Генерал Вершинин неспеша зашёл в приёмную директора Службы «Н», вежливо поздоровался с его секретарем, которую помнил ещё со времен Игоря Николаевича, и с нескрываемым на лице любопытством стал осматривать само помещение, в котором за годы его отсутствия многое изменилось.
- Сразу заметили «перемены», Юрий Иванович? -с грустью спросила немолодая, но очень миловидная женщина с огромными умными глазами, в которых наверняка «утонул» ни один «ловелас», -Раньше эти «перемены» мы песнями Виктора Цоя зазывали, а теперь не знаем, как от них избавиться. Да и песни у нас теперь совершенно другие, всё больше грустные, а плохо это или хорошо, время покажет…
Мудрая «сова», как подумал про себя Вершинин, давая неформальную оценку секретарю, явно хотела ещё что-то добавить, но в этот момент зазвонил прямой телефон, связывающий её с первым руководителем. «Сова» подняла трубку, коротко ответила «Да, он уже здесь», а затем, молча посмотрев на Юрия Ивановича и указав глазами на массивную директорскую дверь, очень громко, чтобы слышали в трубке, произнесла:
- Пожалуйста, товарищ генерал, директор нашей Службы ждёт Вас!
Вершинин кивнул головой, слегка улыбнулся, оценив театральность и изящность секретарских слов, и уже через минуту был в огромном кабинете за тяжёлой дубовой дверью, зачем-то обитой с внутренней стороны толстенным листом «воронённого» металла.
Обменявшись рукопожатиями, директор Службы «Н», как представился сам хозяин кабинета, хотя он только недавно был назначен всего лишь исполняющим обязанности, и его гость сели напротив друг друга за широкий дубовый стол, предназначенный для служебных совещаний. Опустившись на довольно жёсткий и неудобный стул, Вершинин хотел сразу же посвятить собеседника в цель своего приезда и суть возникших вопросов, но Иван Григорьевич, как звали нового «директора», что-то вспомнил, нехотя встал, вернулся к своему рабочему столу, взял небольшую, но толстую книгу в коленкоровом переплёте и, подойдя к поднявшемуся со стула Вершинину, торжественно её вручил, не преминув при этом пафосно сказать:
- Эту книгу, Юрий Иванович, лично передал Вам сам Игорь Николаевич. Она даже им «завизирована». Мемуары стал «пописывать» наш ветеран, да такие интересные, что разлетаются они как жареные пирожки на нашем Бессарабском рынке.
- Забавно, -ответил Вершинин, с удовлетворением принимая подарок и рассматривая запись, сделанную Игорем Николаевичем.
- Там и про вашу совместную с ним операцию есть, -продолжил Иван Григорьевич, -Фамилии, конечно, изменены, как и даты, населённые пункты, но осведомлённые лица сразу понимают, о чём речь идёт. Особенно про некого Рехван-Заде, который всех отравленной рыбой «попотчевать» хотел, а вы его очень «гостеприимно» встретили и в ничто превратили.
Сказав об этом, исполняющий обязанности директора Службы «Н» хотел рассмеяться, но, увидев напряжённый взгляд Вершинина, только неловко хмыкнул и предложил снова присесть.
- А вот в этом вопросе, Иван Григорьевич, -выдохнул из себя Вершинин, разрядив явно неловкую ситуацию, -наш Игорь Николаевич «погорячился», потому что упомянутый Вами Ахмед Рехван-Заде, по всей видимости, остался живым и, скорее всего, скрывается на вашей территории, ведя подготовку к новому резонансному теракту.
Юрий Иванович сделал небольшую паузу, увидев перед собой уже не того лоснящегося от величия «хлыща», который всего несколько минут назад встретил его в своём кабинете, а неопытного первого руководителя, который явно был испуган возможными последствиями непредвиденного развития событий в зоне своей ответственности. Ощутив заметное превосходство в сложившейся ситуации, Вершинин негромко кашлянул и уверенным, хотя и немного раздражённым голосом продолжил:
- Мы не исключаем, что он мог изменить свою внешность, возможно, сделал пластическую операцию, но это всё тот же известный террорист и бывший полевой командир, который для достижения своих целей ни перед чем не остановится. Как Вы знаете, за деньги сегодня в беспринципном мире возможно почти всё или близко к этому. Для Ахмеда Рехван-Заде понятия «почти» не существует. Там, где «пасуют» его деньги, хотя их у него, по нашим данным, очень много, Ахмед с лихвой компенсирует возникшее «непонимание» шантажом, угрозами, подставами или жестокими убийствами.
