-Всё! Хватит ждать, давай устраивайся на работу,- в телефон вместо приветствия услышала от своей, когда-то считавшейся подруги. Вместе сплетничали о мужчинах, которые изредка где-то вдалеке маячили в нашей жизни. Именно- маячили. Издалека. Обе долгое время были любовницами у богатых самцов. Именно любовницами, не содержанками. Считали себя счастливыми, любимыми, до тех пор, пока ее Павлик, известный в городе хирург, в обход ее уехал в Турцию с новой медсестрой, а мой "козел", или даже не козел, а козлина, оказывается, вообще не пропускал ни одной юбки. И вот однажды, в подсобке все их скотство раскрылось. Леська рыдала, спрятавшись за ящиками, а я, зайдя в подсобку в поисках места, свободного от лишних ушей, выясняла, куда запропастился мой Вольдемар. Он уезжал в другом помочь ему на даче четыре дня назад, но обещал приехать сегодня в обед и завести полученный из ремонта нетбук. Но обед давно прошел, а ни его, ни моего любименького нетбука не было. В сердцах, не получив ответа, попросту потому, что не дозвонилась, и все эти дни его телефон помалкивал, я сказала вслух довольно таки привычный маршрут для таких людей. Ну вот никак не ожидала, что кто-то ещё будет в подсобке. И услышала рыдания.
Оглянувшись и покумекав, откуда могут раздаваться такие звуки, нашла товарку, которая размазывала слюни и сопли, и поспешила сказать то, что ничего не слышала и не видела.
А после смены мы зашли в небольшое уютное кафе, недалеко от нашего супермаркета.
тогда и выяснилось, что у нее есть рога, как и у меня. У меня- ветвистые. У нее- ...не думаю, что такие ветвистые. Вольдемар после своих похождений всегда клялся и божился, что я одна -единственная, что лучше меня у него никого нет, и что цыганка ему нагадала о том, что вторая жена будет супер. Вторая- это то есть я. Мы были вместе почти пятнадцать лет! Как только развелась, он коршуном налетел, разбросал в прямом и переносном смысле всех моих ухажеров, и довольный, распетушив свой хвост, постоянно мной хвастался. У Леськи ситуация была похожей, они были вместе двенадцать лет, и познакомились в службе знакомств.
Потом мы узнавали о изменах наших "половинок". Эти "половинки" почему-то считали, что мы к ним скотчем приклеены. Но сами мужички могли гулять на "свободе" столько, сколько хотели, и с тем, с кем хотели. Я не переезжала к Вольдемару. Как-то его мама, степенная, воспитанная бывшая оперная певица, дала мне связку ключей и кухонный передник. Передник я ей вернула, потому что не гоже двум хозяйкам на кузне быть, она главная, она в доме хозяйка, и ключи не взяла, потому как не он это сделал, а она. А мне хотелось, чтобы он! Вот так и стало- после смены приходила к ним, делала домашние дела, пели песни с его мамой, которая любила украинские и русские народные песни и ещё какую-то старую эстрадную. А наутро уходила на работу. Вещей у меня своих у Вольдемара дома не было. Когда оставалась ночевать, то его мама давала розовую в кружевах ночнушку и такой же какой-то баснословных денег халат. Она в мене души не чаяла, как и я впрочем в ней, обговаривала постоянно нашу свадьбу, рассказывала о своей жизни в послевоенном Киеве, Одессе. Вольдемар-то родился в Киеве!
У Леськи было немного по-другому. Она переезжала жить к Павлуше, вместе с сыном, вещами, свою квартиру сдавала. Павлуша помогал ей с покупкой квартиры, вещей, одевал сына, но не предлагал зарегистрировать отношения. Впрочем, это мама Вольдемара и я мечтала о замужестве, кольце на пальце, смене фамилии. Я- но не он.
И оказалось, что у нас с Леськой как-то одновременно раскрылись глаза. Я ушла, она, узнав, что Павлуша обхаживал всех новых медсестричек, слетав со своей половинкой, или четвертинкой, или ещё какой-то частью, в Турцию за свой счет, а для этого она брала кредит, и улетела в Новогодние праздники, и нам пришлось работать и в ее дежурство, приехав обратно, просто собрала свои вещи и ушла.
Она потом ещё знакомилась, и даже как говорят, "выходила замуж", неофициально, гражданским браком. Варила супы, делала котлетки. Но...Он был один мужичок среди восьми женщин- своей мамы, сестричек, племянниц, и привык лежать перед телевизором. А Леська привыкла, чтоб дом был полная чаша- и летом крутила компоты, заготовки, полола грядки, таскала воду из колодца, а ночью, как она говорила, ее ожидала другая работа, постельная... Кризис наступил, когда она окруженная армией трехлитровых банок с яблочно-вишневым компотом попросила своего любезного спустить их в погреб. но он ответил, что они ему не нужны, что он не просил их ее делать, и вообще- он очень устал.
Леська не сдержалась, и собрав вещички, вернулась домой, благо сын тогда был в спортивном лагере.
Я тогда из магазина уволилась. И искала работу. Сказать, что усиленно- нет. Каждый день просматривала объявления, иногда заходила в ближайшие магазинчики. требовались кассиры в один супер-маркет, но там была постоянная текучка, то упаковщицы, то уборщицы. Только охранники там были одни и те же, пялились постоянно в экран перед собой, иногда вставали и расхаживали, разминая ноги. Вот бездельников развелось! Это не за кассой сидеть на сквозняке, когда к концу смены и глаза не видят, и пальцы не тыкают, и руки не перекладывают, потому как лента периодически не работает...
И вот уговорила Леська пойти на свидание. "Хватит дома сидеть, диван давить и все фильмы подряд смотреть! Я к тебе зайду и пойдем!" Такая мода - один приходит и своего друга берет, а женщина должна свою подругу привести. Чтобы было не скучно.
Приехали в кафешку, заказали два чайника зеленого чая и стали ждать, оглядываясь по сторонам- может быть потенциальные знакомцы уже здесь? Нигде по два мужчины за столиками нет. Заказали закуску, время потихоньку подкрадывалось к назначенному. Мы заказали второе и закуски. Что пить- не придумали, так и сидели...