Глава VI. 4. Что первично быть или не быть...

Не сотвори себе кумира из невеликих мелочей –
из обстановки и квартиры, из посещения врачей,
из воскресенья и субботы, из размышлений о судьбе...
«Не сотвори себе кумира» (1974), Ю.И. Визбор

ГЛАВА VI.4 ЧТО ПЕРВИЧНО: БЫТЬ ИЛИ НЕ БЫТЬ? ИЛИ ВСЁ ЖЕ БЫТ?

§VI.4.1 В ОБЩЕМ-ТО БЫТ НАЧАЛСЯ ДО ТОГО, КАК...

Лето 1969 года началось с невестки Гали. На свадьбе в феврале Кеша не был, променяв её на небольшие тиски. «И правда, что мне там делать?», – согласился Кеша с доводом брата не ходить на его свадьбу. Посчитал, что взамен неплохо было бы получить заветный инструмент за 3,50.

После свадьбы молодожёны жили у родителей жены. Квартира их была в центре, и до Галиной работы было недалеко. Учиться дальше она не захотела и теперь работала в галантерее рядом с домом. Но к лету молодая семья перебралась всё же к родителям мужа. Здесь молодые стали жить в отдельной комнате. Там же была хоть и очень большая, но одна комната на пятерых.

А Кеша, совершенно забыв об этом, прямо с улицы влетел в свою бывшую комнату! Галя лежала на новом диване под большущим сталинским окном в лучах горячего летнего солнца. И была она на пятом месяце своей первой беременности. Её живот уже заметно увеличился.

Кеша застал Галку, чего он и не знал, за главным событием беременности – малыш дал о себе знать первым шевелением. Галя ощупывала свой живот и потому, видимо, никак не восприняла внезапное Кешино появление. Как и то, что лежала на диване в распахнутом неглиже...
 
В многомерном мире Кешиных увлечений не было ещё свободного места, чтобы занять его полуобнажённым видом молодой женщины. «Ёкало мэнэ! Мало того, что своего стола до сих пор нет, так ещё и в комнату не зайти...», – только и подумал тогда Кеша, но уже решил для себя, что сегодня он, наконец, возьмётся за свою давнюю мечту... Это стало началом устройства его БЫТА!
 
В большом сталинском девятиквартирном доме всё было большое. Не из-за того, что Кеша был маленьким, а потому что строительные нормы были человечьими. И не такими ущербными, как у «хрущёвок»*, уже стройным рядом стоявших вдоль набережной. В большом подъезде справа лестница уходила на первый этаж с тремя квартирами. Слева – вниз в подвал. А там...

*(Дома, позволившие быстро обеспечить людей маленькими, но своими квартирами, названы «хрущёвками» незаслуженно. История производства быстровозводимых крупнопанельных домов началась ещё до войны. Полная послевоенная разруха внесла свои жестокие правки. Людям просто негде было жить!)

Там под лестничным пролётом подъезда был заваленный всяким хламом приличный закуток со своим светильником на потолке. Недолго думая, Кеша приступил к уборке. Работал не один, уже после выноса первой «порции» мусора встретил своего закадычного друга Юрку. Да и веселей вдвоём! К вечеру, когда отец вернулся с работы, помещение было пустым и чистым.

Но, оказалось, что затея была полезно-бесполезной… Полезной потому, что «хоть кто-то, наконец, порядок навёл. Молоток! но общую для всех жильцов площадь нельзя без их согласия использовать по-своему хотению...» – как-то так сказал отец. Но сам этот вопрос и согласовал.

А вот к постройке перегородки с дверью отец приступил только в ближайшее воскресенье. Кеша старался не мешать и «не путаться под ногами». Как «промокашка» всё «впитывал», наблюдая и запоминая где и что нужное лежит у отца. Чем, из чего и как можно всё это смастерить.

Сначала отец вместе со старшим сыном перенесли старый диван из своего подвала под лестницу. «Прежде подумай, как ты потом внесёшь его через узкую дверь? А дивану ещё служить, да служить. Жалко слоники все растерялись…», – заключил отец и занялся строительством.

Спустя неделю, другую Кеша задумчиво сидел на старом диване. В отгороженном закутке было светло, просторно и пусто. Планов у Саши громадьё и дел ещё невпроворот. Нужен стол, тумбочка, а начал Кеша обустройство своего собственного закутка с фанерного «иллюминатора» собственного «изобретения».

Он уже висел на широкой стене в самом её центре. В нём будто из каюты корабля видно нарисованное море, парусник вдали на горизонте и чайки на просторе.

Теперь вот решил, что нужен глазок в двери, чтобы знать кому открывать дверь. В двери уже было сделано круглое отверстие. Нужно было найти подходящее стёклышко...

Кеша решал как быть с ППД – парашютным прибором братьев* Дорониных. Так по-старинке, с любовью называл его папа. Это было безотказное устройство автоматического раскрытия парашюта десантника.

*(Николай (1903-1980), инженер-полковник; Владимир (1910-1986), генерал-майор; Анатолий (1912-1957), инженер-подполковник. Три изобретателя. Анатолий погиб при испытаниях. И ещё брат – военный лётчик Вениамин (1919-1978), инженер-полковник. Все Дмитриевичи Доронины. И их дети не изменили авиации...)

И Кеша решился всё же использовать крышку прибора с аккуратным стеклянным окошком. А скоро «смотровая щель боевой рубки капитана» была привинчена к двери... Назавтра «капитан» сломал ногу и на полтора месяца «выбыл из строя»! Потом... см. Опус 3.

Спустя годы, приезжая в Каунас, Кеша всегда с удовольствием убеждался в существовании неосуществлённой мечты. Сделанная когда-то перегородка с дверью исправно служила кому-то другому. Но не было за ней кают-компании и верстака с бесподобными красными тисочками...

Последний раз Кеша был в Каунасе летом 1992 года..., – написал было и спохватился, что, мол, в авиации так не говорят. Говорят, ещё как говорят! Хотят люди этого или не хотят, но катастрофы рано или поздно, но происходят всегда. По их же вине! И не только авиакатастрофы...


Хотя с этим в авиации всегда БЫЛ ПОЛНЫЙ ПОРЯДОК. В смысле, любое авиапроисшествие приводило в движение всю сложную управленческую систему авиации по скорейшему поиску причин чего-либо происшедшего. А каждая неделя начиналась в авиации с ознакомления даже пустяшных недоразумений, случившихся во всех Советских ВВС и Гражданском Флоте.   

Самое смешное, хотя вряд ли здесь смех уместен, но ~ 70% всех авиапроисшествий происходили, происходят и будут происходить по вине ЧЕЛОВЕКА. О том, почему же не был предугадан развал СССР, Кеша расскажет в VII части. Как и об очередной глупости человека свою мыслительную деятельность переложить на некий «искусственный разум», но – это в главе Пять, часть VI.

Здесь же, Кеша просто уверен, что и внуку, и дочери всего интересней будет узнать, каким образом у маленького Саши ковался этот самый предупредительный мыслительный разум? И как Кеша распорядился сутью поступков людей: думать одно, говорить другое, а делать третье?

«To be, or not to be?» – название известного монолога (правильней – солилоквия) акта III сцены I пьесы «Гамлет» Уильяма Шекспира (написанной примерно в 1600 году) ...» – Кеша закрыл Википедию, потрясённый самой возможностью перечитать то, что уже давно понимал это иначе.

То, что артиста зовут Иннокентий Михайлович Смоктуновский (при рождении Смоктунович, 1925-1994), Кеша узнал, посмотрев к/ф «Берегись автомобиля!» (1966). Его Деточкин, сыгравший самодеятельного принца датского в фильме, напомнил Саше другого  Гамлета - артиста.

В том другом фильме (к/ф «Гамлет», 1964) потряс Кешу не сам Гамлет-Смоктуновский с его проблемами. Он просто тогда ничего не понял. Потряс вид черепа, из пустого глаза которого сыпался тонкой струйкой песок. Гамлет сидел на краю могилы и ДУМАЛ. Это и был солилоквий!
 
Солилоквий – речь, обращённая к самому себе. Вернее, разговор с самим собой или, что, точнее и ещё более правильней, пересказ собственных мыслей. То, чем занимаются все без исключения люди. Об этом и задумался маленький Кеша. А в кино «Берегись автомобиля» осознал!

А вообще фильм запомнился Кешиными «открытиями» на многие вещи, казавшиеся раньше заурядными. Во-первых, смотрел Кеша фильм в кинотеатре «Romuva». Все ожидаемые кинопремьеры сначала были в этом, тогда главном к/т. Сестра и таскала туда свой «хвост» – Кешу. 

Как переводится название никто толком не знал, скорее всего это некое местечко в Литве. Чаще его называли «последним к/т свободной» Литвы. Построен он был ещё до войны, до вступления Литвы в СССР. Находился в глубине, за разорванной линией домов главной аллеи Каунаса.

А выделялся высокой стеклянной трубой то ли наружной лестницы, то ли балконов. И внутри был не таким как в любимом Кешином к/т «Taika». Это потом школьник узнал, что «Romuva» сделан в стиле позднего модерна, а «Taika» – это типовой дом культуры в сталинском ампире.

Во-вторых, едва выйдя после сеанса, Кеша наткнулся на металлическую вывеску с надписью: «Берегись автомобиля!». Такое предупреждение было натыкано по всей Лайсвес аллее. Улица была старой, и вся её обывательская жизнь «кипела» во дворах с выходом в город через подворотни.

«Ничего себе!», – Кеша, наверное, впервые всерьёз задумался над только что увиденным. Фильм удивил не сиюминутно, в одно мгновение, а заставил после кино ещё совсем маленького мальчика начать и очень глубоко «копаться» в собственном мозгу! Солилоквий, так сказать...

Ранее не замечаемые мелочи – крупицы разных впечатлений сложились теперь в цельную умственную картинку под чудесный вальс композитора Андрея Петрова (1930-2006). В музыкальной картинке было всё! ВСЁ КАК В ЖИЗНИ МАЛЕНЬКОГО КЕШУ ОКРУЖАЮЩЕЙ.

Здесь была гордость за лучшую в мире «Волгу» с оленем на капоте и зоркого автоинспектора. За самый справедливый суд в мире и за умного следователя Подберёзовикова. Но был и стыд за нечестного продавца Диму Семицветова.

И обида была. За бывшего военного (фронтовика?) Семёна Васильевича, торговавшего клубникой, а одетого зачем-то в отличные офицерские галифе...

В-третьих, ..., впрочем, хватит поштучного бессистемного перебора незаурядных вещей, вся Сашина жизнь – это просто до сих пор толком несобранный кубик Рубика.

Именно в нём, спустя годы, Кеша увидел многомерный образ собственного восприятия внешнего мира в круговороте смыслов-измышлений в своей голове. Кубик помогал понять механизм поиска обобщения всего.

Ведь главным в кубике было то, что если он был собран правильно, то все шесть граней сверкают каждая своим цветом.  На отдельной грани все 9 квадратиков тесно жмутся друг к другу.  Каждый квадратик грани отвечает за свою область познания, а двух-  и трёхгранные угловые кубики – за взаимодействие и слаженность разнородных связей.

Это Сашина МОДЕЛЬ ПОЗНАНИЯ!

Например, здравоохранение, экономика и общество – это связь трёх граней. Или воспитание и общество, или общество и образование – связь двух. Речь не о том, плоха или хороша модель, просто она должна быть понятной в своём многообразии и исправно объяснять все связи.

Но об этом уже было рассказано (см. §3.7 «Кубик Рубика и искушения Перестройки» в кн. 2).

А в начале 80-х, когда Кеша поступил-таки в академию и обосновался в Москве, долго ещё думал, что просто поменял своё окружение. И всё остаётся по-прежнему.  И ничего вокруг не меняется.


Он, как и большинство советских людей, не замечал существенных изменений в окружающей всех праведной Советской биосфере. Считавшейся до сих пор кем-то выдуманной... 

[Согласно В.И. Вернадскому (1863-1945) биосфера – это оболочка Земли, сформированная разумными организмами. Профессор считал, что под влиянием ЧЕЛОВЕКА биосфера переходит в новое эволюционное состояние – ноосферу, РАЗУМ которой и определяет вектор развития...]

И пусть это не будет ноосфера, а будет что-то иное или другая среда. Но сегодня Кеша уверен, что «дырка начала сифонить» («сдувать мораль из среды») не в пресловутом 1991-м году, а намного раньше.

Появилась ДЫРА в коллективном РАЗУМЕ ИЗ-ЗА НЕ ОТВЕРГНУТОГО до сих пор планетарного противоречия: двойственного понимания справедливости или СВОБОДОРАБСКОГО ДВОЕМЫСЛИЯ. И людей, и «хозяев» ими управляющих. По недоразумению всех!

В начале 80-х советский народ благоденствовал, не замечая невинных шуток. Например, от души смеясь над надувным телефоном Вячеслава Полунина (род. 1950) в новогоднем «Голубом огоньке». Народ ЭХОМ отозвался на «шутку» – это же «Асисяй»! А то, что телефонный разговор клоуна о ЛЮБВИ был сведён им к её уничижительному смыслу, народ и НЕ ДО РАЗУМЕЛ.

Или на «ура» воспринял Аллу Пугачёву (род. 1949) с песней, предварившей Приход Меченного: «Эй, вы там наверху!» (Сегодня Пугачёва всенародно ПРИЗНАННЫЙ ИНАГЕНТ. Что тоже справедливо!) Или под закат своей страны народ дружным хором с удовольствием стал распевать:

«Я простая русская девчонка, за границей с роду не была. Ты американец, ты мальчонка, увози меня и все дела. Я буду плакать и смеяться, когда усядусь в мерседес. И буду в роскоши купаться, приезжай поскорей за мной, я здесь! ...» («American Boy» гр. «Комбинация», 1988)

Это уже был осязаемый образ будущей «компетенции» нового русского – передел страны! Хотя создатели группы всегда утверждали, что в названии речь идёт не о женском белье, а о комбинации стилей в музыке. Но и позже всё больше про наступившее «будущее». Это и «Бухгалтер» (1991), и «Два кусочека колбаски» (1992). «Как-то так...», – но Кеша набрал многоточие.

§ VI.4.2 У КАЖДОГО СВОЯ ПРАВДА ИЛИ ВСЯК ПО-СВОЕМУ С УМА СХОДИТ...