Видя искреннее изумление своего собеседника, Юрий Иванович заметно умерил своё непонятно откуда взявшееся раздражение, вспомнил слова своего руководителя о необходимости соблюдать дипломатичность в разговоре с «партнёрами», а потому извинился, за то что сразу с места взял в «карьер», достал из своего кожаного портфеля рабочий блокнот и уже через пару минут более спокойным голосом «погрузил» Ивана Григорьевича в такое, о чём даже он, один из руководителей серьёзнейшего специального органа, владеющего любой оперативно-значимой информацией во многих сферах жизни, услышал впервые в своей профессиональной деятельности…
Два часа, отведённые исполняющим обязанности для общения с «коллегой», пролетели быстро и незаметно. По результатам встречи, несмотря на имеющиеся разногласия между политическим руководством их стран, «партнёры» почти договорились о привлекаемых силах и средствах, сроках и порядке ведения взаимного информирования, мерах безопасности, розыске прапорщика Голубовича, временном размещении группы Вершинина в Харькове, а также по другим узконаправленным вопросам, с которыми, возможно, придётся столкнуться сотрудникам двух ведомств при реализации совместного оперативного замысла, провал которого мог привести к большим политическим неприятностям, и, прежде всего, для самой Украины.
Уже прощаясь, потому что отведённое для встречи время давно истекло, Вершинин попросил дополнительно включить в совместную оперативно-розыскную группу полковника запаса Ковальчука М.В. и, предчувствуя недопонимание в этом вопросе, сразу же пояснил, что данный офицер был основным «разработчиком» по делу двенадцатилетней давности и не только хорошо знает «предмет» розыска, но и прекрасно чувствует его, так как их связывают ещё и личные мотивы. Особо Юрий Иванович обратил внимание на то, что Ахмед Рехван-Заде, возможно, тоже будет искать встречи с Ковальчуком, потому что он его давний «кровник» ещё по событиям в Баку, когда «ваххабиты» громили армянские семьи, а Михаил Викторович был тогда офицером-десантником и в составе ограниченного контингента войск пытался обеспечить в городе конституционный порядок.
- Кровная месть? -удивлённо переспросил «директор».
- Получается, что так, Иван Григорьевич, раз «кровник», -спокойно ответил Вершинин, - а с нами Ковальчук будет и под присмотром, и в большей безопасности.
- Хорошо, Юрий Иванович, подумаю, -сухо ответил исполняющий обязанности, окончательно придя в себя после холодного «душа», устроенного «гонцом» из «белокаменной», - А по всем остальным вопросам я сегодня же отдам необходимые распоряжения. Как будете готовы к командировке в Харьков, сообщите. Необходимые номера в гостинице мы забронируем сразу же после Вашего звонка, а рабочие места для оперативно-розыскной группы с Вашим участием в нашем региональном управлении подготовим заранее, так что за это вообще не беспокойтесь.
Собеседники уже прощались, когда «директор» вновь предложил присесть и спросил, «нужна ли какая-либо помощь в культурной программе или размещении», но Юрий Иванович вежливо его поблагодарил и отказался, сославшись на то, что «все вопросы, благодаря Ивану Григорьевичу, они решил очень оперативно, необходимости задерживаться в гостеприимном Киеве нет, поэтому он сегодня же вернётся домой, где непочатый край работы».
- Жаль, -с неподдельным огорчением заметил «директор», -а я хотел предложить нашу знаменитую оперу посетить. Там сегодня как раз премьерный показ «Князя Игоря, но, видимо, не судьба.
