ДАРЬЯ МИХАИЛОВНА МАЙСКАЯ - http://proza.ru/avtor/33233323 - ТРЕТЬЕ МЕСТО В КОНКУРСЕ «ЛАУРЕАТ 73» МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ
Сухонькая старушка с приятными чертами лица,- так выглядит
моя соседка по комнате в санатории, которая начала свой рассказ...
Я уже приготовилась слушать: поудобнее уселась, поставила около себя
менажницу, чашку горячего зелёного чаю.
Я люблю новых людей, слушать их незатейливые рассказы,
наблюдать за ними. Ведь даже обычное, каждодневное, они выполняют
каждая по-иному. У меня это вызывает желание повторить, иногда -
нет! Ни за что я не стала бы так делать!
Но и за мной наблюдают. Однажды я была очень удивлена,
когда моя соседка,
которая старше меня, минимум, лет на тридцать, заметила:
- Утром ты надевала белое нижнее бельё, а после обеда ты, почему-то,
в красном?..
А я это делаю на автомате. Но раз уж поменяла, то первое уже должно
быть постирано. Пошла посмотреть - точно! Всё висит, сохнет.
Я тогда даже рассмеялась.
Моя соседка покрутила головой, ничего не сказала более, но улыбалась.
***
И вот эта моя приятельница на время, недельки на две, продолжает
свой рассказ.
- Я тогда была, как и ты теперь, молодая. Приехала в санаторий.
Не могу одна селиться в комнате - скучно. А, при моих
избыточных впечатлительности и воображении, одной мне
страшно бывает. Поселили меня, на этот раз, с одной пожилой
женщиной, Марией Ивановной.
Она до Великой Отечественной войны жила в селе. О себе говорила:
- Я ни ростом, ни красотой не выделялась, но брала бойкостью!
Не стесняясь пела, плясала, говорила. - На самом деле, она,
действительно, была пониже среднего росточка,
приятная на лицо с милым вздёрнутым носиком.- И полюбила я
парня,- продолжает Мария Ивановна.
- Много ребят на селе, да зачем они мне? Только этот Яша
и нужен мне был. А вокруг него карагод* девчат вьётся! Да каких!
Пришлось мне из себя выпрыгнуть, чтобы его завоевать!
Работала я птичницей в колхозе. Дома меня почти и не видели.
Я, как в каком-то кино: глину замешиваю, замазываю стены,
потом мелом их выбеливаю, полы скребу - как в больничной палате
чистота!
Над каждым яичком дрожу, над каждой птичкой, старалась
план выполнить и перевыполнить. Чтобы говорили обо мне,
на праздниках на сцену вызывали, поздравляли, подарки дарили.
Портрет мой, почти метровый, в фойе клуба висел! Передовиков
тогда чествовали!
И одевалась я лучше всех! Узнала в районном центре
портниху знаменитую и напросилась к ней в ученицы.
Она не хотела меня учить, но я пообещала, что шить
буду только на себя. В выходные ездила, вечерами после работы
на велосипеде гоняла. Выучилась шить!
Похожу в одном-другом платье, а потом распорю их и комбинирую.
Вот у меня и обновки! Да так ладно получалось - загляденье!
Поженились мы с моим Яшей! Только на меня и смотрел!
Дочка Нина у нас родилась. На меня похожа... А мне хотелось,
чтоб на Яшу. Ничего девочка: черноглазая, губки яркие, волосы,
как у меня, чёрные, густые. И смышлёная! Радуемся на неё с Яшей.
И тут война! Яша мой тракторист. Его сразу забрали.
Немного переучился и воевал танкистом с первых месяцев!
Ждала я его. Не знаю таких слов, чтобы выразить, как ждала!
Дочь, письма и работа - до этого сузился весь круг моей жизни.
Я не знаю, Яша разбудил во мне женщину, любовь к нему или
по натуре я такая была горячая, тяжело мне было без мужчины.
Хоть криком кричи! Тем жгучее было моё желание поскорее
увидеть Яшу. Готова была пешком, бегом бежать к нему на фронт.
