Язык
Звуки и звучания в Языке
Прежде чем приступать к исследованию Последовательности звуков по частоте в русском языке (чтобы через неё понимать, что это значит уже вообще в Языке), следует для начала понять, а чем звуки и звучания как признаки уже так являются. Контекст (совокупности знаний) самого этого понимания получился так уж очень большим, - и ведь ничего из него просто так вот не выкинешь, настолько всё оказалось нам для его понимания необходимым, - а потому для лучшего вами его осознания я разделил Главу ему посвящённую на две Части. Как говорила моя бабушка начиная любое достаточно уже так великое дело, - с богом!
Часть 1
Знания “место (источника звучания)” и “признак (источника звучания)” с их значениями
Наиболее подходящим для Языка способом п-п знаний, из тех возможностей, что были у формы Жизни “человек”, оказались звучания. Другое дело, что сами звучания вещественными не являются, а потому практически одновременно с формированием звучаний с их значениями человеки начинают искать сразу и способ как сохранять эти невещественные звучания, - магнитофонов у них тогда ещё не было. Значения, это знания тех самых признаков, которые вполне могли быть как вещественными так и невещественными. А это значит, что значениями звучаний вполне могли уже быть тогда и знания невещественных признаков сознания. (Так, например, звучание “ходить” соответствует знанию невещественного признака сознания. Который потому признак сознания, что его можно если только Сознанием осознать, а вот воспринять его с помощью органов чувств так, как это возможно у признаков действительности, Сознанием уже не получится. Проще говоря, ни увидеть, ни пощупать, ни услышать, ни и т.д. органами чувств, чтоб понять уже, что именно значит звучание “ходить”, у вас никак не получится.)
То есть человеки начинают так искать уже некие вещественные признаки, которые при необходимости могли бы соответствовать невещественным признакам звучаний. А ими, - вещественными, - могли быть только признаки действительности, но уж никак не признаки сознания, у которых вещественными являются только их связи, и которые по известным причинам воспринять органами чувств невозможно, т.е. невозможно вещественные связи собственного Сознания воспринять собственными же органами чувств. (Примерно как можно собственными глазами разглядеть почти всего себя, но только ими невозможно разглядеть их самих. ) Это чтобы между ними установить соответствующую в Сознании связь (тем более, что она в нём у них, получается, уже так была, - в противном случае самой такой необходимости у них тогда просто бы ещё не возникло). Чтобы на этой связи сформировать уже знание (связи) между знанием невещественного звучания и знанием этого самого вещественного признака (ими в Письменности потом становятся различного рода начертания).
Ещё раз, - знания из информации от разных органов чувств формируются на различных связях Сознания. А потому, чтобы как-то их можно было уже связать, между ними необходима была дополнительная связь. Похоже, что однажды такая связь в Сознании уже возникает, почему именно её человеки и используют для связи знаний звучаний со знаниями написаний. Т.е. используют они её для формирования на ней соответствующего знания (связи).
Так и начинает тогда формироваться Письменность, о которой сегодняшние лингвистики знают ровно столько же, сколько они знают о Языке. В смысле тоже не знают о ней так почти ничего, - необходимых для этого знаний (связей) у них нет совершенно, увы. А потому в этой Главе мы выясним с вами, что такое звуки и звучания в Языке, чем они меж собой отличаются, и чем являются буквы, знания вещественных признаков которых соответствуют знаниям невещественных звучаний (т.е. соответствуют так всем тем значениям, что уже есть у звучаний). А необходимые для этого знания (связей), обещаю, вы обязательно уже в ней получите.
Ещё раз, -
- Звучание, - это информация, которую мы, человеки, воспринимаем ушами как соответствующими органами чувств.
Проще говоря, - слово (звучание) не воробей (не вещественный признак действительности, а именно что невещественный), который если и вылетит, то его уже не поймаешь (такой в руках не удержишь, не получится, нет). Но проблема здесь не столько даже в том, чтобы его удержать, - собственно сам воробей (вещественный признак) как таковой нам вовсе так и не нужен. Потому как для его осознания как соответствующего признака действительности нам вполне достаточно иметь (удерживать) только лишь знание о нём (т.е. знание его совокупного образа) в нашем Сознании (т.е. в его невещественной структуре знаний). Тем более, что возможностей для удержания самого этого знания у нашего Сознания вполне уже так достаточно.
