Глава 8. Из прошлого.
Такси въехало в небольшой поселок вблизи Чернигова.
- Надо спросить, – высказался Александр, и машина притормозила около неторопливо идущей женщины.
- Саенки? Як вот же, через два дома, – показала та.
Решение навестить Людмилу пришло спонтанно. На летние каникулы подруга, как обычно, отправилась домой, к родителям. Промаявшись в июльской московской духоте две недели, Давид предложил полететь в Тбилиси.
- Я тебе Грузию покажу. На недельку в Батуми махнем. Покупаемся, загорим.
- Может заодно к Милке на пару дней. Все равно через Киев лететь, – дополнил программу Александр. Так и решили.
Во дворе перед указанным домом играл мальчуган семи - восьми лет. У него спросили , дома ли Людмила.
- Дедушка, бабушка! К Милке женихи приехали! – помчался к дому мальчуган. Появившиеся на возгласы родители Милы с любопытством разглядывали молодых ребят.
- Что, женишки, соскучились? – осведомилась подошедшая Мила. - Давно не виделись. Спасу от вас нет и сюда приперлись. Чего встали чурбанами, в дом идите. Кормить буду с дороги.
- Вот вы какие! Милка нам все уши прожужжала рассказами о вас, – говорила мать, помогая дочери выкладывать на стол еду. - Кушайте, у нас все натуральное, свежее. Не покупное, свое, со двора нашего. В Москве такого нет. Слава богу, все имеется, только хлеб и крупы покупаем.
- Мила докладывала, как вы её опекаете и защищаете, – продолжил отец. - Она девочка умная, рассудительная, но все равно волнуемся за неё. В большом городе соблазнов много, а ей только шестнадцать исполнилось, когда школу кончила. Переживали мы. А как про вас узнали, от сердца отлегло. Заступники появились.
- Хороши заступнички, – засмеялась Мила. - Ещё вопрос, кто кого опекает. Они у меня избалованные городские неженки. Доедят, я им по лопате дам и в огород. Пусть потрудятся.
- Санек, мы уезжаем сию минуту. Клади ложку, хватай сумку. А то Мила Саенко нас в рабов превратит, - испугался Давид.
- Угу , – подтвердил Александр. – Только доем, вкусно очень.
- На этом и ловят слабаков. Дадут новую спецовку и вкусную еду один раз и все. А потом на хлеб и воду...
- Вижу, фруктовых деревьев у вас много, – обратился к хозяину Александр.
- Да, яблоки есть, слива, груша, вишня. Глубже в саду малина и клубника.
- Ваше вишневое варенье пробовали. Ароматное.
- А про сало почему умолчали? – спросила Мила. - Не понравилось?
- Понравилось. Во рту тает.
- И под водочку идет, – уточнила она.
- Мы под пиво, в основном. Знаешь же, что по части водки не очень.
- Вечером попробуете нашу, черниговскую, – пообещал отец. – Слыхали такую?
- Мой отец как-то нахваливал. Он то не пьет, но пробовать разные напитки любит.
- Ещё бы, он полгода за границей в разных странах проводит, – заметил Давид.
- А кто Ваш отец, – поинтересовалась мать.
- Физик он.
- Наверное, хороший, раз по заграницам ездит.
- Неплохой. Спасибо за угощение. Очень вкусно, – поблагодарил Александр. - Милка, давай лопаты, отрабатывать будем.
- Ладно уж, работнички, на первый раз бесплатно покормлю. В следующий приезд отработаете. Пойдем, я вам покажу все во дворе....
Вечером приехала старшая сестра Людмилы с мужем, родители “догадливого” мальчугана. Сели обедать.
- Мать, неси черниговскую. Обещание исполнять нужно. - Глава семьи показал на сервант покалеченной рукой.
- Вкусно, - попробовал Давид. - Приятнее чачи, но послабее.
- Эта водка по особому рецепту делается. Они на заводе работают. – показал отец в сторону дочери и зятя. - Водка отличная. Только не увлекайтесь.
- Я вам дам по бутылке с собой, раз в Грузию летите. И ликер для бабушки Давида, – пообещал зять.
- Дядя Микола, а что у Вас с руками? – осторожно спросил Александр.
- Я на металлургическом работал, там авария случилась. Не повезло.
- Он этими руками людей спасал. А сам инвалидом стал.
