ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://www.proza.ru/2012/08/20/388
СБОРНИК "СТОЙ! ВЫСОКОЕ НАПРЯЖЕНИЕ!"
СБОРНИК "ПРИКЛЮЧЕНИЯ!"
Моя жизнь с 15 лет и до 35 лет была связана с железной дорогой поскольку я был грузчиком на вагонах.И даже в армии пришлось. Читайте "Танки въехали на плечи" опубликую после этого рассказа.
ПОЧЕМУ ГРУЗЧИКИ В РЕСТОРАН НЕ ХОДЯТ? фото автора.
Не отставая от своих великовозрастных, по сравнению со мной, однокашников я участвовал в разгрузке вагонов по ночам и в выходные и праздничные дни. Начинать было очень тяжело, хотя я рос дома не белоручкой и всегда старался подражать взрослым, не очень-то соизмеряя свои силы и возможности. Но постепенно я втянулся и в результате за одну зиму значительно окреп и подрос. Уезжая из Цимлянска в Волгоград после восьмого класса, я был пожалуй самым маленьким в классе. Может быть моя безответная любовь – одноклассница Нинка поэтому меня и игнорировала… Вернувшись в Цимлянск на каникулы я всех удивил своим преображением. Некоторые меня не узнавали, а многие, знавшие моего отца, говорили, что я «копия отец». Тогда выяснилось, что из моих бывших одноклассников я ростом чуть не догнал самого нашего длинного. Я тогда на вагонах сочинил что-то типа частушки про наши разгрузки, но мои коллеги это весьма оценили и переписывали себе на память:
ПОЧЕМУ ГРУЗЧИКИ В РЕСТОРАН НЕ ХОДЯТ?
.АХ! ТЫ ЛОМ!
Ах! Ты лом! Ты стальной! Мой тяжёлый лом!
Рукавицы мои брезентовые!
Мы с тобою лом их протрём потом,
А пока что ещё они новые!
Обнимаю тебя, драгоценный лом!
Ах! Ты лом – ты волшебная палочка!
Кинем этот вагон, не пойдём мы вон –
Там вагонов стоит ещё парочка!
Уголёк и щебёнку разгрузим мы!
Не ударим с тобою мы в грязь лицом!
Не глупы мы с тобой, мы с тобой – умы!
Дорогой ты мой друг! Ты волшебник лом!
За работу получим с тобою, лом,
Обворованные наши рублики!
В ресторан мы с тобой, точно не пойдём
Купим в лавке с тобою мы бублики!
Припев;
Ах! Ты лом! Ты стальной! Мой тяжёлый лом!
Рукавицы мои брезентовые!
Мы с тобою лом их протрём потом,
А пока что ещё они новые!
Л.Крупатин, Волгоград -1962 г. , Москва – 2010 г.
С вагонами и ломом я породнился с 15 лет и до 35-ти. В нашем ПТУ стипендия была 23 рубля 50 копеек. Из них мы сдавали 18 рублей на питание в столовую и 5 рублей 50 копеек оставалось на всё-про всё!
В зимнюю пору, в некрытых полвагонах (как их называли) все грузы были смёрзшимися и без лома нечего было делать. Вагонами приходилось заниматься и в армии, хотя я почти всё время посвятил самолётам, освоив три типа истребителей в качестве курсанта пилота, где давали только военную специальность «пилот-истребитель» и одну звёздочку –«Младший лейтенант» без высшего образования по системе ДОСААФ. Кстати, Юра Гагарин тоже так начинал.
Однажды, работая на Волгоградском Сталепроволочно-канатном заводе, канаты которого держат нашу Останкинскую башню, я разгружал вагон цинка вдвоём с моим коллегой-электромонтёром участка Сетей и Подстанций. Он разгружать пошёл со мной впервые. Разгружали мы вагон цинка 69 тонн на двоих с ним. Цинк был в плитках по 20 килограммов, сложен был в вагоне стопками по 72 штуки и стопки перевязаны стальной лентой. Когда я закончил свою половину, у друга ещё оставались две стопки. Он стоял на полусогнутых ногах, прислонившись спиной к стене вагона и промолвил: «Теперь я знаю, почему грузчики в ресторан не ходят. С этих денег в ресторан не пойдёшь…» Я помог ему докидать цинк.
Один мой друг-милиционер, кандидат в мастера по самбо тоже первый раз пошёл со мной на разгрузку цинка. Я всегда проверял новичков на цинке, потому что это был самый подручный груз и потом, если напарник не выдержит, то я и один докидаю остатки. Я четыре или пять вагонов разгружал в одиночку в праздничные дни за двойную оплату, то есть не 60 рублей, а 120 рублей. Этот друг крупнее ростом и в плечах. Он стал брать по две плитки. Я предупредил его, что тяжёлую работу надо начинать плавно. Он ответил мне: «Да иди ты! Я кандидат в мастера по самбо! У нас знаешь, какие разминки и тренировки!» Закончил он так же, на полусогнутых ногах и брал по одной плитке и не пальцами, а запястьями, потому что пальцы уже не гнулись. Три последние стопки я ему помог выбросить из вагона. Он, стоя у стены, на полусогнутых ногах сказал: «Принесу я этих 30 рублей домой и скажу жене: Куда копейку не в дело сунешь – голову оторву!»
С годами я стал профессиональным грузчиком «Электрокарщик-такелажник 4 разряда», то есть бригадир, ответственный за качество разгрузки, погрузки и крепёж груза.
Л.КРУПАТИН, МОСКВА, август 2012 г.
ДЕД МОРОЗ С ЛОМОМ!!! ужасы.
Когда я уезжал в турпоездку в Индию, мне пришлось занимать деньги у знакомых, потому что тёща с тестем мне отказались дать в долг: «Со сберкнижки только возьми, так они и потекут потОм!» Вернувшись в конце ноября домой я усиленно стал «ловить» вагоны под разгрузку, чтобы отдать долг. Особенно старался перед Новым годом, потому что говорят, что если Новый год начнёшь в долгах, так весь год и будешь должен, хотя занимать деньги – это не в моих правилах. Однако не смог я до конца рассчитаться до Нового года с долгом. 31-го декабря я заканчивал смену, работая старшим дежурным на УСИП (Участке сетей и подстанций) нашего Сталепроволочно-канатного завода г.Волгограда. Я уже предвкушал новогодний стол, потому что, естественно был голоден в конце смены, но всё-таки позвонил диспетчеру железнодорожного цеха – нет ли на подходе вагона под разгрузку. Мне говорят, что есть, но вагон необычный и не для основного цеха, а для Паросилового цеха энергоснабжения. Груз называется неизвестным мне словом «Коагулянт». Вагон «пульман», то есть, крытый и загружен через верхние люки насыпом. Я понял, что мой Новый год «накрылся медным тазом», но разгрузка для меня – закон!. Любишь кататься? Люби и саночки возить! За Индию надо расплачиваться.
Я позвонил начальнику Энергоцеха (не путать с Электроцехом), спросил о его планах разгрузки, а он сообщил мне, что этот вагон для него не «снег на голову», а глыба льда, потому что у него некому разгружать. Я спросил цену разгрузки и что это за «чудо» - коагулянт. Он сказал, что это как белая щебёнка, но предназначена для химводоочистки воды. Стоимость разгрузки 200 рублей, а поскольку праздничный день, то оплата двойная. Я уточнил, где место разгрузки, высокая ли рампа, то есть - откос , куда мы будем сбрасывать груз из вагона. Он успокоил, что рампа высокая и даже не придётся переставлять вагон.
Я обзвонил своих коренных, постоянных компаньонов по разгрузке, но по вполне понятным причинам, в девятом часу вечера перед Новым годом, желающих не нашлось даже за такую повышенную плату. Я предложил идти на разгрузку электромонтёру Эдику из моей смены, который лишь один раз разгружал со мной вагон цинка и я в конце разгрузки услышал от него мудрые слова: «Теперь я понял, почему грузчики в ресторан не ходят! С таких денег в ресторан не пойдёшь!» Эдик поколебался, но согласился, потому что у него тоже были материальные проблемы. Несмотря на то, что я никогда не брал в свою бригаду случайных людей, но пришлось искать. Двое слесарей из соседнего цеха Ширпотреба согласились с нами разгружать.