« – но Кеша набрал многоточие» Набрать-то Кеша набрал это «глубокомысленное заключение». А дальше-то как про быт речь вести? За окном рассветало, второй день весны обещал быть солнечным и тёплым. Никаких следов снега нет уже и в помине. Ранняя весна будет?

Всякая весна у Кеши была связана с днём рождения. В марте праздновал, получал подарки. В апреле осмысливал новое время нового возраста. Так было всегда – осмысление Новых ощущений. Впрочем, и это действо не появилось вдруг. Сначала были обиды, слёзы и надутая губа.

Школа открыла Новый мир, новых людей, новые ощущения и новые мысли. Казавшиеся неразрешимыми былые обиды оказались совсем безобидными и остались дома. «Я, ты, он, она! Вместе целая страна, вместе ; дружная семья! В слове «мы» ; сто тысяч «я». Большеглазых, озорных. Чёрных, рыжих и льняных. Грустных и весёлых ; в городах и сёлах!» Это школа была, что песня!

Впрочем, песни этой* не было тогда и в помине. Но слова эти сами вмиг возникли, стоило только Кеше вспомнить свой первый класс. Других слов просто не нашлось! НО! Сегодня песню эту никто не вспоминает! Она была лживой? Нет! лживой стала не песня, а её исполнительница.   

*(«Родина моя» на слова Роберта Рождественского и музыку Давида Тухманова (род. 1940). Впервые песня была исполнена в преддверии Олимпиады-80 когда-то любимой, а ныне чужой Софией Ротару (род. 1947)

Вот потому Кеша и набрал заголовок, давно зная, что «правде» всякой быть. В кавычках и без кавычек. Но что есть правда? И какой «правде» быть впереди планеты всей: своей, чужой или правде «всяк по-своему...»? Ведь всякий человек мыслит по-своему. И мир, его окружающий воспринимает и познаёт тоже по-своему. Этим, собственно, и отличаются люди друг от друга.

Порой другим это может казаться и странным, и непонятным. И объяснить это можно по-всякому. Или незнанием одного всех жизненных обстоятельств другого человека. Или разным опытом одного в сравнении с другим. Или у другого человека опыта этого может просто и не быть...

«А у тебя есть? – подумал Кеша, вновь окунувшись в своё «философическое созерцание»: как же у меня самого появился этот самый опыт, по сути, как некий предупредительный мыслительный разум? Как же я научился распознавать и тоже по-своему оценивать людей, думающих одно, говорящих другое, но делающих третье? Когда это всё началось? Знамо, когда – В ШКОЛЕ!»

Кеша достал из своего «архива» и пролистнул последнюю записную книжку школьника из далёкого 1972 года. Можно ли теперь по записям понять, чем «дышал» семнадцатилетний ученик 10 класса? Книжечка хоть и была небольшой по объёму, и не заполненной полностью, но отличалась обилием довольно разнообразных интересов. Здесь было и настоящее, и будущее, и прошлое:

«Пользуйся каждым днём, не надеясь на будущее (Гораций, 11 ода, I книга)», – это одна из десятка переписанных «умных фраз». Начиналась страничка с Гая Юлия Цезаря. Каждое его изречение сопровождалось транскрипцией: [а ля герр ком, а ля герр] – «на войне, как на войне» ...

Своё прошлое всё же было ближе, и потому книжка начиналась главным воспоминанием детства. Это был рисунок нескончаемой любви к морской стихии, чайкам над её просторами, компасам и якорям. «Гвоздём» первой странички был корабельный повар в тельняшке с поварёшкой поперёк. 

Позже, вспомнил Кеша, ещё главней стало напоминание о предстоящей встрече в Москве с одноклассником через 10 лет после окончания школы. Потому запись и предваряла море-океан. Не сбылось, в 1982 году Кеша сдавал летнюю сессию в академии и на Красную площадь не пришёл.

А Лёнька «самый-самый» в классе, сходу поступив в Ленинградское военно-морское училище, бросил флот и спился несостоявшимся морским офицером на отчем хуторе. Много позже Кеша с огорчением узнал про это, как и про то, что встреча бы тогда просто не могла уже состояться...

Были в книжке «объяснения» Есенинской лирики, «обрывки» тюремного шансона. Были шпаргалки по тригонометрии, по физике и химии. И всё же большую часть книжки занимали записи о первом, совершенно ещё не знакомом НОВОМ чувстве вперемежку с бытовыми неурядицами:   

«Это же надо в десятый раз разбить очки. Но как видно одно несчастье не приходит одно. Ведь это же в понедельник 17 апреля, да ещё после такой субботы (15 апреля). Но полученная ни за что пятёрка по химии компенсирует разбитые очки. Небольшая оговорка – очки я разбил всё-таки в ту же субботу. А ещё говорят, что» Фраза обрывается без всякого многоточия.

Почему? Просто кто-то помешал дописать или это было явное желание скрыть свои мысли от посторонних? Или недосказанность объясняется проще – неспособностью выразить на бумаге собственные мысли? Или скрыть правду, свою правду. Оставить её для себя? Зачем её знать другим...

И то, и другое, и третье! Кеша вернулся в те вёсны начала 70-х, в который раз опровергая недоразумения всех без исключения молодых людей в том, что старые люди совсем не помнят себя в их возрасте. Кеша помнил, помнил всё в мельчайших подробностях. И про первую любовь свою тоже.

Так что было самым главным в голове школьника с восьмого по десятый класс? Как не смешно это будет звучать, но главным Кешиным устремлением в эти года были жизнеутверждающие слова А.П. Чехова: «В человеке должно быть всё прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли».

На самом деле смешно потому, что страну Советов видели, как эффектный экшн-триллер «Красная жара» (1988). С Шварценеггером в роли советского капитана милиции Ивана Данко. В дурацкой шинели на Красной площади (более круто: шапка-ушанка из «Армагеддона» 1998 года).

Воистину год 1988-й можно назвать началом лавинообразного нарастания «новых» знаний. Новых сведений. Новых представлений, вкусов и взглядов. Произошёл взрыв некогда размеренного информационного потока (the information stream*). И праведная страна вмиг сорвалась в аллюр.

*(Спустя 30 лет стрим – это уже онлайн-трансляция, когда стример в прямом эфире одновременно снимает контент и общается со своей аудиторией. Сам стриминг и не развлечение уже, а способ заработка. Сначала донаты (пожертвования), потом доходы от рекламы и платной подписки. Везёт, правда немногим...)

А у юного Кеши тоже был свой стрим. Только смысл слова был совершенно иной. Уже тогда век ХХ-й помимо всего прочего называли веком ИНФОРМАЦИОННЫМ, веком информационных потоков. И под словом stream понимались новые ЗНАНИЯ и только! Спустя годы это исчезло...   

Как, например, тогда в ходу уже было слово keif, по-русски произносимое как кайф. Но означало это лишь вздремнуть на уроке или кайфануть. Сегодня же кайфануть – это войти в состояние наркотического опьянения или по-русски свалять дурака. Как просто люди поменялись с годами...   

Впрочем, о Кешином стриме. Это когда он стриминул: явил собой новый свой образ всем на обозрение. Явился, так сказать, в свою 14-летнюю юность, в свой новый восьмой класс с повязанным на шее пионерским галстуком... (см. § I.4 «Счастье, это когда тебя понимают!», книга 3)

Только стример Кеша поскромничал, уделив внимание лишь галстуку. На самом деле писком нового Кешиного образа были брюки-клёш и туфли. Настоящие, чёрные, лодочкой. Папка на молнии. В углу папки ГэДээРовская наклейка красивой дивы с гитарой. В папке новый дневник, пара-другая чистых тетрадок, ручка с карандашами, офицерская линейка и книга в обёртке от учебника.

Впрочем, книга та была последней детской, ещё недочитанной. «Урфин Джюс и его деревянные солдаты» (А.М. Волков, 1891-1977) – не сказка никакая и не фантастика. Ни тем более фэнтэзи. Это была волшебная повесть о настоящей дружбе и взаимовыручке.

Книга увлекла Кешу сразу, но взял её он в школу с двоякой целью. Естественно дочитать, а вот дочитывая, создать видимость увлечённого «изучения» нового предмета. Потому книга и была в обложке от учебника. Хитро...

Кеша купил книгу в Алёховщине, в сельпо. Там же мама купила ему и туфли. Настоящие, а не какие там ботинки. Это была, как оказалось, последней Кешиной поездкой с мамой на её родину. Впрочем, об этом тогда ещё никто не догадывался. Остались в памяти цены: 22 рубля (20 900;) и 85 копеек (807,5;). Цены вроде соизмеримые, только книги тогда БЫЛИ ВСЕМ НАМНОГО ДОСТУПНЕЙ!

Вообще 1969 год запомнился не одним переездом из одного города в другой. Настолько то лето было насыщено всякими другими событиями. Всех и не перечесть. И всё же главным событием был и, наверное, останется навсегда в памяти – это Кешин переход из детства в юность.

Юный Кеша уже прекрасно понимал, что встретят новенького в классе с любопытством и, скорее всего, настороженно. И сразу возникнет первое впечатление! А возникает оно исключительно у всех людей от первого взгляда на одёжку новенького. Это уже потом будет «...и душа, и мысли».

Брюки-клёш для Кеши мама заказала в местном доме быта, которые и пошили (впервые!) накануне Первого сентября. Это было то, что надо! Два прямых кармана спереди, третий сзади. Широкий пояс на две пуговицы без ремня и петель для него.

И разумный клёш: 19 см в колене и 21 см внизу. Сзади срез каждой штанины мамой прошит половинками металлической молнии. Блеск!

Отутюженные накануне самим Кешей брюки ложились стрелками на отполированные туфли просто идеально! Гладились ещё раз потому, что Кеша уже опробовал новые штаны. Накануне, чтобы привыкнуть к обувке и освоиться в новой одёжке, Кеша прогулялся вечером по посёлку. 

Тогда-то в новом для себя городке Кеша и нашёл место будущих ожиданий, раздумий, сомнений. Это был пешеходный мост, построенный совсем недавно. Шириной в полтора-два метра, заасфальтированный и с высокими поручнями, он соединял два жилых района. Здесь их называли «старой» и «новой» стройками, где в только построенной «хрущёвке» теперь Кеша и жил.

А вот одноклассники жили и на «старой», и на «новой» стройке. В основном – в частном секторе, в своих домах. А ещё жили они на старой Воке. Старая Воке – это речушка, текущая за плотиной вниз до встречи её с Нерис (раньше звалась Вилия), второй в Литве рекой после Немана.

А Воке новая – это водохранилище, которое образовалось запрудой и через него, собственно, и был переброшен мост. Мост соединял две части поделённого водохранилищем рабочего посёлка.

Позже Кеша узнал, что посёлок возник в 1906 году благодаря строительству в этих краях бумагоделательного завода. С этой целью местный богатей пригласил из Санкт-Петербурга инженера, которого звали то ли Григорием, то ли фамилия его была Григорьев. Оказался он не столько добрым строителем, сколько предприимчивым коммерсантом. Скоро он стал владеть всей округой.   

Фабрика была построена, причём столь необходимая для производства бумаги вода забиралась не из Нерис, а по сооружённому акведуку из верховья речки Воке. Дело оказалось столь успешным, что скоро появился и рабочий посёлок. А приезжие крестьяне, ставшие рабочими, хозяина фабрики величали между собой Гришкой, а посёлок – Гришкиным. Так гласила народная молва.
 
Григишкес (Grigi;k;s) после прихода Советской власти стал посёлком городского типа. Фабрика – градообразующим комбинатом республиканского значения, быстро расширивший ассортимент производимой бумаги. Потребность воды увеличилась в разы. Акведук был теперь естественной оградой комбината, а вода стала поступать из сооружённого рядом водохранилища. 

Как-то раз, стоя на мосту в своих раздумьях, Кеша услышал, как один старичок рассказывал, видимо внуку, своё видение истории Григишек. Конечно, всё это было Кеше уже известно, а дед объяснял, что новая стройка началась после войны со строительства улицы типовых двухэтажных четырёхквартирных сталинских домов. При Хрущёве стройку прекратили, а название осталось.      

Говорил дед на странном языке, вроде на русском, но как-то по-особенному. Да и в Кешином классе многие ребята говорили также. При этом большинство ребят литовского языка не знало, им не пользовалось и все говорили на русском. Но удивил Кешу дедов урок истории Литвы, из которого он впервые узнал, что, оказывается, говорили литовские князья на русском языке! Вот те раз…

А ещё дед утверждал, что река эта древняя Воке была речкой раздора между братьями, наследниками Великого князя Гедимина. Тут Кеша совсем растерялся. Он до сих пор считал, что башня Гедиминаса ; это остатки древней крепости Великого княжества Литовского. Что, действительно, был такой князь, но Гедиминас с литовским окончанием «-as»! а вовсе никакой не Гедимин*.

*(Гедимин (1275-1341)- великий князь литовский (1316-1341), основатель династии Гедиминовичей. У него было три жены, восемь сыновей и шесть дочерей. Ольгерд (1304-1377)- великий князь (1345-1377) был третьим сыном, а Кейстут (1308-1382) - князь трокский, великий князь (1381-1382) ; шестым сыном)

 И сыновья его звались тоже по-литовски: Альгирдас (Algirdas) и Кястутис (Kеstutis). Только не надо думать, что вот так сразу, узнав что-то новое, Кеша вмиг со всем соглашался. Новые знания появлялись как-то случайно. И рывками, и не одновременно. А появляясь, медленно накапливались, постепенно создавая совершенно иную картинку древней истории. История бывает разной!

Так Кеша впервые соприкоснулся с двумя правдами. С одной правдой он познакомился в литовском Каунасе, другую правду услышал в белорусско-польско-русском посёлке Григишки на реке Воке. Реке, делившей бывшие земли удельного князя Трокского Кястутиса и Великого князя Литовского Альгирдаса. Как раз посередине, между замком Тракайским и крепостью Гедиминаса.

А как-то побывав в той самой башне и, правда, на входе увидел переносной (!) стенд. На стенде том был Статут ВКЛ на ДРЕВНЕРУССКОМ языке! На стенде, который мог быть вмиг убран из общей экспозиции... Как тогда можно было во всём этом разобраться юному Кеше? [об этом см. Опус 5 об иной истории]

Потому Кеша и стал решать тогда задачи более приземлённые, бытовые.