- Какой я инвалид? Работать могу. Так получилось... Когда из больницы выписали, назад ходу не было. Получил компенсацию приличную, сбережения были. Из Запорожья сюда переехали. Рядом с детьми дом купили, Оксанка же за черниговского пошла. Девять лет здесь живем. Землю ковырять могу. Не жалуюсь.
- Между сестрами разница большая в возрасте, - заметил Давид.
- Десять лет, - уточнила мать. – После Оксанки у нас сын был. Больным родился. Четырех лет помер. Я больше рожать не хотела, боялась. А однажды недоглядела... Людмила появилась...
- Самая умная и красивая, вам на радость, - поддакнула Мила.
Ребята переглянулись. Об умершем брате Мила не упоминала.
- Не надо о грустном. Вот какие у меня братья, самые лучшие, – похвасталась она.
- Давайте, споем, - предложил захмелевший отец и затянул песню. Дочки подхватили.
- Мы погуляем немного. Я их с нашими дивчинами познакомлю, – сказала Мила.
- Ой, перепортят они девок наших, – заволновалась сестра.
- Да не успеют за один день. Завтра выпроважу, – засмеялась Людмила, увлекая ребят на улицу.
Ночью Александр долго не мог уснуть.
- Тихо, спокойно. Лишь собака иногда залает или корова замычит. В Москве гул постоянный, а здесь тишина оглушительная. Милкины родители - приятные люди. Живут размеренной жизнью. И сама в домашней обстановке совсем другая – раскрепощенная. На неё большой город давит. На первом курсе от всех в стороне держалась. Только после сближения с нами стала раскрываться... Завтра в Грузию летим , новые впечатления появятся...
Несмотря на раннее утро, в Тбилиси было светло. Машина ехала быстро, обгоняя редкие автомобили. По тротуарам шли одинокие пешеходы. Александр вертел головой, стараясь ничего не упустить из вида. Многое, описанное другом , приобретало реальность. Вот нависшая над городом гора с телевизионной вышкой и ниткой фуникулера. Чуть ниже в зелени утопает купол церкви. Рядом ещё. Как много церквей.
- Шарден в девятнадцатом веке писал, что Тифлис город церквей и карваслей. Карвасла - это гостиница, постоялый двор. – Давид словно прочел мысли друга.
Александр рассматривал здания и дома. Высотки, как и в Москве, а двух и трехэтажные с балкончиками – колоритные. В целом , красивый город. Давид хвастался : - Тбилиси – маленький Париж.
Они въехали в большой двор, образованный расположенными по периметру пятиэтажными домами.
- Приехали. Даро-бебо, наверное, спит пока. Как дверь откроется, не пугайся.
- Предупредить надо было.
- Может быть, но уже поздно. – Давид нажал на кнопку звонка.
Через некоторое время сквозь дверь донеслось шлепанье тапок и сонный голос что-то спросил по грузински. Потом ещё раз более ворчливо и дверь открылась.
- Вайме, Датуна, – вскричала Даро-бебо и быстро заговорила, прижимая внука к груди. Потом решительно отодвинула его в сторону и перевела взор на Александра.
- Ты Сандро, - догадалась она, назвав необычным именем. – Датуна много о тебе упоминал. Почему не предупредил ? – упрекнула внука. – Я бы хачапури испекла, чашушули твое любимое приготовила. Негодник! Ай-ай! Вы с дороги, уставшие. Отдохните, я приготовлю завтрак.
Когда они проснулись, на столе стояла небольшая горка хачапури, а пока умылись добавилась яичница с сыром и зеленью. За завтраком Даро-бебо подробно распросила гостя о семье, родителях и внимательно слушала ответы, одобрительно кивая головой.
- Бебо, ребята наши здесь?
- Вижу время от времени. Вчера Зазу встретила, о тебе спрашивал.
- Он в Тбилиси? Позвоню... - Через пять минут в квартиру влетел крепыш среднего роста. После объятий с Давидом и знакомством с Александром Заза сказал :
- Город пустой, все отдыхают. Я вас в Кахети повезу, достопримечательности другу покажем. Такое время проведем, век не забудется. Неделю отдохнете...
- Не получится в Кахети, – прервал Давид. – Немного с бабушкой побуду, потом хочу его в свою деревню повезти на денек и в Батуми к родственникам. Оттуда он домой, а я вернусь. В Кахети на будущий год поедем, – добавил он, увидев погрустневшего Зазу.
