Роман написан в соавторстве с
Моим замечательным совтором
Михаил Сборщик
http://stihi.ru/avtor/michelmon
— Можно, — спросила Светлана, открыв двери ординаторской.
— Входите. Вы как раз мне нужны. Светлана Валерьевна, поймите правильно. Мы здесь не боги. Диагноз вам известен. Мы должны перевести его в краевой центр. Эта вынужденная мера. Главное не упустить время. У нас больница не того профиля, что нужна вашему сыну. Там им займутся специалисты. Я подробно изучила ваши анализы из поликлиники. Диагноз подтверждён. Замечу, у вашего сына есть шанс. Вторая стадия болезни, это не приговор. Вы, как мать, должны уговорить сына. Ведь дальнейшее лечение, он должен проходить вдали от дома.
Светлана, молча, глядела на доктора, а слезы заволакивали глаза. Женщина плохо различала то, что у неё перед глазами. Мать понимала, сын не хочет никуда уезжать. Сейчас от неё зависит здоровье Михаила. Теперь главное, уговорить сына. Ведь ему исполнилось восемнадцать, её согласие не требуется. Она готова ехать вместе с ним хоть на край света. Только бы он жил.
— Может водички? — услышала Светлана голос врача, и отрицательно кивнула головой. Женщина вышла из кабинета, стараясь, чтобы никто не заметил, как подкашиваются у неё ноги. Держась за стенку, она двигалась к палате. Может быть, доктор права, и в другом месте лечение даст нужный результат. Светлана остановилась перед палатой. Вытирая слезы тыльной стороной ладони, перевела дыхание. Миша всё равно поймёт, что она плакала. Скрыть не получится. Сын начал спрашивать.
— Мама, ты, что так долго? Что сказал врач? Всё плохо? — Светлана молчала, не находя ответа. — Мама, я не маленький, всё понимаю. И то, что мне осталось немного жить. Зато после меня останется след на земле. Малыш. Ты будешь любить его, не меньше, чем меня.
— Не смей так говорить, ты должен жить. Кто мне недавно сказал, что жизнь продолжается. А Наташа, думаешь, она желает твоей смерти. Надо бороться до конца или ты струсил, сдался. Мой сын оказался трусом. Мы будем все вместе бороться за тебя. Обещай мне, что ты согласишься на перевод тебя в другую клинику. Поверь, сынок, там лечение будет эффективнее.
— Сегодня я это уже слышал. Мама, всё, хватит плакать. Ради тебя и Наташи я на всё готов. Кстати, я дописал стих, послушай.
Люблю! И вдруг мне мир открылся яркий,
В тот миг, когда я повстречал тебя.
Лишь только взгляд ты подарила жаркий
Моей душе. Без слов все понял я.
Ты ведь резвилась, вновь со мной играя.
В себя влюбила, сердце теребя,
Кокетничала, душу разрывая,
Приблизившись, ласкала, не любя.
Потом, в дурмане страсти безудержно,
Дотла сгорая, не страшась огня,
Ты говорила ласково и нежно:
«Я выйду замуж…. Я люблю тебя.
О, милый, как люблю». Слова безумны
Ты повторяла, поцелуй ловя.
Тебя я по поляне изумрудной
Нес на руках до солнца сентября.
Но вот, промчалось лето. Пролетело.
Моя любовь разбилась о скалу.
Ты холодна, твой взор, как из метели,
На мир взирает, возвращая мглу.
— Хорошие стихи, только конец, почему-то грустный.
— Мама....
— Всё, сынок, можешь не продолжать. Будут у тебя когда-нибудь самые лучшие стихи. Всё в руках божьих. В кого ты у меня такой. Я в своей жизни ничего не написала. А ты…, сколько, для любимой. Целую тетрадь исписал. Ваша любовь не потухнет, как свеча. Она чистая и светлая. Думаю, сынок, ты примешь правильное решение. А стих я обязательно передам. Сегодня мне пора, ещё надо к Наташе заглянуть.