А мост стал тем местом, на котором былые князья литовские встречались здесь на реке Воке и как братья, и как друзья, и как враги. По-всякому. Так и у Кеши – по-всякому. Стал мост местом Кешиного уединения для раздумий. Раздумий в ожидании встреч. Встреч и с другом из новой стройки. И с другом, жившим на старой Воке. И с первой любовью, жившей на старой стройке.

Приходил Кеша заранее, чтобы подолгу стоять, вглядываясь в зеркальную гладь воды. Он всё пытался понять, коим образом свои мысли расставить стройными рядами, чтобы легче было разбираться в них. И чтобы каждая мысля была на своём месте. И чтобы самому стало ясно, что главнее...

Ведь был Кеша, как и все. И чересчур самоуверенным, и самонадеянным, и вечным подражателем. Потому как завышенные о себе оценки есть свойство всякого молодого человека. Не исключением был и Кеша. Однако, чтобы сохранять своё душевное равновесие, Кеша и придумал, и создал для себя «среду бесконфликтного комфорта» («сам-то понял, что написал», – подумал он).

После очень понятного Кешиного детства в литовском Каунасе теперь его окружала совершенно другая среда и иные люди. В каунасском детстве было всё для Кеши предельно просто и ясно. Друзья были классные (из класса) и дворовые. Русские и литовские. Впрочем, прилагательное «русские» хоть и не было никак запрещено, но на слуху было только – «советские». У русских!

 У русских в русских семьях. Только вот семьи это были в основном офицерскими, где главой семьи мог быть человек из любого края необъятной страны Советов. И бурятом, и ингушом, и русским, и евреем, и пр., пр., пр. И быт их был одинаково послевоенным с национальным оттенком.

У литовцев в литовских семьях всё было наоборот – не было «советских», а были только «русские». Русскими были и татары, и украинцы, и карелы, и пр., пр., пр. И быт их разнообразный литовцами воспринимался как исключительно «русский». Такая вот была мешанина смыслов.

А в Григишках, как и в самом Вильнюсе, всё было совсем не так. Здесь Кеша стал бывать в семьях рабочих, рабоче-крестьянских, и в семьях заводской интеллигенции. Главами семей были русские из России, но в большинстве своём из ополяченных русских. Или из обрусевших поляков, или белорусов. И быт их смешанный был не понятно каким. Такая вот была мешанина смыслов.

Друзей (мальчишек и девчонок) было много, но с каждым(ой) теперь надо было находить своё – иное. И Кеша не подыгрывал, всё происходило само собой, то есть, проводив одного друга, встречался с другим. Втроём почему-то ничего не получалось, врозь же находился взаимный интерес.

Ко всему прочему добавлялось ещё то, что внезапно ушедшая в никуда (?) детская дружба не сменилась на новом месте такой же по содержанию дружбой старшеклассников. Или честно сказать, то теперь просто не было тех НАСТОЯЩИХ друзей! Хотя всё же ВИДИМОСТЬ дружбы была...

Тогда-то Кеша и придумал для себя называть этот весьма расплывчатый по смыслу «интернациональный патриотизм» с очевидной для всех Дружбой народов (без всяких кавычек) своей бесконфликтной комфортной средой. Это когда к своему «Я» надо было добавлять «Я» другого человека, тем самым не соглашаться, а делать себя совместимым: Я + ДРУГОЙ = ИНАКОВЫЙ.   

Вот только тогда Кеша совсем не понимал, что в Советском Союзе 1963-1973 годов или в годы его «ЗОЛОТОГО ВЕКА» возникло планетарное инакомыслие*. Правда, замешанное на СВОБОДОРАБСКОМ ДВОЕМЫСЛИИ, ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНОМ ПАТРИОТИЗМЕ И УДЕЛЬНОМ НАЦИОНАЛИЗМЕ.

*(Российский философ Ю.М. Резник (род.1959) предлагает по аналогии с терминами «инаковость» и «своеобразие» ввести единый термин «ИНАКООБРАЗИЕ», что «…означало бы качественно иное, чем собственное состояние...» Это РУССКОЕ ИНАКООБРАЗИЕ и возникло в так называемый «советский застой»)

А сам юный Кеша только-только начинал свой собственный путь к осознанию и осмыслению ИНАКООБРАЗИЯ РУССКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ несовместимой с вечно копируемой англо-саксонской.

И было у Кеши всё это ко времени его взросления. Как зима начинается с первого снега. Как весна – с его таяния и первого весеннего тепла. Как лето начинается с зелени.

Как начинается щавель – едят зелёные щи. Как начинается зелёный лук с редиской – едят их со сметаной. Потом идёт земляника с клубникой, белый налив с молодой картошкой и т.д., и т.п. Всё поочерёдно, БЕЗ ЗАБЕГАНИЯ НАПЕРЁД БАТЬКИ В ПЕКЛО... И это правильно – жить настоящим.

Так по жизни и было – ничего не выдумывалось. Всё случалось ожидаемо. По одной простой причине: Кеша, как и весь советский народ, верил в будущее! Верил не в хрущёвский «коммунизм» и не в брежневский «развитой социализм», а верил так, как все исстари – в справедливый Мiр.

А про то, что помимо РАЗНОЙ ПРАВДЫ есть ещё что-то, Кеша увидел, когда стоял на всё том же мосту, проводив одного друга и высматривая другого. Его дом был рядом, задним двором примыкающий к воде недалеко от моста. Однако, Кешу отвлёк шум компании, спускающейся к мосту от ресторана. Одеты были молодые люди явно не по школьному, довольно ярко и броско.

Впрочем, это уже и тогда не было чем-то необычным. Удивил Кешу вполне симпатичный молодой человек с аккуратной битловской причёской типа «Артур». Он был в белой водолазке-битловке, одетой под пиджак без лацканов типа «Beatles from Pierre Cardin». Этот нелепый, будто недошитый и недоделанный пиджак остался в Кешиной памяти на всю оставшуюся жизнь.
 
Это теперь, спустя более 50-ти лет, Кеша убеждён, что разделение одной человечьей земной цивилизации на несколько было предопределено в глубокой древности. А то, «что одни люди по природе свободны, другие – рабы...» первым поведал Мiру Великий Аристотель. Придав этому положению некую законность в виде аксиомы, не требующей никаких доказательств.

К чему это привело - не о том разговор. Пока. Интересен вопрос, когда и как началась ДУХОВНО-НРАВСТВЕННАЯ ДЕГРАДАЦИЯ (трансформация) Западной цивилизации, возомнившей себя главной среди всех других на Земле. Впрочем, внимательный читатель должен был уже понять, что началом всякой цивилизации является ЖЕНЩИНА, её женское НАЧАЛО. Речь об этом была.

Природа сама и все её составляющие едины, но развиваются, стремясь к совершенству, благодаря сосуществованию двух противоположностей. Самец привлекает самку прежде всего своим внешним видом. Инструментом является естественный механизм совершенствования образа.

Недопонимания (читай не до разумения) ЭТОГО возникли в тёмные средние века, в той самой Европе. И человек разумный пошёл другим путём. Роли самцов и самок стали перераспределяться в соответствии с свободорабским двоемыслием. По разумению меньшинства Хозяев (Господ) и недоразумению большинства Рабов (Варваров). Началом это ДЕТЕРМИНИЗМА стал XIX век.

«Как-то так про многоточие...», – хотел было завершить Кеша. Но при чём здесь пиджак? Куда завлекательней познать вековое преобразование женских панталон через «революционные» бикини к нитеобразным трусикам. Но это про злую привлекательность Рабынь, задача которых тронуть мужиков и рассудком, и кошельком. Гробить их психику в прямом, а не в переносном смысле.

Важнее одеяния Хозяина. Его образ тоже должен выделяться! Классический пиджак появился в конце ХІХ века и с того времени не претерпел сильных изменений. Менялись очертания, да размеры разных его причиндалов, оставаясь всё тем же пиджаком. Пьер Карден (1920-2022) в конце 50-х совершил «революцию» пиджака – убрал лацканы. Ведь бренд «Pierre Cardin» непобедим!

Как и в «когнитивной революции» сразу решались главные задачи бизнеса. Снижаются как трудозатраты, так и расход материалов. Ускоряется процесс производства и снижается себестоимость. Но продаётся бренд, а не добротная и не дорогая одежда. Поэтому новый пиджак много дороже!
 
Однако, с этим пиджаком Кардену не повезло – молодёжь ещё обладала РАЗУМОМ СВОИМ.
 
«Всяк по-своему с ума сходит», – подумал Кеша, стоя в начале 70-х на своём мосту и оценивая причуды тогдашней моды. К сожалению, Кеша ещё совсем не понимал русского писателя А.П. Чехова, как и незнаком он был с его обязательной для прочтения повестью «Палата №6» (1892). А правильно ли там было подмечено ещё в веке XIX: «Не стоит людям мешать сходить с ума»???
 
А ещё Кеша не помнил сколько стоило сшить костюм в советское время, зато прекрасно помнил, как много значил добротный костюм в его жизни. И как много ещё есть что рассказать!

Но об этом ниже. 

§VI.4.3 «ГАЛОПОМ ПО ЕВРОПАМ*» В ТРЕТЬЕМ СМЫСЛЕ...

*(Название очерков (1928) поэта А. Жарова (1904-1984) о поездке по Западной Европе. Назвал так поэт из-за отношения властей этих стран к советским гражданам. М. Горький в статье «О пользе грамотности» этой фразой показал поспешность печатать непроверенные и неточные сведения о заграничной жизни)

Службу свою Кеша начал в Латвии – какой-никакой, но всё же в Европе. А смысл броского заголовка очень простой – «закруглить» воспоминания без всяких «философических» отступлений.

...Первое же построение полка сразу расставило все точки над «i». «Хозяином в доме» – Вайнодском гарнизоне был его начальник – командир 54 гвардейского истребительно-авиационного полка. Был он небольшого роста, крепкого телосложения, с суровым взглядом. В соответствии с занимаемым местом. Настоящий полковник, один из первых лётчиков-снайперов авиации ПВО.

Каждый понедельник происходил «разбор полётов». Обычное явление, когда перед строем полка стоял молодой и всегда холостой офицер из техников. С лётчиками и семейными офицерами командир разбирался в своём кабинете. Впрочем, позже Кеша слышал и другое мнение: «уж лучше пять минут позора перед строем, чем с глазу на глаз с командиром! Чёрт, а не Бонапарт...»   

Первый вопрос командира к «жертве самого справедливого суда» был всегда один и тот же: «У тебя сколько костюмов?»  (дальше следовал сложный для воспроизводства монолог командира с использованием идиоматических истребительно-авиационных выражений)

По мнению командира, каждый советский офицер должен иметь как минимум два костюма. Один для выхода в город, в тот же ресторан или в кино с девушкой (перед ним был холостяк). Другой для особых случаев, для той же свадьбы, например. А напиваться в форме – себя не уважать!

В тот сентябрьский понедельник 1975 года провинившегося холостяка «спасли» пятеро молоденьких лейтенантов-техников. Они в ожидании своей участи стояли в конце строя. Новенькие мундиры повседневной формы броско отличали их от серой массы полка, одетого в лётно-технические комбинезоны. О них и напомнил командиру замполит (начальник политического отдела полка). 

Распоряжение было кратким: «Встать на все виды довольствия и после обеда в распоряжение инженера полка. В нормальной форме...» Таковой в авиации ПВО считалась только одна – лётный или технический комбинезон. Куртка в зависимости от сезона. И фуражка с голубым околышем.

Потому и начали с «вещевого довольствия» Это понятие гораздо шире, чем просто «форма одежды». На вещевом предписании в углу стоял штамп: «в соответствии с нормами ОВС (обозно-вещевого снабжения) ИАП, назначенных распоряжением Наркома обороны от 1937 года...»

Кеша не переставал удивляться тому, как последовательно сбываются все мамины рассказы об армии, услышанные им в далёком уже детстве. Откуда было маме знать, что судьба её младшего сына будет обязательно связана с армией? А может мама и стала причиной Кешиного выбора?

Первым Кешиным наставником во всех бытовых армейских вопросах была мама. Прослужившая всего два года (1944-1945) вольнонаёмной в действующей армии, она знала толк в понятиях «шинелька», «портянка», «исподнее» и как солдатка, и как жена кадрового офицера. Потому разбиралась в тонкостях не только гражданской, но и военной амуниции действующих офицеров.

А осенью 1975 года оказалось, что помимо амуниции лейтенанту в соответствии с ОВС от 1937 года были положены кровать, матрац, подушка, два комплекта постельного белья с полотенцами, тумбочка и табурет. Тут и целой телеги не хватит, чтобы всё это перетащить в гостиницу – общежитие холостяков. На складе заверили, что мебель вся ещё до их приезда уже давно туда отправлена.

В завершение рассказа о первом Кешином полку и его, «отце-командире», не грех похвастать, что в том своём первом полку Кеша перед строем не стоял. А вот побывать в кабинете у командира «с глазу на глаз», побывал. Он как всякий порядочный советский офицер подал рапорт на разрешение жениться. И был вызван командиром гвардейского полка к себе в кабинет на личный разговор.

Не видя пользы от чьего-то согласия, Кеша волновался и отвечал, предугадывая первый вопрос:

«Есть два костюма – повседневный и свадебный. К сожалению, с последним не повезло. Плохо скроен!» Не посмел Кеша, однако, уточнить (со страху?), что шил костюм в литовском Каунасе у литовки-портнихи. А надо было – в русском Вильнюсе, у портного еврея! Почему-то Кеша уже был уверен в том, что только русским евреям подвластны и сапоги хромовые, и пиджаки, ладно сидящие...

Не этот ли страх сказать лишнего стал причиной разлада его мимолётной женитьбы? Вообще недосказанность, кажущаяся на первый взгляд полезной, на самом деле очень вредна. Вредна во всех делах человечьих. В делах служебных и в делах житейских. Особенно в делах семейно-любовных.

Другое дело, ЧТО и КАК говорить-договаривать. Но думать, что тебя понимает собеседник – это есть весьма НЕВЕРНОЕ убеждение. Обычное дело, когда собеседник думает исключительно о своём, потому и вставляет реплики невпопад и не к месту. Отсюда вечные и бестолковые споры, ни к чему не приводящие.