Подогнали на рампу вагон, но рампа оказалась настолько высокой, что мы не могли достать до двери вагона, чтобы открыть дверь. В противоположную дверь выгружать было нельзя – рампа была односторонняя. Вызвали опять тепловоз и он отогнал вагон на пологую площадку. Но и там мы не могли открыть дверь. Она стояла мёртво. Мы зацепили за дверь конец троса, а другой конец зацепили за рельс, на котором стоял вагон. Дали команду тепловозу – плавно натягивать трос. Трос натянулся, а дверь стоит мёртво. Дали ещё команду тянуть и тепловоз потянул. С треском лопнула и пролетела над головой монтировка, которой заклинили конец троса на петле для открывания двери. Но следом с треском сорвалась с верхних направляющих сама дверь и пошла валиться на меня и Эдика. Я отшвырнул Эдика и сам в падении упал на него. Дверь упала рядом с нашими ногами, чуть –чуть, не захватив их. Мы поднялись и увидели причину, почему не открывалась дверь. Вагон был настолько полно загружен через верхние люки, что доски, которыми отгородили дверь, защищая от груза, выгнулись и упёрлись в дверь, намертво её заклинив. А коагулянт стоял мёртвой, смёрзшейся стеной. Мы глянули на часы и увидели, что Новый год пришёл. Мы потратили на открывание вагона три часа. Отогнав вагон на рампу, мы стали разгружать, долбя груз в четыре лома на высоте , не выше своих плеч. Груз был смёрзшийся и мы его поддалбливали из-под низа, чтобы висящие глыбы обваливались и падали с рампы. Приходилось это делать очень осторожно, чтобы не привалило глыбой. Часа через два мы только выгрузили проход, дойдя до противоположной двери вагона. Двое слесарей бросили лома и сказали: «С Новым годом! Желаем вам счастья! Пошёл он на…. Ваш калым!» - и ушли. Я пошёл позвонил начальнику цеха и сказал, что двое ушли, нужны ещё люди. Он стал орать на меня, обвиняя в том, что я взялся разгружать, значит я отвечаю за разгрузку, иначе он вообще не заплатит. Я пошёл, посоветовался с Эдиком и решили разгружать вдвоём, но позвонив начальнику я сказал, что он скрыл от меня, что груз ядовитый и выгружать нужно в респираторах, потому что жжёт глаза и носоглотку. Он сказал, что респираторов нет, а есть обтирочный материал: «вьетнамские бинты» как называли желтоватые, похожие на бинты рулоны. Нам их выдали и мы замотали ими рот и нос. Мороз был очень серьёзным и горячий воздух выдыхаемый нами конденсировался на этих «бинтах» сосульками и каждые полчаса приходилось их сбивать рукавицей. Мы были похожи, то ли на моржей с бивнями, то ли на Дедов Морозов с бородой изо льда. Такими мы встретили утро и увидели по факту достигнутого результата, что разгружать нам предстоит ещё не меньше суток… Есть я хотел ещё вчера в конце смены в 20 часов. Сейчас я об этом уже забыл. Пить было нельзя! Это знали все, кто участвовал со мной в разгрузках. Человек от воды очень слабеет. Мы только полоскали рот и делали один глоток, как это было установлено, когда я был пилотом-истребителем в мои 18,19,20, 21, 22 года.
Во второй половине дня мы подходили к рубежу примерно середины первой половины вагона с учётом выгруженного прохода. Однако куча груза перед дверью вагона выросла настолько, что приходилось отгребать груз от вагона, чтобы можно было легко сталкивать другую массу с пола вагона. Ведь усложнялась работа тем, что одному постоянно приходилось обрушивать смёрзшуюся стену груза ломом, а другому грести этот груз наружу. Мы постоянно менялись. Однажды я с ломом был возле открытой двери вагона и в пыли от груза, в пару от моего дыхания я вдруг увидел… мою жену стоящую перед вагоном в чёрной шубе в пуховом платке, чего она никогда не носила. Она с сомнением и удивлением смотрела на меня и качала головой. Я решил, что уже «доработался» до «галиков», то есть, до галлюцинаций. Но я увидел, что в руках у жены объёмная сумка с торчащим горлышком графина. До меня стало доходить, что это, пожалуй, реальность, но я никак не мог понять, как реально моя жена могла попасть без пропуска на завод и как она могла найти меня на территории завода в 20 гектар с примерно сорока сооружениями, если она ни разу здесь не была и её никто не провожает. Я бросил лом и шагнул из вагона, проваливаясь в осыпающийся коагулянт. Я подошёл к жене и, кажется, попытался её поцеловать своими обледенелыми « бинтами». Она невесело засмеялась глядя то на меня, то на Эдика: «Два Деда Мороза! Только ломы вместо посохов!»
Я знал, и Эдик знал, что есть во время тяжёлой работы, а тем более пить -нельзя. Но сил, чтобы удержаться от жареной курицы в духовке и от пирожков с печёнкой и графина компота, у нас не было. А потом после еды силы нас совсем оставили. Уж лежать при тяжёлой работе вообще равно самоубийству… Жена нас подкосила своей любовью! А может быть всё было правильно… Но мы поспав при жене в уголке цеха на полу один час, едва встали и не было сил взять в руки лом и лопату. «Раскачиваться» после сна пришлось час, если не больше. Пришла вторая ночь нашей работы, а у нас ещё вторая половина вагона не выгружена и силы на исходе. А утром нам с Эдиком заступать на смену на своём рабочем месте. Я пошёл в цех и позвонил диспетчеру, чтобы прислали тепловоз, передвинуть вагон на свободное место, так как здесь уже была гора перед вагоном и отнимала последние силы на то, чтобы её отгрести от вагона дальше. Пока пришёл тепловоз, мы долбили и обрушивали стоящую под потолок вагона массу. Ноги отказывались ходить, руки роняли лом, не поднимали лопату. Садиться было нельзя, потому что не встанешь и мы отдыхали стоя. Компот жены мы пили по одному глотку через полчаса. Часы отца «Победа» на моей руке были покрыты глинозёмом –коагулянт. Но глаза горящие от ядовитой пыли уже не различали стрелок. Рассвет мы встретили уже при разгруженном вагоне. Я сходил в цех и с ужасом увидел на больших часах, что уже семь часов утра. А в восемь часов утра мне принимать смену. Но нам ещё нужно «выбрать габариты», то есть очистить рельсы от массы груза, иначе машинист откажется тащить вагон. Я был уже опытный грузчик и вызвал тепловоз. Тепловоз пришёл, но машинист возмутился тому, что мы его вызвали, хотя не очистили пути от массы. Я сказал ему, что ставлю литр водки за то, чтобы он утащил вагон волоком, поставив под колёса тормозные колодки- башмаки. Машинист так и сделал и забрал вагон. Эдик остался на рельсах, очищать габариты, а я пошёл на рабочее место извиняться перед начальником участка и просить его, чтобы он принял смену вместо меня, в виду вот такого исключительного случая. Начальник, увидев меня ужаснулся, а услышав о том, что мы выполняли с Эдиком «колымную» работу в ущерб основной, даже покраснел лицом от возмущения. Я объяснил, что мы взялись выгружать после смены 31-го декабря, в прошлом году, и ещё не выгрузили. Он на это ужаснулся ещё больше и сжалился над нами. Начальник участка СИП принял смену вместо меня и даже дал нам возможность сходить в душ и по часу поспать в Красном уголке на диване. Эдик мне потом признался, что он не сдался и не бросил выгружать вагон, потому что я не бросил. А я признался, что я не бросил, потому, что он не бросил. А мне помогли часы отца «Победа» и ангелы-хранители. На этом вагоне я заработал месячную зарплату, а Эдик полторы своей зарплаты.
