В том доме в переулке, где Туренин два года назад купил квартиру, несколько дней назад произошел ничего не значащий случай, когда спускаясь со второго этажа по крутой узкой лестнице, он сначала столкнулся с бородатым Марком, затем представил Васю в цветных трусах, с которым только что разговаривал, и плюнул:"Пуф!", - но он очень символичен.
Тогда, оставив после себя незапертой дверь, Марк вошел в подъезд и узнал в спускавшемся по лестнице мужчине Туренина. Марк уже поднялся на две ступеньки и тут, на второй, остановился. Туренин был расстроен разговором с Васей. После него он начал говорить, что тот не будет ходить по его дому, вспомнив и его волосатый живот, и его упоротость , и чтоб совсем уже унизить его, описывал свои чувства в бранных выражениях, настаивая на том, что все же плюнул, и показывал как. «Что ты делаешь? Совсем с ума сошел!» - когда он плюнул, напала на него тут Нина Николаевна. «А что?» - скорчив невинную рожу, удивился тот. «А то, что я не разрешаю плевать на пол», - и так далее. Теперь еще этот Марк. «Откуда он взялся? Что он тут делает?» - спросил себя он. Тот, обычно, пользовался лестницей со двора, пристроенной к балкону квартиры на втором этаже, а тут, видно, торопился и забыл о ней. На улице Марк, еще издалека увидев Туренева, или сворачивал в сторону, или же, опустив глаза, быстрым шагом проходил мимо, и было слышно, как неровно он дышит. Но в подъезде, где даже в июльский солнечный день царил полумрак, а это был бесснежный февраль, вечер, в окне черные стекла, лампочка в шестьдесят ватт на втором этаже, распространяя желтый свет, не горит, а тлеет, от нее на грязной стене, окрашенной масляной краской, две тени: одна маленькая, другая большая – и узкая лестница, что делать? Тут даже если страшно, не свернешь и не пройдешь мимо.
Марк - мужчина тридцати лет с непропорционально большой к маленькому телу головой, узкоплечий, гнусный, у него ничего не говорящие, невыразительные глаза, когда смотришь на него, то на них не обращаешь внимания, их почти нет, они, как у гнома под колпаком, и сам он с бородой, как гном. Без бороды его лицо рыхлое бабье, что уже раз ввело Туренина в заблуждение, когда он сравнил его с Ивахой, у того оно такое же, тогда он решил, что они родственники. Марк жил в его квартире. (Ивахе она была ни к чему, он работал в Германии рабочим на фабрике, бывал здесь наездами, главным образом, для того, чтоб решить вопрос с соседям: покричит на них и уедет.)Обман открылся, когда тетя Валя сказала, что это не так, не родственники, что он здесь никто, и, вообще, он бесполезный человек. Кто он – об это знал и Туренин. А вот то, что Марку Иваха не дядя, услышал только сейчас. «Тогда почему?» - опешив, спросил он ее. Та начала рассказывать, что Иваха ни Марку, ни его жене Лене – не родственник, родственницы Лена, жена Ивахи, и Инна. Инна – ее племянница. «Вот оно что. Значит, внешнее сходство Марка и Ивахи – случайность. А так все хорошо получалось. Да, я ошибся», - признался он. Другой бы, ему сказали, что Инна племянница Лены, на этом и успокоился: если Марк никто, то у Инны было законное право на то, чтоб жить в этой квартире. Он хотел дойти до точки: все таки чьи квартиры.
Кстати, Инна и Лена были так же похожи, как Марк и Иваха, то есть одно лицо. Инна стройная и гибкая, одевается скромно. У нее длинные черные волосы, подковообразная форма лица, высокие и широкие скулы придают ему особую привлекательность, толстые красиво изогнутые брови, глубокие глаза с яркими искрящимися зрачками, вытянутый слегка изогнутый нос. Да она красавица! Все портили тонкие губы, которые, когда она сжимала их, совершенно исчезали.
Ясность в вопросе о квартирах внесла Нина Николаевна. Она заметила, что на счетах за коммунальные услуги разные фамилии: Иваха – это Иваха, а Протасевич - Лена.
Квартира на первом этаже, как раз под квартирой Ивахи – Лены. Сейчас там жила многодетная семья.
Но здесь еще была одна неясность: зачем Инне маленький уродец, ни к какому делу не способный, безработный, какая от него польза.
Тетю Валю тоже интересовал этот вопрос. Она спросила Инну, мол, зачем он тебе, присоединив к вопросу то, что он бесполезный и до невозможности самоуверенный, от нее об этом узнала Нина Николаевна, а та уже рассказала Туренину. «Он хороший», - был ее ответ.
«Здесь она соврала. Ей нужен мужчина, чтоб брать деньги с квартирантов. Вот так», - сказал на это Туренин.
Еще до знакомства с Марком он слышал о нем: ему единственному, кто был в четырнадцатом году на блокпосту на въезде в город, как раз на дамбе перед мостом через фарватер, разбили голову черенком от лопаты. Тогда еще писали о нем как о корреспонденте местной газеты, но он им не был, а был фотографом, и неизвестно, какая от него в этом качестве там и вообще везде была польза. В тот вечер, когда произошло все это избиение, Туренин был у Борьки, и тот хвастался черенком: вот, дескать, нашел. Туренин ему не поверил. Борька был такой, что мог пойти разгонять майдан.
Когда Туренин узнал в Марке этого корреспондента, он тут же, еще не зная ничего об Ивахе и Инне, что он «прилипала», как позже определила его Нина Николаевна, тут же невзлюбил его.
«Дело даже не в квартире. Он просто заморочил ей голову. Есть такие, - здесь он подумал о Васе, и тут же отдернул себя: «Но этот хотя бы работает», - ничтожен, но то ли взял на испуг, то ли еще есть какая-то скрытая причина, одним словом, имеет власть над другим и так далее. Часто это никчемные люди».
Теперь после всего, что он узнал о Марке, он должен пожалеть Инну. Ничего этого не было. Со стороны она выглядит жертвой. Но в действительности заодно с ним. Она такая, как и он. Она, как и Марк, только увидит Туренина, бежит от него.
Он, возможно, и плюнул: а если так, то, перепутав его с Васей, который был оригиналом, а Марк плохой копией, попал в Марка, и тут же отнес его к другим (другие здесь синоним к чужие).
И что он должен был сделать, когда Марк внизу, прижался спиной к стене, как бы приглашая спуститься его вниз, и, конечно же, превосходит Туренина по ряду признаков, даже внешне, хотя, какое, к чертям собачьим, превосходство, и что если тот случайно заденет его плечом.
Он хотел сказать ему: «Открой глазки, гном скандинавский»,- но не сказал, а плюнул, и неизвестно теперь на кого. Хотя попал (попал ли?) в Марка.
«Они все там такие. Хм. Было интересно наблюдать, как Лена-квартирантка объединилась с другими жильцами (Вера и Вася не в счет) против меня, этакой, ха! фрондой. Многодетные тоже были против меня. Не знаю, как Аня, а Богдан и даже десятилетний Елисей – все против меня. И все из-за того, что я сказал, что она врет. Врет, врала же. Тогда я сказал ей, чтоб она исчезла. Смешно то, что из двух квартир многодетным досталась худшая. Ты была у них? Была ведь и рассказывала, что там гнилые полы, под полами бегают мыши, и клоками висят на стенах оборванные обои. А Елисей! Ты говоришь, чтоб я молчал – так вот, он и дальше бьет ногой по входной двери », - Туренин все распалялся и распалялся. Он любил поговорить о соседях.