Чеченский горский клан (тэйп) “Варандой” располагался в былые времена на достаточно большой территории, называвшейся “Варандойн-Мохк”: с востока на запад от левого берега реки Аргун до речки Гойта (а в верховьях до притока реки Мартан ручья Бежиахк); с севера на юг – от Чеченхойн-Арие до южных границ села Сюжи. Скрупулёзный исследователь топонимии Чечни А.С. Сулейманов, как в первом, так и во втором, уточнённом с учетом мнений читателей, издании своей книги пишет: «Варанда (варандой). Общество граничит на юге с Шатой, на западе с Пешха, на севере в прошлом выходило на предгорную равнину, включая и район, где находился Шахьгири-Эвла (Укрепление Воздвиженское), на востоке общество граничило с рекой Аргун» (Сулейманов А.С. Топонимия Чечни. – Нальчик, 1997. – С.146). Северная, равнинная часть Варандойн-Мохка, примыкавшая к Аргуну, называлась “Чахкархойн-Аре”. А.С. Сулейманов: «Чехкархойн арие. – “Чехкаринцев равнина”. Севернее от места былого расположения Чехкара и до Чечанхойн арие» (там же. – С.443). Чахкархойн-Аре почти полностью совпадала с более древним названием этой местности – Iожаллин-Аре – между нынешними Алхазурово, Атаги и хребтом Чахкархойн-Арц. Предгорная юго-восточная часть равнины называлась Дашлахьо-Аре, она включала в себя место, где позже было стрельбище гарнизона русской крепости Воздвиженской; чеченцы называли это место “ГIаькхнашка” (“К мишеням”), а русские с 1845 по 1919 г. – “Драгунская поляна”). Часть Варандойн-Мохка между речками Энгалк и Гойта в XIX веке называлась Устархин-Аре – “Устарханово поле” русских источников.
На территории Варандойн-Мохка в разное время существовали основанные варандоевцами селения Большие и Малые Варанды, Энгелик (Варандой, Варандойн-КIажо), Дики-юрт, Пхьоччу, Оргун чу, Шахь-Гирийн-Эвла (Чахкери), Сюжа, Сороты, Чишки, Кордон (Пионерское), Лаха-Варанда, Устархан (Чахкери-Устархан, Устархан-Атага), Якъийнчу, большие хутора Куслаханан-Ирзо, Жоьли, ГIой-Йист, Магомет (Гази Магомет, ГIеза-Мохьмадан-Ирзо), Беждукъ и множество других.
Одним из древних поселений варандой был Энгелик (Энгалк, Энгеалчу, а в русских источниках XVI – XIX вв. также Ингилик). Варандой жили здесь до 1835 года, а после 1860 года – другие люди. Село было расположено на берегу одноимённой речки, у самого её выхода из теснины Чёрных гор между хребтами Чахкархойн-Арц (он же Энгал-Арц, он же Шотой Варандойн-Дукъ) и ГIой-Арц (он же ТIарча-Арц). Речка вытекает как родник из юго-восточного склона горы Тамыш-Корт (выс. 835,1), набирает воду из окрестных горных склонов и пополняет систему каналов Чеченской равнины. А раньше она вливалась в приток реки Сунжи – Гойту.
Само расположение Энгелика было хорошо описано В.Б. Виноградовым: «Из горного ущелья двухкилометровым языком вытянулся на равнину высокий холм, господствующий над окружающей местностью. Поднимаемся на взгорье, к лесистым подступам, к горам. Внизу, на сколько хватает взгляд, – бесконечный простор равнины. Обзор на многие десятки километров. Как на ладони видны утопающие в зелени селения, серебрятся на солнце далекие реки, из-за леса заводских труб выступает силуэт города Грозного. Впечатление такое, будто бы глядишь на равнину с высоты птичьего полета… С запада и севера ингиликский холм ограничен крутыми склонами, с востока в глубокой прохладной балке журчит речушка. На юге холм уходит в ущелье, через которое дорога шла к Аргуну в Шибутскую землю мимо Дикеевой деревни» (Виноградов В.Б. Тайны минувших времен. – М., 1966. – С.34-35).