ПОСТСКРИПТУМ К «ДЕД МОРОЗ С ЛОМОМ:
Вот так я в пятнадцатилетнем возрасте прыгнул с парашютом, впервые его увидев, потому что мне было стыдно показать свою слабость, трусость перед друзьями, которые меня попросили прыгнуть за команду нашего района, так как она могла потерять зачётное место из-за неявки одного разгильдяя. И здесь тоже моему другу- татарину было стыдно показать свою слабость передо мной, а мне перед ним, потому что он был слабее меня силой и опытом грузчика, но выдержал, не бросил. Так бывает и в бою, когда дело правое и коллектив душевно слажен.
Я уверен, что Ангелы Хранители в этот день были со мной. Они спасли меня от осколка монтировки, пролетевшей над моей головой и спасли от падающей двери вагона! А ещё Ангелы дали мне силы на победу в начатом деле! Наверное, они помогли и моей жене поверить в то, что я не с любовницей встречаю Новый год!
Л.КРУПАТИН, МОСКВА, октябрь 2012 г.
ПОСТСКРИПТУМ-2:
ЗНАЧИТ ВАС НИКОГДА НЕ ЛЮБИЛИ! Дню Семьи.
Людмила, симпатичная, фигуристая, умная, тактичная, 25-ти лет от роду, замужняя, мать двоих малолетних детей, работала на очень серьёзном предприятии секретарём АХО (Административно-хозяйственного отдела), но, поскольку она владела стенографией, то её часто приглашали на всякие совещания, а записи её у неё забирали и клали в сейф, поскольку предприятие было очень серьёзным. Ещё её часто эксплуатировала секретарь приёмной директора предприятия Мария Васильевна, оставляя вместо себя, уезжая на чёрной «Волге» по неотложным делам. Директор к ней никогда не предъявлял претензии, так как она была женой очень большого руководителя в городе. Она была женщина в годах, но чувствовала себя бодро, считала себя красавицей, была властной и высокомерной по отношению… иногда даже к директору. Как-то с Людмилой, говоря о погоде и природе, Мария Васильевна сказала:
- Эх, сейчас бы бросить всё к чёрту и в Цветочную балку на поляну!
Людмила простодушно спросила:
-А где такая балка?
Мария Васильевна с усмешкой и укоризной ей ответила:
-Если вы не знаете, что такое Цветочная балка, значит вас никогда не любили!
Прошёл Новый год и после обеда Людмилу вызвала Мария Васильевна в приёмную. Та зашла, приветливо поздоровалась и поздравила её с наступившим Новым годом. Мария Васильевна поблагодарила и в ответ, на всякий случай, спросила, как она отметила Новый год с семьёй. Людмила, грустно улыбнувшись, сказала:
- Да ничего, спасибо! С детьми отмечала… Муж работал. И до сих пор на работе.
Мария Васильевна, прекратила собирать со стола документы, бросила на стол, то, что было в руках, подняла высоко подбородок и с усмешкой глядя на Людмилу, покачивая головой из стороны в сторону, промолвила:
-Это же надо быть такой наивной, деточка! С кем он работает? – с иронией сказала она. С любовницей он работает! А вам лапшу на уши вешает! Вы свяжитесь с его начальником и уточните, где и какое задание он выполняет! Вы знаете телефон его начальника?
- Нет, нет! – покраснев сказала Людмила. – Он действительно с 31-го декабря работает…
- Что? – возмутилась Мария Васильевна. – Как называется предприятие? Я сейчас же выведу на чистую воду вашего муженька!
- Да нет! Не надо, Мария Васильевна! – у Людмилы покатились слёзы по щекам, и она выскочила из приёмной.
Пока Людмила дошла до АХО, Мария Васильевна уже позвонила Людмилиной начальнице и сказала, чтобы немедленно вернули эту «нюню сопливую». Поскольку Людмила пришла и в слезах упала на своё рабочее место, Валентина Петровна, её начальница, стала расспрашивать в чём дело. Свозь слёзы Людмила ей объяснила, что Мария Васильевна лезет в её семейные отношения и утверждает, что муж ей изменяет и на Новый год не работал он, а отмечал с любовницей. А Валентина Петровна уже была в курсе, почему Людмила отмечала Новый год без мужа. Она пошла в Приёмную сама.
Валентина Петровна зашла в приёмную, но её сразу же встретила возмущённым вопросом Мария Васильевна:
- Почему вы? Я сказала прислать назад эту нюню сопливую. Я ей скажу, что она должна сделать в моё отсутствие!
Валентина Петровна ласково улыбаясь и виляя задним местом, как хвостом собачка, взмолилась:
- Мария Васильевна, расскажите мне что нужно сделать, а я передам ей…
-В чём дело? Я сказала вернуть её сюда! Я в её же пользу открываю ей глаза на её муженька, который где-то там работает!
- Мария Васильевна, она же ходила к нему, носила ему харчи. Он вагон разгружал двое суток, а потом в смену пошёл.
- Ха! Значит халява подвернулась к празднику?- оскалилась Мария Васильевна.
- Да какая там халява. – возразила Валентина Петровна, - Вагон с какой-то отравой для химводоочистки. Они не знали, что это такое. Им не сказали, что это отрава и начинали они вчетвером разгружать вагон, а потом двое бросили, когда поняли, что это отрава и ушли, а эти двое суток из последних сил. Людмила уговорила охрану и её пропустили с харчами. Они поели и часик уснули. А потом еле поднялись и пожалели, что пообедали… Они там в мороз в сосульках как два деда Мороза с ломами…
- Фу! Чушь какая! – сказала брезгливо Мария Васильевна. –Там золотом что ли платят? Значит он должен жену в ресторан вести за испорченный Новый год! Так! Слушайте, что она должна сделать!..
ПОСТСКРИПТУМ:
И это был Советский Союз, но появился НОВЫЙ КЛАСС общества: НОМЕНКЛАТУРА!!! Это несменяемый Погонщик СЕРОГО СТАДА!!! Они заразились феодализмом Юга, который показали в кинокомедии "Кавказская пленница!" А это был фильм не кинокомедия, а несмелая попытка показать трагедию нашего общества. Поэтому мы согласились на Перестройку и "шагнули в воду, не зная того броду!"..
Вот они и загнали Страну в Пропасть!..
Господь для спасения России послал нам "раба на галерах" Владимира Путина, в надежде, что мы это оценим и протрезвеем...
ЛЕОНИД КРУПАТИН, МОСКВА, ИЮЛЬ 2020 г.
ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://stihi.ru/2013/02/07/6743
СБОРНИК "ПРИКЛЮЧЕНИЯ!" рец.0 фото автора
СБОРНИК "О ЛЮБВИ ВСЕРЬЁЗ!"
ООО ИЛИ ОСОБООПАСНЫЙ ОНАНИСТ!
На фото я (справа) с рабочими-электрообмотчиками Анатолием Монастырским и Андреем Трещёвым. Это до перевода меня в Отдел Кадров завода. Мои должности: Электромонтёр пятого разряда с оплатой по шестому за обслуживание Заводоуправления и Медсанчасти. Секретарь партийной организации(не освобождённый от основной работы) Электроремонтного участка, Участка Сетей и Полдстанций, Участка КИП и Автоматики, Электролаборатории испытаний и релейной защиты, Электролаборатории Электропривода, Участка АТС (всего 56 коммунистов на 200 чел. Работников), Член Редколлегии заводской многотиражки «Сталеканатчик» выходившей еженедельно, Народный заседатель Райнарсуда, Внештатный Инспектор ОБХСС(Отдела Борьбы с хищениями и спекуляцией), рабкор областной газеты «Волгоградская правда».И ещё "подпольный" ночной грузчик на вагонах...
