ленину и не дал вывести Россию из войны на стороне англичан.
Согласование плана МИ-6 с высшим руководством Англии и США не заняло много времени. И 27 марта 1917 года (то есть за 4 дня до выезда из Германии Ленина) из Нью-Йорка отчалило норвежское судно курсом на Берген, на борту которого находился Троций с группой своих единомышленников.
Однако во время остановки судна с русскими политэмигрантами в канадском Галифаксе Троцкого задержали (якобы, по подозрению «в вывозе из США крупной суммы денег»?!). Но через несколько дней отпустили и он благополучно продолжил путешествие в Россию.
… И что это было?
До сих пор историки ломают голову по поводу этой странной задержки Льва Давидовича. И судя по распространённой версии случившегося в англоязычной прессе, это был прозрачный намёк на то, что англосаксы к Троцкому не имеют никакого отношения, и, скорее всего, он – немецкий шпион (?). То есть, для того, чтобы быть в среде большевиков-ленинцев своим, обязательно должен был прослеживаться «немецкий след». Конечно – детский наив. Но почему-то Ленин после победы Октября позволил именно «иудушке» Троцкому возглавить делегацию, направленную на подписание кабального сепаратного мира с Германией. И Троцкий, безуспешно пытавшийся затянуть переговоры, 3 марта 1918 года его всё же подписал.
Ленин и Троцкий, конечно, же всё знали друг о друге. Но вождь Страны Советов, получая через Троцкого немалые суммы из США (кстати, Германия после подписания сепаратного мира финансировать большевиков перестала), своего «верного соратника» терпел. Более того, неожиданно для многих в те кризисные для России дни он его назначил наркомом по военным и морским делам. И (что удивительно!) Ленин не возражал против того, чтобы новоявленный нарком (кстати, ни дня не служивший в армии) главными своим советниками при формировании Красной Армии назначил… британских разведчиков Локкарта, Хилла, Кроми, американанца Робинса, французов Лавернь и Садуль. Да и костяк новой армии Троцкий первоначально создал из нахлынувших в Россию разномастных зарубежных «интернационалистов».
3. Шустрый ставленник стран победившей демократии
Лев Троцкий очень любил, и ему это льстило, когда его называли «демоном революции». Но среди большевиков-ленинцев не было человека явно циничней и отрешённей от людских страданий, чем самовлюбленный фразер и демагог – Яков Михайлович Свердлов. В отличие от Ленина и Троцкого, Свердлов не произносил истеричных и пафосных речей, не объезжал фронты в бывших царских вагонах, не давал интервью иностранной прессе и почти не мелькал на страницах газет и журналов. Он, занимая высший пост в Советском государстве, всё время оставался как бы в тени, предпочитая руководить через верных ему людей. Его речь, всегда спокойная и рассудительная, его интеллигентный внешний облик с неизменным пенсне и бородкой клинышком, его миндалевидные, всегда чуть печальные глаза, скорее наводили на мысль о земском враче, чем о главаре одного из самых кровавых режимов мировой истории. Анатолий Луначарский писал о Свердлове: «Внутреннего огня в нём, конечно, было много, но внешне это был человек абсолютно ледяной. Когда он был не на трибуне, он говорил неизменно тихим голосом, тихо ходил, все его жесты были медленны».
… В этом тщедушном, невысокого роста человечке чувствовалась такая мощная сила, такая железная убеждённость в совершаемом им деле, что поневоле его многие признавали негласным лидером всей партии.
Тихий голос Свердлова внушал ужас во много раз больший, чем истошные крики Ленина. Именно этот человек передал приказ об убийстве царской семьи, именно он развязал чудовищный красный террор, именно он стал инициатором так называемого «расказачивания», когда было зверски убито, в том числе закопано заживо, около 1 миллиона донских казаков, включая женщин и грудных детей. До марта 1919 года не было ни одной кровавой глобальной акции большевиков, инициатором который не был бы Свердлов.