Кеша всё ещё пытается НАУЧИТЬСЯ разговаривать. Учёба эта нескончаема!

Разговоры разговаривать – это дело сродни искусству. Риторике (красноречию) – искусному владению словом, умению находить и подбирать нужные примеры-доводы, как и логике (разумности) – толковой расстановке тех же верно найденных примеров-доводов в ШКОЛЕ так до сих пор и НЕ УЧАТ! Этому НАДО УЧИТЬ молодых людей, да и самим им – учиться...

Впрочем, о костюмах. За год до первого Кешиного командира полка, мама озаботилась о его первом гражданском костюме. Стыдно вспоминать. Но самый первый костюм – школьный выпускной – украли в первые дни зачисления Кеши курсантом. Украл, в этом не было никакого сомнения, кто-то из выпускающихся лейтенантов. То, что люди часто воруют, Кеша знал с детства от мамы.

Об этом было забыто. И по убеждению мамы, сыну, стремящемуся с отличием окончить училище, по выпуску из него следует приодеться в соответствии с новым статусом. Добротно и красиво, и ничего лучше костюма, сшитого у мастера, и не придумать. К тому же к Кешиному выпуску старшая сестра приурочила и свою запоздалую свадьбу. И наказала Кеше быть у неё свидетелем!

С мастером Кеше повезло! В русском городе Двинске (Daugavpils) нашёлся знатный портной-еврей. На первой же примерке пиджака мастер, познав кому шьёт, говорил: «Сшить костюм не штука, а вот сшить хороший костюм, одного умения мало. Главное в костюме грудь. Пиджак должен подчеркнуть и статность, глянув на юного заказчика, завершил мысль:

и стройность. Потом выбор лацканов, которые на плохо сшитую и не подогнанную грудь и вовсе могут лечь неправильно!..» Тут Кеша и вспомнил образ на мосту с пиджаком от Кардена. А говорливый Мастер продолжал:

«...сшить женское платье куда проще. Там уже сама грудь решает эту задачу! Не надо ничего прятать, а только подчёркивать её совершенный облик, ибо некрасивых женских грудей не бывает. С мужиками намного сложней – не все же они Юрии Власовы... Так-то, молодой человек!»

Здесь Кеша посчитал преобязательным к пониманию словосочетания «простой советский человек» добавить то, что НОРМАЛЬНЫЙ ПОТРЕБИТЕЛЬСКИЙ ВКУС к обуви, одежде и своему образу ему, помимо мамы, привили МАСТЕРА СВОЕГО ДЕЛА. Ими были ПРОФЕССИОНАЛЫ:

– еврей-сапожник из старой Вильни, сшивший первые хромовые сапоги (1973);
– еврей-портной из Двинска на Западной Двине, сшивший первый костюм (1975);
– еврей-брадобрей из Театрального проезда, сделавший правильный пробор (1981) ...

Мастеру потребовалась не одна, а две примерки, пока Кеша не забрал свой первый костюм. Это был чудеснейший двубортный пиджак, серый в полоску, с широкими лацканами. И брюки, расклешённые с манжетами и модными карманами. Тогда же по весне начались в училище примерки по пошиву (положенных выпускнику) двух мундиров и двух шинелей. Повседневная пара и парадная.

Советской офицерской шинели можно посвятить трактат потому, что она значила намного больше, чем мундир – для образа советского офицера. И шить её было намного сложнее. И подогнать её под человека тоже было непросто. Зато смотрелся советский офицер в ладно сшитой шинели превосходно! Но только уважающий (!) себя офицер. Тех семидесятых (застойных?) лет ХХ века.

Отдать должное шинели надо хотя бы для того, чтобы подчеркнуть несуразность, полнейший идиотизм «всеми любимого» Шварценеггера в его, упомянутой выше, «дурацкой шинели на Красной площади». Впрочем, зачем столько раз повторять мысль Задорного: «...ну, они туп-п-пые!».

Так весна 1975 года и запомнилась Кеше одними примерками. Впрочем, тут не мешало бы перечитать «Кешкины рассказы, год 1975-й». И тогда правильней будет сказать, что запомнился громадной гордостью за свою непобедимую Родину – Союз Советских Социалистических Республик.

Но, правда, в 1975 году Кеше и в голову не пришло то, КАКОЙ недешёвой и сложной была училищная организация пошива формы для ДЕВЯТИСОТ (~900!) выученных лейтенантов. Чтобы выпустить их в отличном, не столько внешнем виде, сколько прекрасных в их внутреннем содержании...

В следующие шесть лет Кешиной службы пошивом костюмов и мундиров заниматься ему не довелось. В полках повседневная форма одевалась очень редко, парадная – и того реже. Изнашивались рубашки и галстуки защитного цвета, да фуражки с голубым околышем.

Из копившихся избытков неиспользуемых отрезов на мундиры и шинели рукотворные женщины творили чудеса портного мастерства. Из отрезов им удавались и пальто, и платья. Из портяночной ткани – классные юбки …

В академии всё поменялось. Требования к внешнему виду офицеров-слушателей были запредельно высокими, а форма на лекциях изнашивалась прямо на глазах. Курс, на котором учился Кеша, был прикреплён к военному ателье на Фрунзенской набережной. Ателье поражало и своими мастерами, и примерочными, и зеркалами, и коврами, и мягкими креслами, и пр., пр., пр. …

Цивильная амуниция тоже не доставляла никаких хлопот. Сначала Кеша заменил свой первый костюм таким же серым, но готовым польским, купленным в Калининградском «Маяке». Чуть позже был заменён и неудачный свадебный финским, очень модным костюмом. Куплен он был всё в том же «Маяке». Его вполне хватало часто бывать с Аллой и в театрах, и на концертах в Москве.    

Первый мундир старшего офицерского состава, и как оказалось, вообще последний раз Кеша сшил в том самом ещё советском, праведном 1988 году. В ателье на Ленинградском проспекте, рядом с академией, заказ, однако, не приняли. Отправили Сашу за Сокол на Октябрьское Поле.

Но и там за пошив взялись с явным неудовольствием. Негласно, потихоньку всё сворачивалось и советской БЫТОВОЙ ИНДУСТРИИ «приказали долго жить». Всё делалось так, что стало выгодней создать свой кооператив, чем «бесплатно вкалывать на государство».

Советскую «ну очень плохую экономику» насильственно, а не по уму подменяли русским суррогатом ECONOMIC`S.

Всё это пёстрое многообразие РАЗНЫХ СМЫСЛОВ возникло не сразу. Всё происходило постепенно, в течение 1988…1991 годов. Если всё или почти всё было понятно до 1991 года, то СОВЕРШЕННО ВСЁ стало НЕПОНЯТНО после него. Понимание пришло не сразу, тоже постепенно, а вот ОСОЗНАНИЕ происшедшего – только после возрастной отметки в 64 года, в 2019-м году...

Это было потом, а в 1985 году Кеша достиг «предела детских мечтаний». О своём будущем Кеша думал всегда, но сначала это, в общем-то, был довольно расплывчатый образ. Сотканный из набора только положительных качеств, он не определялся какими-то сроками и был обобщённым.

Можно клясть Советское «образование&воспитание», обзывать его всякими нехорошими словами, но было оно прекрасно-правильным и НОРМАЛЬНЫМ. При всех его очевидных недостатках, Советское образование было НАСЫЩЕНО примерами, как и чему надо учиться. И при этом главный упор делался на самостоятельность, собственную исключительность и веру в себя! 

В десятом классе многое поменялось из-за сомнений и неуверенности в себе. Ничего удивительного, но связано это было с первой любовью. И это не были никакими паническими атаками потому что юный Кеша уже прекрасно понимал естество жизни и бытия. Примером тому были и сестра, и брат. Не всё в жизни будет получаться как хочется. Могут быть и неудачи. Разумно?

Ложась спать, Кеша теперь пытался увидеть себя тридцатилетним. Определился с возрастной меткой времени (30 лет). Видел себя хорошо одетым, причёсанным и воспитанным. Определился с образом (Ален Делон). Образованным... Тут было сложнее, Кеша прекрасно понимал, почему он стартует со среднего училища. Его знаний было недостаточно для поступления в Высшее заведение!

 Через год (1973), уже имея новые, курсантские взгляды, к своему внешнему виду Кеша добавил образ штабс-капитана Кольцова. Одной из важных способностей у которого было уважительное отношение к ЖЕНЩИНЕ. Определился Кеша и со званием для 30 лет – инженер-капитан!   

Настал чудный августовский день 1985 года. Кеша завершил «строительство» своего спичечного галиона. «Мечты сбываются? Да, они сбылись на все сто! Завтра на службу в новом звании и что важно! – уже инженером в учебную лабораторию...», – думал Кеша, но об этом уже был рассказ в Опусе Третьем.

 А о том, что значит женщина в Мiре в целом и в жизни мужчины, в частности, речь будет продолжена в главе VI.5 «В чём же разница мировоззрений?» А пока о примерах ФОРМЕННОГО безобразия. Они начались в том самом последнем, праведном 1988 году.

Об этом, конечно, тоже придётся рассказывать «галопом по Европам». С одной стороны, а с другой – в соответствии с Кешиным чином – младший офицер.  Поэтому опустим откровенную чехарду в военном ведомстве от перелёта Руста в 1987 и до путча 1991 года. Среди участников путча был и последний Министр обороны, и последний Маршал Советского Союза*...

*(Это звание оказалось последним, присвоенным в СССР. Им стал в 1990 году и последний Министр обороны (1987-1991), фронтовик Дмитрий Тимофеевич Язов (1924-2020). А последнюю награду Язову вручили за три недели до его смерти в возрасте 95-ти лет от роду (как и Сашиному отцу – в 2005 году, в возрасте 87 лет)

 Однако, Кешино образование уже позволяло ему мыслить в масштабах всей страны, его родины – СССР.

 Первое послабление дисциплины Советской Армии началось скорее с испугу, чем во благо бытия офицерского состава.

Это потом, чтобы предотвратить непредсказуемые последствия от набиравшего силу «революционно настроенного советского офицерства», Лужков – мэр Москвы с 1992 года, спешно перекопал старую и стал строить новую Манежную площадь. Дабы сделать невозможным проводить бесчисленные «сборища толп» советских вольнодумных офицеров.

«Демократия» в армии началась разрешением «власти предержащей» носить рубашки без галстука, с рукавами, САМОСТОЯТЕЛЬНО отрезанными! «Какая гадость – эта заливная рыба...», – подумать только до чего опустилось обозно-вещевое снабжение МО, чтобы вместо производства рубашек разослать по частям «предписание», как правильно обрезать и подшить рукав «по уставу».

Армия не удивилась и следующему (последнему!) шагу «демократических реформ» СОВЕТСКИХ армейских снабженцев. Вместо обязательного пошива добротных мундиров было спешно организовано производство неких курточек на пуговичках.

Схожая с поддергайкой, она быстро пришлась по вкусу большинству советских офицеров. Курточку носить было гораздо удобней, чем повседневную тужурку. Ещё к ней придавалась офицерская пилотка, когда-то бывшая в почёте.   

Армия не удивилась и тому, что произошло во временной промежуток от путча 19 августа и до Беловежского соглашения 8 декабря 1991 года. Его сегодня называют по-разному. Но не вспоминают, что модное ныне слово «трансформация» впервые предложил первый Министр* обороны Новой России.

*(Маршал авиации Е.И. Шапошников (1942-2020) формально считается последним министром обороны СССР. На самом деле ВС СССР управлял Язов, а Шапошникову досталась расколотая, стремительно разваливающаяся армия. Он тогда предложил «Концепцию трансформации ВС СССР в Объединённые ВС СНГ...»

«Но как ты хрен ни назови, он слаще не станет!» – Кеша опять вспомнил то время, когда в том самом 1991 году впервые задумался о смыслах. О смыслах жития-бытия и в семье дома, и в службе на кафедре, и в стране, и в Мире.

Существования самого себя в этом..., на ум сразу пришёл старый забытый американский фильм. Из него уже в детстве Кеше стало понятно, что там на Западе люди живут в ужасном безумном, а вовсе не в НОРМАЛЬНОМ МИРЕ, как в СССР...

Назывался суперпанорамный фильм «Этот безумный, безумный, безумный, безумный мир» (в советском прокате с 1965 года). Посмеялись тогда люди и забыли. И вот это всё пришло сюда, в Россию. «Хоть горшком назови, только в печь не ставь», – и Кеша, наконец, понял суть пословицы.

Ему тогда стало важно занять должность преподавателя! С этого и надо было начинать в том выпускном 1985 году. А Кеша по-старинке, как порядочный от простого к сложному, постепенно..., полагая, что этим он приносит пользу всем. И не беда, что время утеряно! Тогда ли он «поумнел»?   

Последнюю свою Советскую Мечту Кеша осуществил (скорее решил-таки поставленную задачу) в 1995 году. В своё сорокалетие, на пике своего жизненного пути. Защищался Кеша в повседневном мундире советского майора. Последнем, сшитом в ателье на заказ в 1988 году.

Обычно защита проходила торжественно, а значит в парадной форме. Таковой в армии эРэФ ещё не было. Это было не столько неправильно, сколько символично – пусть с опозданием, но Кеша защищал не научную степень, а поруганную честь своей Родины и её надёжного щита – Армию...

Защитившись с одним чёрным шаром от своего Учителя ЮрБора, Кеша окончательно замкнул-таки цепь своих детских мечтаний! И жизнь сразу стала неинтересной. Она потеряла всякий смысл...

Но она продолжалась. Собственно, с развалом СССР, его могучей армии, флота и авиации началась новая армия России, началась всё с того же форменного безобразия. И здесь придётся рассказывать «галопом по Европам» ...

Впервые новую форму Кеша получал уже уйдя из академии, на вещевых складах за бывшим аэродромом на Ходынском поле. Теперь парадный и повседневный мундир синего цвета отличался лишь погонами. Перешьешь обычные погоны на золотые и мундир становился парадным.

И был мундир по образу и подобию американского офицерского френча с накладными карманами под галстук. Как и шинель того же цвета на подобие цивильного двубортного пальто, свободного от изысков в его очертаниях. И выдавались они готовыми под свой размер, полноту и рост.