Этот холм, – древнейшая часть Энгелика и нынешнего Алхазурова, называлась также, по расположению, “ГутIе” (“Гу” – “холм”, “тIе” – “на”, формант местоположения). От проживания на этом холме получила своё название часть варандоевского Бетир-гар, – “ГутIархой-некъе”, проживающие ныне в Чишках.
Этимологию названия села пытался изложить В.Б.Виноградов в 1966 году: «…Я старался узнать возможную этимологию названия Ингилик (Энгелик). Лингвисты сошлись во мнении: Ингилик (Энгелик) – несколько измененное в веках вейнахское словосочетание “Ан-галакх” – “Плоскость видящий”. Нельзя придумать более подходящего названия для аула, располагающегося здесь» (там же. – С.34).
“Лингвисты” подсказали Виноградову правильно в отношении того, что здесь присутствует "Ан" в косвенном падеже, однако и они видели в этом имени лишь “горизонт”, из современного чеченского “анайист”. А.С. Сулейманов, исследуя местную топонимию, понимал, что название селения Энгелик или Энгал-чу, происходит от названия речки, но выяснить этимологию этого названия, как и названий селения Энгель-Юрт в Гудермесском районе и бывшего села Энгел-Эвла в районе современного Чири-Юрта, Энгири – разв. села в Зумса, не счёл возможным (см.: Сулейманов А.С. Топонимия Чечено-Ингушетии. Ч.II. – Грозный, 1978. – С.247; Сулейманов А.С. Топонимия Чечено-Ингушетии. Ч.III. – Грозный, 1980. – С.108). Хотя он же в других местах своей бесценной для чеченцев книги совершенно чётко даёт понять, что Ан – это бог: «Iонгучу (Онгучу) “Онгучу” – склон рядом с c.Тусхара. Этимология связана с “Ана гучу”. Ана – “бог неба”, гучу – “откуда видно”» (Сулейманов А.С. Топонимия Чечено-Ингушетии. Ч. I. – Грозный, 1976. – С. 53). И он абсолютно прав, когда трактуемое на всякие лады, кроме действительно верного, название бывшего ингушского селения Ангушт отождествляет с именем этого божества (см. там же.), когда-то присутствовавшего в нахском пантеоне богов. То есть, «Ан гуштIа» означает «К месту, откуда виден бог Ан».
Между тем, совершенно ясно, что название речки Энгал (Энгалк – это уменьшительное) этимологически означает “Бычок Ана”, а семантически – “Струйка божьего быка”, поскольку “гал” – это вол, бык, – священное животное, которое посвящали богам Ану, Гиеле, Митре и другим. На территории Чечни и Ингушетии находится множество топонимов, связанных с почитанием этого священного быка “Гал” (см.: Сулейманов А.С. Топонимия Чечни. – Нальчик, 1997). В шумерской клинописи имя бога Ан обозначалось как «Небесный бык».
Кстати говоря, чеченская легенда связывает возникновение озера Галанчож с неким быком, обладающим волшебной силой (см.: Сказки и легенды ингушей и чеченцев. – М., 1983. – С.304-305). И хотя большинство трактует название этого озера как “галайн чIож” – “галайцев впадина”, осмеливаюсь утверждать, что это “Галан чIож” – “Подбрюшье священного быка Гал”.
Таким образом, название села Энгелик точнейшим образом этимологизируется чеченским языком и происходит от гидронима, а гидронимы, как известно, могут сохраняться без изменений тысячелетиями. Неудивительно поэтому, что оно связано с древнейшим пластом религиозных верований. Более того, божество Ан – древнейший месопотамский верховный бог, общий для всех племён и народов Междуречья, откуда он и попал в древний чеченский пантеон.
Неизвестно, с каких пор Энгелик является варандойским поселением. Но если учесть утверждение известного знатока чеченских реалий и уроженца Чечни Яна Чеснова о том, что «сам термин варандой известен в исторических документах I тысячелетия» (Чеснов, Ян. Быть чеченцем: личность и этнические идентификации народа // Чечня и Россия: общества и государства. – М., 1999. – С. 95), и замечание М. Джанашвили о том, что упоминаемая в поэме о событиях середины 15 века «Алгузиани» Горанда есть скорее всего чеченский аул Варанда (см.: Джанашвили М. Известия грузинских летописей и историков о Северном Кавказе и России// Сборник материалов для описания местностей и племён Кавказа. Вып. XXII. Отд. 1. – Тифлис, 1897. – С. 195), в совокупности с археологическими и топонимическими данными, то возведение истории Энгелика к древней истории варандой не кажется уже чем-то нереальным.