Удивительно, но стремительная карьера молодого революционера никак не была связана с его личными качествами. Как справедливо отметил историк П. Мультатули: «Не будучи ни крупным организатором-теоретиком партии, ни выдающимся оратором, тридцатидвухлетний Свердлов сразу же и прочно выдвигается в первые ряды большевистского руководства. Хотя из его доклада VI съезду партии было очевидно, что он плохо разбирался в партийной расстановке сил и даже плохо знает, кто такие большевики… Свердлова явно продвигала какая-то сила, к которой ни Ленин, ни большая часть большевиков не имели прямого отношения».
Вот и становится всё на свои места, не правда ли? Ведь известно же, как распределяются должности в «банановых» республиках, где финансовые потоки текут «из-за бугра» строго дозированными струйками. Кто сегодня ответит на вопрос о том, почему этот ни кому не известный «товарищ с Урала» вдруг стал не только одним из руководителей октябрьского переворота, но и вместе с Троцким пытался отстранить от участия в нем самого Ленина? Паучья возня в раскаляющейся банке слабых не щадила.
27 октября (9 ноября) 1917 года, на второй день после переворота, на первом заседании ВЦИК председателем был избран Лев Каменев (Розенфельд). Но в своей должности Каменев пробыл недолго. Через одиннадцать дней он был смещен со своего поста в связи «с дезорганизаторской политикой и неподчинением ЦК». 8 (21) ноября 1917 года Ленин, неожиданно для всех, предлагает на пост председателя ВЦИК кандидатуру Якова Свердлова.
«С каждым месяцем, – пишет историк Ю. Фельштинский, – власть Свердлова все крепла. Председатель ВЦИК, член ЦК, секретарь ЦК, Свердлов постепенно сосредотачивает в своих руках всю партийную работу. Его подпись чаще других мелькает под документами. С июля 1918 года он подписывается титулами: секретарь ЦК РКП(б) или даже просто «секретарь»; «за секретаря» подписывается Новгородцева – жена Свердлова; все чаще и чаще на места идут письма от имени «Секретариата ЦК» (а не ЦК, как это было принято до августа 1918 и после сентября 1918 г.»).
В марте 1918 года президент США Вудро Вильсон послал на имя Свердлова приветственную телеграмму открывшемуся в Москве съезду Советов. По существу, это было признание правительством США большевистского режима в качестве законной русской власти.
И ведь, наверное, трудно назвать Ленина наивным человеком. Трудно поверить в то, что он не догадывался, о коварных намерениях своего «верного соратника», о том, в конце концов, кто мог быть истинным заказчиком покушения на него самого, которое произошло 30 августа 1918 года. Ну не странно ли то, что никому в голову не пришла мысль: «Кто больше всех выигрывал после устранения Ленина?». Не подозрительны ли такие факты: первым прибыл в Кремль после покушения именно Яков Свердлов и в тот же вечер он занимает ленинский кабинет, объявив о том, что «отныне ему подчинены Совнарком, ЦК и ВЦИК»? А как вам такой расклад: именно Свердлов проводит спешное расследование по делу Фанни Каплан, именно по его приказу ее быстро расстреливают на территории Кремля, а ее тело сжигают в бочке (!?). А руководит «расследованием» не кто иной, как Яков Юровский.
В мае 1918 года Свердлов инициирует начало братоубийственной войны в деревне. В своем докладе «О задачах Советов в деревне» он говорит: «Мы должны самым серьезным образом поставить перед собой вопрос о расслоении в деревне, вопрос о создании в деревне двух противоположных враждебных сил, поставить перед собой задачу противопоставления в деревне беднейших слоев населения кулацким элементам. Только в том случае, если мы сможем расколоть деревню на два непримиримо враждебных лагеря, если мы сможем разжечь там ту же гражданскую войну, которая шла не так давно в городах, если нам удастся восстановить деревенскую бедноту против деревенской буржуазии, только в том случае мы сможем сказать, что мы и по отношению к деревне делаем то, что смогли сделать для городов. ...Я нисколько не сомневаюсь в том, что мы сможем поставить работу в деревне на должную высоту».