Справедливости ради надо сказать, тогда появилась уже вовсе и не поддергайка, а отличная курточка на молнии из добротной синей ткани. И такая же пилотка с российской символикой. И такое же превосходное синее полупальто, зимой с пристёгнутыми меховым воротником и подкладкой. И чёрные туфли и модные полусапоги на молнии. Когда-то в Советской армии о таких только мечтали... 

Одним из образов того смутного времени – периода 90-х годов ХХ столетия, является фуражка (по занудному Кешиному мнению). Это символ формы одежды, прежде всего военной, её очертания были неизменными в течение столетия до 1968 года. Фуражки тех лет отличались низкой тульей и подбородным ремешком, что позволяло её никогда не терять с головы в любой обстановке.

В играх в войну Кеша с ребятами, собственно, и отличал фашистов высокой тульей их фуражек и серебряным плетёным шнуром над козырьком. И вот в 1968 году фуражка победителей реформировалась увеличением высоты и вида тульи, а с 1975 года и появлением плетённого золотого шнура вместо подбородного ремешка. Теперь фуражку надо было беречь, чтобы её не сдуло ветром...
 
Кстати, с той поры участники парадов на Красной площади подвязывают фуражку нитками. Так, по крайней мере, было в 80-х годах прошлого века. Ну, а тулья фуражки стала расти «не по дням, а по часам...» Да и Кеша себе дважды заказывал в ателье фуражки с приподнятой тульей.

Но более всего изощрялись коменданты московских районов, заказывая себе фуражки-аэродромы с тульей, подобной трамплину на авианосце «Адмирал Кузнецов». И сегодня эта фуражка смотрится нелепо, если у человека небольшая голова. А носить такую и неудобно, и тяжело!

И вот произошло событие, которое можно причислить к тем небольшим меткам того, что в России хоть что-то меняется в лучшую сторону. В милиции ввели в экспериментальную носку новую форму одежды, которая отличалась, прежде всего, фуражкой! Свершилось это в 2007 году.

Всё новое, это хорошо забытое старое – образец фуражки имел старый дореволюционный вид с красным околышем, большим прямым козырьком и низкой тульей! Не армия, так милиция сделала это.

И как в былые времена снова возникло межведомственное соперничество, и министерство обороны, опоздав на неделю-другую, в январе 2008 года, представила Президенту свою новую форму одежды!

Но ничего нового не придумали, а, отменив английский френч с накладными карманами, вернулись к советским тужуркам, оставив двубортное пальто того же английского фасона. Был провозглашён отказ от сапог, портянок и портупеи. Вместо пилоток – русифицированные бейсболки.

Вершил эти форменные БЕЗОБРАЗИЯ первый для России гражданский Министр обороны Анатолий Эдуардович Сердюков (род. 1962). Всё же надо отдать должное цивильному Министру: в 1984-1985 годах он отслужил срочную водителем батальона связи в звании ефрейтора мотострелковых войск ВС СССР.

С экрана телевизора какой-то генерал хвалился Путину о том, что высоту тульи уменьшили на 2 см! И это не странно, видимо, в биосфере чиновничьей всё же вид фуражки имеет значение, и делаются попытки хоть что-то и как-то изменить к лучшему в армии России.

Но всё это было «презентовано» как «ток-шоу Валентина Юдашкина» (1963-2023). А это и печально – форменное безобразие было представлено брендовым модельером разной и пёстрой смесью форм одежды дореволюционной, мешаниной форм и стилей до и после реформы 1968 года...

Исходила задумка не из военной практичности, а только из воззрений и пожеланий Заказчика – генералов обозно-вещевого снабжения. Для них образцов было куда больше, чем вообще для офицеров разных рангов. Образцы, по сути, являли собой весь гардероб Советских ГЕНЕРАЛОВ.

Жизнь сама всё расставляет по местам, и уже осенью 2008 года из военных округов Сибири пришли сообщения о массовых заболеваниях солдат срочной службы. Оказалось, что «зимняя форма от Юдашкина» не приспособлена к суровой сибирской погоде. Но только ли природа в том была виновата?

Как известно, ~ 70% всех авиапроисшествий происходят по вине ЧЕЛОВЕКА. Или всё по тому самому «стадному» правилу – закону Гаусса. Поэтому, Кеша в этом убеждён, и в делах обычных, и в политике всякие неразрешимые проблемы творятся по вине человека.

Но об этом Кеша дорасскажет в Главе VI.5 «В чём же разница мировоззрений?». Здесь же просто пока ещё не в тему...

§VI.4.4 ГАЛОПОМ ПО ЕВРОПАМ (ПРОДОЛЖЕНИЕ)

Остался не раскрытым смысл «хозяина в доме», впрочем, начать Кеша решил пока с самого дома. Но получилось иначе. От людей Кеша часто слышал: «...москвичей испортил квартирный вопрос» И ссылались на Булгакова, мол, истина последней инстанции. Было довольно забавно – сам не читал, но мнение своё имел. И Кеша тогда, в 70-х, Булгакова тоже не читал, но слышал.

А узнал Кеша писателя из советских фильмов по его пьесам: «Бег» (реж. А. Алов, В. Наумов, 1970), «Иван Васильевич меняет профессию» (реж. Л. Гайдай, 1973), «Дни Турбиных» (реж. В. Басов, 1976) и «Собачье сердце» (реж. В. Бортко, 1988). Ну, как тут обойтись без «философических» отступлений? Все эти фильмы, но особенно два последних, оказали невероятное влияние на Кешу!

Фильмы оказались очень полезными и своевременными для его «профессионального становления и морально-нравственного созревания». При чём каждый фильм вдруг оказывался «в нужное время и в нужном месте». В них Кеша сразу нашёл важные детали ПРЕЕМСТВЕННОСТИ, которых недоставало. Их просто не могло быть в образе отца-фронтовика, советского кадрового офицера. 

И «Собачье сердце» пришло вовремя – Кеша как раз целиком и полностью окунулся в проблематику, решаемую советской военной и гражданской профессурой. К тому же к концу 80-х, в разгар перестройки, стал пополняться и Кешин библиотечный фонд. Журнал «Огонек» не был для него единственным окном в мир «демократических свобод». А в 90-е книги стали просто отдушиной...

И всё это сказалось на том, что в свои 64 года Кеша и в Булгакове, авторе «Мастера и Маргариты», и в режиссёре Бортко, создавшего её лучшую (по Кешиному мнению) экранизацию, признал лишь выразителей своего частного мнения. И не во всём с ними был согласен.

Потому, что это всего лишь своя, высказанная авторами, МЫСЛЬ. Одна из их ВСЕГО МНОГООБРАЗИЯ РАЗНОМЫСЛИНИЯ. Одна и только! Высказанная, правда, гениально, просто и доходчиво. Да так, что ею завладело множество людей. Людей разных. НО и людей ВЛАСТЬ ПРИДЕРЖАЩИЕ. А как они распорядятся этим-то? В истории, не секрет, было ПО-ВСЯКОМУ... 

Но это будет потом, а в 1977-м году Кеша вошёл в свою первую квартиру. Памятуя, что читателей у Кеши-графомана всё ещё нет, решил он напомнить (на всякий случай), что первый рассказ о первой квартире уже был в первой части Опуса, тоже первого (см. с. 8). За три года усердного графоманства Кеша поднаторел в использовании чудеснейших возможностей и Компа, и Сети!

Минутное дело, чтобы комп выделил всё, что было написано Кешей про свою первую квартиру. Оказалось, что во Втором Опусе уже был «Квартирный вопрос, но совсем не по Булгакову» (см. §1.2 на стр. 7). И про «хозяина в доме» тоже уже было в той же книге (см.  §2.9 «До и после «волшебного» события 07.07.07» на стр. 32 и §6.5 «И о девочках..., как же без них?» на стр. 108).

Тут-то Кеша и УРАЗУМЕЛ, что сегодня графоманство – это ВАЩЕ совсем НЕТРУДНОЕ дело. Достаточно иметь компьютер, подключённый к Глобальной сети. И всё! Нетрудным делом графоманство стало потому и только потому, что сегодня все пословицы о ПОЛЬЗЕ ТРУДА стали полной БЕССМЫСЛИЦЕЙ! Их было немереное количество. И с советами, и для успешного труда!

Как, например, «Без труда не вытащишь рыбку из пруда! Маленькое дело лучше большого безделья. Не учи безделью, а учи рукоделью. Много спать – дела не знать. Уменье и труд – всё перетрут! Труд – дело чести. Будь в труде на первом месте!» ... Так БЫЛО, а как СТАЛО теперь?

Но здесь сразу возникает встречный вопрос, кем себя считает и какие цели перед своими «творениями» ставит автор (блогер, писатель, графоман)? Насколько он и как образован? Каковы его знания? В себе и для себя Кеша определился давно! Всегда помнил: «ВСЁ ПРИДУМАНО ДО НАС!»

И главное то, что компьютеризация была успешно завершена ещё в ХХ веке, а «оцифровка» или так называемая «цифровизация» («диджитализация» или ещё глупей: «дигитализация») освоена была тогда же.

Сегодня же, благодаря «умникам от науки», понятия ЦИФРОВИЗАЦИЯ и ДЕМОКРАТИЗАЦИЯ можно представить не иначе как ДЕБИЛИЗАЦИЯ и КАНАЛИЗАЦИЯ. Но обо всём этом (и про компетенции ИИ – AI, англ. – тоже) в Главе VI.5 «В чём же разница мировоззрений?»

Так Кеша, прежде чем вернуться к теме БЫТА, дополнил свою КОПИЛКУ ДОВОДОВ в необходимости отказа людей от Западной ДЕМОКРАТИИ!  Потому, что необходим переход от ПОДРАЖАНИЯ, ХАЙПА и БЕССМЫСЛЕННОСТИ через РАЗНОМЫСЛИЕ к СМЫСЛОПРАВИЮ.

Ну, а разговор о своей первой квартире Кеша решил продолжить со времени её покидания. В связи с переездом Кешиной семьи из Калининградской области в Москву... Прошло с той поры 43 года. Последний раз Кеша был там в начале века – в 2002 году. И это уже срок. Что изменилось?

Кеша открыл карты Google. Уже давным-давно он обратил внимание на поездки по городам и весям России автомобиля с кругорамной* видеокамерой на крыше. Потрясающе! Коварное ЦРУ когда-то даже мечтать о таком не могло. Однако, если в Панемунях, Григишках и Москве Кеше удалось скопировать фото его прежнего жития-бытия, то с Калининградской областью было иначе.
 
*(В дополнение к утверждению: «Всё придумано до нас!» Панорамный кинотеатр «Круговая панорама» на ВДНХ (47-й павильон выставки) был построен в 1959 году! Тогда же была разработана советская кругорамная кинематографическая система. Кеша не раз с удовольствием смотрел там чудные фильмы...)

Google-мобиль на аэродром «Нивенское» (посёлок Северный) не заехал. Не пустили? А что там теперь есть «секретного»? НИЧЕГО. Он разграблен, опустошён и забыт всеми... И с домом в Южном-II, где Кеша получил свою первую квартиру, тоже не срослось. Нет в сети его фотографий!

 А тот дом (в подобном – жил штандартенфюрер Штирлиц в кино) начинался с подъезда, с широкой лестницы, прижатой к дому правой стороной. Слева кованные чугунные перила. На стене большой фонарь с матовыми розоватыми стёклами. Тоже кованный. Застеклённая дверь с бронзовой ручкой. Далее тамбур, где прямо дверь в холл, а налево винтовая лестница ведёт в подвал.

В холле дверь прямо на кухню соседа. Направо – в его двухкомнатную квартиру. Слева от входа на кухню туалет. Там, кроме окна и унитаза, висит писсуар из тех 30-х, немецких лет.  Слева от туалета окно и винтовая лестница на 2 этаж (про её удивительную геометрию уже был рассказ).

Позже, когда Кеша с Аллой окончательно обжили и обустроили квартиру, в тёмном углу поворота лестницы появилась «паутина» с лохматым страшным чёрным пауком. Красота ужасная для тех, кто первый раз поднимался к ним в гости! Позже лестницу Кеша электрифицировал.

Сегодня в интернете это представляется как «некий креативный ЛАЙФХАК» Тогда это было маленькой хитростью: двухпозиционный выключатель был переделан в трёхпозиционный. Верхний и нижний выключатели были соединены новой проводкой. А над дверью появился фонарь.

Не чугунный, но такой же: с витиеватыми гранями, выпиленный лобзиком из авиационной фанеры. И с матовыми стёклами из оргстекла. Теперь при подъёме на лестницу свет включался, при входе в квартиру – выключался. И наоборот. Но прежде, чем войти в квартиру, спустимся в подвал.

Он образован большим холлом с высоким бетонным потолком и тремя проёмами. Прямо проём с дверью, где баня, бывшая при немцах прачечной. Теперь посередине стояла чугунная ванна, справа – топка. Сверху на ней большой чан, на дне которого спираль из латунной трубки.  Когда вода в чане нагревалась, то через спираль горячая вода подавалась на душ. Висел он над ванной.

В холле справа два проёма (без дверей!) в большое и чуть меньшее помещения. Слева у соседа, помимо хранения угля, была там сделана мастерская. В правом проёме хранил уголь и картошку Кеша. Каждую осень через оконце забрасывался уголь. Кстати, был он Аллин – учительский, бесплатный полторы тонны. Правда польский и плохой. Об этом уже был сказ в других Опусах...

Как-то, памятуя детство, Кеша провёл «субботник» в подвале под лестницей – выгреб кучу мусора, накопленного многочисленными предшественниками. Нашёл оленьи рога, привёл их к удобоваримому виду. Отполировал и сделал деревянную подвеску. Висят до сих пор в Москве...
 
Собственно, всё уже было рассказано и в первой части Опуса-1, и в «Кешкиных рассказах, год 1977-й». И всё же что-то Кеша захотел добавить хотя бы потому, что с появлением Аллы-Гестии, квартира приобрела бесподобные и совершенные черты. Откровенно говоря – это была лучшая из всех потом квартир, в которых довелось им жить. Она была самой уютной, милой и любимой!

Через год-другой предложили переехать в новый дом с центральным отоплением и горячей водой – отказались! В своём доме с печкой было лучше! Впрочем, Кеша продолжил: на входе в квартиру справа окно с тюлем и шторами. Рядом кресло и зеркало на стене. У стены посередине коридора небольшая печка на ножках (о ней ниже). Налево коридор упирается в дверь кухоньки.