— Мама, передай ей, чтобы звонила мне, когда сможет. Знаешь, я, наверное, соглашусь в другую клинику. Надо всё-таки верить в лучшее. Донор обязательно найдётся. А что с твоим анализом, он, наверняка, должен подойти.
— Миша, анализы ещё не готовы. Так, что? Мне сказать доктору, что ты согласен?
— Да, мама, но я не могу быть уверен, что в скором времени поправлюсь.
— Надо запастись терпением. Я обязательно поеду с тобой. Твоё здоровье сейчас на первом месте.
Светлана, уходя, заглянула к врачу, и сказала о решении сына.
— Вот и хорошо. В ближайшие время мы его сами доставим в краевой центр.
— Вы знаете, Клавдия Тимофеевна, я решила поехать с сыном.
— Это ваше право. Как решите, так и будет. Больше я не смею вас задерживать.
По дороге к Наташе, Светлана рассказала всё соседу.
— Теперь ума не приложу, как мне быть. Хочется с сыном в центр. Ты же видишь, как ему плохо. На работе сейчас отпуск. Проблем не будет. Потом возьму бес содержания.
— Так в чем дело? Надо ехать.
— В чем дело? Ты не забыл, я вчера Ефросинью у себя поселила?
— Нет, не забыл. Скажи, Света, а я у тебя на что. Ты знаешь, я всегда приду на помощь. Будь с сыном, столько, сколько потребуется.
— Извини, Иван, я так не могу.
— Не может она. Ты переступи через свою гордость. Сейчас она совсем ни к чему. Поехали, Наташа ждёт, или ты забыла. А то скоро сон час, и вряд ли в это время ты попадёшь в отделение.
У Наташи Светлана не собралась задерживаться надолго. Женщина не знала, как сказать девушке, что сына на днях увозят в центр. Но, всё-таки от молодежи ничего не утаишь.
— Светлана Валерьевна, что с Мишей? Он молодец, держится. Стих я прочту позже. Вы заезжайте иногда, я хочу знать о Мише всё. Недели две и меня выпишут домой, потом я сама смогу его навещать. Да, к тому времени он и сам уже поправится. Ему учиться надо. Он очень хочет стать врачом. Будет лечить нашего Антошку. У нас обязательно будет сын.
— Подожди, Наташенька. Я тебе кое-что скажу, ты только не перебивай меня. Мне слишком тяжело. У Миши всё сложнее, чем мы думали. На днях его переводят в Край в специализированную больницу для онкобольных. Там он будет получать эффективное лечение.
— Что!? А как же я? Я не смогу без него. Тётя Света вы же знаете, как он ко мне относится.
— Знаю дочка, знаю. Мне тоже придётся поехать с ним. Я не могу отправить его одного. Дорогая, милая, Наташенька, мы должны верить в то, что Михаил будет жить.
— Я в это и так верю, — Наташа произносила это дрожащими губами. — А донор? Что с донором?
— Пока ничего не могу сказать. Мой анализ пока не готов. В городе есть база данных по донорам. Там, несомненно, должны помочь. Девочка моя, ты звони ему иногда. Миша ждёт твоего звонка.
— Спасибо, я сегодня же позвоню.
Когда Светлана ушла, Наталья принялась читать стих. Последних строк она не могла разобрать, девушка несколько раз перечитывала последний катрен.
Но вот, промчалось лето. Пролетело.
Моя любовь разбилась о скалу.
Ты холодна, твой взор, как из метели,
На мир взирает, возвращая мглу.
От этих слов ей стало, как-то не по себе. Миша, Миша. Что с тобой. Да болезнь не красит человека. Взяв с тумбочки телефон, Наташа помедлила, но всё-таки решилась сделать звонок. Только бы Михаил взял трубку. Ей сейчас хотелось поддержать молодого человека. Долго ждать не пришлось.
— Смольный на проводе, — раздался голос любимого. Михаил пытался перевести разговор в шутку. Но, видимо, у него это плохо получилось. Это было заметно по голосу.
