В конце 1989 года я поехал в Москву на курсы усовершенствования по организации здравоохранения в Центральный институт повышения квалификации врачей ордена Ленина. Наш курс был очно-заочный и во многом экспериментальный. Он назывался «Курсы совершенствования руководящих кадров Минздрава СССР», и включал месяц занятий по организации здравоохранения, 2 недели занятий на кафедре зарубежного здравоохранения и 2 недели стажировки в Министерстве здравоохранения СССР. Обучение проходили заместители министров здравоохранения союзных и автономных республик, заведующих отделов здравоохранения крайоблисполкомов. Я в это время был первый заместитель заведующего отделом здравоохранения Хабаровского крайисполкома.
Учитывая высокий статус курсантов, нас поселили по одному в комнатах с двумя кроватями в новом корпусе общежития на окраине Москвы, в районе станции метро «Речной вокзал». На две комнаты был одна ванная комната и один туалет. Моим соседом по этому отсеку был заместитель министра по кадрам Марийской АССР. Автономная республика небольшая, в 34 раза меньше по площади Хабаровского края и в 2,3 раза меньше по населению, и вот поди ж ты, министерство здравоохранения. Рядом стоял новый корпус и самого института, так что нам ездить на занятия не приходилось. А вот наши преподаватели ездили, все они жили в центре столицы. Правда, обычно народ едет в центр столицы, а они на окраины, так что были возможности посидеть в метро, а значит, приходили на занятия в хорошем настроении.
Дотошный читатель может спросить, причем здесь курсы повышения квалификации и песня. Не спешите, уважаемые читатели, скоро будет и песня.
Занятия проходили своим чередом, и все мы, курсанты с нескольких регионов России и ряда союзных республик Средней Азии, разделились на группы по интересам. Мы скорешились с соседом из Марийской АСССР, тем более, что я был как-то в столице, городе Йошкар-Оле, будучи главным рентгенологом края. Там проводился Пленум республиканского научного общества рентгенологов, членом которого я был. И от города у меня остались приятные впечатления. На заставке наше с ним совместная фотография за столом в аудитории.
Я был на несколько лет старше моего соседа, да и по статусу намного выше. У нас в отделе здравоохранения крайисполкома кадровик – седьмая вода на киселе, всё решает заведующий отделом, а кадровик лишь оформляет бумаги. А тут целый зам. министра. Поэтому он с уважением относился ко мне, когда я я рассказал, что у нас за край, где до ближайшего райцентра столько же километров, сколько в их республики да границы соседней области.
И хотя мы редко выбирались в центр города, только в магазины и на некоторые спектакли в театр, его удостоверение заместителя министра нас выручало. Когда вроде как свободных мест в театре не было, он совал в окошечко кассы свое удостоверение, и кассирша, прочитав начало «Заместитель министра» дальше не читала. И выдавала парочку билетов на передние ряды в партере.
В это время в Советский Союз впервые с гастролями приехал Вили Токарев. Он был известен разве что по слухам. Была «горбачевская перестройка», и диссиденты получили возможность приезжать в СССР без опасности сесть в тюрьму. Одним из них и был Вилли Токарев. Он приехал раньше Любы Успенской и других забугорных шансонье, и поэтому давал концерты с очень большим размахом. Малая спортивная арена в Лужниках была местом его концертов. На месте хоккейной площадки стояли кресла партера, но и все трибуны были заполнены. Когда мы узнали об этом концерте, даже боялись, что не сможет купить билеты, но красная книжечка с должностью заместителя министра снова оказала магическое действие. Билеты на продали в первый ряд после прохода в партере, так что ничьи головы нам не мешали смотреть концерт.
Я не первый раз был на концертах в таких огромных залах. В 1979 году, когда тоже был на курсах повышения квалификации по рентгенологии, смотрел концерт к очередной годовщине Великой Октябрьской социалистической революции, который был в Большой арене Лужников. Правда, сидел на трибуне, но зато недалеко от сцены, которая был в торце зала. Выступали все звезды советской эстрады – Кобзон, Лещенко, Кристалинская и др. Пел ансамбль «Бонни М» и впервые увидел в составе группы «Эхо» из Сыктывкара Валерий Леонтьев, который был одет, как солит «Бонни М» в белый обтягивающий комбинезон.