В 1963 году Х. Ошаевым и В. Виноградовым было открыто и обследовано поселение на южной окраине села Алхазурово, то есть именно то место, где ранее находился Энгелик. Учёные, сопоставив археологические находки с преданиями, рассказами старожилов и документами XVI – XIX веков, заключили, что начиная с IX и фактически по XX век здесь почти непрерывно существовало поселение, отождествлённое ими с большим чеченским аулом Ингилик и “городом Индили”, упоминаемым в русских источниках XVI - XVII веков (Виноградов В.Б., Марковин В.И. Археологические памятники Чечено-Ингушской АССР. – Грозный, 1966. – С. 67-68).
Действительно, левобережье Аргуна на стыке равнины и Черных Гор богато археологическими памятниками и находками, относящимися к эпохам от VI века до н.э. Это Староатагинские, Гойтинские и Воздвиженские курганы, 1-е и 2-е Чишкинские поселения раннего средневековья, Гойт-Кортское средневековое городище, могильники и всевозможные находки от скифского и аланского времени до средневековья (см.: там же; Марковин В.И. Скифские курганы у селения Гойты. – Советская археология. – 1965. - № 2).
В российских архивных источниках Энгелик встречается впервые под названием Индили в отчёте русских послов в Грузию : «Лета 7095-го (1587) июля в 20 день по государеву цареву и великого князя Федора Ивановича всеа Русии наказу Родивон Биркин да Петр Пивов пошли с Суншина городища в Грузинскую землю на Черкасы на Алкаса князя мимо горские землицы – Ококи, Кумуки, Минкизы, Индили, Шибуты. А пришли под Алкасов кабак июля в 27 день» (Белокуров С.А. Сношения России с Кавказом. Вып. 1-й. 1578 – 1613 гг. – М., 1889. – С.33).
В следующем, 1588 году, Индили упоминается в письме Ших-мурзы окоцкого, которое привёз царю его племянник Батай: «Великому князю Ших-мирза челом бьет. Холоп есми твой; для тебя яз в Железных Воротех много нужи терпел есми и саблю есми за тебя доводил. То ли наша вина: 500 человек было казаков, и яз, Ших-мурза в головах, тобе служачи, Индили словет город, и с тем 7 городов взяли есмя» (там же. – С.63).
В 60-х годах прошлого века по поводу этого «Индили» была полемика среди советских историков. Заявленное ещё в конце XIX века кавказоведом Е. Вейденбаумом утверждение, что «под именем Индили скрывается известное кумыкское селение Эндери» (Вейденбаум Е. Материалы для историко-географического словаря Кавказа// СМОМПК. Вып. 20. – Тифлис, 1894. – Прил.2. – С.20), было отвергнуто сразу. Известная исследовательница северокавказской истории Е.Н. Кушева достаточно осторожно предложила соотносить Индили с аварским обществом Андалал (см.: Кушева Е.Н. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией. М., 1963. – С.74). Убедительно за отождествление Индили из приведённых источников XVI века с чеченским Энгеликом высказался Х.Д. Ошаев, и эту точку зрения поддержали В.Б. Виноградов, В.И. Марковин и Н.Г. Волкова (См.: Русско-чеченские отношения: вторая половина XVI-XVII в. – М., 1997. – С. 264; Виноградов В.Б., Марковин В.И. Археологические памятники Чечено-Ингушской АССР. – Грозный, 1966. – С. 68; Волкова Н.Г. Этнонимы и племенные названия Северного Кавказа. – М., 1973. – С. 147-148).
