С 1954 года по 1967 наша семья проживала сначала в рабочем поселке, а затем в городе Ершов в Саратовской области.
Когда я слышу песню «Дороги», написанную Анатолием Новиковым, я всегда вспоминаю грунтовые ершовские дороги, а иных тогда почти и не водилось.
Нет, тумана на них почти отсутствовал, вот пыли и грязи водилось там предостаточно.
Глинистая почва(!), почти полное отсутствие летом дождей (иногда проходили сильнейшие кратковременные ливни), многомесячная жара до 30 градусов и выше, движение грузовых машин (особенно интенсивное в уборочную страду), превращали поверхность дороги просто в камень, который потом трескался на глубину до 30 сантиметров.
Получалась какая-то сотовая кристаллическая структура, которую колеса машин разбивали в тончайшую, как мука, пыль. При слабом, обычном в наших краях ветерке, за каждой машиной тянулся огромный хвост пыли, причем это облако держалось несколько минут. Видимость в этой пыли была нулевая. И каждый год много водителей, мотоциклистов, велосипедистов и водителей грузовых и легковых машин попадали в этом облаке в тяжелейшие
аварии.
Перпендикулярно нашей улице Пушкина проходила улица Пожарная – одна из основных въездных магистралей. Так что все это предметно можно наблюдать!
А весной и осенью эта глина превращалась в жидкое месиво, попросту грязь, и машины часами буксовали, вытягивались на буксире; водители, чтобы выбраться из гиблого места, бросали в образующиеся ямы всякий подручный материал, а он в степных поселках почти отсутствовал.
Когда же дороги высыхали – новая беда, глубокие колдобины и колея делали дорогу вообще труднопроходимой.
Дело еще осложнялось тем, что вдоль этой дороги из парка шла весенняя вода своим древним маршрутом в Немецкий пруд. Поэтому дорога превращалась в составную часть (и довольно глубокую), этого древнего потока.
Нельзя сказать, что ничего не делалось для борьбы с этой стихией, участки дороги были закреплены за государственными организациями. И они периодически, каждый в свое время, выбранное этими организациями по каким-то определяющим (по их мнению), обстоятельствам, проводили ремонт дороги по улице Пожарной и по другим дорогам. Везли щебенку, песок, все это разравнивали и уже поверх укладывали бутовый камень-известняк.
Но то ли камень был не того качества, то ли на дороге была какая-то трясина, но года через два от всех этих усилий не оставалось и следов. Похожая картина наблюдалась и на других дорогах, но эта улица отличалась особенно, может потому, что она вела и к центру нашего города, и к мельнице.
Во времена правления в городе начальника отделения дороги Кандельяна (который хотел устроить из Ершова маленький Ереван, а затем, после раздела СССР, исполнял обязанности начальника Армянской ж. д. дороги), центральные улицы нашего города, Интернациональную и Московскую, заасфальтировали и довели до проезжего состояния.
Но вокруг были немощеные улицы, так что на асфальт указанных улиц натаскивались горы грязи. Чище была только центральная улица Интернациональная, т.к. по ней движение всякого транспорта запрещалось. Это был наш Бродвей.
Забегая вперед, хочу порадовать читателя, что уже с 2013-го года улица Пожарная прекрасно асфальтирована.
Для нас, пацанов, весна, пробуждение природы было связано, прежде всего, с зарождением древнего водного потока, часть из которого проходила, кстати, по задам наших дворов, заливая выгребные ямы туалетов и (к сожалению), наш колодец глубиной в шестнадцать метров.
Он стоял как раз на границе нашего участка и участка валяльщика Валентина Трушечкина.
Отец и Валентин выкопали и обустроили этот колодец на два двора. Повторяю, вода в Ершове тогда являлась сверх дефицитной.
Мы, пацаны, целыми днями пропадали в это время на улице – пускали кораблики, делали запруды из снега и грязи, или, наоборот, прокладывали новые трассы ручьям. Периодически приходилось заходить домой, мама «силком» приводила.
Менялись мокрые штаны и сапоги на сухие, и я снова отправлялся на рандеву с водной стихией. Это занятие кончалось, когда весь запас штанов и обуви развешивали на сушку около печки-голландки. И моё дальнейшее пребывание на улице грозило, по мнению мамы, тяжкими последствиями для молодого организма! А это, кстати, случалось, часто.