И побежала бы, родители велели одуматься, в руках себя держать.
Молилась о нём день и ночь!
Пришла Победа! Кто плачет, кто радуется. Да...
радость такая, что нет для неё слов! Я тогда узнала,
как это бывает, когда дух захватывает!
Яша пришёл в солдатской форме, в орденах и медалях! Орёл!
Побыл с недельку дома и говорит, что поедет в Ленинград.
Там сейчас рабочие руки нужны. Устроится и сразу заберёт их с дочкой,
в городе будут жить!
Защемило у меня сердце, как от какого предчувствия, но я понимала:
страшно мне потому, что я только и видела наше село да райцентр наш.
А что такое Ленинград?.. Наверное побольше, чем наш райцентр.
Месяц, другой, третий Яша работает. Письма от него через день,
а то и чаще приходят, всё о любви и, как всегда, о дочке спрашивает.
Случилась беда: отец его умер, Яша не приехал - не отпустили.
Потом мать умерла... Опять не приехал. Сестра его там командует,
всем распоряжается. Я-то у своих родителей так и живу с дочкой.
И Яша с нами у моих родителей жил.
Стал Яша пореже мне писать - занят очень. Да ведь уже почти
год равняется, как он уехал в Ленинград. Не выдержала я,
сгребла дочку, сумку с вещами и поехала в Ленинград.
Уж и не знаю, как, но нашла, где Яша живёт.
Адрес-то на конвертах был, он и не менял его.
Оказалось, сначала он по этому адресу жил, а потом,
ему коммунальную комнату дали. Рассказали, как найти.
Кинулась я! Быстро нашла! Комнате его хорошая, большая,
но такооой кавардак, какого я отродясь нигде и никогда не видела.
Я, как в своём птичнике, стала всё мыть, скрести, выгребать.
Смотрю, женские вещи какие-то. Думаю: это от прежних жильцов-замарах
остались, а Яшенька ещё не успел порядок навести. Да и где мужику
справиться с таким. Всё перемыла, перестирала, женское в узел связала,
пусть сам решает, что с ним делать.
Вечером прибежал Яша, ему сказал кто-то, что к нему гостья приехала,
а что за гостья, не стали говорить, чтоб посильнее обрадовался!
Он, как увидел меня, остолбенел!
- Ты?! Откуда?! Я же писал тебе, как устроюсь, сам за тобой приеду!
- Да ты и устроился! Комнату получил.
У нас в селе лучше и нет ни у кого.
Грязно очень было, но теперь, сам видишь, всё блестит!
Узел этот вынеси отсюда: выбросить или сжечь надо.
Я там и вши видела. Твои вещи керосинчиком прошла, а потом
выстирала. Мало у тебя вещей, быстро управилась. Снимай с себя всё,
обработать и постирать надо. И голову дай посмотрю.
Да какая там голова! Ниночка уже спала. Он закрыл дверь на крючок,
схватил меня в охапку и не знаю уже, сколько не отпускал!
Так мы с ним соскучились друг по другу.
Вдруг в дверь постучали. Пока он мешкал, я быстро дверь открыла.
Женщина входит - "Сама за своим узлом пришла",- мелькнуло
у меня в голове.
- Яш, я к маме заходила, вот и пришла попозже.
А это, кто у нас?
Это "у нас" резануло меня, а у моего Яши, кажется,
язык отнялся. Не может ничего сказать - мямлит
что-то да с ноги на ногу переминается.
- Я его жена, - пришлось самой отвечать, а там за занавеской
наша дочка спит. А ты за узлом своим пришла? Давно надо было
забрать - мы его уже выбросить хотели или сжечь. Там вши
пешком ходят. И тут увидела: у неё живот выпирает из-под пальтеца.
А она с Яши глаз не спускает:
- Яш! А я тебе, кто же? А ребёнок наш скоро родится...
Как же мне с ним?
Смотрю я то на него, то на неё и ничего не понимаю.
