Глава 255
Вскоре моя карета подъехала к воротам Бастилии.
— Доложите коменданту Бастилии, господину генералу де Безмо, что к нему прибыл тот, кто привозил бумагу от герцогини, — сказал я охраннику.
Через пять минут на пороге Бастилии появился Безмо, как и в первый раз. Он понял, кто его посетил, и для этого не потребовалось называть моё имя.
Я приложил палец к губам, опережая его желание назвать меня по имени.
— Никаких имён, маркиз! — сказал я. — Позвольте потолковать с вами пять минут наедине.
Мы отошли от кареты.
— Дорогой монсеньор! — прошептал Безмо. — Вы с доброй вестью?
— А когда я прибывал к вам с плохой вестью? — спросил я. — Я привёз вам расписку госпожи Олимпии на получение второй половины вашего долга, а вы взамен напишете мне расписку на эту сумму с рассрочкой оплаты на четыре года, как мы и договаривались.
— Не знаю, чтобы я делал без вас, монсеньор! — проговорил почти в полный голос Безмо.
— Пожалуйста, потише и, напоминаю, не надо никаких имён, а также титулов, — ответил я. — Надеюсь, вы не откажете мне в любезности, которую оказали в тот раз? Мой пассажир снова хотел бы повидать того же самого узника. Уверяю вас, что этот визит будет последним, и более я не буду донимать вас своими просьбами.
Безмо слегка задрожал.
— Видите ли, монсеньор, я и в тот раз не должен был бы соглашаться на это, — проговорил он шёпотом. — И я, право, очень смущён этими частыми визитами, нарушающими регламент.
— Ну что ж, маркиз, тогда, боюсь, мне не посчастливится быть на этот раз вестником добрых новостей, — холодно ответил я. — Разбирайтесь со своими делами между вами и герцогиней сами, а я, пожалуй, поеду по своим делам.
— Подождите, монсеньор! — испуганно воскликнул Безмо. — Я ведь вам не отказал! Я лишь опасаюсь, что моё непослушание…
— Ваше послушание будет принято во внимание, сын мой, — сказал я и вновь показал Безмо перстень с гербом Ордена. — О каком непослушании вы говорите, сын мой, когда вы, как мне кажется, намерены, напротив, проявить должное послушание генерала Ордена?
Безмо вздрогнул и почтительно склонился передо мной.
— Не надо кланяться, маркиз, я здесь попросту, без чинов, — ответил я. — Успокойтесь, послушание генералу Ордена одобрено буллой самого Папы, если вы помните, а моя просьба столь незначительна, что она даже не требует нарушения регламента. Ну, пожалуй, совсем чуть-чуть. И, потом, ведь об этом никто не узнает. Как никто не узнал о предыдущем посещении. Или вы хотите, отказав мне, чтобы я предал гласности ваши действия накануне?
— Боже упаси, господин генерал, монсеньор! — воскликнул Безмо. — Ведь вы не требуете от меня, чтобы я освободил какого-нибудь узника без соответствующего приказа Короля?
— Ни в малейшей степени, — ответил я. — Это всего лишь свидание, от которого, как вы уже убедились ранее, никому не будет никакого вреда.
— Ну что ж, тогда, мне кажется, все вопросы решены, — ответил Безмо.
— Именно так, маркиз, — согласился я. — Пишите же расписку на двести пятьдесят тысяч ливров, а мы пока посетим вашего узника. После этого мы обменяемся расписками, и, будьте уверены, я выполню свои обязательства. Я не буду требовать досрочного погашения долга, и не воспользуюсь для этого своим положением генерала Ордена, которое даёт мне право требовать от вас даже тех денег, которые я вам никогда не давал, тогда как я вместо этого предоставляю вам отсрочку на те суммы, которые вы мне задолжали по причине того, что я выкупил ваш долг господину кардиналу у его племянницы и наследницы. Помните же моё благорасположение к вам, былому товарищу по службе у господина де Тревиля!
Безмо вновь поклонился и отошёл, чтобы дать соответствующие распоряжения.
После этого мы с Портосом препроводили переодетого Людовика в камеру, где пребывал Жан Эрс.
Молодой человек безмятежно спал на своей вполне роскошной кровати.
Он даже не слышал звука открывающихся дверей. Я разбудил его и велел накинуть куртку, которая до тех пор была на плечах Людовика. Также я велел ему надеть маску, но не ту, которая была на лице у Людовика, а другую, такую же, которую я предусмотрительно положил в карман. Надо сказать, что у меня не было недостатка в тряпичных масках, которые я носил с собой на всякий случай ещё со времён служения в мушкетёрах де Тревиля. Иногда это было очень полезно при посещении некоторых знатных дам, с чьими мужьями я был также знаком, поскольку обстоятельства не располагали к тому, чтобы я желал быть опознанным.
Итак, мы заперли Людовика в камере, в которой прежде находился Филипп, а нынче из неё вышел Жан Эрс. Людовик был так напуган, что не проронил ни звука.
— Уже переговорили? — вежливо осведомился Безмо, встретивший нас на выходе из галереи, ведущей к камере.
— Мы лишь хотели убедиться, что он здоров и хорошо питается, — ответил я. — С ним всё в порядке, господин Безмо, я доложу Его Величеству о том, что вы великолепно выполняете свою службу.
— Благодарю вас, монсеньор, — ответил Безмо. — А вот и моя расписочка.
Мы обменялись расписками и Безмо совершенно успокоился.
— Между прочим, маркиз, приношу вам извинения за то, что, мне кажется, наше посещение сильно взволновало беднягу, — сказал я. — Не удивляйтесь, если он вдруг начнёт бушевать и требовать вызвать к себе чуть ли не самого генерального прокурора! Осеннее обострение.
— Пусть себе кричит, сколько угодно! — весело ответил Безмо. — В Бастилии стены толстые, а охранники привычные.
Мы раскланялись и расстались.
В карете я позволил Жану Эрсу снять маску.
— Знакомьтесь, юноша, это брат Исаак, — сказал я. — Завтра он отвезёт вас в другое место, не менее комфортное и не менее надёжное. Впрочем, вы там будете не навсегда. Когда всё уляжется, через месяц-другой вас выпустят, при условии, конечно, что вы навсегда откажетесь от мысли о покушении на Короля.
— Я уже говорил, что я раскаиваюсь и никогда более не буду замышлять подобного злодейства, — ответил Жан Эрс. — Я благодарен вам за то, что вы меня укрыли, и буду вечно вам признателен.
— На том и порешили, — ответил я. — Я теперь позвольте мне помолчать и обдумать ситуацию. Сегодняшний день был слишком наполненым различными хлопотами.
— Не похоже, — ответил Портос.
— Что не похоже? — спросил я.
— Вы говорили мне, что голос этого кузена похож на голос Короля, — напомнил Портос. — Я отлично запомнил голос Его Величества. У этого его кузена совсем другой голос.
— Вы правы, брат Исаак, — ответил я. — Люди порой понавыдумывают всяких глупостей. Я также нахожу, что их голоса совершенно различные. Уж во всяком случае я бы никогда их не перепутал.
— И я тоже! — гордо ответил Портос. — У меня чрезвычайно тонкий слух.
— Я это уже заметил и оценил, — согласился я, после чего выглянул в окошко, соединяющее пассажиров кареты с кучером. — Базен, отвезёте нас двоих туда, откуда мы едем, а затем этого молодого человека к себе домой. Завтра мы его у вас заберём.
(Продолжение следует)