Когда я учился на последних курсах юридического института (1977-82 г.), мне предложили на моём Сталепроволочно - канатном заводе г. Волгограда перейти работать с должности старшего дежурного электромонтёра Участка Сетей и Подстанций, в отдел кадров на должность старшего инженера с перспективой занять должность начальника отдела кадров, когда наш пожилой начальник соберётся уйти на пенсию. Тяжело было решиться, так как в зарплате я терял примерно половину и лишался права разгружать вагоны на заводе, поскольку на подработки ИТР не имели права. Но надо же «расти» и я решился. Должность начальника Отдела кадров и Технической учёбы на нашем заводе, где тогда работало около 15 тысяч работников, вполне солидная.А мне было уже 35 лет...
Однажды наши дамы, работницы отдела кадров, среди лета, вернувшись с обеда, пожаловались мне, что, когда они проходят заводской сквер, то в кустах, какой-то мужчина, глядя на них ненормальными глазами, что-то делает руками у себя ниже пояса. При чём, пожаловались только две, а третья возразила, что ничего подобного она не замечала, хотя ходит по той же дорожке. Две, которые жаловались, это Антонина Викторовна, женщина под сорок лет, но стройная, с классическими (даже чуть побольше) выдающимися формами и Оля, лет тридцати, маленького росточка, но при том, тоже с выдающимися формами. А которая возразила – Галина Фёдоровна, лет сорока, злая, худая, как доска, с дуринкой во взгляде. Она сказала:
-Нечего отклячивать свои задницы напоказ!
Антонина Викторовна ответила:
-У кого они есть, их и отклячивать не надо, а коль нету, так и не отклячишь!
А я, не подумав, взял и ляпнул:
-Как сказал один армян: «Жёп сапсем нэту! Злой, как гадюк!»
Ольга захохотала и убежала к себе в Техучёбу, а Антонина Викторовна, хихикнув, сказала:
-Так это по жизни! Злой, потому что худой, а худой, потому что злой! - и тоже ушла в свой кабинет, а я остался с шипящей от злости Галиной Фёдоровной. Посмотрев в окно на кусты, за которыми якобы скрывается злоумышленник, я позвонил на опорный пункт нашему участковому и спрашиваю:
-Валера! А как советская милиция относится к советским онанистам?
-Э-э-э… Очень даже положительно! – ответил он, - Полное самообслуживание и нам конкуренцию не составляют! Общественнополезный контингент, я бы сказал! Если конечно, этим они не беспокоят граждан.
-Так в том, то и дело, что беспокоит, стоит в кустах и что-то делает на виду у проходящих женщин, пугая их.
-Ну, так это же совсем другое дело! Не тебе, юристу, объяснять! И где это?
Я ему объяснил и он сказал:
-Сейчас я буду идти, как раз, в райотдел, ну и сделаю крюк, загляну в ваш сквер.
После этого я немного отвлёкся с гражданами, зашедшими, что-то выяснить, а потом вспомнил и глянул в окно. Сразу я определил, что в кустах здОрово «штормит». Я сорвался с места, сказал Галине Фёдоровне:
-Я на минутку! – и побежал в сторону кустов. Издали я видел, что там идёт борьба всерьёз.
Уже подбегая, я услышал упрёк Валеры в свой адрес, при чём, в нецензурной форме:
-Ну, что же ты Лёня…! Ты видишь какой… амбал оказался твой онанист! Люди проходят, прошу помочь, а они…. Маму их за ногу! Идут с усмешкой мимо …!
Белая летняя фуражка валялась метрах в пяти, а Валера, в белой летней гимнастёрке, лежал на траве, держа одной рукой в захват подмышкой голову здоровенного мужика, а другой рукой, фиксируя его одну руку. Мужик, таская Валеру по траве, ползал на коленях, пытаясь освободиться и захватить голову Валеры другой рукой. Я подбежал, заломил ему свободную руку и он, заорав, остепенился. Валера застегнул ему «браслеты» на руки за спину.
Вставая с колен, этот здоровенный, лет сорока, седоватый мужчина со спиной грузчика, попытался ударить Валеру головой в лицо, но Валера это почувствовал заранее и, отклонился в сторону, но оставил свою ногу на его пути. Мужик споткнулся о ногу Валеры, но, не имея возможности смягчить удар своими руками, застёгнутыми назад, он упал лицом на бордюр тротуара и потерял сознание. Кровища хлынула из его носа, как с резанного поросёнка. Мы перепугались страшно! Валера попросил меня сбегать в санчасть, вызвать скорую помощь. (Надеюсь, читающие понимают, что в 1980-м году сотовых телефонов не было). Я помчался с бешенной скоростью. Мне сказали, что Скорая помощь стоит возле амбулатории, рядом, но на территории и выпускают её за территорию по распоряжению Заведующей и объезжать нужно в ворота вторых проходных. Я кинулся к начальнику охраны:
-Человек истекает кровью! Откройте ворота первой проходной!
Он в открытую дверь сказал охраннику, стоящему у меня за спиной:
-Откройте!
Я выбежал на ступеньки и заорал шофёру Скорой помощи:
-Заводи, поехали!
Шофёр, маленький, пузатенький, красноморденький, как помидорчик, но с маленькими хитренькими глазками ёжика, глянул на меня и пошёл с мокрой тряпкой, на другую сторону машины, скрывшись от меня. Я подбежал к машине, забежал за неё и, рванув его за куртку джинсового костюма, в каких в то время ходили только на танцы, я заорал:
-Ты что? Не слышал?
-А вы потише! Вы мне здесь не указ! Я на территории работаю! А на выезд мне нужно распоряжение заведующей!
Меня взорвало до предела, потому что я знал этого воришку лет десять и даже сам однажды вынужденно купил у него левый сэкономленный бензин.
-А если тебе надо левый бензин продать, ты тоже распоряжение будешь ждать? Я тебе обещаю, сволочь, что ты у меня сядешь лет на десять за хищение социалистической собственности! Быстро выезжай!
Он бросил тряпку и трусцой побежал за руль. Я сел в кабину за пассажира. Через полторы минуты мы были на месте, но… Мужик лежал, приподняв голову, с неё висели сгустки крови, а вокруг него и Валеры стояла разъярённая толпа прохожих, готовых разорвать Валеру на месте:
-Фашисты! Гестаповцы! Вы что сделали с человеком?
-Спокойно! – заорал я и в виду зычности моего голоса, все разом оглянулись на меня, - Задержан тот, кто покушался на ваших жён, детей! А вы здесь, как собачья свора! Опомнитесь! Не тому помогаете! Помогите погрузить этого борова! Морду он сам разбил о бордюр, потому что пытался бежать в наручниках, но споткнулся! Вот, видите? – показал я на край бордюра. Люди стушевались ещё и потому что были там и знакомые лица, знавшие меня. Мужика погрузили в машину и отправили в санчасть. Я пошёл на рабочее место.
Галина Фёдоровна меня встретила змеиным взглядом и зашипела:
-Я вынуждена была сообщить начальнику отдела кадров, что вы отсутствовали на рабочем месте полчаса.
-Очень приятно! – сказал я, - Я пойду сам доложу о своей отлучке.
Я зашёл к начальнику ОК, Николаю Ивановичу, но он сразу с порога на меня в полголоса возмущённо спустил «полкана»:
-Ты что не можешь удобную причину придумать для отлучки, чтобы эта стерва не ходила не жаловалась? Она же и на меня жалуется!
Я объяснил Николаю Ивановичу суть происшедшего, но открылась дверь и заглянувшая Галина Фёдоровна с глубоким недовольством позвала меня к телефону. Я зашёл в наш общий с нею кабинет приёма граждан и взял со стола трубку. Звонил Валера из нашей санчасти и просил прислать к нему обратившихся за помощью женщин, чтобы взять с них заявление и объяснительные, как с потерпевших, пока задержанному оказывают помощь в амбулатории .
-Понял! Сейчас! – ответил я и пошёл в кабинет к Антонине Викторовне, как к самой ближней, потому что Оля была в Отделе Техучёбы на территории завода.