- Обещаешь?
- Слово даю, приедем. Скажи, ты сегодня свободем?
- Датуна, для тебя я всегда свободен. Вечером в одно веселое место поедем.
- Вечером можно. А сейчас на кладбище хочу....
Когда друзья уезжали Заза спросил:
- Что вам в Москву прислать?
- Ничего не надо, все есть... Впрочем, пришли на Новый год по бутылке чачи. А чтобы не разбились , заверни в поросенка и обложи чурчхелами. – Они рассмеялись и обнялись на прощание.
- Я записался на восточные единоборства, – торжественно объявил дома Александр.
- Ой, - испугалась мать. – Там тебя изуродуют. У них носы разбиты и уши сплюснуты.
- Это у боксеров и борцов. И то, не у всех, – успокоил её отец. - Восточные - совсем другое. Учебе не помешает? Тебе на будущий год в университет сдавать.
- Не помешает.
- Тогда я согласен, иди. В жизни пригодится.
Он занимался с удовольствием, постепенно ощущая крепнущее тело, развивающуюся ловкость. Из немного полного неуклюжего мальчика лепился стройный юноша.
- Само собой умение драться ничего не значит, – поучал учитель, отточивший мастерство в одном из китайских монастырей. - Вы должны уметь управлять не только телом, но мыслями, эмоциями, укреплять дух. Важна психология. Для этого неоходимо делать практики, читать . Это целая философия.
Со временем родители заметили положительные перемены в сыне. Он стал более уравновешен, внутренне спокоен. Исчезла былая неуклюжесть и излишняя стеснительность. Появилась уверенность в своих возможностях.
Александру исполнилось семнадцать, когда из очередной командировки отец привез набор восточного оружия. - “Только поосторожнее с ними”.
В это время в секции появилась Тоня. Она была его ровесницей, но тренировалась с детских лет, выступала в соревнованиях на высшем уровне и занимала в группе особое положение. Сейчас готовилась к чемпионату Европы и надеялась с помощью квалифицированного тренера выиграть.
Александр заметил, что девушка проявляет к нему интерес. Однажды она спросила:
- Саша, ты не можешь придти в зал в воскресенье?
- Но у нас нет занятий в воскресенье.
- Я попросила у сансея ключи. Хочу дополнительно потренироваться. Мне партнер нужен для спарринга.
В назначенное время Александр пришел в зал. Тоня уже была на месте и разминалась.
- Спасибо, что пришел и готов помочь мне.
Он уловил легкую хрипоту в её голосе, но не придал этому значения. Как и тому, что она за ним закрыла дверь на ключ. Они тренировались. Минут через двадцать Александр , тяжело дыша, повалился на маты. Тоня прилегла рядом.
- Твой темп для меня слишком высок. Тебе надо было другого партнера.
- Другой мне не нужен, мне нужен ты ...
Она обняла его, и он почувствовал головокружение от её запаха, смешанного с запахом пота. Она целовала его и повторяла:
- Сашенька, милый мой, хороший... Сладенький... Я не девушка, но было только с одним мальчиком несколько раз... Ты мне веришь? – словно это имело сейчас значение. Для него существовало только стройное тренированное тело, открывающее свои тайны... Потом она спросила:
- Тебе хорошо было? - Он молча кивнул. Через некоторое время они повторили “упражнение”.
- У нас есть еще одно воскресенье. Придешь? - Он кивнул.
На тренировках всю неделю он держался от нее подальше, чтобы не выдать нетерпения. Она понимала и не подходила, лишь временами издалека улыбалась.
В воскресенье все повторилось и они попрощались. Она улетала на соревнования.
Тоня победила, стала чемпионкой и в зал не вернулась. Её пригласили в другой город в чемпионскую команду. Больше они не виделись.
Потом была Нэнси ...
Янина вышла замуж через два года после окончания университета. Отец наотрез отказался использовать свои связи для её пристройства на теплое престижное местечко : - Пусть сама попробует, – заявил он матери. Она устроилась в дочернюю компанию большого транспортного концерна. Работала в охотку и прилежно. Её работу оценили и спустя год с небольшим перевели в головной офис концерна.