Единственной обувью в мокрую, грязную погоду являлись сапоги.
Вначале мне купили клееные легкие сапожки, которые носили преимущественно женщины и детишки. Потом уличные ребята меня засмеяли, что ношу такие, и я перешел на литые, высокие и неподъемные мужские сапоги.
Но я на этом не остановился, и буквально вымолил настоящие кирзовые сапоги с юфтевым низом, пропитанные касторкой и условно непромокаемые. Впрочем, эту характеристику они не подтвердили, и я их забросил.
Были еще и дороги, соединяющие другие населенные пункты с Ершовом. Так называемые грейдеры, которые представляли собой насыпи, окруженные канавами. Никаких покрытий на них вообще не существовало.
По задумке проектантов, вода должна скатываться с грейдера, и за счет этого последний должен быстро просыхать, что вода, «по недомыслию», делать не всегда соглашалась – поверхность дороги имела глубокую колею и колдобины….
Помнится традиционный весенний выезд с ночевкой на рыбалку актива класса на заброшенный пруд в Таловку – километров в тридцати от Ершова.
Не касаюсь здесь очень интересной темы ночевки в палатке и под надувной лодкой под проливным дождем…. А вот утром во весь свой рост возник вопрос о возвращении домой.
Продукты были неразумно съедены, а остатки выброшены в воду, рыбкам.
Дождь кончился. Транспортный состав был пестрым – мой мотоцикл М-103, два мопеда и несколько велосипедов. На моторный транспорт навьючили все имущество и
двумя отрядами двинулись к грейдеру. По травке от Таловки весь транспорт шел легко, а вот когда выехали на грейдер, начались, как говорят, проблемы.
«Мотоотряд» вырвался вперед, «велоотряд» – отстал. Останавливаться на мопедах и мотоцикле было нельзя: плотная грязь сразу забивала все пространство под крыльями, и мой мотоцикл и два мопеда шли на полной мощности с минимальной скоростью. После вынужденных остановок они вообще отказывались трогаться с места! Каждый двигался в меру своего умения и мощности мотора.
Дальше пойдут «леденящие» душу подробности движения по дороге к Ершову.
Виляя, падая, очищая грязь под крыльями ножами, чтобы начать движение, перевязывая сбившиеся крепления достаточно тяжелых и габаритных вещей, мы медленно приближались к любезному нашему сердцу городку. Ехать можно было только по колее, которую пробили прошедшие ранее машины. Вокруг колеи была непролазная густая грязь,где техника сразу глохла. Дно колеи было покрыто слоем жидкой грязи, от чего происходили всяческие виляния и остановки моторной техники.
Первой не выдержала техника. У моего мотоцикла вырвало трос газа из ручки управления! Двигатель сразу заглох. С трудом заведя его и, держа одной рукой руль, а другой трос, я, как заправский каскадер, снова тронулся в путь. По пути в Ершов у мотоцикла были ремонты, я растерял половину вещей и инструментов и только к вечеру вырвался на Интернациональную улицу, движение по
которой было запрещено для любого транспорта.
Совершенно обалдевший от усталости и голода (весь день молодой растущий организм не получал никакого продовольственного довольствия, а нагрузки были запредельные), я вихрем промчался мимо ошалевших от такой наглости милиционеров на въезде в город. По пути пришлось проехать и мимо ГАИ, но мне на это уже было глубоко наплевать, хотя прав на вождение мотоцикла я не имел.
Добравшись домой, выяснилось, что я был «первой ласточкой"! Трое достаточно влиятельных в Ершове отцов занимались организацией спасательной экспедиции на вездеходах.
На этом рассказ заканчиваю, добавлю, что все участники беспримерного рейда остались живы и здоровы, хотя и испытали всяческие приключения. И прибыли некоторые только на другой день.
А Вы говорите, дороги сейчас плохие.... Вам бы по тогдашним ершовским дорогам поездить!
Надо отметить, что совсем недавно город Ершов выиграл российский конкурс по благоустройству города.
Центральная улица Интернациональная сплошь замощена керамической плиткой. Улица представляет собой как бы полотно железной дороги с имитацией рельсов. В начале улицы можно стоит макет паровоза, тут же размещены фонтаны с цветниками и лавочками для отдыха.
Фото автора.
На фото он же.