— Миша, любимый, как ты себя чувствуешь? Я знаю, что тебя переводят в городскую больницу. Знаешь, там отличные специалисты, ты скоро поправишься. Главное, в это верить.
Наташа понимала, ещё чуть-чуть, и она разревется. Ей сейчас совсем не хотелось расстраиваться.
— Дорогой, мне очень понравился стих, что ты мне написал. Только последнее четверостишие. Ты как будто прощаешься со мной. Не смей этого делать. Ты нужен мне, и нашему малышу. А также, ты нужен маме, — на время девушка замолкла. Слезы душили её, не слушая, стекали по щекам. Хорошо, он не видит её слез. Но возглас в трубку:
— Ты плачешь?! — прервал молчание.
— Нет, Миша, я не плачу. Я очень хочу тебя увидеть. Как я по тебе соскучилась. Думаю, когда-нибудь смогу приехать в город. Сейчас извини, мне принесли капельницу. Позже обязательно позвоню, если ты захочешь.
— Наталка, как я могу не хотеть. Ты для меня свет в окне. Ты, и наш малыш, который появится на свет. Мне не терпится взять его на руки. Наталка, я бы всё на свете отдал, чтобы быть рядом. Только пока всё против нас.
Прошла три дня, прежде чем Михаила отправили в краевую онкологию. Светлана места себе не находила. Как он там, без неё. Но поехать к сыну пока не было возможности. Нельзя повесить всё на Ивана. Хотелось скорее найти выход из положения. Наташа... Женщина понимала, впереди их ждут трудности. Её анализ не дал положительного результата. Поиски донора не увенчались успехом. Была одна маленькая надежда на то, что Наташа родит ребёнка, и он будет донором её сыну. Но до этого ещё много времени. В первых днях августа пошел дождь. Не хотелось никуда выходить, но надо в магазин за хлебом и молоком. Зарядил сильный ливень, даже зонт не спасал. И как обычно приходилось просить соседа. У него всё-таки машина, а это много значит.
— Ничего, девчата. Я мигом, одно колесо здесь, другое там, — смеялся Иван по телефону.
Вскоре Наташу выписали из больницы. Девушка пока хромала и передвигалась с помощью трости. Бабушка, по возможности, старалась ей помогать. Лето подходило к концу. Оставалось несколько дней до осени. В это время на пороге квартиры появилась Светлана. Женщина пришла просить о помощи.
— Наташа, я знаю, ты меня поймёшь. Мне больше не к кому обратиться. Я и сама ума не приложу, что делать? Вы знаете, я взяла к себе Ефросинью. Иначе не могла поступить. Сын её со свету сживёт. Наташа, ты не могла бы присматривать за ней. Я прекрасно понимаю, у тебя есть дела важнее. Иван тоже обещал помочь. Но, пойми меня правильно, дочка, он ведь мужчина.
— Не волнуйтесь, Светлана Валерьевна, я присмотрю за Ефросиньей. Думаю, и бабушка не откажет в помощи. У неё есть ещё порох в пороховнице.
— Светлана, раз надо, значит, надо, — поддержала внучку Зинаида. — Не думай ни о чём. Поезжай к сыну. Будь там столько, сколько понадобится. Мы без тебя справимся. Когда ехать-то собралась?
— На днях, Зинаида Петровна. На работе кое-какие дела улажу, и Иван меня увезёт. Я вам запасные ключи оставлю. А свои Ивану отдам.
— Не беспокойся, поможем, чем сможем. Григорий-то не объявился?
— Нет, пока не было. Не случилось бы с ним что. Сами знаете, он выпить любитель.
— Ой, не говори. Ефросинью жаль. Может, пока его нет, немного поживет.
— Что-то я засиделась у вас девочки, пора мне. Свекровь одна. Пойду я, — Светлана отдала ключи Наталье, и поспешила домой. Сегодня она обещала сходить со свекровью к соседу, встретиться с кошечкой. Ефросинья, нет-нет, да и заведёт речь о животном.