- Антонина Викторовна, ну пойдёмте, напишете заявление на особоопасного онаниста! –улыбаясь сказал я.
-Ты что? Леонид Васильевич? Ты в своём уме? Я ничего писать не собираюсь и вообще я ничего не видела! Ты что? Ещё не хватало, чтобы я по милициям, да по судам ходила! Прекратите эту ерунду и забудьте!
-Как это забудьте? Вы-то в своём уме? Мы его задержали, нечаянно при задержании причинили ему телесные повреждения! Так он же без ваших показаний станет потерпевшим, а мы с участковым станем обвиняемыми! Ведь могло кончиться тем, что кто-то серьёзно мог от этого «озабоченного» пострадать! Может быть женщины! Может быть дети!
- Не пострадали? Вот и хорошо! Отпустите его и он больше не будет так делать!
-А вы больше не будете попу отклячивать или будете её дома оставлять?
-Никуда я не пойду! Можете обижаться на меня! Всё! Разговор окончен!
Я вышел из её кабинета как оплёванный. Надо было позвонить Ольге в Техучёбу. Неужели и она откажется писать заявление? Из моего кабинета звонить нельзя! Там эта змея будет слушать – Галина Фёдоровна. Я зашёл к шефу.
-Николай Иванович, можно от вас позвонить Ольге в Техучёбу? Надо идти писать заявление на этого онаниста. Антонина Викторовна отказывается. Если и Ольга откажется, то мы с участковым «приплыли» под статью. Онанист будет потерпевшим, а мы обвиняемыми.
- А как ты хотел? – сказал, ухмыляясь, Николай Иванович, - Убей медведя, но шкуру не испорть! Люди не умеют быть благодарными! Это заруби себе на носу!
-Да мне не нужна благодарность! Я обратился к участковому и сам его подставил! Мало того, что он белую парадную гимнастёрку изуродовал, так ещё и под статью может влететь! Его чуть прохожие не избили, пока я приехал на Скорой помощи! Я то - чёрт с ним! Условно получу с учётом отсутствия судимости и характеристик!
- Ты думаешь, что останешься в отделе кадров, если получишь судимость? Напрасно надеешься!
-Николай Иванович! Да мне тут разве мёдом намазано? Я половину зарплаты потерял и подработку на вагонах! И Галину Фёдоровну ещё должен терпеть!
-Ну, насчёт вагонов, ты мне не «звезди», как разгружал ты их, так и разгружаешь, у меня разведка работает. А насчёт Галины Фёдоровны, ты запомни! Ещё и не таких встретишь! И на всех надо набраться терпения, если собираешься быть руководителем. Звони Ольге! –кивнул шеф на телефон.
-Нет! Нет! Нет! Леонид Васильевич! Ничего писать я не буду! И ходить по той аллейке я больше не буду! – сказала мне в ответ Ольга.
-Ну, ничего! Он тебя на другой аллейке найдёт! – сказал со злостью я, - Или мешок с дырками одевай, чтобы твою фигуру не было видно! Надо жить так, чтобы эти гады прятались от нас, а не мы от них! – сказал я и положил трубку.
-Можно я пойду в санчасть, расскажу участковому обстановку? – спросил я шефа.
-Сходи! Сходи! – вздохнув, сказал он.
Я отозвал Валеру от открытой двери перевязочной, где стонал задержанный и рассказал об отказе дам.
-Ты охренел, что ли? Лёня? Он же говорит, что мы его избили! Он говорит, что шёл на работу. Он инженер железнодорожник, вот удостоверение. Мы с тобой пойдём под фанфары! Группой лиц! Уговаривай, как хочешь своих кошёлок!
-В том то и дело, что они не кошёлки! Мужья у них начальники большие, поэтому они и ведут себя так, потому что сплетен боятся.
-Тем более – кошёлки дырявые! – сказал Валера.
Мимо нас неожиданно прошёл Николай Иванович, приостановился перед дверью перевязочной, внимательно посмотрел на стонущего мужика, прошёл до регистратуры и ни слова не говоря ушёл назад.
Я спросил у Валеры:
-Ты никого не знаешь из тех прохожих, кто орал на тебя в сквере?
-Нет! Я же тут недавно работаю! А ты?
-Да лицо одного мужика вроде знакомое, но где видел - не помню!
-Вспоминай! А то дело кислым пахнет! Работу потеряем и судимость заработаем! Думай или уговаривай своих баб. Мне думать не о чем! Завтра пойду на ковёр, если ты ничего не придумаешь! Пробьём его прошлое, но не похоже, чтобы он был судим. По психике тоже проверим, но вряд ли псих будет работать на железной дороге. Пусть пока посидит в обезъяннике. Есть у меня одна мыслишка! Может, прокатит… Зайди ко мне вечером.
Перед концом рабочего дня зашла к нам в кабинет Антонина Викторовна и с милой улыбочкой, извиняясь стала оправдываться передо мной за то, что она не может пойти в милицию и написать заявление и потом она же не видела, били мы его или нет. Галина Фёдоровна со змеиной улыбкой заявила:
-А вот я видела! Леонид Васильевич выскочил из кабинета со словами: Я его убью! И помчался во всю прыть! Я подтвержу это где угодно!
У меня кровь отлила от головы и земля зашаталась под ногами. Превратившись в железобетонного, я ей сказал:
-Садитесь и напишите это! А то передумаете, вдруг! Расписаться не забудьте.
-А вы не командуйте! Я напишу там, где надо будет!
-И вот там же вы за свою подлость отвечать будете!- сказал я.
После этой идиотской сцены я весь озабоченный, зашёл в кабинет шефа. Он вопросительно и с выжиданием смотрел на меня. Я сказал с тяжёлым вздохом:
-Следующий раз подумаешь, прежде чем заступаться за кого-то. Галина Фёдоровна собирается идти свидетелем о том, что мы избили онаниста.
-Не волнуйся! Это она от злости! Никуда она не пойдёт, когда мозгами раскинет. Но всё равно ваше положение, как в картине Репина: «Приплыли!» Надо делать выводы и думать, как выходить из этого хренового положения.
Я вздохнул и горестно сказал:
- Я однажды в молодости задержал карманника, рискуя остаться без глаз, потому что у него лезвие между пальцев было. Потерпевшая вырвала у меня из руки кошелёк, села в троллейбус и уехала, а я остался один на один с карманником.
-Ну, и как? – с интересом и ухмылкой спросил шеф.
-Посмеялся он надо мной, а узнав, что у меня в этот день исполнилось 18 лет, то предложил «обмыть» совершеннолетие за его счёт.
-Ну, и как? – переспросил с нарастающим интересом шеф.
- Обмыли… и он меня сдал на хранение кондукторше автобуса. У неё дома я и проснулся.
-Ну, и как? После карманника, наверное, многого недосчитался? Должен же он был тебя наказать за то, что сорвалась добыча по твоей вине! - начиная грустно хихикать, спросил шеф.
-Да, нет! Деньги были на месте. Трусов не оказалось, когда вернулся в общагу. Но, конечно, карманник тут не причём. Убегать пришлось от кондукторши в аварийном порядке. Пьяный муж пришёл и в потёмках третьим лёг к нам на диван. Когда он уснул, она меня, также в потёмках, быстро одела и вытолкнула за дверь.
-Вещьдок остался? – хохотал шеф, - Ну, ладно! Хорошо смеяться, но чтобы не пришлось вам плакать с участковым… Позвони мне через часик. Я вас в, крайнем случае, выручу, но с вас, мерзавцы, литр коньяка!
- Это с меня! Николай Иванович! Ведь я его подставил! Гарантирую! А что вы думаете сделать?
-Потом! Я сказал: в крайнем случае! Если поймёте, что вы окончательно «приплыли»! Понял?
-Понял! – сказал я и помчался к участковому Валерке.