Настоящая же проблема появляется одновременно с формированием необходимости это знание уже передать. А необходимость в том и заключалась, что возможность его передать, была ничем иным как способом п-п знаний. Т.е. тем самым способом п-п знаний, наличие которого любую совокупность отдельных носителей одного и того же Сознания сразу же делает Коллективным сознанием, со всеми вытекающими из этого следствиями. Т.е. со всеми теми возможностями и ограничениями, что присутствуют у Коллективного сознания, но которых нет и не может быть у Сознания.
Проще говоря, у Коллективного сознания гораздо уже больше возможностей для удержания знаний, чем это есть у Сознания. Потому вопрос создания Письменности для человеков был здесь уже так вторым, а первым же вопросом для них было создание именно что Языка, как способа удержания знаний в Коллективном сознании посредством п-п. А это значит, что прежде человекам предстояло обзавестись каким-то общим знанием, на основе которого они могли бы создать свой Коллектив с его Коллективным сознанием, а значит и с его Языком, и уж только потом думать, как это самое (общее) знание посредством Письменности удержать “навсегда”.
Изначально любое звучание связано в нашем Сознании со знанием некого признака действительности, который это звучание и издаёт, и со знанием того места, откуда этот самый признак действительности это своё звучание издаёт. Но между этими знаниями существует огромная разница. Так знание “место (откуда признак действительности своё звучание издаёт)” формируется за счёт использования особенностей (вещественной) формы Жизни “человек”. В то время как знание “признак действительности (который это звучание издаёт)” формируется за счёт (невещественной) структуры знаний в Сознании.
Проще говоря, если место, откуда мы слышим звучание, определить достаточно просто, - для этого вполне хватает тех возможностей, что есть у нашей формы Жизни “человек”, и знания здесь не нужны. То определить сам признак действительности, который это звучание и издаёт, гораздо уже сложнее. Потому как для этого нам понадобятся именно что знания, которые об этом признаке действительности мы уже так, - в (невещественной) структуре знаний нашего сознания, - несомненно имеем (удерживаем). Т.е. имеем те знания, которые мы сформировали в ней ещё тогда, когда формировали за счёт них комплексное знание совокупного образа этого самого признака действительности.
Напоминаю, - знание совокупного образа того или иного признака действительности включает в себя как знание его визуального образа, так и знание его запаха, так и знание его естественных звучаний, так..., и т.д. Вообщем включает оно в себя все те знания, что могут быть сформированы из информации от всех наших органов чувств об этом самом признаке действительности. Т.е. это большое комплексное знание, где знание естественного звучания этого признака действительности является лишь одним из многих других знаний, что комплексное знание совокупного образа признака действительности составляют.
Комплексное знание совокупного образа признака действительности, это очень удобное знание. Потому как вам не надо знать его всё целиком, тем более, что это и невозможно. (Саму эту невозможность нам компенсирует Механизм веры, но о нём не сейчас и не здесь.) Достаточно знать только лишь часть из его знаний, чтобы с большой вероятностью так уже утверждать, что вы знаете в том числе и весь его (соответствующий ему) признак действительности уже целиком. Потому как со знанием совокупного образа по одному лишь из его знаний, - например по знанию звучания, - вы сможете уже запросто, причём с достаточно большой вероятностью, представить и соответствующее ему знание всего признака действительности целиком. Проще говоря, если за дверью у вас мяукает кошка, то должно быть она там и есть.
А достаточно большую вероятность распознавания совокупного образа по одному из его признаков я упомянул потому, что простой линейной зависимости между ними не существует. Проще говоря, один и тот же признак может быть (или не быть, - это ведь с какой стороны ещё посмотреть) одновременно у совокупных образовов нескольких признаков. Потому определение “крокодил, - это кошка без шерсти и без усов, но с хвостом” будет вполне так верным уже определением совокупного образа крокодила для того человека, который по каким-то причинам знает кошку, но крокодила не видел до этого никогда.
Сам такой подход Сознания к формированию совокупных образов помогает ему экономить его же ресурсы (возможности). Нам важно это знание знать, потому как любое слово в Языке, это прежде всего совокупный “образ” как звучания, так и его значения. (А “образ” потому здесь в кавычках, что подразумевает (имеет значением) уже какой угодно образ, но только не зрительный. В то время как пол образом обычно мы подразумеваем именно зрительный образ. Потому здесь “образ” в кавычках, что если он и имеет вообще связь со зрительным образом, то очень уже так посредственную.)