Слева на всю длину коридора два проёма под скосами. В первом стоит трёхстворчатый шкаф и вешалка для одежды. Во втором меньшом – газовый баллон, над ним полки с хозяйскими мелочами. Занавешены проёмы вышитыми портьерами, на полу ковровая дорожка. В конце коридора справа дверь в зал – большую комнату и смежную с ней спальню. Ну, а прямо вход на кухоньку.

При немцах здесь была душевая, поэтому стены в белом немецком кафеле в рост человека. Теперь на кухне стоит стол со шкафчиком, слева газовая плита и у окна стиральная машина «Riga-8». Справа рукомойник. Это металлическая раковина с краном холодной воды. Рядом полка.

Когда Кеша перенёс газовый баллон из кухни в ближний проём коридора, а плиту поставил к стене под скосом – кухня стала довольно просторной. Если бы Кеша не поступил в академию, а этот вариант вовсе и не исключался, то планов у Кеши на «модернизацию» квартиры было громадьё...

Спрашивается, а зачем всё это описание? Затем, чтобы показать, что если и ПОДРАЖАЛИ Кеша с Аллой кому, то, исключительно, своим родителям. А если кому другому, то делали это полностью переосмыслив под собственные вкусы и учитывая свои возможности. У своего «крайнего» начальника Кеша пересмотрел эФэРГэвские глянцевые журналы, где впервые увидел «граффити».

Замысел понравился, но в комнате в простенке над баром Кеша использовал средневековый орнамент, увиденный им на реставрируемой улице старого Вильнюса (позже такой же обнаружил в замке Несвижа). Ещё выдуманные «бело-голубые пузыри» над телевизором. И «штопорное с завитушками» обрамление ковра над диваном. И никакого бездумного подражания! Сами с усами…
 
И, наконец, кафельная цвета «малахит», покрытая глазурью с глянцевым блеском, немецкая печка на ножках. В первую же зиму 1978-1979 годов стало ясно, что её красота совсем не греет, а тепло и вовсе не хранит.  Приехав после Нового года, встреченного в Столбцах, обнаружив «сталагмит» под краном в раковине и замёрзшие цветы, было решено печь этим же летом переложить.

Про Валеру, старшего техника по СД в ТЭЧ Кеша узнал случайно. Но именно он стал для Кеши примером лучшего печника в мире! Когда разобрали печь, то оказалось, что её, видимо, после немецкой кладки никто и не перекладывал. Все перегородки просто развалились. То-то печь «ела» уголь «тоннами»!

Дымоход, если и чистили, то те же немцы! Ох, уж эта русская лень, когда квартира не своя и та не навсегда. Начали труд свой с похода за глиной и её приготовления.

Как вольно устремляется дым в трубу чистую, и приятен гул огня во вновь сложенной печке. Уже от этого в доме становится теплей! Но всё это могло и не состояться, если бы не Вова-печник! Кеша не оговорился, так его по-разному звали в полку. Хотя, печку Кеша по-любому бы сделал.

Вот только появление Вовы-Валеры в Кешиной жизни было, наверное, не случайным. В любом случае, он оказался «в нужное время и в нужном месте», как совершенно новый для Кеши образ простого советского человека. Умельца из молдавского села, из обычной школы, сумевшего раскрыть ему глаза на многие вещи, но об этом ниже в рассказе о друзьях. Настоящих и всяких других.

И хотя печка была сложена превосходно, однако её одной было всё же маловато. Проблему недостатка тепла в коридоре и на кухне Кеша решал «электрокозлом». Но не обычным армейским, с закрытой, но всё же огненной спиралью, а своим видением «цилиндра на треножнике с тепловым лучом» из «Войны миров*» (1895) Герберта Уэллса (1866-1946).

*(По его сюжету в 1938 году в США вышел в эфир часовой радиоспектакль. И у людей произошёл психологический срыв! В 1991-м некие подражатели повторили этот «опыт» в Москве. Не получилось, а спустя 30 лет это уже очевидно – молодые люди всё время в рукотворном психозе, в поисках «лечения» от него...)

ГОЛЬ НА ВЫДУМКИ ХИТРА! Кстати, русская поговорка тоже к месту вспомнилась. Тогда советский народ, будучи в ЗДРАВОМ УМЕ и в кошмарном сне не стал бы видеть в себе ГОЛЫТЬБУ. Да, совсем недавно был безграмотным! Но теперь самая читающая страна. С одним, наверное, недостатком: любил выпить...

Вот и поговорка в этой связи. Это когда генерал-адъютанты из приближённых к императору Александру III дабы не нарваться на гнев его жены Марии Фёдоровны, пошли на хитрость. В голенище (голь) особо сшитых сапог они прятали фляжку с коньяком, чтобы незаметно выпивать во время карточной игры. Служивые на Руси были умны не только на войне, но и в быту, на отдыхе.

Вот и Кеша дураком себя не считал и придумал свои «тепловые лучи» из книги, прочитанной в детстве. Помогла ему в этом списанная авиационная техника. В качестве цилиндра он использовал кожух-радиатор от передатчика бортового радиолокатора РП-6 некогда грозного МиГ-19П.

Только вместо магнетрона в кожухе была укреплена лампа накаливания в полтора киловатта, найденная у соседей из светодивизиона. Лампа включалась в сеть через термостат, тоже из невероятного изобилия всяческих полезных электроустройств из оборудования старого истребителя.

Всё это в виде чёрного цилиндра на дюралевой треноге стояло у окна в коридоре и при включении излучало «тепловые лучи Уэллса» в виде электрического света сквозь щели кожуха-радиатора. На самолёте радиатор избавлялся от избытка тепла магнетрона, в коридоре же только радовал теплом мощной лампы. Термостат экономил расход электроэнергии в полтора-два раза...

Но всё же это не было печью! И уже самостоятельно, и с превеликим удовольствием, Кеша рассчитал и сварил в ТЭЧ каркас на ножках под вдвое меньшую печурку. Надо только обдумать по уму, да дело сделать! Где и какую глину брать знал, кафель немецкий был в изобилии в округе.

А заброшенные и разрушенные усадьбы, бастионы, крепости по всей бывшей Восточной Пруссии, ныне Калининградской области – это уже совсем другая история. И западный незамерзающий порт теперь был советским, как тут без корабликов? Как только Кеша собрал Аллину «стенку» и наполнил её книгами, посудой разных сервизов, появилась на полке и модель русского крейсера.

И как воплощение Кешиной детской мечты 1 сентября 1978 года был заложен английский галион XVI века по чертежам купленной в Калининграде «Энциклопедии судомоделизма» О.Курти.  Материалом для «строительства» стали доступные всегда и везде материалы – спички, клей и нитки. «Стапель» строящегося вечерами галиона расположился на баре в простенке между окон зала.

30 августа 1981 года Кеша с Аллой навсегда покидали своё первое гнёздышко. Уезжали на «Янтаре» вместе. Алла до Минска, Кеша до конечного пункта – Москва. Сейчас он мог только удивляться, как можно было за три дня всё успеть сделать? И контейнер заказать, и вещи собрать, да подготовить их к погрузке в контейнер. Ещё и отдохнуть – последний раз побывать на заливе...   

Сентябрь 1981 года. После занятий в академии Кеша едет на «Сокол». Там помимо Банного переулка, есть в Москве ещё место «рынка съёмных квартир».  В первый же вечер снял комнату в двухкомнатной квартире 12-этажной башни на улице Лавочкина у Кронштадтского бульвара.

У станции метро «Водный стадион» за 50 рублей в месяц (сегодня это 45 500 рэ). Там пустая комната с телевизором.

На 8 сентября 1981 года был заказан 3-тонный контейнер. Накануне Алла приехала из Столбцов и переночевала у друзей. Кстати, по приезду в Калининград купила золотые серьги в ювелирном у ресторана «Атлантика», где свадьбу играли.

Серьги купила, вспоминая: «просто так» Ну и время было! Это не к месту будет сказано, как «плохо» мы тогда жили в «плохой» стране ...

Впрочем, причина покупки была. Мол, кольцо с рубином есть, а к нему серёжек с таким камнем нет! Серьёзная, надо сказать была причина. Ещё при том, что и дырок-то в ушах Аллиных ещё не было. Как не купить? Дело было вечером, делать было нечего, а контейнер только завтра приедет...

С утра Валера (тот самый печник!) на бортовой машине, взятой в части уехал за контейнером на станцию Калининград-Товарная. С утра приехали Кешин отец с Йонасом, мужем сестры из Григишек. За те три сумасшедших дня Кеше удалось-таки всё упаковать. Но часть вещей пришлось продать. Расстались с диваном, стенкой-секцией, баром, холодильником и радиолой. Жалко было, однако...

Втроём, отец, Йонас и Валера, как вспоминает Алла, довольно быстро и компактно упаковали контейнер. Не уместилась лишь деревянная кровать. Валера, как старший «колеса», уехал в Калининград, сдал контейнер на Товарной станции и вернул машину в воинскую часть.

Встретились на вокзале, где Валера передал документы на отправленные вещи. Был это I акт операции «Контейнер». По этому случаю отец повёл Аллу, Йонаса и Валеру с женой Светой в ресторан «Гудок» при вокзале.

Тогда у гвардии подполковника запаса пенсия была больше денежного содержания старлея! Пообедали, пообщались, выпили на прощание и разъехались. Валера с женой Светой в Южный, отец с Йонасом в Вильнюс. И Алла с ними, но дальше – до Барановичей. А оттуда в Столбцы. Ну и, как тут не быть Кеше занудой?

Тогда никому даже в голову не могло придти, чтобы сегодня вспоминать «по-современному». Уточнять, например, то, что в ресторане сидели и «пьянствовали» на деньги русского «оккупанта» белоруска и литовец. А с ними были то ли мадьяр, то ли румын, то ли молдаванин. Со своей женой гуцулкой! Невдомёк сегодня блогерам-недоумкам – это звалось ДРУЖБОЙ.

Но ведь так не пишут! И с пеной у рта всё «доказывают», что «всё плохо было в оккупации».

В Москву Алла приехала 12 сентября, а уже 22 числа вышла на работу корректором в редакционно-издательский отдел Жуковки...  В октябре прошёл II акт операции «Контейнер». Теперь заказали грузчиков. И скоро пустая комната была наполовину заставлена нераспакованным скарбом.

Спали Кеша с Аллой на полу и после прибытия вещей – их кровать-то в контейнер не вошла! «Половая» жизнь Кеши с Аллой тоже ведь разрешилась своеобразно, как это не вспомнить? Перед партийным собранием курса Кеша попробовал назавтра отпросится с лекций, чтобы купить необходимый диван.

Леонид Николаевич – начальник курса, выслушав Кешин довод, что купить хороший диван можно только с утра, а к вечеру ничего нет, отказал, сказав удивительную вещь:

 «Дашь трояк или пятёрку работяге со склада и вечером тебе любой диван будет!» Какой вопрос решался на партсобрании Кеша не помнит, но неразумно злой отказом, взял слово и высказался по вопросу повестки дня резко эмоционально, но обоснованно отрицательно, заключив как-то так:

«Вот и получается, что решением любого вопроса в стране становится не поиск настоящих причин и их исправлений, а совсем иначе и гораздо проще. Сунул трояк на лапу и нет проблем!» А чтобы закрепить «победу» Кеша, воздержался при 100%-ом голосовании «за» всего курса.

Диван Кеша всё же купил и вечером, и без «трояка-пятёрки», но отношения с полковником не заладились. Впрочем, всё обошлось благополучно, а о том, как начался новый этап под названием

«Жизнь, необыкновенные и удивительные приключения ... техника из ДАТУ ..., куда он был заброшен во времена вершившиеся, когда весь личный состав..., вмиг перестроился, с изложением..., ...им самим» можно прочитать в § III.4 «Здравствуй, Москва! или сразу от слов к мысли» на стр. 73 Опуса Третьего. Там же приводится и полное, и длиннющее название Кешиного жизнеописания ...

III акт операции «Контейнер» свершился, когда решили избавиться от лишнего, ненужного пока скарба. Семье, ещё бездетной, могла «светить», всё ещё обещаемая начальством, одна комната от академии. Тогда-то и приехал тесть в Москву из Столбцов на грузовом МАЗе со своего предприятия. За выходные управились, вечером в воскресенье машина была разгружена* в Столбцах.

*(Просто справки ради – та поездка в 1 600 км в обе стороны обошлась Александру Викентьевичу в 25 рублей (23 450 рэ), заплаченные за бензин на предприятии. С водителем рассчитались по-свойски, обильным белорусским застольем в Столбцах... Вернулся скарб в Москву уже контейнером из Минска Товарного...)

В 1982 году поселились в махонькой комнате коммунальной пятикомнатной квартиры от академии на улице Красноармейская, в доме 1, на последнем этаже, где и родилась дочь Руслана. После встречи Нового 1986 года были обрадованы сообщением о выделении новой квартиры.

На улице Свобода напротив входа в Тушинский парк с большущим яблоневым садом, на берегу Химкинского водохранилища с белыми теплоходами, на 13-м этаже. Операция «Контейнер» завершилась уже летом.

В 1986 году через полгода после окончания академии, в день Чернобыльской трагедии, 26 апреля 1986 года семья въехала в свою московскую квартиру, в Северном Тушине, на улице Свободы. Это было событие «вселенского» масштаба. Скоро и весь скарб вернулся из Столбцов.

Подробного описания эта квартира не требует, поскольку её дальнейшую судьбу распишет уже дочь. Или внук?

И про Булгакова, который, мол, истина в последней инстанции. Кеша сам перечитал всего Булгакова и мнение своё имел уже окончательное. Не согласен он с ним, вернее не согласен с тем, кто решил, что ему позволительно «редактировать» и Писателя, и Мастера. Мастер этого не говорил! Речь Писатель вёл от лица его героя Воланда и не о МОСКВИЧАХ, а о ЛЮДЯХ:

«...они – люди как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было… Человечество любит деньги, из чего бы те не были сделаны, из кожи ли, из бумаги ли, из бронзы или из золота. Ну, легкомысленны… ну, что ж… и милосердие иногда стучится в их сердца… обыкновенные люди… в общем, напоминают прежних… квартирный вопрос только испортил их…»

А написав о людях, Булгаков совсем упустил «стадное» правило – закон Гаусса! Вот и всё...