Там приглянулась красивому неженатому мужчине. Он был старше на десять лет. По случаю они разговорились. Он оказывал знаки внимания, говорил комплименты, потом пригласил на свидание. Янина была хорошенькой, ухаживания приняла как должное. Ей льстило, что взрослый красивый мужчина увлекся ею. Голова у девушки закружилась и незаметно для себя она влюбилась, как говорится, без памяти. Это была её первая любовь.
Испытывая любовную эйфорию, не замечала его скудности мышления, примитивности манер. Что у него нет не только близких друзей, но и просто приятелей. С кем можно посидеть, выпить пива, обсудить вчерашнийй футбол. Да и на службе его не любили. Через полгода он сделал ей предложение. Янина познакомила его с родителями и была очень удивлена, что они не разделили её восторга по поводу избранника.
- Не спеши, дочка , присмотрись, - уговаривала мать.
А отец сказал твердое нет. Но она поступила по своему и переехала к нему.
- Знать его не хочу. И её тоже! - заявил отец, узнав, что они расписались.
Единственное, что он сделал, по настоянию матери купил для молодоженов квартиру, чтобы они не ютились в маленькой двушке с его родителями.
- Дальше пусть живут как сумеют, - отрезал он.
Со временем Янина стала подмечать черты характера и привычки, которые ранее оставляла без внимания, или которые он скрывал. Что не очень умен, не любит читать. Зато злобен и завистлив. Ненавидел сослуживцев, продвигающихся по служебной лестнице. Сам муж занимал одну должность в течение пяти лет, руководя группкой из трех человек. Работал без фантазии, боялся принимать решения и брать на себя ответственность.
Через полгода после свадьбы он радостно сообщил, что его переводят начальником одного из филиалов. На деле оказалось, что это - перевалочная база в маленьком городке где-то в тьму - таракани. И сам филиал - конторка со штатом в девять человек, включая трех сторожей и уборщицу.
После столицы узкие грязные улицы с одинаковыми серыми домами вгоняли в уныние. Работать он её не пустил. Янина целыми днями сидела дома, не зная, чем себя занять. Сам он поняв, что от него попросту избавились, стал ещё более раздражительным и начал пить. Так они прожили почти год...
Глава 9. Понедельник.
В понедельник утром они подъехали к офису одновременно. Выходя из машины, Людмила увидела как паркуется автомобиль Давида.
- Как ты? - спросила она. Он неопределенно пожал плечами. – А Саня?
- Сегодня пока не звонил. Зайдем и вместе поговорим.
В приемной их ожидали.
- Господин Кудухов и его супруга, – сухо доложила Оленька. Фамилия им ничего не говорила.
- Здравствуй, сынок, - обратился к Давиду Кудухов. - Нам с тобой поговорить надо.
Давид и Людмила переглянулись. Они поняли.
- Оперативно, - подумал он.
- Сюда, – показал им на дверь своей комнаты.
- Я отец... стрелявшего... А это мать, – указал Кудухов на женщину в черном одеянии. – Вчера вечером прилетели, когда узнали... Позвонили нам... Сказали Заур в человека стрелял... – Было заметно, что ему тяжело говорить. - Лучше бы тогда он погиб, а Фатима живой осталась.
- Мы из Беслана, – пояснила мать. – Когда чечены школу захватили, дети там были. Дочь погибла, а сын жив остался, Заур...
- Лучше бы он там остался, – перебил отец, выделяя слово “там”. – Чем убийцей стать.
Давид понимал их горе. Он хранил воспоминание о той страшной трагедии, погибших детях.
- За чем к нам пришли, мы чем можем помочь ?
- Заур хорошим мальчиком рос, - заговорила мать. - Нас слушался, не шалил... Не надо было в Москву отпускать, – упрекнула мужа.
- У нас тут родственник, у большого человека служит, – показал тот пальцем наверх . - Приехал к нам, Заура увидел. Давай, говорит, я его в столицу повезу, работу найду. Моему Иналу другом будет. Отпустили на свое горе...
- Уважаемые, от нас что хотите?
- Следователь сказал, жив остался Ваш друг. Не убил, слава...
- Но он хотел, его хотел, – вмешалась в разговор молчащая Людмила. - Ждал, пока мы выйдем и стрелял на поражение.