(Кстати, - и снова китообразные! - я потому упомянул здесь сам такой подход к формированию знаний совокупных образов Сознанием человеков, что ничего подобного не случилось в своё время с Сознанием китообразных. Потому как из-за разницы их Сред у китообразных так и не возникла тогда необходимость в, скажем так, сколь либо рациональном способе формирования совокупных образов признаков, а с ним и вещественной структуры их Сознания. Проще говоря, они не “беспокоились” так сильно о соотношении массы вещественной части их Сознания (мозге) и массы всего остального их тела так, как об этом “беспокоились” тогда человеки. Которые в отличии от них жили не в Море, а на Суше, а потому и голову свою (с мозгом внутри) вынуждены были носить на своих двоих, - в воде, в отличие от суши, вес тела (любого животного) практически нулевой. (”Беспокоились” потому здесь в кавычках, что речь здесь идёт так не о них самих, а об их формах Жизни. Понятно, что формы Жизни беспокоиться сами просто не могут.)
По этой причине их Сознание формировалось достаточно так уже примитивно, - каждый раз для установления знания (связи) между знаниями очередных каких-то признаков у них формировалась (использовалась) отдельная связь. Понятно, что с таким устройством Сознания говорить о возможности выделения знания того или иного признака из знания совокупного признака уже не приходится. Проще говоря, человеки с таким вот Сознанием выделить отдельные звуки из комплексных каких-то звучаний так никогда бы уже не смогли. При том, что сам мозг их тогда был бы огромен. Вот только величина мозга в данном случае вовсе не показатель его ума, а показатель именно что его глупости.
По степени относительной развитости языки китообразных и человеков можно сравнить с иероглифической письменностью древних египтян и с письменностью сегодняшних англичан, - как древние египтяне не смогли бы посредством своей письменностью записать даже самого простенького сегодняшнего знания англичан, так и китообразные посредством своего языка сегодня не смогут сказать даже самого простого значения сознания (знания признака сознания), что уже есть в Языке у человеков.)
И о естественных звучаниях, и снова на кошках, -
- Естественные звучания, это те звучания, что принадлежат одному какому-то признаку действительности, но не более.
Из-за этой вот такой их принадлежности по знанию естественного звучания легко определить знание того естественного признака, которому оно и принадлежит, - сказал “мяу”, значит кошка. Более того, по представлениям древних естественные звучания могли быть только у живых. В смысле, если тот или иной признак действительности способен был самостоятельно издавать естественное звучание, то только уже поэтому он был так живым. Потому как знание любого звучания так или иначе было связано у них в Сознании со знанием соответствующего движения. В отличии от них, те признаки действительности, которые самостоятельного звучания не издавали, были для древних человеков так уже неживыми.
(Кстати, - значение [живой] примерно таким, каким мы и знаем его сегодня, появляется в руском языке примерно 8 000 лет назад. Вместе с выделением в нём Шипящего звука, сегодня известного в его написании как “ж” или “ш”. Одним из знаний в структуре значений Шипящего звука (”ж”/”ш”) было тогда знание “жизнь”. Проще говоря, одним из значений Шипящего звука в руском языке тогда было [жизнь]. А так как Шипящий звук был естественным звучанием признака действительности “огонь”, то и сам этот признак “огонь” получался для руских тогда уже так живым.
Это уже потом значению [жизнь] начинает соответствовать в руском языке более детализированное его звучание, а именно “жизнь”. Чтобы понять, что оно так уже значило, следует “прочитать” его значение, - “жизнь” - {”жи” “зн”}(ь) - {”жи” “ссн”}(ь) - [{”жизнь много” “(быть) с соль один”} мужской признак]. Проще говоря, так звучание “жизнь” называло единственное тогда условие, чтобы она, жизнь, вообще могла так уже быть, без разницы у кого именно (из животных). А это значит, что для того чтобы жить, тогда достаточно было обладать только солью, всё остальное (необходимое для жизни) достать было гораздо легче, чем соль. А мужской признак (ь) здесь потому, что жили тогда, т.е. обладали солью, получается исключительно одни мужики.
Ещё интереснее обстоит дело с водой. Понятно, что речь так не о самом признаке “вода”, - он как признак в Действительности измениться просто не мог, - а о значение [вода] в руском языке. Которое с обретением новых знаний в соответствующем Коллективном сознании (в нашем случае им является руское Коллективное сознание) измениться могло в нём уже запросто.