§VI.4.5 И БЫТ, И БЫТЬ, НО КТО ТАКАЯ ГУЛЯ КОРОЛЁВА?

В день своего 69-летия Кеша решил навести порядок на своём рабочем месте. На каком? Их теперь у Кеши два. Компьютеро-сетевое и сарайно-рукотворное. Первое в доме – это обычный советский письменный стол с одной тумбой. На нём плоский монитор, клавиатура, модем и перекидной календарь. Над столом книжная полка с лампой на прищепке и телефон справа, тоже на стене.

Здесь всегда порядок. Видимый порядок, потому как в ящиках стола обычная свалка «нужных» мелочей. Другое дело в сарае, там на рабочем столе за зиму беспорядок образуется сам по себе. Там зимой делать нечего. Там зимой холодно. Но бывает часто вдруг что-то понадобится из сарая. Там это что-то находится, берётся, а потом возвращается обратно в сарай, но брошенным на верстак. 

Потому весна в сарае начинается с уборки. Зато после Кеше хорошо думается, сидя за прибранной столешницей верстака. Столешница – это старая, ручной выделки добротная дверь из дома. Сверху покрытие из ламината – поверхность ровная, а сооружение достаточно крепкое, чтобы называться верстаком. Здесь в старом срубе свой покой и особая тишина. Потому и думается легко...

Это, видимо, последнее рукодельное место. Появилось оно и в жизни, и в этом повествовании неслучайно. Глава началась с первого такого места в Литве, завершается – последним, в Беларуси. Всё в жизни рано или поздно завершается. Всё имеет начало как у луча в геометрии. Луч бесконечен, что всегда завораживает... Пока на нём не появится точка. И тогда луч становится отрезком... 

...Очередным отрезком. Началом этого сарайно-рукодельного отрезка стал 2014 год. В те свои 59 лет Кеша всё ещё слепо верил в «японо-китайские звериные предсказания»*. По ним «концом» и являлся 2015-м год, закрывающий 60-летний (1955-2015) цикл. А потому «последний» 2014 год и стал для Кеши ёмким по задуманным и претворённым в жизнь делам. Раньше это редко случалось.

*(С 2014 года и по сей день в Москве уже на слуху новый «образовательный» тренд&бренд: ИКИГАЙ – смысл жизни по-японски. Броская диаграмма, в которую впихано всё, что можно связать со смыслом повседневного бытия&жития. Надуманная графика некой «профессиональной миссии» ребёнка...)

А ещё то, что внук гостил тогда почти весь год в несколько заездов. Как раз в тот самый свой трёхлетний возраст, который во многом, по убеждению Кеши, и задаёт нужный облик будущего Человека. В этом Кеша уже и не сомневался, поскольку видел подтверждение сего в повзрослевшей дочери! Поэтому внуку уделялось наибольшее внимание, и всякую задумку Кеша начинал с ним!

Не без участия внука было переделано невероятное количество дел. Успевали всё! И устный счёт через обсуждение образов, и посредством школьного набора «мел/доска/тряпка». А ещё разбор сарайного хлама, и сооружение печки, и закладка крепости, и постройка всяких моделей кораблей, и сбор садово-огородного урожая, и прочее, прочее, прочее. И всё это с ним ОБСУЖДАЛОСЬ!

А ещё то, что в 2014 году исполнилось семь лет знаменательному событию «07.07.07». Семь лет срок тоже отличительный! К семи годам, например, младенец становится отроком, выходя из-под опеки матери. Так по крайней мере должно быть! А семь лет супружества примечается как медная (прочная) свадьба (семья). А это и любовь, и надёжность, и настоящее взаимопонимание...

Так по крайней мере должно быть! НО... Ничего этого у дочери с зятем не было и в помине. Потому и ребёнок их находится не с ними, а в ведении бабы с дедом. Невмешательство есть не только недоразумение правителей, но и людей обычных. Стало это и дедовой ошибкой! Тогда надо было обоих «ткнуть носом» и разложить всё «по полкам». Напомнить – цыплят по осени считают!

Впрочем, они сами с горем пополам кое-как сохранили семью. Дед же с бабой тем временем занимались внуком, а после Кешиной поездки в Литву эти занятия приумножились! Та поездка была незапланированной. Просто в ноябре заканчивался заграничный паспорт, потому «взял и поехал».

И вот девять дней, которые потрясли, нет – ОКОНЧАТЕЛЬНО Кешу-то и ОБРАЗУМИЛИ. Всё познаётся в сравнении. Сказалось простое и ненарочное наблюдение: детей и в Литве, и в России, и во всём Мiре «образовывают» & «воспитывают» КАК ПО КАЛЬКЕ ОДИНАКОВО! Не понял? Довольно просто, но достаточно целеустремлённо и в масштабах всей планеты Земля.

Это как? Одной простой ПОДМЕНОЙ СМЫСЛОВ! Одной простой подменой ДОБРА привлекательным ЗЛОМ. Когда всё (вплоть до последнего вздоха Человека) свели к красивой ОБЁРТКЕ! Упростив, сократив или напрочь отвергнув разумное СОДЕРЖАНИЕ. Так стало во всём многообразии бытия!

И это не конспирология,* таков выбор цивилизации. Если Кеша, как и все дети Великой (большой, бел.) Державы – СССР воспитывались в Образах вечного противоборства ДОБРА и ЗЛА, то у нынешних детей всё наоборот! Дети XXI века от зачатия, рождения и до врастания их в окружающий мир воспитываются исключительно на ОБРАЗАХ привлекательного ЗЛА под ликом ДОБРА!

*(Надуманная «теория заговора». В неё верят люди, образованные «по-новому», обученные одним «натаскиванием» на знания. Но если ребёнка учить умению вникать в суть вещей, отличать добро от зла и отсеивать ложь от правды, то во взрослой жизни ему будет проще понимать смысл каждого нового слова!)

На образах Западной культуры был создан и навязан всему Мiру КУЛЬТ ЗЛА ... И каким бы не был родитель благоразумно-образованным Человеком, внешняя среда КУЛЬТА привлекательного ЗЛА будет всегда впереди планеты всей на лихом коне...

Да ещё при этом и сама держава, вернее все её оставшиеся осколки самоустранились и ЗАПРЕТИЛИ ВОСПИТАНИЕ как таковое!

Вот такой он русский ПОСТМОДЕРН. А что дети и их родители? Детям ведь ВСЁ ВПЕРВОЙ! Они просто ПРОМОКАШКИ – впитывают ВСЁ без разбора! Как и их родители – те же промокашки. Уже «воспитанные» на черепашках-мутантах, «образованные» святым Валентином с Хэллоуином, сегодня «догоняют» своё «воспитание&образование» инновационной формой сетевого обучения.

Это мастер-классы успешных, потому дорогих в цене экзекьютив-коуч-психоаналитиков. Впрочем, это редкий ещё «высший пилотаж», сетевая элита. Большинство же пользователей руководствуются образовательными услугами в основном удалённых «креативных психо-травмо-коучей».

Дети, что пластилин в руках их родителей: каким слепят Ребёнка, такого Человека они и получат к своей, уже не за горами старости.... Жизнь свою и ребёнка своего большинство (стадное правило) лепят не из своего, а из чужого пластилина. А его завались, как гуталина у кота Матроскина.

Кеша всё понял: бедные дети XXI века! Они родились в свободной стране, а вот учиться приходится им, получать образование в стране оккупированной чужим языком, чужими образами, чужим мировоззрением. Всё чужое – не своё. Так 2014-й год и стал началом Кешиного ОЗАРЕНИЯ.

А ещё случился утвердительный с детства ответ на вопрос: «Крым наш?». В том, что Крым был, есть и должен быть нашим (т.е. принадлежать России) Кеша знал с 1969 года, когда там впервые побывал. Тогда он услышал от отца историю Тавриды/Таврии. О том, как Крым стал украинским.

 Потом началась война, неизвестная война. Впрочем, войной это никто в 2014 и не назвал, а история повторилась. И в который раз поменяла своё содержание. Если «The Unknown War» – телесериал (СССР/США, 1978) рассказывал западному зрителю правду о войне 1941-1945гг, то спустя 36 лет «правда» для Запада «обновилась». Россия для них стала и «оккупантом», и «агрессором»!

А что сама Россия? Страна окончательно разделилась на «наших» и не «наших», своих и чужих. В том году об этих чужеродных людях Кеша так записал в своих дневниковых «Опусёнках-2014»: 

«Антон Чадский* ... велика честь упоминать этого недоросля в своих записях ... В сведениях о себе он пишет: полит. предпочтения – либеральные; мировоззрение – светский гуманизм (?); интересы – еда и зрелища (!); деятельность – коллаборантская и русофобская...

Что же за страна наша такая, что позволяет всяким заморышам так на неё испражняться? В любом случае настроение этот малолетка испортил. Достиг этим своей цели? Нет! Просто расстроил... Но ещё раз убедил, что надо всё же работать головой самому для того, чтобы внятно объясняться с правнуком ПОБЕДИТЕЛЯ! ...»

*(Коновалов – род. в 1986 году, юрист, в армии не служил из-за диагноза «аффективные психозы». Приверженец гомосексуализма, не отрицает педофилию. Автор «Ватника». С 2016 года скрывается на Украине, называя себя осознанным врагом России. Организатор «съедения торта в виде русского младенца» ...)


С тем Кеша и поехал в Литву. Там всё и сошлось на образе современной Литвы. Сошлось и закрепилось как «в фиксаже» этой самой поездкой в любимый с детства край. На свою малую Родину.

Теперь, правда, Литва была и «независимой», и «свободной», и «демократической», и совсем стала для Кеши чужой. Не потому ли и удалось Кеше рассмотреть все литовские «инновации» изнутри и в деталях... Рассмотреть честно и без всякой предвзятости.

А по приезду оттуда и началась новая садово-огородная, сарайно-рукотворная и компьютеро-сетевая пенсионная жизнь на краю России на новой/старой Родине, на западной меже Руси. Своей Великой Руси или не своей Белой Руси? Но разгадать эту загадку Кеше ещё только предстоит!

А на книжной полке тогда появилась пока не читанная «Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. – М.: Сибирская Благозвонница, 2012». Подарок бывшей соседки по парте удивлённому Кеше, что «студентка, комсомолка, спортсменка и просто красавица» стала ключницей, алтарницей и казначеем Дома Божьего. Дом Божий – это православный Храм во имя святой мученицы Параскевы Пятницы в Вильнюсе. Но об этом в части VII-ой, а о Руси в Опусе №5...

И вот спустя десять лет сидел Кеша на своём последнем рабочем, бывшем «свинячьем» месте. Вообще-то можно было написать и без кавычек. Место на самом деле было свинячьим. Сарай появился летом 1952 года. Бывший раньше амбаром, его перевезли из деревни разобранным. В Столбцах вновь собрали. Алла тогда, будучи ещё грудничком, отказалась от козьего молока, и от деда с бабой из Вишневца внучке был сделан подарок – корова Фиалка (мамино приданое).

Вот только и корове тоже был нужен дом. Так появился сарай-коровник. В 1956 году к Фиалке подселили свинью Машку.  А может Борьку..., всех свиней Алла не помнила, но имена у них были человечьи. Потом жизнь стала налаживаться, и в 1967-ом Фиалка была продана. Затем на новый 1985 год и последняя Машка была зарезана. А сарай за эти (с 1952 по 1991) долгие годы разросся.

Справа прирос дощатой пристройкой под дрова, запасаемые на зиму. Там же кролики с курами. Слева – косым «гаражом» под мотоцикл с коляской. К 90-м и кур, и кроликов уже не было, и дрова тоже были ни к чему. Кеша растущей дочке сделал свой «домик», пристроив его к дровяному сараю. 

Тоже ведь «травма» Кешиного детства. Когда-то такой детский, совсем как настоящий, с окнами и с дверью Кеша увидел в Гайгове в 1963 году. С тех пор и осталось желание сделать такой же. В 90-е, однако, пришлось обходиться материалами, запасёнными тестем впрок. У него всякая бесхозная доска находила своё «место» в сарае. Из них Кеша и соорудил дочке свой «дом». 

Конечно, «дом» не стал «шедевром деревянного зодчества», но там было всё. И окно, и дверь с замком, и стол, и лавка. И несколько летних заездов «дом» пользовался успехом у дочери и её подружек. Скоро они выросли, и «дом» тоже стал хранилищем всякого хлама. И только лавка всё это время оставалась на «службе», но уже во дворе за домом. С ней стало удобно разгружать машину. 

И вот в 2014-м было принято решение навести порядок во всех сараях. Вывезти на свалку весь накопившийся за долгие годы хлам. «Гараж» за ненадобностью снести, а бывший уже «корово-свинарник» благоустроить под мастерскую и баню. Тогда и накопленные дрова, наконец, сгодятся...

Прошло десять лет. Было у Кеши теперь всё то, о чём мечталось в Каунасе под лестницей в 1969 году. В том первом мечталось, а в этом последнем – осуществилось.  Теперь здесь было всё, что могло понадобиться для работы. Всевозможные инструменты висели на стене слева от стола.

На столе справа многозадачная электродрель на вертикальной станине, слева точило, циркулярная пила на дворе. И было окно, вырезанное в глухой стене. Верстак из старой двери прочно стоял на вырезанных под окно брёвнах. В углу у окна «книжная» полка, на ней «дневники» и всякая мелочь в коробках. И старый системный блок с розетками всех нужных для ремонта напряжений.

Это левый угол бывшего «корово-свинарника». В правом углу баня. У неё всё «по науке». Войсковая «буржуйка» с камнями для «правильного» пара. Колодец для слива воды. Работ ещё невпроворот. Помещение пока не обшито вагонкой, но утеплено и имеет отдельную вентиляцию. Титан горячей воды висит рядом с печкой. Но вода в нём нагревается своим котлом за стеной бани.

Это средняя часть бывшего амбара. Чугунный котёл советского производства. По требованиям ушедшего времени котёл должен топиться как природным газом, так и дровами в случае непредвиденных обстоятельств. Для советских людей под этим всегда понималось одно: если завтра война? И связь времён здесь тоже была.

Котёл был изготовлен на машиностроительном заводе в некогда индустриально-промышленном Каунасе. Исполняет «военную» задачу, грея воду исключительно дровами. Потому и газовая автоматика снята.