Иван их ждал. Соседи должны явиться с минуты на минуту. Чайник уже закипел. Иван достал печенье и пряники, купленные в магазине ещё с утра. Кошка словно знала, что должна прийти хозяйка. Чуть ли не целый день лежала у порога. Обычно в своих домах кошки выбегают на улицу. Только Мусю Иван боялся выпустить, вдруг убежит. Что он потом скажет соседке? За суетой, мужчина не услышал, как в двери постучали. После, открывая, Иван долго извинялся.
— Полно тебе, подумаешь, подождали чуток, — ответила Света.
Только кошка увидела Ефросинью, она долго терлась мордочкой о её ноги.
— Муся, подожди чуть-чуть, я присяду, и возьму тебя на руки.
— Женщины, может быть к столу.
— Спасибо, Иван. Я не хочу, в моём возрасте надо меньше пищи употреблять. Можете чаевничать без меня. Я с Мусей пообщаюсь, — и Ефросинья удобнее уместилась в зале на кресле. — Она, как человек, всё понимает. Да, и вам надо пошептаться. Что ж, я мешать буду. Если надо мне Светлана после расскажет. Может, что мне и знать не положено. У молодых от стариков всегда секреты есть.
— Ну, бабуля, скажете тоже - молодёжь. У меня уже песок из костей сыпется, — сказал, улыбаясь, Иван.
— Тогда, ребята, обо мне и говорить нечего. Вот кошка. Никаких проблем – ешь, да спи. А видишь, тоже, прижалась ко мне. Светлана, пока тебя не будет, можно, я Мусю к себе заберу. Будет, с кем беседовать.
— А, ведь это мысль, конечно, почему бы, и нет. Вы за ней, как за ребёнком переживаете.
— Я ведь, дочка, и за сына очень переживаю. Душа моя не на месте. Вы бы съездили с Иваном, как-нибудь, посмотрели моё жильё. Может быть, Григорий вернулся. Хоть сынок и непутевый, всё-таки у меня под сердцем лежал.
— Не переживайте, ничего с ним не случится. Хоть научится жить самостоятельно, а то, всё мама, да мама. Можешь, не можешь - накорми. Он не стоит того.
— Правду Светлана говорит. Вы не волнуйтесь, я завтра на машине съезжу, узнаю, как там ваше жильё без вас
— Спасибо, больше не буду вам мешать. Беседуйте.
Иван со Светланой расположились на кухне. В доме было душно, пришлось распахнуть окно. Сегодня, можно было не бояться за кошку. Она с Ефросиньей. Соскучилась, бедолага.
— Светлана, может, ты будешь чай? У меня он фруктовый. С печеньем.
— Наливай, можно, и почаевничать. У меня к тебе будет серьёзный разговор.
— Знаю, я, о чем пойдёт речь. Тебе, родная, я отказать ни в чем не смогу. Говори, всё, что хочешь.
Светлана рассказала, как она договорилась с Наташей, чтобы они присмотрели за свекровью.
— Ваня, ты не подумай, я тебе доверяю. Но Ефросинья, всё-таки женщина.
— Да, что я не понимаю. Пусть, конечно, помогут.
— И ещё… у меня к тебе будет огромная просьба. Я уголь заказала, ты не поможешь его перекидать, хотя бы во двор. Потом я сама его потихоньку перетаскаю, куда надо. Раньше этим Миша занимался. Теперь некому….
— Ничего, всё наладится. В краевом центре быстрее донора отыскать. Главное, надежду не терять.
— Здесь ты абсолютно прав. Завтра, как встану, сразу на работу. Нужно быстрее уладить проблемы. Заведующая у нас женщина с понятием. Она меня обязательно отпустит.
— Светлана, я тебя увезу, что пешком ходить. В ногах правды нет. На обратном пути заедем к Ефросиньи, раз обещали. Света, я всё-таки, хочу жить вместе. Одной семьёй.