В мае 1983 года был на концерте в честь очередного Дня Победы в спорткомплексе «Олимпийский». Огромный зал был разделен напополам по длине, перед декоративной стеной была сцена, небольшой партер перед ней, но в основном зрители сидели на трибунах. Помню, пела Алла Пугачева, Михаил Ножкин, те же Кобзон, Лещенко.
Чуть позже побывал на сольном концерте Алла Пугачевой на Малой арене, а затем на Большой арене, где услышал и электронную музыку группы «Спейс» и в фойе, выстоял огромную очередь, купил большой диск этой группы.
И вот снова Малая арена Лужников, и мы с моим соседом в числе слушателей песен Вилли Токарева. Скажу честно, мне они не нравятся. Примитивный текст и т акая же примитивная музыка. Но только попасть на концерт Токарева было престижно, а что не сделаешь ради престижа. Вот тогда я впервые услышал песню «Поручик Галицын». До этого её не пели по телевидению, не было пластинок, а покупать в музыкальных киосках кассеты мне было некогда.
Во время концерта Вилли спускался в партер, прошел мимо нас, сидевших в проходе. Парочка дюжих охранников окружала его. Кто-то совал им в руки букеты цветов, так как руки самого Токарева были заняты микрофоном. Конечно, он пел много песен, некоторые я больше никогда не слышал. И хотя Токарева нельзя отнести к белогвардейцам, в его репертуаре хватало таких песен. Кроме «Поручика Галицына» запомнилась песня «Избушка».
Потом я часто слушал эту песню в исполнении Александр Малинина. Как-то на канале «Ля-Минор» её спел знаменитый актер Александр Малинин, который вставил к обычным куплетам парочку подаренных ему на Бродвее в Нью-Йорке каким-то эмигрантом. А недавно на канале ТВЦ в передаче «Хорошие песни», посвященной так называемым белогвардейским песням он снова исполнил «Поручика Галицына».
«Поручик Голицын» — одна из самых известных так называемых «белогвардейских песен» в жанре городского романса, в начале 1980-х получившая популярность как в СССР, так и среди третьей волны эмиграции.
После «перестройки» стала открыто исполняться в России различными певцами. Среди исполнителей: Аркадий Северный (первое датированное исполнение), Михаил Гулько, Вилли Токарев, Олеся Троянская, Валерий Агафонов, Жанна Бичевская (на свою собственную музыку), Михаил Звездинский, Александр Малинин (исполнял вариант Жанны Бичевской), Борис Георгиевский (на украинском языке), группа «Бони НЕМ», и даже политик Владимир Жириновский.
Я позволил вставить к текст все куплеты, которые когда-то слышал.
Четвёртые сутки пылают станицы,
По Дону гуляет большая война,
Не падайте духом, поручик Голицын,
Корнет Оболенский, налейте вина.
А где-то их тройки проносятся к Яру,
Луна равнодушная смотрит им вслед.
А в комнатах наших сидят комиссары
И девочек наших ведут в кабинет.
Мы сумрачным Доном идём эскадроном,
Так благослови ж нас, Россия-страна!
Корнет Оболенский, раздайте патроны,
Поручик Голицын, надеть ордена!
Ведь завтра под утро на красную сволочь
Развёрнутой лавой пойдёт эскадрон.
Спустилась над Родиной чёрная полночь,
Сверкают лишь звёздочки наших погон.
За павших друзей, за поруганный кров наш,
За всё комиссарам отплатим сполна.
Поручик Голицын, к атаке готовьтесь,
Корнет Оболенский, седлайте коня!
А воздух Отчизны прозрачный и синий
Да горькая пыль деревенских дорог.
Они за Россию - и мы за Россию,
Корнет Оболенский, так с кем же наш Бог?
Мелькают Арбата знакомые лица,
Хмельные цыганки приходят во снах.
За что же мы дрались, поручик Голицын?
И что теперь толку в твоих орденах?