Так, примерно 4 000 лет назад, в руском языке в контексте “Предложение” возникают объединения “живая” и “мёртвая”. (Просто сам контекст “Предложение” формируется в руском языке примерно в это же время. ) Которые имеют в нём соответствующие у них конструкции с вытекающими из них значениями, - “живая” - {”жи” “ва”}“йа” и “мёртвая” - {”м(ь)орт” “ва”}”йа”. Значение объединения {”жи” “ва”} “читалось” как [жизнь много вода]. Добавление же к нему в контексте “Предложение” руского языка объединения “йа” (в написании оно обозначается как ”я”), делало значение вновь получавшегося так объединения “живая” очень уж обобщающим. Потому как значением “й” в объединениях было [присутствие (всего у всего)], а значением звучания “а” было [(быть) “а”] (или, это если назовём уже по-другому, - [принадлежность “а”]). Чтобы лучше понять само это значение звука “а”, вспомните, что его звучание было когда-то у (будущих) руских Сигналом присутствия, в структуре значений которого присутствовали знания “место (источника звучания Сигнала присутствия)” и “признак (источника звучания Сигнала присутствия)”.
(Задание для самостоятельной работы 1. - Пора хоть немного учиться думать уже своей головой. А иначе останетесь такими же тупыми, как и все эти сегодняшние, скажем так, официальные лингвистики. Которые кроме правил писания руского языка не знают о самом руском языке практически ничего.
Значением звука “н” в начале объединений руского языка было [отсутствие (всего у всего)] (в конце объединений значением звука “н” было [один]). Потому вам интересно будет самостоятельно “прочитать” значения тогдашних слов руского языка “йав(ь)” (”явь”) и “нав(ь)”. А заодно узнать, что когда-то руское звучание “явь” и английское “yes” (”йэс”) имели абсолютно одно и то же значение, - какое?)
Другое дело, что и в контексте “Предложение” слова воспринимались так же, как и в контексте “Слово”, т.е. как объединения двух звучаний и/или значений. С небольшой поправкой, - значение слова, которое до этого было сформировано в контексте “Слово” (в нашем случае им является слово “жива” - {”жи” “ва”}), и на основе которого в контексте “Предложение” было создано большее уже объединение (слово) (в нашем случае им является слово {“жи” “ва”}”йа” - “живая”), уже не “читалось”. А принимались именно таким, каким оно и было у него в руском языке. Почему с появлением контекста “Предложение” в руском языке мы достаточно быстро так разучились “читать” значения слов.
Ещё раз, - значение слова, что следует из его “прочтения” учитывает только те знания, что следуют у него (т.е. присутствуют в его структуре значений) из знаний Языка. Меж тем, как структура значений любого слова включают в себя в том числе и знания, что следуют у неё из знаний Действительности. Это особенно хорошо видно на примере слов с переносным у них значением.
Так “вор” тогда (когда само это слово только-только возникло в руском языке) и “вор” сегодня, это слова с абсолютно разными у них значениями. А всё потому, что структура значений первого содержала тогда одни только знания Языка, а вот структура значений второго сегодня целиком и полностью состоит уже из одних только знаний Действительности, - знаний Языка в ней нет абсолютно. (Для того, чтобы убедиться в этом, “прочитайте” уже значение объединения “вор”, - [во (замкнутый путь по воде) мужик(и)].)
Значение же “йа” в объединение “живая” таким образом “предписывало” использовать не само значение [жива] (т.е. не все те знания, что уже были в его структуре значений) для формирования значения [живая] объединения “живая”, а только лишь ту их часть, что были связаны с ним принадлежностью “а”. Почему, собственно, с таким значением само это объединение в руском языке становится уже прилагательным, а само значение очень уже так обобщающим.
Ещё раз, - я потому выделяю контексты “Предложение” и “Слово” в Языке, что знания связи для формирования слов в них использовались разные. Так в соответствии с этими знаниями связей в контексте “Слово” просто не может быть слов с тем, что лингвистики называют сегодня как “корень”. На самом деле там всё ещё хуже, - в своё время они понапридумывали столько псевдознаний (знаний никак не связанных с Действительностью), что теперь за счёт их использования они не могут понять, что так вообще они уже (с их использованием) делают. Как итог, сегодня знаний Языка нет абсолютно, это видно на примере наших школ. Где на уроках под названием “Русский язык” учат правилам (знаниям) правильного писания на русском языке, но только не знаниям самого русского языка.
(Задание для самостоятельной работы 2.