- Знаю, дочка, - сокрушенно признал Кудухов. - Инал все рассказал. Пьяный был, не в уме.... Инал в машине сидел. А когда схватили, уехал. Нам позвонили... Большой человек обещал помочь, раз не убил... Позор мне...
- А пистолет откуда? Тоже статья, – сказала Людмила.
- Телохранитель он. Разрешение есть.
- Хорош телохранитель, с оружием в ресторан, – усмехнулась она.
- Нам сказали, если показания дадут, что пистолет случайно выстрелил, можно сделать, чтобы в тюрьму не сел. Родственники деньги собирают, большой человек помогает... Один он у нас...
- Как случайно? Пистолет сам не стреляет.
- Знаю, дочка. Показания надо, будто Заур пистолет случайно достал.... И на курок тоже случайно.. Пьяный был. Мы лечение оплатим и на потом... В долгу не останемся... Нет у нас больше никого, один он...
Давид и Людмила понимали состояние несчастных родителей. Трагедию испытали на себе, дочь потеряли. Теперь сына теряют. Некоторое время все молчали.
- Пожалуйста, подождите в приемной несколько минут, – предложил Давид. - Если желаете чай, кофе или воду. - Те вышли.
- Жалко их. Не его, их. Что делать будем?
- Да, их жалко. Я подумала, ну, посадят его, а нам – то что из этого? Позвоним Саше. Собирались ведь. Он должен решить.
- Если согласимся, они нашими должниками будут. "Большой человек"... – рассмеялся Давид.
- Может в дальнейшем пригодится, при нашей бедности. Звони.
Они пересказали Александру содержание беседы и свои соображения.
- Ко мне следователь придет скоро, Шотаевич разрешил. Принимаем, - решил он. - Что ты его в зале положил, не упоминаем. Скажу, что случайность. Подошел ко мне, сигарету попросил. Полез в карман за зажигалкой. Пистолет мешал. Достал, переложил в другую руку, снова в карман. А тот выстрелил случайно, видно с предохранителя снял спьяну. Как версия?
- Сойдет. Там еще "большой человек" помогает, – снова рассмеялся Давид.
- Что с Пахомычем?
- Вместе поедем. Я за ней присмотрю. Потом к тебе.
- Да оставьте меня в покое, чего прицепились? Просто звякните и доложитесь. Пока...
Давид посмотрел на ожидающих решения родителей.
- Мы скажем все, как Вы просите. Но только из уважения и сочувствия к Вам. А то Ваш сын ... - не завершил он.
- Спасибо, сынок, спасибо Вам. И другу Вашему. Дай бог Вам всем счастья. – женщина вдруг схватила его руку и начала целовать. Давид мягким движением освободился и обнял её. Она плакала.
- Москва его испортила. Он добрый был... Мы увезем его...
- Спасибо... Спасли нас ... Мы в долгу не останемся... – проговорил отец.
- Нам ничего не надо. За сыном присмотрите.
На третий день к Давиду вошел молодой человек.
- Просили передать. - Он положил на стол небольшой сверток, стремительно развернулся и выбежал из кабинета.
В пакете было десять тысяч долларов США.
- И что нам с ними делать? – спросил он Людмилу. Она вздернула плечами.
- С другой стороны, деньги лишними не бывают... Потерпевшему передадим.
- Пропьем! – решил он. - Нет, лучше повезем выздоравливающего на воды, куда – нибудь на юг Франции. Или ещё что- либо придумаем... Сказал, не надо... Только головную боль добавили...
Через несколько дней в фонд помощи жертвам трагедии в Беслане поступил взнос от неизвестного пожертвователя - десять тысяч долларов США.
- Заходи, Яночка, садись? – приветствовал Пантелеев. – Поздравляю с первым рабочим днем под моим началом. Раньше пришла, молодец. Сейчас все подойдут, знакомить буду.
- Уставший ты, дядя Вова. Отдохнуть надо. Приехал бы на денек-другой.
- Планировал на выходные, но такое произошло...
- По работе проблемы?
- С работой порядок. Александра моего ранили.
- Какого Александра?
- Юриста. Одного из “ССС”.
- Как ранили, где?
- После банкета. Собою друга прикрыл. Убить могли. К счастью, ранением обошлоcь... Недели через две - три поправится.
- Повезло.