Однако в одном из комментариев в сборнике документов «Русско-чеченские отношения: вторая половина XVI-XVII в.» (Комм.3 к док.3), выпущенном в 1997 г. содержится утверждение «о связи этнонима и топонима “индили” (“Индили”) с другим народом Дагестана, с андийцами, земли которых расположены в Северо-Западном Дагестане по границе с Восточной Чечней» (Русско-чеченские отношения: вторая половина XVI-XVII в. – М., 1997. – С. 265). Это утверждение никак не вяжется с более ранними позициями ни Е.Н. Кушевой, ни Н.Г. Волковой. Думаю, что этот комментарий редактора не поддержали бы и сами эти две выдающиеся женщины, которые несли всё бремя огромного труда по подготовке этого сборника к изданию. Тем более, что эту фразу предваряет следующее предложение: «Поскольку в цитируемом документе название Индили стоит в списке чеченских обществ – Шубуты, Мулки, Отчанская земля (все локализуются в бассейне р. Аргуна), то и Индили рассматривалось как чеченское общество всеми исследователями, за исключением Е. Н. Кушевой, предложившей гипотезу о связи Индили с аварским обществом Андалал» (там же).
Как видим, в этих двух документах XVI века речь идёт именно об Энгелике. Маршрут по самому подножию гор, обозначенный последовательностью населённых пунктов на пути русских послов, никак не предполагает следования через Анди, расположенного в стороне от маршрута, в горах.
Что же касается письма Ших-мурзы Ушаримова, то “Железными вратами” в те времена могли назвать не только Ханкальский проход, с чем многие согласны (см.: там же. – С. 265, 268), но и Аргунское дефиле, за которым Ших-мурза со своим войском и 500-та казаками как раз и мог найти те “7 городов”, т.е., вероятнее всего, башенных поселений в шатойской котловине. А иначе, где бы они их нашли? Не было их в то время в окрестностях Хан-Калы, а локализация похода Ших-мурзы в Дербент или к Дарьялу, также известных под названием «Железные ворота», историки в один голос считают нереальным.
Таким образом, мы имеем первые сведения о погроме Энгелика в период после ордынских и тимуровских завоеваний у входа в Аргунское ущелье как 1587 год. На юго-восточной стороне от бывшего Энгелика находится небольшая территория, называвшаяся “Iожаллин-Аре” (см.: Сулейманов А.С. Топонимия Чечено-Ингушетии. Ч.III. – Грозный, 1980. – С.118) – “Поле жестокого побоища”. Понятно, что в этом месте произошло достаточно крупное сражение, в котором чеченцы Аргунского ущелья приняли “Iожалла” (“Жестокую гибель”). Конечно, логичнее считать этот топоним отголоском жестоких боёв горцев с подступившей ордой Тимура в конце XIV века. Но это также могло быть и побоищем, которое случилось здесь перед тем, как Ших-мурза “взял 7 городов” в конце XVI века.
В XVII и XVIII веках, как и раньше, через Энгелик проходили два очень важных в те времена пути. Первый из них – с востока на запад и обратно, вдоль северного подножия “Чёрных гор”, от низовий Терека и вплоть до Дарьяльского ущелья. Именно этим путём шли царские послы Биркин и Пивов в Грузию. Второй путь, называемый “БIен некъ” (“Войск дорога”), шел с севера, с равнины, через ущелье Энгелика на юг, в Варанды, Шатойскую котловину, Итум-Кали и далее в Грузию. По этому пути горцы Аргунского ущелья водили военные отряды, возили товары на равнину и обратно, а также сопровождали грузинские и русские посольства. Но по этим путям ходили и военные отряды, и об этом говорит даже само название этих дорог. И в полной мере это проявилось во время так называемой “Кавказской войны”.
В первой половине XIX века Энгелик и его окрестности стали одним из тех мест Малой Чечни, где происходили постоянные кровопролитные набеги русских войск. В 1819 и 1820 годах походы генералов Грекова и Сысоева опустошили Большую Атагу и Чахкери. Часть жителей ушла в горы, в том числе часть варандой – в Энгелик и на Чишкинскую поляну. В 1826 году, после полного уничтожения и сожжения войсками под командованием А. Ермолова чеченских селений Большие Атаги и Чахкери, в ущелье Энгелика переселилась ещё большая часть жителей из этих селений. В самом Энгелике с 1820 года находился и местный предводитель Устархан, именем которого было названо и большое поле, расположенное между Энгеликом и Гойтой, на котором он чуть позднее образовалось селение Устархан-юрт. Вскоре, после возвращения Ермолова в Грозную, часть жителей вернулась и вновь осела на старом месте, вновь образовав селение Большие Атаги, а также Пхьамятой-Атаги, Чахкери-Сатой и Чахкери-Варандой (Шира Чахкара). Но и в ущелье Энгелика осталась достаточно большая часть населения. На этой небольшой территории между 1820-м и 1835-м годами были сёла: Шаухал, Энгелик (Варандой, Варандойн-КIажо), Куслахан, Газы-Магомет (Магомет), Элахан, Темир-хаджи, Якъийнчу; между Энгеликом и Гойтой: Цунку, Бака, Муртаза, Дука, Нихалой, Чижнахой-Атаги, Устархан (Чахкери-Устархан), Василь, Джембулат, Помятой, Бердокуй, Альбуры.