Я зашёл в допросную, когда Валерка, уже упарившись, совал в нос онанисту две бумажки и требовал:
-Садись! Пиши признание, иначе больше получишь! Видишь поерпевшие от тебя женщины написали заявления! Ещё я напишу за сопротивление милиции! Или, может быть, хочешь написать заявление, что тебя ни за что избили? Пиши! Ещё одна статья будет! За ложный донос!
Мужик мычал нечленораздельное и говорил, что он ни в чём не виноват и что у него голова болит и что ему нужен адвокат. Мы переглянулись с Валеркой и во взглядах у нас была полная беспомощность. Я подошёл к нему и шёпотом спросил:
-Где ты взял заявления?
-Жену в обед заставил написать! Одно правой, другое левой рукой! – ответил разочарованно Валерка.
Ещё в начале нашего разговора зашёл в кабинет полковник Гетманцев. Молча посмотрев на нас и на онаниста, он сказал Валерке:
-Иди ищи пару статистов, примерно похожих на него и будем проводить опознание.
Мы с Валеркой удивлённо посмотрели на него, потом друг на друга. Мужик испуганно посмотрел на нас на всех по очереди.
-Слушаюсь! – сказал Валерка и торопливо убежал из комнаты.
-Ты посиди здесь с ним! – сказал полковник мне, - Потому что его нельзя в обезъянник. Может быть оттуда статистов будем брать для подсадки на опознание.
-Хорошо! – ответил я, пребывая в полном смятении чувств и сомнений.
Валера быстро привёл статистов и даже со стульями в руках. Предложили онанисту выбрать самому себе место. Он сел последним от входа. Все трое соответствовали возрасту и сложению, но у онаниста переносица и лоб были заклеены пластырем.
В открывшуюся дверь заглянул полковник Гетманцев, спросил:
-Готовы? – Валера подтвердил готовность кивком и полковник отойдя в сторону сказал:
-Заходите, смотрите, нет ли среди троих, знакомых вам личностей?
В комнату, зашёл мой шеф – Николай Иванович, и занял своей богатырской массой всё пространство в комнате.
- А ты чего спрятался? Думаешь, я тебя не узнаю, если ты рожу свою заклеил?- спросил он у последнего из троих и быстро подойдя к нему, схватил его мощной рукой за шею, приподняв, треснул затылком о стену, и переспросил – Что? Не помнишь меня, как я проходил, а ты стоял в кустах. Я понял чего ты стоишь, когда оглянулся, а девки шли! Они завизжали и побежали, но я не мог возвращаться! Торопился! Садись и пиши, гад! Пиши, что ты больше не будешь! И сейчас пойдёшь домой! А если нет, я тебя выложу как поросёнка и через пять минут верну тебе твои семена в целлофане!- при этом шеф, так же грубо за шею, швырнул его к столу, а Валера уступил ему своё место, подвинув листок бумаги.
Онанист робко присел на стул, взял ручку и стал писать. Николай Иванович подошёл и, стоя сзади него, через плечо читал написанное…
-Так! Да! Пиши: Не буду пугать женщин сексуальными движениями! –продолжил шеф и продолжил писать онанист.
-Так! И упал я сам и при попытке убежать! – продолжал Николай Иванович.
-Не убегал я… - запротестовал онанист.
-Правильно! Тогда ты напишешь сейчас правду! Упал при попытке напасть на милиционера при исполнении служебного долга! Если ты это не напишешь, то я напишу! Как ты думаешь? Мне поверят в суде?
- Да.Да! Я упал… хотел убежать…
-Пиши!- хлопнул его Николай Иванович по спине и тот дико вздрогнул.
-Во! Как ты довёл себя извращённым сексом! – сказал с сочувствием шеф, - Бабы нету, что ли?
-Нету… - отрицательно мотнул головой онанист.
-Да ты такой мощный мужик! Ведь с тобой за бутылку любая кошёлка пойдёт! Или тебе такие не нравятся?
Мужик, не поднимая головы, отрицательно мотнул головой.
- Так ты разборчивый? Ну, это не плохо! Но ты лучше сеанс проводи, наблюдая в окно! А, то сядешь за такую ерунду! Ну, что? Отпустите его? Он же обещает, что не будет больше!
-Отпустим, Николай Иванович! – сказал Гетманцев, - Спасибо вам!
- Так! Меня с Леонидом отвезите туда, где взяли! На работу!- сказал шеф.
-Немедленно! Николай Иванович! – сказал Гетманцев и мы с ним помчались на работу на ментовской машине под сиреной, но через гастроном. Я хотел просто отдать Николаю Ивановичу литр коньяка и всё, но он сказал, хитро щурясь :
-Легко ты хочешь от меня отделаться! Я тебе должен выдать сейчас «звездюлей» от души. Одну бутылку сейчас мы с тобой приговорим к серьёзному разговору, а другую я завтра с Гетманцевым выпью. Это же он организовал опознание онаниста по моей просьбе. Я же специально тогда за тобой в санчасть зашёл и посмотрел на него в перевязочной. Я чувствовал, что вы с этими нашими засранками вляпаетесь. Так и вышло!
Налили, стукнулись стопками и я сказал:
-Спасибо, Николай Иванович, что выручили!
-Да? – переспросил шеф, - Это я себя выручил! Но выводы ты должен сделать! Щас скажу!
Выпили, закусили, ещё налили, выпили, закусили и шеф сказал:
-А теперь передохнём и поговорим! – он вздохнул и чуть-чуть задумался, как-бы прикидывая с чего начать, и продолжил,- Вот скажи, как ты думаешь, с какого такого «ляду» тебе, электрику, наше высшее руководство предложило перейти на ИТР-овскую должность, да ещё и с перспективой на начальника ОК такого мощного предприятия города… да и не только города? Думаешь за твои партийные подвиги, что твоя парторганизация везде и всегда первая?
Я сделал мимикой лица, как бы знак согласия, но с неуверенностью, мол, - возможно!
-Как бы не так, Васильич! Наши руководители не умеют быть благодарными за общественную самоотверженность. Они только делают вид, а на самом деле у них только своё болит! Вот за что к тебе такое неравнодушие! – он нагнулся, выдвинул самый нижний ящик своего стола и вынул пачку наших многотиражных заводских газет, -Вот я собрал твои стишки! Просто ты их достал своими критическими стишками и они решили тебя купить, потому что запретить они тебе не могут! Ведь эту газету читают на родственных предприятиях по всему Союзу и в Министерстве Чёрной Металлургии! А ты с них штаны принародно снимаешь! Вот и решили они сделать тебя своим, в надежде, что ты образумишься и хвост свой так пушить не будешь! И стоит тебе об этом подумать и сделать выводы! Ведь ты что сегодня сделал? Ты мне лично чуть в компот не насрал! За кого ты заступился? Будешь тонуть, они только посмеются! Им своя репутация дороже твоей! Если бы ты попал под уголовную статью, то мне пришлось бы с тобой распрощаться, а мне бы дали какого-нибудь «блатного» своего тупорылого раздолбая и мне бы пришлось его готовить заново на своё место, хотя ты уже готовый, у тебя большой опыт работы с людьми и люди тебя понимают, но дурь у тебя казачья играет! Остепенись! У тебя семья, двое детей! Ласковый телёнок две сиськи сосёт!
-Важно чтобы вместо сиськи другой предмет в рот не попал! – с дуру ляпнул я.
-Это ты меня оскорбляешь, а напрасно! Я тебе добро говорю! Плетью шашку не одолеешь, казак!
-Кто владеет плетью, может обезоружить вооружённого и шашкой и другим оружием! – ответил я.
-Это олуха какого-нибудь! Можно! А там… - он указал пальцем вверх, - Там сидят прожжённые сволочи! Туда выбиваются только те, кто соглашается по-волчьи выть!
-И вы воете? – спросил я.
-А как же? Подвываю порой, хоть в душе и не согласен! У меня знаешь какой хвост? Целый "цыганский табор"! Дедушка, дай! Дедушка, дай! А своих «цыганят» надо поддержать! Такая наша с тобой задача! И ты меня не подведи! Понял? Наливай по последней и по коням! Цыганята ждут и тебя и меня!