- Сегодня должны были с ним насчет контракта с немцами определяться. Теперь Людмиле придется одной пока. Я ей на пять назначил. Совещание будет. Ты должна присутствовать. Заодно, в курс дела войдешь. Тебе этим контрактом заниматься.
- Слушаю, господин президент.
- Правильно, слушай. И вникай. – Он посмотрел на часы. - Подтянулись, вероятно. - Галя, пригласи технических в полном составе минут через двадцать, - сказал в микрофон. Пересядь в кресло в уголок. Сейчас замы придут, пятиминутка утренняя.
Спустя несколько минут в кабинете шло обсуждение текущих вопросов с тремя заместителями. Они обменивались лаконичными фразами, отлично понимая, о чем речь. Пантелеев кивал в знак одобрения, делая пометки на листе бумаги.
- Договорились, реализуем, – заключил он. - Рассредоточились.
- Владимир Пахомович, технические ждут. - доложила Галя.
- Пусть заходят.
В кабинет вошли женщина и двое мужчин.
- А где Ивакин? – спросил Пантелеев, приглашая жестом вошедших сесть.
- Так в отпуске он с сегодняшнего дня.
- Запамятовал. Позвольте представить, Лисневская Янина Сергеевна. Она займет место скоропостижно покинувшего нас вашего бывшего начальника. Прошу любить и жаловать. Не удивляйтесь юному виду. Убедитесь, дело она знает. Введите в специфику нашей работы, помогите на первых порах. Вероника, особо рассчитываю на Вас, – обратился он к красивой женщине.
- Да, Владимир Пахомович.
- Свободны. Янина Сергеевна, в пять, – напомнил он.
Янина сидела в своей комнатке, отгороженной от остального пространства стеклянной перегородкой.
- Аквариум, – подумала она, как только увидала.
Перед ней лежали папки с документами, которые поочередно просматривала – протоколы, контракты, отчеты, графики... Иногда выходила и задавала короткие вопросы. Временами смотрела сквозь стекло на сотрудников.
- Какая красивая, – подумала она о Веронике. – И такой чудесный цвет волос. Рискованный, но ей подходит. На вид ровесница, хотя ей больше лет на пять. Видно не замужем, кольца нет. В поклонниках, безусловно, недостатка не имеет.
Вероника тоже поглядывала на новую начальницу. Её появление стало сюрпризом. После ухода бывшего нача они единодушно решили, что место займет Ивакин.
- Молоденькая начальница. В целом, довольно милая. Фигура неплохая, ноги красивые. Правда, блеклая вся и глаза потухшие почему-то. Ей бы краски придать, весьма недурна станет. Интересно, за какие заслуги начальницей сделали ? Спит, вероятно с кем - то, он и протолкнул к нам.
Вспомнилось свое, когда бывший благодетель пристроил её в престижную фирму. После разрыва с ним начались недвусмысленные предложения. Она их отвергла и уволилась. Сюда попала, выдержав серьезный конкурс. Работала третий год и никому ни чем не была обязана. Здесь тоже некоторые попробовали, но безрезультатно.
Расставание с почти "мужем" пережила на удивление спокойно, без излишних эмоций. Предчувствовала, что к этому идет. Сблизилась с соседкой немного старше и её подругами, такими же одинокими. Мужчины вниманием не обделяли. За последние два года имела три краткосрочных романа, быстро разочаровываясь в партнерах.
Давид совсем другой. С ним интересно и приятно. И он потрясающий любовник. Милый Давид... Хотя ни на какие перспективы с ним она не рассчитывает.
- Пятый час пошел, - подумала Вероника. – Завтра буду у него. Лежать рядом голой и греться теплом его глаз. А он под тихую музыку что-то повествовать. Затем... Чудесное "затем", заставляющее забыть обо всем на свете и наслаждаться каждой секундой. Боже, уже возбуждаюсь...
Она перевела глаза на стеклянную перегородку. Янина просматривала очередную стопку документов. Некоторые откладывала сразу, другие внимательно читала. Почему-то Вероника начала испытывать к ней симпатию.
- Да, дело, видимо, знает. И внешне неплоха... Ей бы блеск в глаза...
В половине пятого на столе Янины зазвонил телефон.
- Владимир Пахомович попросил подойти к без четверти.
Было очевидно, что дядя Вова в прекрасном настроении.