…И сразу станут понятными строки письма уже упоминаемого мною американского финансиста Якоба Шиффа, которое он написал в редакцию парижской газеты «La Tribune Juive»: «Очевидно, что если мы не поможем тем элементам, которые так героически борются сегодня в России, чтобы победить силы анархии и беспорядка, утвердившиеся сегодня в качестве русского правительства, и если мы не поспособствуем установлению вместо этих сил подлинно демократического правительства, которое одно сможет спасти Россию, нынешний режим, который не может быть вечным, будет заменен реакционной властью».
То есть уже тогда американские финансисты переживали за установление в нашей стране такого им желанного «демократического порядка».
И, похоже, только неожиданная смерть Свердлова сделала эти планы несбыточными.
4. Нетленная тень «Железного Феликса»,
… И всё-таки готовы ли были считать Россию своим союзником страны Антанты до заключения ею перемирия с Германией? Однозначно – нет, потому что уже за 3 месяца до подписания Брест-Литовского договора США, Франция, Англия и союзные им страны приняли решение о разделе бывшей Российской империи на зоны интересов. Речь шла об установлении связей с местными национальными правительствами и объявлении независимости Украины, Белоруссии, Кавказа, Польши, Финляндии и других стран Прибалтики, а также Дальнего Востока. Французская зона должна была состоять из Бессарабии, Украины и Крыма, а английская – из территорий казаков, Кавказа, Армении, Грузии и Курдистана.
А что изменилось после выхода России из войны? Англосаксы (наверное, не без основания) полагали, что большевики-ленинцы долго не продержатся и их власть падёт под грузом неслыханно серьёзных проблем. Но… время шло, а власть большевиков и не думала слабнуть.
В марте 1918 года главой специальной британской миссии (?!) при советском правительстве стал многоопытный тайный агент Брюс Локкарт, который через непродолжительное время отправляет в Лондон вначале шифрограмму: «…Савинков предлагает организовать контрреволюцию. По плану, при вмешательстве Антанты, будут убиты большевистские лидеры и сформирована прозападная военная диктатура», а потом письмо (с пометкой «срочно»): «Наступил момент, когда необходимо принять соответствующие меры. Прошу вас поднять вопрос в Палате лордов о выделении необходимых средств, которые бы поступили в распоряжение мистера Локкарта на исполнение этих целей».
Но, как мы знаем, эти планы с треском провалились. Назначенные МИ-6, организаторы путча Борис Савинков и большой «специалист по шпионской деятельности» Сидней Редли попали в ловушку ВЧК и были обезврежены. Но руководители Великобритании, как говорится, «закусили удила». В мае 1918 года они неожиданно для России направляют воинский контингент в Архангельск. Как свидетельствуют обнаруженные недавно документы, пять тысяч британских солдат должны были объединиться с контингентом латышей, охраняющих Кремль.
… Подумать только: ведь случись эта хорошо обдуманная «цветная революция», наша страна упала бы в такую пропасть, откуда бы она точно самостоятельно не выбралась. Ведь для свершения государственного переворота (как это нам сотни раз демонстрировали англосаксы) большого количества бунтарей и не требуется.
А план был прост и безхитростен: мотивировать латышей для свержения большевистской власти и финансово (для этого их командиру Берзину были переданы 1млн. 200тыс. рублей), и морально (пообещав после завершения операции независимость Латвии).
… Но и на этот раз британцы дико оконфузились: Берзин обо всех переговорах с ними рассказал Дзержинскому.
Мне часто вспоминаются кадры телехроники 90-х годов прошлого столетия, где под руководством московских либералов петлёй за голову был сдёрнут с пьедестала Феликс Эдмундович Дзержинский. И мне сейчас думается, что это и был отложенный англосаксами почти на столетие акт возмездия нашей контразведке за такие глобально-необъятные упущенные политические возможности.
…А это уже другая тема.