Наутро дневальная была самая счастливая на свете! Ведь на неё снова позарился сам капитан! А это означало то, что после рейса он отвалит ей какой-нибудь дорогущий презент. Если это будет японский сервиз, она загонит его по двойной цене и кинет на сберкнижку приличную сумму денег. Ещё очень хотелось магнитофон «Сони». Но будь, что будет!.. И Тася летала в розовых грёзах, напевая себе под нос песни «Виновата ли я» и «Мани, мани».
Буфетка же никак не могла прочухаться с бодуна и глушила воду с жаждой каравана верблюдов! Первым делом с перепуганным видом она спросила у Таси:
- Слушай, а чё я вчера кэпу нагородила?! Я ему здорово нахамила что ли?!
И когда Тася рассказала ей о её вчерашнем поведении, Зина схватилась за лоб и с зажмуренными глазами убито простонала:
- Ой, бли-иин горелый!.. – а потом уточнила: - А ты ничё не путаешь?
- Не-к! – весело улыбнулась ей Тася, безмерно благодарная за её хамство, от которого пробудился чёрствый кэп. Сегодня он снова ждал её к себе на ночь в каюту.
Дневальная кувыркалась с капитаном весь остаток пути до прихода траулера в Магаданский порт. Отсюда кэп должен был улететь на самолёте в свою родную Алма-Ату. А пока их свидания бушующим пожаром полыхали в любовных шалостях, начинаясь уже с девяти вечера. Антон Борисович всегда просил лишь об одном: приходя к нему в каюту ни в коем случае не душиться духами! Тася же не знала о том, что, помня угрозы своей жены о непримиримом разводе, он сдерживался в рейсах изо всех сил от соблазна и блудил в редчайших случаях без свидетелей и только с проверенными на язык тётками. За это в конце рейса таковые и получали от него тайный презент в виде японского сервиза или изысканного хрусталя. Этого всего Тася ждала с великим нетерпением, стараясь ублажать кэпа изо всех женских сил! И вдруг в минуты их безумного секса по селектору, как гром среди ясного неба, прозвучало оповещение дежурного вахтенного:
- Внимание! К капитану Антону Борисовичу Терещенко на пароход из Алма-Аты прибыла его жена!
- Якорный бабай!!! Какие черти её сюда принесли?! – мигом сбросив с себя Тасю, соскочил из шконки кэп и заметался по каюте, швыряя в дневалку её шмотки и грубо шипя: - Итишкина жизь!!! Быстро смывайся отсюда!!! Быстро!!! Напяливай нафик одно платье, а остальное натянешь потом!!!
- Постель, постель надо заправить, иначе она всё поймёт!! - махом перевернула перепуганная Тася матрац вместе с запятнанной простынью и всё прикрыла покрывалом.
Кэп вытолкал её полуодетую чуть не в одном тапке и кинулся обмываться под душ. Он знал, что пять минут в его распоряжении есть в любом случае! Когда прибывшая супруга с чемоданом вошла в каюту, свеженький и в форме Антон Борисович уже встретил её горячими объятиями с бесконечным счастьем на бессовестной обцелованной физиономии.
Жена была в заметном напряжении и подозрении. Кэп прекрасно знал, что сейчас, обнимая его, она бдительно осматривает из-за плеча всю каюту и обнюхивает вместе с воздухом и его. Но из-за придёрнутых занавесок виднелась лишь аккуратно заправленная шконка. Из открытого настежь иллюминатора по каюте гулял свежий воздух. Пахло разве что любимым одеколоном мужа «Шипр». Следов пребывания коварных женщин к своему удовольствию обнаружено не было. «Это у вас мужья гулящие, а мой Антоша любит только меня!» - обнимая и целуя мужа, победоносно думала капитанша в адрес подруг, которые и научили её обрушиться внезапным появлением на его голову с проверкой на «вшивость».
- Ты располагайся, а я распоряжусь принести нам завтрак в каюту, - улыбнулся ей капитан и удалился в буфетную.