Определите разницу значений звучаний “в” и “ва”, а для этого рассмотрите значения известных сегодня производных их объединений “нов” и “нова. Сами эти объединения были сформированы в контексте “Слово” как {”но” “в”} и {”но” “ва”}. А вот их производные формировались уже в контексте Языка “Предложение”, например, - {”но” “ва”}”йа” (”новая”), “об”{”но” “ва”} (”обнова”), “с”{”но” “ва”} (”снова”), и т.д. Или почти такие же, но связанные уже с “нов”, - {”но” “в”}(ь) (”новь”), “в”{{”но” “в”}(ь)} (”вновь”), {”но” “в”}”ый” (”новый”), и т.д.)
(Задание для самостоятельной работы 3.
Определите разницу значений звучаний “а” и “о”, а для этого рассмотрите значения объединений “навь” и “новь”. Используйте результаты выполнения Задания для самостоятельной работы 1.
С учётом этих знаний посмотрите, насколько правильно вы нашли разницу в значениях звучаний “в” и “ва” в Задании для самостоятельной работы 2.)
Ещё раз, - это очень так сложные задания, а потому их выполнение потребует нескольких, если не дней, то часов работы.
С объединением “м(ь)ортвайа” (”мёртвая”) всё обстоит гораздо так проще. Потому как в основе его объединение контекста “Слово” руского языка слово “мёртва” - {”м(ь)орт” “ва”} - [смерть вода]. Где присутствует слово “морт” (”м(ь)орт”) со значением [смерть] (”прочитайте” уже наконец значение самого написания “смерть”, которым я и выразил одноимённое с ним значение [смерть]), а потому несколько слов о нём.
“Морд”, - тысяч уже этак 7 - 8 тому назад так звали на Руси (а тогда ею была именно что Пермь) жителей южной и средней частей Сибири. Знаний у мордов было вполне достаточно (возможно даже и поболее, чем у руси), вот только соли как таковой у них не было. Потому начиная с тех самых времён они зимой на оленях приезжали за ней на Урал, - соль стоила того, чтобы за ней мотаться за несколько сотен километров. Тем более, что уже тогда доставка и продажа соли для некоторых из них стала предметом их жизнедеятельности.
Достаточно скоро между мордами и рускими на почве общей их жизнедеятельности оформился так конфликт. В результате которого у них теперь время от времени (я думаю с периодичностью раз в несколько десятилетий, - время жизни одного поколения) случались столкновения, что называется, не на жизнь, а на смерть. Окончательного решения у этого конфликта тогда не могло быть потому, что немногочисленные русы (из них выходят потом в том числе и руские) жили на Острове Русов, который был на озере Вай, которое в свою очередь находилось там, где находится сегодня Удмуртия. А потому морды на своих оленях руских там достать не могли даже зимой, когда озеро было покрыто льдом. Потому как от Острова Русов до ближайших пастбищь оленей было тогда от полутора сотен и более километров. Добраться же до руских на их остров зимой значило так всех оленей своих уже потерять. Чего, понятно, морды позволить себе не могли.
Но примерно четыре тысячи лет назад ледниковое озеро Вай пересохло уже окончательно, а с ним и Остров Русов перестал быть так уже островом. Этим воспользовались морды, добрались до Русов, частью их истребили, а частью прогнали прочь, в смысле дальше на Запад. Впрочем на этом достаточно, потому как история эта хоть и интересная, но очень так длинная, к тому же к нашей теме не совсем относится.
Замечу только, что потомки мордов и сегодня живут в этих местах, и зовут их “татары”. И, - это показательно, - значением звучания “морд” у татар является [богатырь]. В то время как у европейских народов (которые как и руские тоже вышли тогда из Русов) значением объединения звучания “морд” с удвоенным мужским суффиксом “ер” (”er”), т.е. “murderer”, является [убийца]. А использование в его написании английской буквы “u” говорит о том, что было оно заимствованно в их языки именно из руского уже языка.
И ещё, - косвенным Доказательством того, что значением “жива” было тогда в руском языке [живая вода], являются сказки. В них и сегодня ещё присутствуют устойчивые выражения “живая вода” и “мёртвая вода”. Но тавтологии значений в них нет, потому как начиная с контекста “Предложение” значения объединений из которых были образованы объединения в контексте “Слово” уже не “читались”. А потому значением того же “живая” было в нём уже именно что [живая].
И совсем уже напоследок, - нет, это не я назвал сто лет назад (меня тогда просто ещё не было) часть вотяков “удМУРТы”, а часть “МОРДВА”. Абсолютно тупые, а потому и оскорбительные названия соответствующих народов. Спасает то, что язык, на котором их и назвали, сегодня никто так ещё и не знает.
Подведите итог первой Части уже сами, а ко мне гости пришли...