Но передышка длилась недолго. Усилившийся к этому времени Гази-Магомед Аварский будоражил жителей Дагестана и Чечни газаватом. Русские пытались тушить растущее пламя сопротивления. 4 января 1831 года генерал Вельяминов прошел от селения Алды к Атаге, затем сжег Урус-Мартан и Джарган-юрт, а на обратном пути Устархан-юрт и Энгелик (См.: Волконский Н.А. Война на Восточном Кавказе с 1824 по 1834 г. в связи с мюридизмом// Кавказский сборник. Том 13. – Тифлис, 1889. – С. 160-161). В конце января Энгелику и Устархан-юрту, вместе с ещё двумя десятками селений и хуторов, пришлось выдать в Грозную аманатов (см.: там же. – С. 171-172). 5 – 7 июня этого же года к Энгелику подступил полковник Сорочан, ожидая, что к нему придут с «изъявлением покорности» старшины близлежащим сёл. Но не дождался. Аманаты (т.е. заложники) не спасли, и его большое войско едва унесло ноги (см.: там же. – С. 219).
Однако в августе 1832 года, когда большой объединённый отряд русских войск генералов Розена и Вельяминова прошёл от р. Ассы до Герменчука и Шали, сжигая на своём пути все селения, вытаптывая посевы и угоняя скот, Энгелик также был уничтожен. 19 августа «…полковник Засс истребил селение Энгелик» (Акты, собранные Кавказскою археографическою комиссиею. Т. 8. – Тифлис, 1881. – С. 683).
Окончательное уничтожение Энгелика, как варандоевского села произошло в 1835 году. Об этом событии в деталях сообщается в рапортах командующего Сунженской линией подполковника А.П.Пулло командующему войсками Кавказской линии генерал-лейтенанту А.А.Вельяминову от 22 июня 1835 г. и начальнику штаба Отдельного Кавказского корпуса генерал-майору В.Д.Вольховскому от 23 июля 1835 г., а также в донесении командующего Отдельным Кавказским корпусом барона Розена военному министру графу Чернышеву о военных действиях в Чечне от 4 июля 1835 г. История этого погрома изложена также в 20-м томе Кавказского сборника за 1899 год и 32-м томе за 1912-й.
Причиной похода военного отряда, насчитывавшего более 2300 солдат и офицеров, против деревни из 70 дворов, к тому же уже однажды уничтоженной всего 3 года назад, барон Розен называет намерение Ташу-хаджи вторгнуться в Кумыкское владение и наказание «непокорных жителей»: «Командующий Сунженскою линиею подполк. Пулло, известясь через преданных нам горцев, что беглец Андреевской дер. Ташев-Хаджи,.. усилив значительно свои скопища намеревается вторгнуться в Кумыкские владения, решился предпринять движение для рассеяния хищников и наказания жителей непокорного чеченского аула Энгелик, в коем имел свое пребывание упомянутый разбойник» (Движение горцев Северо-Восточного Кавказа в 20 – 50 гг. XIX века. Сборник документов. – Махачкала, 1959. – С.137). Но про Ташу-хаджи – это всего лишь манипуляция меркантильного Пулло, который сам принимал решение о походе, имея в виду пограбить Энгелик и прославиться победой над «хищниками», вариант беспроигрышный, если исходить из соотношения сил. Ташу-хаджи в Энгелике в тот момент не было.