- Яночка, совещание будет в облегченном составе, мой зам, ты и юристы. Сделаем предварительные наметки, определимся в общем. Ты сиди тихо, слушай, вникай. Что покажется интересным, запиши. Как первый рабочий день?
- Документы изучаю, к сотрудникам присматриваюсь. По - моему, они во мне начальницу не очень видят.
- А ты им покажи себя, чтобы увидели. И построже с ними. А спецы они квалифицированные и исполнительные, не подводили никогда.
- К Вам Саенко и Саникидзе, - прозвучало в динамике.
- Жду с нетерпением, пусть заходят.
Янина вскинула голову, услыхав фамилию хирурга, спасшего отца.
- Проходите, располагайтесь , – встретил хозяин гостей. – Про Сашу не спрашиваю, говорил с ним недавно. Он предупредил, что Давид придет. Янина Сергеевна, рекомендую, Людмила Николаевна Саенко и Давид...
- Георгиевич, – подсказал тот.
- Да, Давид Георгиевич Саникидзе. Отличные юристы, а Давид Георгиевич – тамада, каких поискать... , и не найти. Ха-ха. А это госпожа Лисневская, новый начальник технического. Она будет вести проект с немцами. И по другим вопросам вам тоже придется контактировать.
- Моему отцу операцию сделал профессор Саникиде. Он не...
- Дядя, – коротко ответил Давид, сняв темные очки и улыбнувшись глазами.
- Мал этот мир, - заметил Владимир Пахомович. – И все мы связаны невидимыми нитями, о которых ты говорил за столом.
Давид вернул взгляд на Янину. Она посмотрела в его глаза и почувствовала, что с ней что - то происходит... Неожиданное и непонятное...
В кабинет, извиняясь за опоздание вошел заместитель Пантелеева.
- Можем начинать. Кофе или коньячку по чуть - чуть? – предложил хозяин. – Как пожелаете.... Галочка, свари нам лучший в мире кофе. Не осрами.
Разговор, в основном, вели Пантелеев и Людмила. Заместитель изредка вставлял замечания. Давид сидел, положив руку на спинку стула партнерши, и изучал обстановку кабинета, словно обсуждение его совершенно не касается. Он вроде и не слушал, но временами они с Людмилой перешептывались, касаясь один другого. Словно вели своеобразный флирт .
Следуя инструкциям, Янина, делала записи в блокноте и не принимала участия в обсуждении. При этом, она наблюдала за поведением юристов и не понимала природы столь явного проявления интимности. Её глаза, отрываясь от блокнота, сталкивались с глазами Давида. Серо - голубыми, с дымкой внутренней печали и нескрываемой усталости. Равнодушные вначале, постепенно они начали выражать определенный интерес к ней.
Янина почувствовала, что изучив её внешне, они как бы проникли внутрь неё, и продолжили исследование, проникая в глубины души и сознания. Она инстинктивно прищурила глаза, желая ограничить доступ в них и уловила легкую улыбку. Словно он вел немой диалог и понимал смятение, начинающее охватывать её.
Но в то же время, рука его лежала на руке Людмилы. Та временами отрывала свою, но затем послушно возвращала на место, как бы поощряя его на невинные ласки. А Давид словно поддразнивал партнершу, очевидно развлекаясь. И продолжал посматривать на Янину, получая удовлетворение от её смятения.
- Боже, что со мной? – подумала она, не в силах противостоять натиску внутренней бури. Глаза уткнулись в блокнот, но спустя несколько мгновений вернулись к сидящему напротив мужчине так же покорно, как возвращалась рука Людмилы.
Давид все видел и понимал. При знакомстве Янина не произвела на него особого впечатления. Но постепенно... Вдруг вспомнились слова, которые он услышал давно: - Ты встретишь и узнаешь...
Совещание практически закончилось.
- По общим вопросам договорились. Диспозиция понятная. В случае чего, пойдем на уступки, главное их не упустить, – подвел итог Пантелеев.
Давид внезапно вышел из своеобразного транса, который демонстрировал почти час. Он оторвал руку от руки Людмилы и приподнял, привлекая внимание.
- Если согласны предоставить другому право первой ночи, не сетуйте, что вам досталась порченная жена, – произнес он. - Позвольте мне высказать свои соображения по поводу того, что услышал.