— Ваня, давай, пока не будем вести разговоры на эту тему. Я не готова к таким переменам в жизни. Тем более, я на днях уезжаю, и, когда вернусь неизвестно. Я буду, конечно, скучать. По Наташе с Зинаидой, по Ефросинье и, конечно же, по тебе.
— Можно мне тебя обнять, — продолжал Иван, взявшись за хрупкие женские плечи.
— Ты сейчас уйдёшь, а я буду тосковать.
Светлане тоже хотелось прислониться к надёжному мужскому плечу. И поплакаться в жилетку от безысходности. Но, пока она не стала давать волю чувствам.
— Так хочется, чтобы ты стала хозяйкой в моём доме. Нет, в нашем. Хочу, чтобы на свадьбе у Миши, были два родителя. Думаю, он не будет против моей личности.
— Ваня, сын только за. Он будет рад за нас. Давай, немного повременим. Завтра увидимся, а сейчас пойдём. Провожать нас не надо. Черепашьим шагом доковыляем до дому.
— Света, мне не трудно. Ты же понимаешь, тем самым я хочу больше времени быть с тобой.
— Хорошо, как хочешь, можешь, и проводить.
Уже дома свекровь заговорила об Иване.
— Светлана, почему ты не хочешь связать свою судьбу с хорошим человеком. Ты была бы за ним, как за каменной стеной.
— Ефросинья Фёдоровна, сейчас не до этого. Я знаю, вы хотите мне добра. Спасибо вам огромное. Но, я как-нибудь сама разберусь.
— Извини, Света. Конечно, моё дело маленькое. Мне, кажется, зря ты меня забрала. Я тебе столько хлопот приношу. Из-за меня ты не можешь уехать к сыну. Зачем тебе такая обуза. Я же вижу, как ты переживаешь, а рыдание в подушку по ночам.
— Ефросинья Фёдоровна, разве вы можете быть обузой. Бросьте на себя наговаривать. Я вам рада, а с трудностями мы как-нибудь справимся. Только Миша поправится, мы закатим пир горой.
— Скорее бы это случилось.
— Вы за меня не переживайте, одну я вас не оставлю. Часто буду звонить Ивану, узнавать о вашем здоровье. Наташа с Зинаидой будут приходить, помогать. Они не дадут скучать. А Муся? Вы же ещё хотите её забрать к себе.
— Милая, с кошкой мне не придётся скучать.
— Ну, вот и славно, не думайте о плохом. Пойду я спать, утро вечера мудренее, завтра рано вставать, дела не ждут. Вы тоже укладывайтесь. Может, вам помочь?
— Не надо, я сама справлюсь. Коленки бы не болели. Я бы, и сама о себе заботилась. Кому мы, старики, нужны. В больнице и слушать не хотят о моих болячках.
— Что вы хотели, бабушка? Ваши болезни появляются с возрастом.
— Зажилась я, наверное, на этом свете. Мои подруги давно уже умерли.
— Значит вы здесь нужнее.
Сегодня Светлана проснулась раньше обычного. Надо застать заведующую. Бывает, её нет на рабочем месте. Уезжает в городское управление, решать проблемы с садиком. Их сейчас собралось видимо, невидимо. То одного нет, то другого. Ближе к обеду удалось уладить все дела.
— Наконец-то всё сделано, завтра можно ехать. Сегодня позвоню Мише и обрадую. Скоро буду рядом, — объясняла она Ивану, устроившись на переднем сиденье машины. — Конечно, меня в больнице не поселят. Придётся снять комнату, где-нибудь ближе.
— Светлана, с комнатой я тебе помогу. У меня в городе один хороший знакомый есть. Преклонного возраста. Я ему звонил на счёт тебя. Обещал приютить. Он давно проживает один. Как раз недалеко от больницы. На первом этаже пятиэтажного дома. Сын в другом городе живёт. К отцу редко наведывается. Я с ним о тебе разговаривал. Борис Петрович будет рад тебя принять. Скучает мужик один. А так будет рядом живая душа. Так, что он тебя ждёт и будет несказанно рад знакомству. О твоей беде он наслышан. И готов помочь. Ещё у него к тебе будет разговор можно сказать предложение.