В ночь на 12 июня 1835 года Пулло во главе большого отряда (1200 чел. пехоты, 500 казаков, 200 конных надтеречных чеченцев, артиллерия и пр.) выступил из крепости Грозной, прошел ханкальское ущелье и, двигаясь почти всю ночь без остановок, преодолев 35 км пути, к 4 часам утра скрытно подойдя к селению Энгелик, окружил его. Жители не успели покинуть села, а те некоторые, которые пытались это сделать, были все перебиты казаками. Пехота вошла в село и в течение одного часа уничтожила всех, кто пытался защищаться. «Чеченцы, засев в саклях, стали отстреливаться; почти каждый дом, каждый двор приходилось брать штурмом и с трудом сломить упорство неприятеля. Спасавшиеся бегством из аула попадали под шашки казаков, остающиеся в ауле погибали под ударами штыков» (Дроздов И. Начало деятельности Шамиля (1834-1836 гг.) // Кавказский сборник, Том 20. – Тифлис, 1899. – С.276). Имущество и весь скот (120 крупного и 600 мелкого) были забраны, а селение сожжено до основания. Отступая от прибывшей на выстрелы подмоги энгеликцам из других селений, отряд Пулло, прикрываясь артиллерией, сжигал запасы сена и успевшее созреть на полях зерно. Потери чеченцев составили «в дер. Энгелик и близ оной 39 тел (в донесении Розена министру Чернышову указано 89 убитых. – см. Движение горцев Северо-Восточного Кавказа, с.138), в том числе взрослых мужского пола 27, в числе коих оказался убитым проживающий здесь и всегда водивший партии в Кумыкские владения кумыкской дер. Осман-Юрта абрек Варик…» (Народно-освободительная борьба Дагестана и Чечни под руководством имама Шамиля. – М, 2005. – С.113). Кроме того, при отступлении к селению Гелен-Гойта, как докладывает полковник Пулло, чеченцы потеряли ещё 20 чел. убитыми и 61 ранеными, «в том числе тяжело ранен пулей в голову известный разбойник кабардинский абрек Карай Ильяс» (там же).
В этом бою погиб и Устархан-Чахкеринский, 15 лет руководивший обороной чеченцев в междуречье Энгелика и Гойты, строительством редутов и оборонительной линии на Устархановом поле, созданием селений и хуторов, названных устархановскими. Он похоронен в селении Чишки, куда после 1835 года переселились остатки ГутIархой и где уже почти 200 лет находится его надмогильная стела – “чурт”. Местным наибом после него стал уже назначенный Шамилём Таип из варандоевского Оси-гар, потомки которого также живут в селе Чишки.
После 1835 года русские войска ещё не раз проходили по Энгеликскому ущелью, разоряя и сжигая лежащие выше сёла и хутора, «в 1844-м же году, после возведения на развалинах аула Чахкери укрепления Воздвиженского, все, жившее в гойтинском лесу на реке Энгелике, удалилось в верховья Гойты, а обитатели подножия Черных гор поднялись на самые горы» (1844 год на Кавказе // Кавказский сборник, Том 7. 1883. – С. 215). В октябре 1857 года, при окончательном завоевании Чечни, в результате ожесточенного сражения было уничтожено более 20 аулов по ущелью р. Гойтинки и четыре села по р. Энгелику (Зиссерман А.А. История 80-го пехотного Кабардинского полка: в 3-х т. Т.3. – Спб., 1881. – С. 277-278).
В 1871 году варандоевкие земли, прилегающие к Энгеликскому холму, были отданы царской администрацией Дубе Джукаеву, бывшему шамилёвскому наибу, перешедшему в 1858 году на сторону русских. Восточнее дубаевского хутора земли получил и Бача Саралиев, во главе своей сотни рубивший в мае 1857 года чеченцев на Устархановом поле. Отобранными у горцев землями чуть севернее наградили потомственного военного из кумыков штаб-ротмистра Алхазура Ганжуева (Н.Н. Великая, исследуя генеалогию Ганжуевых, указывает, что предок Алхазура называл себя происходящим «из природных узденей чеченского народа». См.: Великая Н. Н. Военные династии в Чечне. – Концепт. – 2015. – Т. 13. – С. 491). Часть земель были розданы и другим участникам покорения Чечни.
В советское время все хутора объединили в одно село – ныне Алхазурово. Но разросшийся хутор Дубаевых в составе Алхазуровского сельсовета некоторое время называли «Энгалчу», поскольку советская власть методично истребляла всё дубаевское потомство, многие из которых были царскими офицерами.