На другой день мне позвонил участковый Валера: «Ну спасибо тебе! Не знаю как и благодарить тебя! Приклеили мне кличку в райотделе «ООО.Особоопасный Онанист» - весь отдел укатывается от хохота!
Мне эта подлость коллег тоже нанесла большой моральный ущерб, хотя могло быть хуже, если бы не помог шеф, преследуя тоже свою личную цель:
ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://stihi.ru/2012/07/18/3099
Заяц, Свинья и Общественное мнение!
СБОРНИК "БАСНИ!" рец.3
(Из личных страданий)
Бежал зайчишка лесом напрямик,
Но впереди услышал шум и крик.
Хотел уж было в сторону метнуться,
Но крик его заставил обернуться.
Был крик о помощи - гусей кричала стая
Свинье помочь Косого призывая:
"Смотри, Косой, она ж в болоте тонет!
Пускает пузыри и жалобно так стонет!!
Спаси, Косой! Уже ль пройдёшь ты мимо?
Смотреть на это же без слёз невыносимо!
Раскинув крылья гуси гоготали
И всё плотнее Зайца обступали.
И вот Косой решился наконец:
"Я трусоват, но всё же не подлец!
За хвост он ухватил свинью Хавронью
И потащил, дыша болотной вонью!
Когда до берега уже чуть-чуть осталось,
Свинья почти на суше оказалась,
Она сердито шевельнула задом
И плюхнулся Косой с свиньёю рядом...
Из грязи выбрался насилу он.И что ж?
Теперь уж не на Зайца он похож,
А на какого-то неведомого зверя...
И слышит он, ушам своим не веря:
"О чём ты думал? С кем же ты связался?
Свинью из грязи вытащить собрался!"
Косой остолбенел от удивленья:
"Да те ли гуси? Те же без сомненья!"
Стоит зайчишка, грязь с ушей стекает...
Представить можно ли глупее положенье?
В нём оказаться может тот, кто принимает
Гусиный гогот за общественное мненье!
Л.КРУПАТИН
ПОСТСКРИПТУМ:
Не внял я доводам своего шефа! Царство ему небесное и Светлая Память! Но не смог я лечь на татами перед негодяями. Когда шеф собрался уходить на пенсию, я уже был заместителем начальника Отдела Кадров, но к нам прислали на должность Начальника Отдела кадров партийного пенсионера с техническим образованием, который был в большом основном цеху освобождённым Секретарём парторганизации на ставке Райкома. А меня обязали его учить. Это произошло после одного крупного разговора в Парткоме завода, где я выступил и сказал, что бальная система подведения итогов соцсоревнования, которую я разработал и внедрил в своей партийной организации и за которую меня публично похвалили, нигде по заводу не внедряется, потому что руководителям цехов, парторгам и профоргам легче в мутной воде рыбку ловить, то есть подводить итоги соцсоревнования не по-ленински: Наглядность, Гласность, Сравнимость, Возможность повторения передового опыта, по своему усмотрению и так же распределять премию не по справедливости, а кто к «душе» ближе. Меня вызвали после этого отдельно и сказали, что такие вопросы надо в узком кругу решать, а не публично. А я сказал: Вот они и решают в узком кругу – ты мне, я тебе! Так вы, руководители, у них будете учиться, или это они у вас учатся?
-Жаль, что мы друг друга не поняли! – сказал секретарь парткома.
-А я не жалею! – сказал я, - Поскольку мы на разных языках разговариваем и я не выучу ваш язык, а вам нет необходимости учить мой. Я много раз спасал партийное лицо завода в вышестоящих инстанциях города и области. А, видно, напрасно это делал, потому что вы меня держали как ширму, а сами меня не поддерживали. Ваше партийное сознание дало трещину! Я понимаю последствия и к ним готов.
После этого разговора я написал басню: «Мудрая свинья!», опубликовал её в многотиражке и ушёл в адвокаты, где и работаю вполне независимо тридцать лет. С заводом расставаться было очень тяжело. Я ему отдал одиннадцать лет и уже считал его «своим» по нашим «совковым» меркам.
МУДРАЯ СВИНЬЯ!
Свинья Косого мудро поучала:
В тебе, Косой, степенства очень мало-
Всю жизнь бегом, в галоп, как молодой,
А глянь на шкуру-то, ведь ты уже седой!
Такая должность у тебя и положенье!
А к ним бы вес, авторитет, да уваженье!
Железо в голосе, осанка, взгляд надменен-
Такой начальник уважаем, виден, ценен!
А ты готов помочь всем впопыхах,
Но с высшими, я слышу, не владах...
Совет принял бы мой, то было б ой-ёй-ёй!
Ты б через годик стал отменною свиньёй!
С уважением Л. Крупатин.
Л.КРУПАТИН, ВОЛГОГРАД 1981 г.
И пришлось мне на общественных началах возглавить экологическое движение в нашем умопомрачительно экологически опасном районе, с митингами и демонстрациями, которое было поддержано городом со свержением Обкома КПСС. Я был членом Временного Правительства Волгоградской области до избрания нового Совета Народных Депутатов, который потом разогнал Ельцин.За то что я поверил в Перестройку я поимел:кастетом в лицо,сожжённую дачу, уволенную с перспективной работы жену и во время ГКЧП моя семья была в списке на ЛИКВИДАЦИЮ под номером "1".
Л.КРУПАТИН, МОСКВА, февраль 2013 г.
ДУНКАН! ТЫ СВОЛОЧЬ! Юмореска-быль.
На нашей улице вместо наших железных гаражей стали строить боксовые и я успешно отрабатывал положенные часы, имея много строительных специальностей.
Был у нас на стройке приблудный кобель по имени Дункан, похожий на овчарку, но здоровенный, как телёнок. Лапы были у него, как у меня кулаки. Избалованный был, ко всем лез играться. Сторожа хотели его на цепь посадить, чтобы он злее был, но он таскал за собой свою собачью будку совершенно без напряга и мешал нам работать. «Гаражники», отрабатывающие часы на строительстве, часто играли с Дунканом, дав ему в зубы брезентовую рукавицу и, не отпуская её, пытались совладеть с Дунканом, но он был такой сильный, что долго никто не выдерживал. Однажды при этом с мужика упала шапка, Дункан бросил рукавицу, схватил шапку и несмотря на крики хозяина шапки, утащил её и разорвал в клочья. И чем больше хозяин требовал и гонял за Дунканом, тем интереснее ему было.
Однажды в выходной день вечером я был на территории гаражей. Неожиданно пришёл милиционер, тоже наш «гаражник», то есть –застройщик, да ещё в парадной форме. Тогда, а это был 1980 год, летняя парадная была белая гимнастёрка, ну и фуражка с белым верхом. Это был майор Хукин. Когда-то он был опером «Угро», потом переквалифицировался на дежурного райотдела. Не знаю я, на этой должности он отрастил безобразное пузо или раньше, а ещё красную, как помидор физиономию, видимо на почве алкоголя.
Почему он сегодня появился, да ещё в парадной форме, да ещё при пистолете в кобуре, что в те времена «не пуганных идиотов», не допускалось и оружие выдавалось только на задание по распоряжению вышестоящих? Это он объяснил сразу и попросил поздравить его с сорокалетним юбилеем. Мы, это я, два сторожа и несколько «гаражников»- «отработчиков» часов, поздравили его и сказали, что с него «причитается». Кстати сказать, было заметно, что он уже «остограмился». Но он взмолился, мол, откуда у несчастного мента деньги на гастроном, вот и зашёл, может быть у кого чего найдётся в «загашнике» и при этом обратил взгляд на меня, так как знал, что у меня всегда в гараже есть самодельное вино. Я сказал, что его понял, но надо подождать с полчасика, пока я закончу работу. Тот застонал, заныл, объясняя, что он находится на дежурстве, отошёл на полчасика, оставив за себя помощника. Ну, я решил, отставить окончание работы на завтра и пошёл в свой гараж. Хукин при этом взял рваную брезентовую рукавицу и, дав её в зубы Дункану, стал таскать его, дразня. Хотя трудно было сказать кто, кого таскал. Я пошёл к себе в гараж, не оборачиваясь, но вдруг услышал испуганные возгласы Хукина:
-Дункан! Сволочь! Отдай!