Вернувшись, он обнаружил, что жена моется в душе. Тут же ловя момент, кэп ещё раз тщательно осмотрел каюту, чтобы убедиться, что провоцирующих его супружескую репутацию следов нет. И к своему ужасу, откинув шторку шконки, он увидел на подушке Тасин бюстгальтер!
- Семь якорей тебе в зад!!! – пожелал он дневалке, сгрёб коварное неглиже и вышвырнул его в открытый иллюминатор!
Это было сделано вовремя, потому что в каюту вошла буфетчица с завтраком на двоих, а после её ухода из душевой вышла жена, замотанная в его большое махровое полотенце. «Не дай Боже она сейчас потянет меня в перевёрнутую шконку!» - пронеслось в голове у кэпа. Ведь всего пятнадцать минут назад все силы он исчерпал на предательницу дневалку. И пока жена ничего не предприняла, он пробарабанил:
- Прямо сейчас мы едем в город в ресторан и магазины! Я найму такси и покажу тебе весь Магадан! Ты купишь, что пожелает душа, а потом мы заночуем в самой лучшей гостинице! – и виновато поморщился, прикинувшись, что сильно вымотался в делах: - На пароходе спокойно пообщаться нам не дадут. Вечно лезут в каюту с каким-нибудь проблемами и днём, и ночью!
На такие планы капитанша согласилась безоговорочно! Какой жене не захочется сразу столько много удовольствия? И всё-то шло по хитрейшему плану кэпа, пока супруга не стала одеваться. Когда он в ожидании уселся за стол с завтраком, капитанша вдруг спросила, шарясь по его шконке:
- Слушай, ничего не понимаю! А где мой лифчик?
- Какой «лифчик»?! – перестал дышать кэп, во-первых, представляя, что с ним будет, если она поднимет с постели покрывало и, во-вторых, понимая сейчас, что в иллюминатор он выбросил её лифчик!
Капитанша попялилась на него в некотором недоумении и с нотами подозрения пояснила, указывая на подушку:
- Ну я, когда раздевалась, вот сюда положила свой лифчик! Куда он мог деться?
- А! Так это ж, пока ты купалась в душе, буфетка приносила завтрак, а заодно и немного прибралась. Вот, видимо, дура куда-то твой лифчик и заныкала! Судовые же тётки все ревнивые и мстительные до безумия, особенно, когда им не уделяешь вообще никакого внимания! Небось, разозлилась на твой приезд и выкинула этот лифчик! – с ходу наплёл кэп и даже ужаснулся в уме: «Во нагородил! Какое-то настоящее ехидство соорудил на буфетку, поделом ей за её же язык!», а потом беспечно отмахнулся: - Да плюнь ты на это! Сейчас в валютном магазине в десять раз лучше всё тебе купим!
Новыми обещаниями он чудом отвертелся от спроса! Перед женой вмиг встали магазинные полки богатого товара! В тот день они облазили всё, на что хватило сил и уехали ночевать в лучшую гостиницу Магадана.
А в ложкомойке рвала и метала Тася, понимая, что капитанских презентов ей не видать, как своих ушей без зеркала! Буфетчице Зинке хоть старпом отвалил хрустальную вазу за тайные с ним свидания. В отличие от кэпа он правильно оценил её злость на «бородатого крокодила». Как выяснилось, в плаче в жилетку Зина совратила чифа ещё тогда, когда он пьяную приволок её в каюту. Она бурно разрыдалась, а он стал её утешать. И доутешался до вспыхнувшего романа.
Но облом с капитанским презентом был страшно обидный! Страстные старания Таси улетели под хвост собачий! Хрустали, японские сервизы и прочее сгребла нежданно свалившаяся жена кэпа и не ему на голову, а на голову Тасе!
Так судовые тётки получали обидный позорный облом за свои блудливые старания в желании обогатиться. Обломы, однако, не обходили и «морских волков», которые самонадеянно раскатывали губы на волшебную любовь, эгоистично настроив за выбранную пассию наполеоновских планов.
продолжение следует.........