А утром, как прежде, забрезжило солнце,
Корвет "Император" застыл, как стрела...
Поручик Голицын, быть может, вернёмся –
К чему нам, поручик, чужая страна?
Подрублены корни, разграблены гнёзда,
И наших поместий, увы, больше нет...
Поручик, на Родину мы не вернёмся,
Встаёт над Россией кровавый рассвет.
Сюда мы, поручик, уже не вернёмся,
Встаёт над Россией кровавый рассвет.
…………………………………………………..
А вот еще один текст, который обычно поет Малинин, только без последнего куплета.
Четвертые сутки пылают станицы,
Горит под ногами Донская земля.
Не падайте духом, поручик Голицын,
Корнет Оболенский, налейте вина.
Над Доном угрюмым идем эскадроном.
На бой вдохновляет Россия-страна.
Поручик Голицын, раздайте патроны,
Корнет Оболенский, налейте вина.
Мелькают Арбатом знакомые лица,
Шальные цыганки заходят в дома.
Все будет прекрасно, поручик Голицын,
За все, тот кто должен, получит сполна.
А где-то ведь рядом проносятся тройки,
Увы, мы не знаем, в чем наша вина.
Поручик Голицын, так будьте же стойки
Корнет Оболенский, налейте вина.
А где-то уж кони проносятся к яру,
Ну что загрустили, мой юный корнет?
А в комнатах наших сидят комиссары,
И девочек наших ведут в кабинет.
Ах русское солнце, великое солнце,
Корабль "Император" застыл, как стрела.
Поручик Голицын, а может вернемся?
Зачем нам, дружище, чужая земля?
Четвертые сутки пылают станицы,
Горит под ногами Донская земля.
Всем бросить патроны, уж скоро граница,
А всем офицерам надеть ордена.
А вот слова песни «Избушка» об неразделенной любви. Мне, родившемуся в сельской местности на золотодобывающем прииске, эти деревянные избы напоминают детство. Когда решил написать заметку о песне про поручика Галицына, нашел текст и этой песни «Избушка». Душевные слова, не знаю, кто автор.
Избушкa (романс)
Помнишь, над лесом избушка стояла,
А в этой избушке горел огонек.
Ветер, не плачь, ветер не надо,
Прошлого грезы назад не вернешь.
Помнишь, как нивы в полях колосились,
Помнишь скамейку под липой в саду,
Милого мальчика черные очи,
Взгляд опустевший в забытом саду?
Счастливы были дубы и березы,
Им только осень одну переждать,
Снова вернутся к ним листья и грезы,
А мне одиноко всю жизнь коротать.
Помнишь, над лесом избушка стояла,
А в этой избушке горел огонек.
Ветер, не плачь, ветер не надо,
Прошлого грезы назад не вернешь.
………………………………………………………………….
А это второй вариант этого романса.
Там, где избушка над речкой стояла,
В той ли избушке горел огонёк.
Ветер, не плачь, милый ветер, не надо!
Прежние грёзы назад не вернёшь.
Помню, как встречи со мной ты стыдилась,
Помню твой стройный и девичий стан.
С кем ты теперь?
Никогда мне не снилась.
Знаю одно: совершился обман.
Помнишь, как нива в полях колосилась?
Помнишь скамейку под липой в саду?
Милого мальчика чёрные очи,
Сад, утонувший, уснувший в пруду.
Счастливы были дубы и берёзы
Им только зиму всего переждать.
Снова вернутся к ним листья и грёзы,
А мне одиноко всю жизнь увядать.
Ветер упорно стучится в окошко,
Падают листья и смотрят в окно.
Ветер, не плачь, милый ветер, не надо!
Кончилось всё между нами давно.
Вот такое повествование у меня получилось о песнях «Поручик Галицын» и «Избушка», которые, видимо, любят слушать не только потомки уехавших после Гражданской войны белогвардейских офицеров, но вообще люби, иммигрировавшие из России когда-либо. Правда, я не уверен, что это так, западная пропаганда изменила их менталитет, и вполне возможно, они перестали вспоминать о своей Родине и родине своих предков.