Он заговорил:
- Маш, ты сильная, со всем справишься, а Аля
(я и не поняла сразу, что её зовут так, что имена такие бывают)
слабая. Она ничего не может.
С дитём пропадёт без меня... Не обижайся. Прости...
Уезжай домой. Я Алю не могу бросить.
До утра сидела я на табуретке и плакала, а они
легли на кровать и спали крепко и спокойно. (Не могу...
И сейчас от воспоминания, давление подскакивает)
Чуть рассвело, одела я дочку, сумку в руки и назад, домой.
Ему сказала, чтобы в нашем селе не появлялся: родителей без него
схоронили, а сестра ему не рада будет - всем завладела.
И тут он заплакал. И сейчас не знаю - почему, но надежда
шевельнулась. Присела я, вроде, на дорожку, а сама думаю. что
вот сейчас скажет - Маша, останься, раздевай дочку... Не сказал.
Вернулась я в село - стыдно было так, как у нас говорят:
сама себя со стыда вижу. Но не кончился мой позор...
Почувствовала себя необычно плохо. Пошла в больницу.
Вот тут-то я и закричала. Ничего не приговаривала, просто плакала
и кричала! Наградил он меня какой-то гнусной болезнью.
Лечилась. Вылечилась.
Мой птичник расширился, перевели его в поле на берег пруда.
Я попросилась при нём в сторожке жить. Мне одного хотелось:
подальше от людей. Дочку с собой взяла.
И новая беда, постыдная: так требовался мужчина,
что я ночами не спала. Холодной водой обливалась, ходила
вокруг сторожки и птичника - себя усталостью изводила - ничего
не помогало.
Потом молила Бога: Господи! Пошли мне хоть калеку,
хоть старика с седой бородой... по пояс... Только бы мужчину.
Так прожила несколько лет. Наконец, вернулась в село.
Родителей похоронила, надо было за своим хозяйством следить.
Да и силы не те стали, стимула за десятерых пахать уже не было.
Дочка окончила школу, уехала в областной центр - в институт
поступила. Осталась я одна. Тут и мужчина для меня нашёлся!
Устраивал он меня полностью: хорош в постели и... женатый.
Пришёл-ушёл. Никаких хлопот с ним.
Иногда вечера я коротала с соседкой. Мы у неё чайку попьём,
повспоминаем, свежие новости обсудим.
Свой хорошенький благоустроенный домик я на замок не запирала.
Не было случая, чтобы в селе баловались кражами.
Возвращаюсь однажды, проушина для навесного замка откинута.
Как-то неприятно стало, вроде, страх о себе дал знать, но захожу.
Включила свет - всё на местах, никого нет. Пошла, закрылась
понадёжнее и легла спать. Почти засыпаю - шорох
под моей кроватью. Прислушалась - сопит кто-то.
От ужаса я похолодела, не могу пошевелиться. Подумала,
что собака какая-то забежала. Встать боюсь - догонит и покусает!
- Маааш! Не спишь? А то уж я весь затёк лежать тут. -
Из-под кровати выполз мой любовник! Я такого страха натерпелась,
что теперь просто озверела!
- Маш! Не обижайся, я хотел проверить, не привечаешь ли ты кого,
кроме меня? И не знал о себе, что я ревнивый такой.
Но я уже не слушала, а выталкивала его и до тех пор, пока он
не оказался на улице. Уже через запертую дверь крикнула ему:
- Ноги твоей, чтобы у меня больше не было!
Не простила ему такой выходки. А тут дочка замуж вышла, квартиру они
с мужем получили и забрали меня к себе.
Я ещё в силе. В военкомате техничкой работаю. Мне это в радость.
И на мужиков смотрю... Сколько же их тууут! Так смотрю,
для красоты и радости... Эх, где же вы раньше-то такие-то были?..
.....................
* - Карагод - род пляски, в основе которой лежит
как коллективное, так и индивидуальное мастерство
исполнителей. Здесь "пляски" вокруг парня.
На Конкурс - "Лауреат 73" - http://proza.ru/2023/12/08/376 Международного Фонда ВСМ