В наши дни встречаются утверждения об основателях Алхазурово, очень далёкие от реальной истории. В частности, Индарби Бызов пишет: «Алхазурово (Дубин-кIотар: «хутор Дубы»), село Урус-Мартановского района. Основатель села – бывший наиб имама Шамиля, царский генерал Дуба Жукаев» (Бызов, Индарби. Что означают названия наших селений// Чеченское общество сегодня. – 2008. – № 1 (17). – С. 22). Это же говорит М.Джургаев: «Сегодня он [имеется в виду Дуба Вашиндаройский] оправдан историей, настало время вернуться к вопросу о возвращении селу [Алхазурово] прежнего названия – Дубаево» (Джургаев М. Славный род// https://vesti095.ru/2016/08/slavnyj-rod/). Что тут сказать. Во-первых, Дуба получил от царских властей звание подпоручика, а не генерала. А во-вторых, он не основывал село. Ему дали земли, отняв у прежних владельцев.
Дальше всех пошёл Ш.М.Хапизов, который приводит фантастическое по наглости письмо переводчика царских времён Гуданата Мударова. В нём утверждается, что все земли от р. Аргуна до р. Камбилеевка принадлежали выходцу из Галгаевского общества Этагаю, который вместе со своими потомками основал и Атаги, и Гехи, и Алхазурово и вообще все селения на этом пространстве. Потом, «отдавши Чеченцам землю за подать, Этагай – Алхузур оставил себе и своим детям участок земли между реками Аргуном и Мартаном и ущельем Хан-кале; сам он поселился на реке Гойты, которая в этом месте и до сих пор называется Алхузур – Гойтою; аул же на реке Аргун называется и теперь Этага. Когда Алхузур отдал Чеченцам землю, он взял от них свидетельство в том, что вся земля от р. Аргун и до гор Назрановского рода бесспорно должна считаться собственностью его и его детей. Цуца и Хайда самые почетные из жителей Чечни при этом присутствовали; кроме их присутствовало еще много людей, из которых теперь мало осталось в живых; из тех же, которые еще живы и до сих пор остались Памятоевской фамилии Назыр-Мулла и Мулкоевской – Мааш и еще, вероятно, найдутся и другие старые люди, которым все это хорошо известно» (Хапизов Ш.М. Источник XIX в. (“фамильная хроника” тейпа Агишпатой) об истории заселения Малой Чечни в свете взаимоотношений Ингушетии, Чечни и Аварского нуцальства// Гуманитарные и социально-политические проблемы модернизации Кавказа. Вып. VIII. – Назрань, 2020. – С. 292). Автор этого письма Худайнат Мударов из села Старые Атаги, отец той женщины-атагинки, что была замужем за начальником Аргунского округа А.Ипполитовым. Он поступил на службу к русским в 1848 году, в 14 лет, и уже назывался «старшиной». Как он мог быть потомком основателя Атагов я не знаю, но вот кто жил первое время после основания Воздвиженской, сообщает офицер генерального штаба русской армии, оставленный в крепости присматривать за гарнизоном. Два новых аула, возникшие при крепости вместо уничтоженных Атаги и Чахкери, «…за исключением Хайдакая, Зурмая и еще нескольких жильцов, бывших Атаги и Чахкери, составились из разных выходцев «байгушей» или бедняков, Малой и даже Большой Чечни» (Ольшевский М.Я. Кавказ с 1841 по 1866 г. // Русская старина. – 1893. – №8. – С. 311-312).
На самом деле после окончания Кавказской войны никто, кроме русских властей, никаких селений не основывал. И то же Алхазурово было образовано властями путём объединения разрозненных хуторов в одну административную единицу – так им легче управлять покорёнными народами.
Правдивая и достаточно детальная история селения Алхазурово в конце и после окончания Кавказской войны содержится в замечательной статье М. Амирова «История возникновения села Алхазурово – малой родины А.С. Сулейманова» (Таллам. – 2020. – № 3. – С. 40–45). А название села, действительно, нужно было бы изменить, и лучше всего на Энгелик – небольшую, но самую старинную и прекрасную часть Алхазурова.
Хамид Дельмаев.
9.01.2024.