— Иван, с предложением ты меня заинтриговал.
— Я бы и сам мог тебе всё рассказать, но лучше это услышать из уст знающего человека. Светлана, ты, прежде, чем отказаться или согласится хорошо подумай. Борис, знающий мужчина. Встретишься, поймёшь. Платить ни за что не надо будет. Деньги тебе ещё пригодятся, надо экономить.
— Спасибо тебе, Ваня. Ты опять обо мне беспокоишься. Мой Григорий ни за что бы, не стал этого делать.
— Да, мы Ефросинье обещали проверить её жилище. Поедем, прокатимся. Зайдём к соседке, всё разузнаем.
— Раз обещали, обязательно прокатимся. Вряд ли Григорий явился. Он бы давно пришёл к вам. Ещё неизвестно, куда он отправился деньги зарабатывать. Такого и обмануть могут. Знаю я о таких мужчинах. Ведь Григорий только с женщинами способен воевать.
— В этом ты абсолютно прав.
Подъехав к дому, ни Иван, ни Светлана не заметили ничего подозрительного. Соседи сказали, что за время отсутствия старушки, никто не заходил. Даже друзья Григория не появлялись. Раньше они часто приходили, приносили с собой водку.
— Наверное, он друзьям сообщил, что его не будет какое-то время.
— Спасибо большое, Екатерина, — произнесла Светлана. — Вы, если что, звоните. Номер мой знаете.
— Я обязательно сообщу, если Григорий объявится. Привет передавайте Ефросинье. Как она поживает?
— Ничего, теперь она спокойная, никто её не тревожит.
— Мы рады за неё. Может, бог позволит, и она ещё поживёт на этом свете.
— Всё возможно.
— Светлана, извините, неудобно спрашивать, как у вас сын?
— В больнице, завтра собираюсь к нему.
До дому Светлана ехала молча. Разговаривать совсем не хотелось. Скорее бы завтра. Сын. Сейчас все мысли только о нём. В выходные он совсем не звонил. Её это сильно тревожило. Наташа спрашивала, тоже места себе не находит.
— Ты что-то сегодня не в настроении, — поинтересовался Иван. — Я понимаю, переживания. Всё наладится, надо верить, всё обойдётся. Мы вместе поставим Мишу на ноги. Я, ты и Наталка. Мы желаем ему скорейшего выздоровления. Завтра с утра в город. Всего-то три часа езды, и мы будем на месте.
— Спасибо тебе, Иван. Не перестану говорить, ты слишком много сделал для нас с сыном. Я с тобой не рассчитаюсь.
— Ну почему, мне много не надо, всего лишь быть рядом всегда.
— Ты опять? Мы, кажется, обо всем договорились.
— Хорошо, хорошо, не буду.
— До завтра, — сказала Светлана, выходя из машины. Как только Наташа с Зинаидой подойдут, тогда и поедем.
— Как скажешь, я всё равно рано встаю. Успею машину заправить, чтобы по пути не отвлекаться.
Светлана только переступила порог дома, Ефросинья начала задавать вопросы.
— Дочка. Ну, что? Рассказывай. Стоит моя избушка? Не растащили по бревнышку еще?
— Стоит. Куда она денется? Мария вам привет передавала, просила
передать долгого здоровья.
— Спасибо, родная. А о сыне, узнали что-нибудь?
— Нет, о Григории ничего не известно.
— Светлана, хочешь, ругай меня, но сердце моё не на месте. Что-то с Гришей случилось. Больше двух месяцев его нет. Он никогда не уезжал на заработки. Всегда находил себе работу здесь. Надо бы сходить в контору, только я адреса не помню. Гриша говорил, но память у меня под старость лет дырявая стала. Всё из головы вылетело, — женщина достала платок из кармана и вытерла слёзы. Светлана подошла к ней, села рядом, а потом прижала к себе.