- Ничего, Иван Григорьевич, -не менее искренне ответил Вершинин, -решим наши вопросы, тогда и вашу оперу послушаем, и наш балет в «Большом» посмотрим, а пока дела и, как говорят, покой нам только снится.
Оба генерала непринужденно рассмеялись, пожали друг другу руки, выразив обоюдное желание в ближайшие месяц-два снова встретиться в Киеве и продолжить начатый диалог…
Когда генерал Вершинин покинул кабинет директора Службы «Н», исполняющий его обязанности сделал десятиминутную паузу, в течение которой перекурил, набросал для себя список необходимых мероприятий по «партнёрской» теме, определил ответственных за их исполнение руководителей, после чего связался по селекторной связи со своим вновь назначенным первым заместителем и вызвал его к себе в кабинет.
Когда «взмыленный» полковник Романенко показался в дверном проёме, Иван Григорьевич повелительным жестом руки указал на стул и довольно игриво произнёс:
- Виталий Эдуардович, от меня только что вышел представитель наших так называемых «партнёров», с которыми, хотим мы того или не хотим, но нам пока что придётся сотрудничать. Это генерал Вершинин. Он у них Управление особо важных разработок возглавляет. Странноватый, конечно, «кадр», но «битый-перебитый», а то, что он мне здесь больше двух часов пафосно рассказывал, можно сразу на бумагу и в издательство отдать, указав в сопроводительной: «New chamber №6».
Сказав об этом, Иван Григорьевич иронично хмыкнул, вполголоса выругался и здесь же добавил:
- Послать бы этого «чудика» с его «коллегами» куда подальше, но, к сожалению, не могу: и политическая ситуация меняется, и скандал может выйти мировой, если он прав окажется. А скандалы, тем более мировые, нам сейчас абсолютно не нужны. Сам знаешь, как кредиты «вышибаем».
Романенко молча кивнул головой и преданно посмотрел в глаза первого руководителя, который глубоко выдохнул, взял рабочий блокнот, перелистал его страницы и, найдя нужную запись, сделанную в ходе беседы с генералом Вершининым, произнёс:
- Исходя из этого, сегодня же подними из архива разработку на некого Ахмеда Рехван-Заде. Её туда сдали лет двенадцать тому назад. Внимательно почитай и разберись, что там с этими материалами может быть не так. Когда закончишь, доложишь мне свои предложения. Сроку даю недели две, не больше. Жду также твоего мнения по использованию в совместной оперативно-розыскной группе двух наших ведомств полковника запаса Ковальчука. Кажется, Михаила Викторовича (у меня здесь помечены только инициалы). Тогда, при реализации этих материалов, он от нашей Службы основным «разработчиком» был, вот потому «москвичи» за него и «пекутся». Говорят, что и сейчас он может быть очень полезен, хотя лично я в этом сомневаюсь. В общем, разберись и с этим вопросом: надо ли нам его участие в этой «теме» или нет?
Романенко молча сделал необходимые записи полученных указаний, также молча кивнул головой, и, получив разрешение быть свободным, быстро покинул директорский кабинет.
- Хорошо, -с лёгкой иронией произнёс Иван Григорьевич, когда его почти «немой» первый заместитель закрыл за собой дверь, -Чувствую, что этот полковник будет землю «носом» рыть, чтобы своё назначение оправдать и преданность мне свою доказать, а значит сделает всё так, как необходимо…
Взяв заранее подготовленный список руководителей, с которыми «директор» планировал встретиться в своём новом качестве уже сегодня, Иван Григорьевич нашёл фамилию первого заместителя, обвёл её жирным кружком и поставил напротив красивый восклицательный знак. Потом, ещё раз обстоятельно поразмыслив над тем, что стало известно от генерала Вершинина, «директор» снова воспользовался селекторной связью и пригласил к себе в кабинет начальника вновь созданного Сектора внутренних расследований и безопасности полковника Прохоренко. С ним Иван Григорьевич был менее обходительным, не пригласив последнего даже присесть. Суть отданных им распоряжений свелась к следующему: через полтора-два месяца в Харькове начнёт работу совместная оперативно-розыскная группа двух ведомств, в состав которой будут включены несколько сотрудников «партнёрской» спецслужбы из России во главе с генералом Вершининым. В связи с этим исполняющий обязанности хочет знать каждый их шаг, каждый разговор, каждый вздох. Особое внимание их контактам с нашими действующими сотрудниками, за исключением входящих в саму группу, а также с нашими пенсионерами, включая Игоря Николаевича.