Дым от котла и от «буржуйки» поступает в трубу, основанием опирающуюся на общий бетонный фундамент. Здесь, собственно, тёплая раздевалка. 

Должна быть, а пока «стройка» раздевалки «заморожена». Заморожена по причине необходимости закупки гипсокартона. Из него и будет сооружено отделённое помещение с входной дверью. Где будет чисто и тепло, как и должно быть в раздевалке. Из неё уже есть дверь в помывочную. Но и там работы остановлены по той же причине – необходимости закупок «банных» материалов.

Но сделано главное, всё необходимое и трудоёмкое для бани уже сотворено. Остались отделочные работы и в помывочной, и в раздевалке. Но для этого уже нужны капитальные вложения, от которых будут зависеть и красота, и все удобства. До сих пор все работы делались из запасённых впрок материалов и их остатков от ремонта дома. Запасённые ещё дедом – Кешиным тестем ...

А вспоминалось это всё Кеше не потому, что он никак не может согласиться с пришедшей неожиданно немощью. Немощью много и долго работать без устали. Просто ходить далеко, «не замечая ног». Быстро бегать. Да и просто как когда-то в детстве от нечего делать залезть на дерево.

Впрочем, сегодня лезть надо на крышу – за каких-то 15 лет евроондулин пришёл в уже очевидную негодность. Где его некогда бесподобная продажная привлекательность? Это не советский шифер. Некрасивый, неподъёмный, но сделанный на века! А никудышный сайдинг на стенах дома...

Вот он – ОТВЕТ, заявленный в заголовке этой части Измышлений. Части VI-ой «Быт(ь) или не быт(ь). До и после. В чём же разница?» Правда ответ только на вопрос «быт или не быт?». Ответ простой и очевидный:

БЫТ! Без него никуда не деться, в любые времена и при любой власти, и при любом строе. Человеку надобно всегда и каждый день КУШАТЬ, сидя за столом в своём доме! Но...

Но тогда БЫТЬ кем? За этим вопросом и застала Кешу весна 2024 года. Эта, как и всякая другая весна, у Кеши всегда была связана с днём рождения. В марте праздновал, получал подарки. В апреле осмысливал новое время нового возраста.

Так было всегда – осмысление Новых ощущений. Теперь, за год до своего семидесятилетия, многое, если не всё, стало не так. Всё не так. Всё по-иному!

Но как объяснить это «по-иному»? Кеша вновь окинул взором своё любимое сарайно-рукотворное место. Здесь Кеша, наконец, научился справляться с многомерностью и с целеполаганием придуманных, поставленных и решаемых задач. Научился переключаться с решения одной задачи на решение других, начатых одновременно. Но только задач, связанных с физическим трудом.

С трудом умственным, задачами мыслительными всё оставалось по-старому. Больше того, раньше умозрительные образы возникали в голове исключительно благодаря собственным приобретённым знаниям. Теперь этот «багаж» стал несравненно «весомее» – вся глобальная сеть! Теперь всякое сомнение тут же разрешалось смартфоном и его быстрым (и кратким) ответом на экране. 

Хотя здесь в сарае был уверенный приём от модема и можно пользоваться сетью, всё же своими опусами-измышлениями Кеша предпочитал заниматься на домашнем компьютеро-сетевом рабочем месте. Там было привычней. Там было удобней. Там был большой экран главного последние три года Кешиного орудия умственного труда – компьютера, подключённого к всемирной сети.

И всё же Кеше пригодился и свой собственный, нажитый опыт! Ведь всякий раз на новом месте своего бытия Кеша начинал с организации рабочего места. Всех вместе их можно насчитать с добрый десяток! И дома, и на службе, и на работе. Были они и удобные, и бестолковые, и все разные.

Но самым разумным, самым плодотворным было одно – в академии Жуковского. То рабочее место было высшей точкой образовательно-воспитательной траектории Кешиного бытия. Там, в той абстрактной точке, осуществилось всё. Сошлось три в одном! Три стороны одного бытия: 1) умозрительного, 2) видимого и осязаемого и 3-го, всегда приспособляющегося к среде обитания.

Казалось, что тут не понять? Но только теперь Кеша кому угодно объяснит, что в 1975 он мало знал, но многое понимал. В 1985 году он стал больше знать, но меньше понимать, а в 1995-м – очень много знать, но совсем перестал понимать!

Спустя почти 30 лет, 2024 год – это последний год, когда пора бы гамлетовский вопрос «быть или не быть?» свести к разумному ответу. Но ответа нет!   

Последний год... Последний не потому, что Кеша собрался помирать. Он собрался опять стать кандидатом. Почему нет? Ведь был он уже им дважды. Почему бы не стать в третий раз?  Первый раз Кеша стал кандидатом в 1975 году, вступив в КПСС за месяц до окончания военного училища.

Кандидат – это тот человек, который готовится быть принятым куда-либо. Чтобы стать верным партийцем, надо год побыть кандидатом в члены. Через год, через труды свои «праведные» Кеша был принят в Коммунистическую партию СССР. В 1991-м КПСС как-то странно самораспустилась.

В 1995-м, всё в том же апреле Кеша держал в руках диплом кандидата технических наук.  Стать кандидатом наук, значит быть принятым в науку. Но это совсем не значит стать учёным. Так оно и случилось. Став кандидатом, Кеша учёным не стал. Лишь осуществил, сумел претворить в жизнь поговорку своего Учителя: «учёным можешь ты не стать, но кандидатом быть обязан».

2005 год закрыл первую БЕЗРЕЗУЛЬТАТНУЮ декаду (1995-2005) в жизни Кеши. Сам же тот год запомнился становлением дочери, закончившей университет. И поездкой с ней в беднейший, но почему-то всеми любимый Египет. И смертью отца, его похоронами в чужой католической Литве...

Завершился 2005 год единственной уже электронной записью в сети на компьютере, подаренном на работе по случаю Кешиного 50-летия: «...Зачем ты живёшь, ради чего или кого? В чём смысл этой жизни? Ты радовался тому, что всё же существует это нечто, заставляющее человека оглянуться вокруг себя, на себя и разобраться в себе... И страдал от того, что не видел разрешения и терял нить, которая до сих пор вела по жизни...»

И Кеша с дочерью СТАРТАНУЛИ в новый век!

В 2015 году Кеша сделал объёмную букву «кси» с титлом над ней, что означает число «60». Оно украшает заднюю стенку печи, сооружённую накануне свершившегося Кешиного 60-летия. Своей рабочей стороной печь собственной конструкции под названием «Рогатый скоморох» стала началом «образовательно-воспитательной» террасы. Что-то типа «учебного класса» для внука.

Внутри террасы печь вершит луковичный купол с эллинским крестом над очагом за железными створками. В центре купола керамический изразец с надписью «Ярославль Николы Рубленного*». Это вершина перевернутого треугольника. В его левом верхнем углу герб Великого княжества Литовского. В правом углу – герб «суверенной» Литвы. Это Кешино обобщение его иной истории...

*(Церковь Николы Рубленого – каменный храм на территории Ярославского Кремля, сохранившийся в первоначальном облике XVII века. Название церкви отражает её расположение в крепости с бревенчатыми стенами – Рубленом городе. Керамика привезена дочерью из её первого круиза по Золотой Руси в 2001 году...)

Истории человечества, которая немыслима без истории вещей. Каждая вещь на террасе имеет свою историю. Что катушечный аналоговый магнитофон, что трансформатор напряжения, что старенький телефон с диском набора номера...

Все стены и потолок несут разные сведения. В то же время – это подсказка, чтобы всякая история могла стать интересной темой для разговора с внуком.

Каждый предмет может показать, что многое уже было придумано до нас. Каждая вещь может показать и доказать, что «цифровая трансформация» лишь ШАЖОК, а вовсе НЕ РЫВОК. И не надо обольщаться невиданными ранее успехами Человека.

Но чтобы сотворить что-то новое, неплохо бы разбираться в том, что было придумано до нас... «Как-то так!», – думал Кеша ещё совсем недавно.      

Как-то так МОГЛО БЫ СТАТЬ, но не стало. В апреле 2024 года Кеше стало очевидно то, что вся эта затея воспитательно-образовательной наглядности оказалась пустышкой, идеей фикс. Почему Кеша потерпел сокрушительное поражение в битве с так называемой «цифровизацией» (или с «диджитализацией», или с «дигитализацией» ...)??? Что же было упущено Кешей и когда???

Ведь за эти очередные два раза по десять лет Кеша, пожалуй, впервые в полной мере использовал весь запас ПРИОБРЕТЁННЫХ ЗНАНИЙ, УМЕНИЙ И НАВЫКОВ. Пригодилась и преемственность, сегодня нарочно всеми забытый опыт своих предшественников – предков недавних и седой старины. Свой и чужой.

Но не слишком ли дорогая цена: 30 лет для собственного ОСОЗНАНИЯ?

«Пригодилась и преемственность...», – так ли это? Кеша опять вернулся в 1976 год. Смерть мамы. Как это было? Раиса Михайловна 53-х лет из поколения Победителей, мать троих детей, бабушка одного внука, уставшая от многомесячной болезни, попросила сына напомнить сестре, чтобы она не забыла разморозить холодильник. Сказав, успокоилась, и упокоилась навсегда...

Тогда 21-летнему Кеше, холостому технику-лейтенанту авиации ПВО страны семи месяцев сроку и кандидату в члены КПСС, даже в голову не пришло, чтобы разобраться и понять причину смерти матери.

И речь здесь не о том, что молодой человек был просто ошарашен этой первой в его жизни утратой. И не о том, что он не знал, кого благодарить за то, что именно ему было суждено стать единственным, кто услышал последние мамины слова...  И не о том, что надо теперь ему как-то правильней распоряжаться своим денежным довольствием...

А О ЧЁМ?

О преемственности... Той самой неразрывности последовательной цепи целей и задач при переходе с одной ступени развития на другую. Той самой непрерывности, одинаково важной и для отдельного человека, и для общества в целом. И для страны, где это общество образовано...

Так после трёхнедельного Кешиного познавательного «зависания» в апреле 2024 года он вполне осознано понял ВСЁ! Или почти всё? Или ничего? Или может на самом деле Кеша очень здорово был «травмирован» в детстве? Что, «как завещал нам Великий Юнг», и сказалось на стареющей Кешиной голове..., а сам он частный случай из общего множества родившихся в СССР.

Ведь на самом деле его начальные условия жития-бытия были не самыми худшими, чтобы отрицать их влияние на Кешино мировосприятие. Ведь на самом деле всё идёт из детства, с этим нельзя не согласиться! Кеша с этим утверждением согласен! А раз так, то надо обязательно завершить начатое дело! И пусть Кеше мудрейшим никогда не быть, но кандидатом стать обязан!

Надо только результативно завершить седьмую декаду 2015-2025 распечаткой к своему 70-летию завершённого Опуса №4, раскрыв-таки причину «когнитивных диссонансов». Тогда Опус №5 должен стать не завершением «дела всей жизни» деда, а началом его последней декады 2025-2035.

При этом не только признать год 2005-й своим фальстартом, но и убедить в этом свою сорокалетнюю дочь. А повернув к этому осознанию дочь, за ней подтянется и умный внук, её сын!

И, наконец, чтобы понять неожиданный, ничем не обоснованный и никем не планируемый отказ ВСЕХ советских людей от своего очевидного и скорого благополучия, Кеше необходимо разобраться прежде в самом себе. В истоках своего, а значит и маминого мировоззрения.

Понять, как ей с семью классами образования удалось ПРИВИТЬ Кеше его ПРАВИЛЬНОЕ мировосприятие?

«Реконструкция» советского «травмированного» детства и привела Кешу к потрясающим открытиям маминых азов! Воссоздание своего истока духовности Кеша начал с 1980 года, когда он непонятно почему восхитился исключительно героиней Тосей из к/ф «Москва слезам не верит».

Её сыграла актриса Р.И. Рязанова (род.1944). А Кеша вспомнил фильм «Гуля Королёва», в котором главную роль сыграла та самая Раиса Рязанова. Тогда Кеша понял, что киношная работящая Тося похожа на его маму, а героиня Гуля 1968 года, наоборот, разочаровала его и не запомнилась.

Кешин умозрительный образ девочки Гули – это его первый детский образ, возникший благодаря долгим маминым былинам и разговорам с ней. А как-то мама показала пятилетнему Кеше книгу*, где со старых фотографий смотрела на маленького ребёнка жизнерадостная, неунывающая пионерка Гуля. Такой она и была в маминых рассказах, а в фильме Гуля оказалась совсем другой.

*(Ильина Е. Четвёртая высота. – М.: Детгиз, 1960. Т. 410 тыс. экз. Писательница Лия Яковлевна Прейс (1901-1964), урождённая Маршак, написала книгу о героической судьбе девочки-киноактрисы в 1945 году. Книга издавалась в 1946, 1952, 1954, 1960, 1975 и 2006 годах. Читала ли мама книгу до 1961 года Саша не знает...)

Но почему фильм «Гуля Королёва» не был принят мамой? Да потому, что там было кино о московской школьнице Гуле Королёвой. А в маминой памяти была не городская, а деревенская девочка, её ВАСИЛИНКА – жизнеутверждающая ровесница из фильма «Дочь партизана» 1935 года!

Кеша сам, едва увидев ту девочку, обомлел: «вот он, тот самый образ детства!» Образ Василинки, ставшей для мамы её главным подспорьем и собственного становления, и воспитания младшего сына... Мама полюбила фильм, когда ей и актрисе было по 13 лет.

Обе девочки родились в сентябре 1922 года. Гуля в Москве, в семье режиссёра. Мама на хуторе, в семье кулака-мельника.

Гуля погибла под Сталинградом при взятии высоты «56,8», ставшей для медсестры четвёртой, последней высотой. А для мамы с детства Гуля стала и осталась навсегда примером для подражания в достижении любых целей. Настоящим МЕРИЛОМ ВЕРЫ в себя и счастливое будущее...
 
Так спустя 48 лет Кеша раскрыл тайну истока маминой ВЕРЫ. Понял, что 1991 год не стал для него точкой разрыва преемственности между ним и поколением Победителей. А о точке перегиба его образовательно-воспитательной траектории вроде как уже им было рассказано в Опусе №3.

Теперь «кандидату в мудрецы» надо разобраться с днём сегодняшним, но не без прошлого...

28 апреля 2024 года