— Не заслуживает Григорий ваших слёз. Жаль мне вас оставлять, но ничего не поделаешь. Сын у меня единственный. Иногда думаю, почему я второго ребёнка не родила. Но, потом понимаю, с двумя одной мне не справиться. Завтра Наташа с Зинаидой придут, не дадут скучать. Время быстро пролетит. А там и мы с Мишей вернёмся. Новый год будем все вместе встречать.
— Дочка, мать всегда будет беспокоиться за ребёнка, каким бы он не был. Хорошим или плохим.
Наташа с Зинаидой не заставили себя долго ждать. Всё-таки дорога дальняя, мало ли что может произойти. Хотя Иван никогда не лихачил. Обычно говорил, - тише едешь, дальше будешь. К обеду будем на месте. Борис уже готов встрече гостей.
— Может быть, мне лучше снять жилье. Что я буду стеснять пожилого человека.
— Позволь мне помогать тебе в трудную минуту. У тебя проблем выше крыши.
—Так не хочется уезжать, но жизнь тяжёлая штука. Приходится делать то, что не планировала, — сетовала на себя Светлана.
— Ничего, Светлана Валерьевна, бывает ещё хуже.
— Наташенька, береги себя. Смотри, всё делай аккуратно. Я буду переживать за вас. Скорей бы февраль. Ещё один маленький человечек появится на свет.
— Всё, Светочка, садись в машину, — поторопил женщину сосед. — Время - деньги. А с вами женщины мы вечером увидимся.
В машине женщина стала переживать за Ефросинью.
— Как она без меня? Ведь она ранимая женщина.
— Я тебе вот, что скажу, ты только не обижайся, всех не обогреешь. Сейчас, в первую очередь, о сыне надо думать. А потом, все остальные.
— Кстати, ты говорил, твой знакомый, хотел со мной о чём-то поговорить. Может, всё-таки поведаешь?
— Нет, лучше пусть он сам тебе обо всём расскажет, скоро приедем. Ты если хочешь, можешь лечь на заднее сиденье, там не так жарко.
— Нет, Ваня, мне совсем не хочется ложиться. Лучше окно открою.
— Смотри, чтобы тебя не продуло.
— Не бойся, не продует. Смотри, как пшеница колосится, нынче хороший урожай зерновых.
Женщина хотела отвлечься от плохих мыслей. Ведь вчера она не дозвонилась сыну. Что с ним, пока неизвестно. Успокаивало одно, если бы ему стало хуже, то доктор бы позвонила ей. Наконец-то, поля сменил смешанный лес. За окнами автомобиля мелькали берёзы, осины, сосны и ели. Пейзаж периодически менялся. Иногда в окно можно было видеть небольшие речушки. Они текли недалеко от деревень, стоящих вдоль трассы. С таким же названием, как и деревня. Светлана проснулась, как раз в тот момент, когда машина резко затормозила.
— Что случилось? Мы сломались?
— Нет, что ты, обычные городские пробки. Как хорошо, у нас такого не бывает. Вообще, не люблю я городскую суету. В нашем городке тихо, как-то спокойно. Если бы не болезнь сына, вряд ли бы я здесь оказалась.
Ивану хотелось крепче прижать Светлану к себе. Но женщина этого не позволяла. Ну, ничего, он добьётся всего. У них будет счастливая семья.
— Долго ещё ехать?
— Нет, мы почти приехали, осталось через мост переехать, и мы на месте.
Подъехав к подъезду, Иван первым вышел из машины, и помог Светлане. Достав из багажника сумки с вещами, и подойдя к окну с левой стороны от подъезда, он постучал
— Сейчас, Петрович, выйдет и откроет.
Теперь почти у всех домофоны. Позвонил в нужную квартиру, тебя запустят.
— А у твоего знакомого, что же нет?
— Ему он не нужен, говорит, двигаться надо больше. Сам выйдет и откроет.
Через пару минут дверь открылась, и Светлану с Иваном пригласили войти в подъезд.
Продолжение следует
Марина Мальцева,
гКрасноярск,21.02.2024г