Прохоренко попросил разрешения присесть, быстро записал полученные указания, после чего снова встал, выражая всем своим видом показательную покорность и раболепие. Внимательно посмотрев на «манипуляции» подчинённого, Иван Григорьевич усмехнулся и хорошо поставленным голосом спросил:
- Вы, надеюсь, понимаете, что этот вопрос очень деликатный, а не «солдафонский»?
- Так точно, понимаю, -громогласно разнеслось по кабинету.
- Раз понимаете, -продолжил «директор», -тогда сегодня же создайте группу из «вменяемых» оперативников, лично их проинструктируйте и организуйте весь комплекс необходимых мероприятий. Любую оперативно-значимую информацию, которую будете получать, докладывать мне лично. И, желательно, немедленно. Всё понятно?
В кабинете снова прогремело «Так точно», после чего Прохоренко замолчал и неожиданно плотно сжал свои вспотевшие губы. Это не осталось незамеченным, потому что «директор» встал, подошёл вплотную к полковнику, пристально посмотрел в его «стеклянные» глаза и предельно жёстко добавил:
- Смотрите, батенька, если что-то важное упустите, можете сразу искать себе другое место работы или того хуже: «с тяпкой и за грядкой».
Начальник Сектора внутренних расследований и безопасности глубоко вздохнул, отчего его лицо стало ещё более красным, чем тогда, когда он только что зашёл в директорский кабинет. Судорожно достав смятый носовой платок, Прохоренко быстро его развернул и стал тщательно вытирать крупные капли пота, выступившие у него на лбу и подбородке
- Ладно, ступайте полковник! -иронично усмехнувшись, произнёс «директор» и по-барски махнул рукой в направлении двери.
Когда Прохоренко покинул кабинет, исполняющий обязанности директора с неподдельным удовлетворением нашёл и его фамилию в известном нам списке, также, как и фамилию Романенко, обвёл её жирным кружком. Но поставил напротив уже не красивый восклицательный, а целых три вопросительных знака, смешно склонившихся в «поклоне».
Сделав это, Иван Григорьевич хотел сразу же положить ручку, но потом, явно о чём-то поразмыслив, ещё раз обвёл фамилию Прохоренко жирным кружком и вполголоса добавил:
- С этим «кадром», по всей видимости, скучать точно не придётся: трусоват, глуповат, да к тому же, скорее всего, просто «запойный». По большому счёту да в лучшие времена его самого бы в разработку взять, но пока, если честно, не до него. Пока и такие кадры подойдут…
Иван Григорьевич положил ручку, прошёлся по кабинету, с явным неудовольствием осматривая его интерьер, после чего снова сел в своё рабочее кресло и недвусмысленно, почти с сарказмом произнёс:
- А вот с этой преемственностью однозначно пора заканчивать. И начну-ка я с секретаря и мебели, а то запах их «нафталина» из всех щелей уже прёт и думу державную иметь мешает.
«Директор» негромко рассмеялся и с довольным видом потёр внезапно вспотевшие ладони своих холёных рук с шикарным маникюром, которыми всегда и везде очень гордился.
Показательным было и то, что Иван Григорьевич давно забыл о посетителях, которые ждут с ним «аудиенции» в душной приёмной. Мысли исполняющего обязанности уже переключились совсем на иное и далеко не на то, о чём мы с вами, возможно, подумали. Подтверждая это, он в очередной раз воспользовался селекторной связью и вызвал к себе начальника административно-хозяйственного Департамента и руководителя финансового Управления, чтобы с глазу на глаз обсудить с ними наиболее важный на сегодня для любого первого руководителя вопрос: покупку новой мебели в его кабинет, хороший евроремонт, который предстояло в нём сделать, и замену старой, харизматичной секретарши на более молодую и обаятельную даму новой формации…