Я обернулся и увидел, что ко мне несётся Дункан с парадной ментовской фуражкой в зубах, а Хукин за ним гонется с выпученными глазами. Я остановился и строго крикнул:
-Дункан! Ко мне!
Дункан остановился, положил фуражку на асфальт и спокойно, опустив голову, пошёл ко мне. Я иду ему навстречу, прохожу мимо него и направляюсь к фуражке. Дункан удивлённо обернулся на меня и, поняв, что меня интересует не он, а фуражка, рванул с места назад, схватил своей здоровенной пастью фуражку, смяв и тулью, и козырёк, и кокарду и помчался мимо от меня и Хукина. Я вслед ему кричу:
-Стой! Дункан! Ко мне!
Дункан, отбежав прилично, опять остановился, но стоял на месте, держа фуражку в зубах. Я повторил команду, но Дункан недоверчиво глядя на меня с места не трогался, но фуражку опять положил на асфальт. Я сказал Хукину, догонявшему меня:
-Остановись! Не подходи! – и тот остановился, задыхаясь от пробежки.
Я подхожу к Дункану ближе, но он подозрительно приспустил голову пониже к фуражке. Я замедлил шаг и стал, успокоительно разговаривая с Дунканом, нагибаться к фуражке…
Тут же Дункан молниеносно схватил фуражку в охапку и озорно помчался от меня дальше.
- Я его пристрелю с-суку!- заорал Хукин, доставая пистолет из кобуры.
- Это кобель, а не сука!- поправил я его, - Убери пистолет!
- Я сказал, пристрелю! Как я дежурство сдавать буду! – орал Хукин, тряся пузом и пробегая мимо меня со скоростью несвойственной его массе. Я схватил его за руку с пистолетом, но он грубо с грохотом отшвырнул меня спиной в железную дверь соседнего гаража и побежал дальше. Я в два прыжка его догнал и дал подножку. Тот с маху брякнулся пузом в белой гимнастёрке на асфальт и проехал по инерции. Пистолет при этом выпал из его руки и закувыркался вперёд метра на три. При чём, когда Хукин достал пистолет из кобуры, Дункан, как будто что-то понял и метнулся за угол гаражей, оставив изжёванную фуражку на асфальте.
Я схватил пистолет, Хукин тяжело поднялся с асфальта, посмотрел на рваную на пузе гимнастёрку и сказал, глядя на меня бешеными глазами:
-Я и тебя вместе с кобелём застрелю! Отдай оружие!
- Щас! – сказал я и бросил пистолет через крышу гаражей.
Хукин ошалелым взглядом проводил пистолет в полёте, даже челюсть у него отвисла от неожиданности.
- Ты ох…л! Это же оружие! Ты соображаешь?
-Я соображаю! А ты нет! Пошёл вон отсюда, именинник!
Хукин заревел, как разъярённый медведь и кинулся на меня. Я отскочил от него, соображая, что он меня своим пузом может размазать по стенке, но тут из-за угла стремительно выскочил Дункан и вцепился Хукину в задницу.
- Ва-а-а-й! – дико заорал Хукин.
- Дункан! Нельзя ! Фу! – закричал я и, подбежав, схватил собаку за ошейник, оттаскивая от Хукина.
Кто- то их «гаражников» подал ему пожёванную фуражку и он трусцой помчался оббегать вокруг гаражи, чтобы найти пистолет. Только он скрылся за углом, как мужики разразились хохотом. Хохотали, даже зажимая промежности, чтобы не «упустить» в штаны. Дункан с удовольствием подставлял свою голову под дружеские поглаживания, чувствуя себя победителем и гвоздём «программы», но вдруг… с крыши гаража раздался голос Хукина:
- А, ну! Отойдите! Я эту падлу, как врага народа сейчас расстреляю! И при этом стал целиться в Дункана.
У меня лично мурашки пробежали по спине сверху вниз и скрылись где-то в районе копчика. Все разом замолкли, поперхнувшись на полуслове… Я схватил Дункана за ошейник, а он несколько раз гавкнул на Хукина и рванулся вперёд, не соображая, что там он недосягаем. И я сказал:
-Если ты сейчас не уберёшься отсюда, то завтра ты погоны положишь на стол начальнику! Понял?
Хукин замешкался, опустил пистолет, в растерянности потоптался, сверкая сквозь рванину гимнастёрки свезённым ссадиной пузом и, всхлипнув, промямлил:
-Эх, и сволочь ты…. Дункан!
При этом он с маху попытался натянуть на голову изуродованную фуражку, но козырёк оторвался и остался у него в руке, а бесформенная фуражка, превратившись в бескозырку, была похожа на какой-то дамский чепчик с цветочком из пожеванной кокарды. Мужики от хохота расползлись на четвереньках в стороны. Такие перепады от ужаса до хохота кончаются истерическим смехом. А Хукин стоял на крыше гаража, вытирая слёзы .
-С Днём рождения вас, майор Хукин!- сказал я серьёзно.
В ответ он злобно бросил в мою сторону козырёк фуражки и пошёл, засовывая пистолет в кобуру, заговорщицки подмигивая рваниной брюк на одной ягодице.
Вдруг Хукин остановился и, повернувшись к нам, обратился ко мне со слезами в голосе:
- Ну, вот что я сейчас в отделе скажу?
- Скажешь, бандитов задерживал!- ответил я.
- Да? А бандиты где?- как ребёнок жалобно промямлил он.
- Сказали, завтра сами придут в отдел, сегодня некогда!
-День рождения у них!.. – съюморил кто-то.
Хохот продолжился, а Хукин, хромая, пошёл по крыше гаражей в сторону райотдела, смешно подмигивая рваниной брюк.
Л,КРУПАТИН, МОСКВА, 2010 г
© Copyright: Леонид Крупатин, 2018
Свидетельство о публикации №218122101047
Список читателей / Версия для печати / Разместить анонс / Редактировать / Удалить
Другие произведения автора Леонид Крупатин
Рецензии
Написать рецензию
День добрый, Леонид! И как интересно потом вагон сдали железной дороге с сорванной дверью?
Владимир Сергушов 21.12.2018 19:04 • Заявить о нарушении / Удалить
+ добавить замечания
За это отчитывались машинист и составитель.В общем-то процессом открывания руководили они.Они должны поставить вагон, готовый к разгрузке. Мою бригаду они очень уважали, потому что в отличие от их штатных грузчиков, мы выгружали очень быстро и по габаритам качественно. Их грузчики были алкаши, а моя бригада - не пьющие, не курящие.Случайных я взял на этот вагон и за это поплатился... Л.К.
Леонид Крупатин 21.12.2018 19:16 Заявить о нарушении / Удалить
Однажды в праздник я взялся разгружать вагон цинка в плитках 69 тонн один без напарника и когда габариты стали подпирать на рельсы, я вызвал тепловоз для перестановки вагона на другое место.Машинист и составитель оказались пьяными.Точнее -составитель, т.к. машинист ко мне не подходил.Но в результате грубого торможения, на переезде вагон сошёл с рельсов и мне с составителем пришлось его водворять на рельсы, выставляя цинковые плитки под колёса. Всё же мне пришлось составителя прогнать, т.к. он мешал и я с машинистом за полтора часа вывели вагон на рельсы и я вторую половину вагона выгрузил на свободном месте. Это всё обошлось мне в 13 часов работы и в 120 рублей оплаты, за минусом подоходного 10 руб. Л.К.
Леонид Крупатин 21.12.2018 19:26 Заявить о нарушении / Удалить
+ добавить замечания