Недавно я работал с иностранной фирмой и сделал некоторые выводы. Главный – они не уважают тех , кто под них прогибается и ложится. При выборе партнеров для них основное – надежность, минимальность рисков. Даже, если уменьшается прибыль. Думаю, вы немного пессимистичны в оценке своих шансов. Как понял из обсуждения, у вас перед конкурентами огромное преимущество – собственная производственная база. Она позволяет избежать лишних расходов и оптимизирует прибыль, сокращая производственную цепочку.
Уверяю, у зарубежного партнера все это просчитано. Более того, мне представляется, там выбор давно сделан, а остальное только дымзавеса для создания у вас неуверенности и готовности пойти на уступки. Предложите не стандартный контракт, а заложите в него нечто необычное, дополнительные условия и просчитайте некоторые люфты. Уверяю, мы будем на шаг или два впереди... - Он говорил еще минуты две.
Все задумались. Людмила оглядела присутствующих, улыбнулась Давиду и погладила по плечу.
- А он дело говорит! – воскрикнул Пантелеев. – Не только тамада избранный. Ах ты, коварный грузин! Янина Сергеевна, как молодой женщине советую, избегайте и остерегайтесь подобных мужчин, - рассмеялся своей шутке он.
- Да, конечно... – в некотором замешательстве согласилась она.
- Решено! Работаем в этом направлении. Мы пройдемся по исходным данным, вы обдумываете дополнительные условия. Все согласуете и сообщаете Янине Сергеевне. Дайте им свои контакты.
Янина записала на листке номера телефонов и протянула Давиду. Тот мельком взглянул, улыбнулся и передал Людмиле. Гости попрощались. Давид пропустил Людмилу вперед и не оборачиваясь закрыл за собою дверь, от которой не могла отвести глаз Янина.
- Ты ей понравился. - сказала Людмила, когда они сели в машину.
- Кому?
- Не придуривайся, там была только одна "она".
- Чушь. Новенькая в деле, нервничала.
- Не говори, что не заметил.
- Она и не смотрела на меня.
- Очень даже смотрела. И на то, как меня по ручке гладил. С чего в тебе нежности проснулись? Или на публику играл?
- Не та публика...
- Не знаю, не знаю... Но если та, я ей не завидую.. Или наоборот... А в конце здорово выдал. Умеешь шоу устраивать. Я думала неинтересно тебе, номер отбываешь.
- Пришло, осенило свыше. Тебя к офису?
- А где я машину свою оставила?
- Не ворчи, подруга, лучше Сане доложись о совещании.
Что произвел на Янину впечатление, Давид понял сразу. В первое же мгновение заметил её расширенные зрачки и слегка зардевшиеся щеки, уловил заминку в голосе. Он знал, что это означает в совокупности. А она понравилась ему? Не сразу. Она не похожа на его прежних подруг. Не яркая и броская. В ней нет ничего, притягивающего с первого взгляда. Да и со второго... Но он увидел больше... Может ли быть так, что именно она...
- Э, нет, - думала сидящая рядом Людмила. – Слишком хорошо тебя изучила, чтобы поверить, что не обратил на неё внимания. Тем более, что не заметил реакции на себя. Ты, который за километр чуешь такое. Конечно, ты не Саша. Влюбчивый Саша всегда вспыхивает спичкой при понравившейся девушке. На второй день признается в чувствах, встречается месяц. А потом новая... Казанова университетский.
Не скрывал ничего, взахлеб рассказывал с какой прекрасной девушкой познакомился. Но прекрасности хватало ненадолго. Брошенные девчонки обсуждали его, делясь с подружками и делая дополнительную рекламу.
Давид другой. Распахнутый насквозь во всем, мог полгода встречаться с девушкой так, что даже мы не ведали. Репутацию её берег. И всегда выбирал по каким - то своим понятиям. А подружек у него было достаточно. Сами за ним бегали . А скольких игнорировал? Ко мне приходили поплакаться, зная о нашей дружбе. Сказала однажды ему : - Вдуй ей пару раз. Что тебе стоит? - Он улыбнулся: - Зачем, для статистики? Мне количество не интересно. Это к Сане..
А девица, в общем, недурна. Блистать могла бы. Обычно женщины стараются себя выставить, ярче сделать. А она пытается незаметной быть. Странно... Но я же разглядела потенциал. Давид, наверняка, тоже. И если он захочет, не упустит...
продолжение - http://www.proza.ru/2016/12/14/141