Откровение 22

Прошло время и время пришло подводить итог и прожитому, и написанному. Эти мои зарисовки с натуры язык не поворачивается назвать литературным творчеством. Возможно из-за особенности жанра. Я уже ничего и никого толком не слышу кроме себя. Не в смысле физиологии, а в смысле совести. А ведь это и хорошо. Это то, что мне сегодня нужно для подведения итогов. Хорошо, что время обладает «принципом наглядности», который отворяет врата мышлению. В своих эссе я хотел сказать о смысле, заключённом в нашу навязанную наглядность. Последнее время всё чаще задумываюсь над понятием «дискретность времени», когда социально-политическое время не совпадает с историческим. На мой взгляд это несовпадение не способствует ощущению целостности и естественности исторического процесса и в политике, и в литературе. На вопрос Зенона Элейского почему Ахиллес бегущий быстрее черепахи в итоге находится позади её ответ прост, если движение (развитие) рассматривать как совокупность всех устремлений, а не просто в физическом или в привычном для нас социально - политическом смысле «догнать и перегнать». Это процесс прерывности развития (пресловутые скачки) исторически присущ нашему обществу, которое, идеологизируя мораль и эстетику, духовно прозябает и живёт мифологизированным настоящим. Бесцеремонное отношение к своей истории удивляет своим безразличием и необъяснимой нашей способностью к искусственной мутации русской культуры. Россия давно определила своё отношение ко времени, выстрадав себе вечное безвременье. На условность неподдающихся анализу его значений по всей видимости и опирается наше искорёженное сознание. Конечно, надо быть современным, но соответствовать времени желательно в его высоком смысле. Заявления о том, что обо всём уже сказано и без кардинального покушения на природу человека нет никакой возможности соответствовать времени отдают душком шестидесятых, который я пережил в молодости, этим вечно модным заблуждением насчёт того, что касалось и касается свободы духа. Именно поэтому подспудные толчки искажённого сознания сводят все наши потуги понять и подняться к суете. В свистопляске сегодняшнего времени мы не замечаем горечь прошлого. Послевкусие этой горечи постоянно, и мы к нему к сожалению, привыкли.