ПЕНИЕ СКВОЗЬ ШТОРМ
В том, что в морях и океанах водятся опасные русалки - сирены, никто никогда из моряков не исключал так же, как и всякие морские суеверия в адрес коварных женщин. Но вот то, что подобное занесёт прямо на БМРТ «Заря», плавсостав не ожидал! Началось всё с того, что на переходе рыболовный траулер попал в зону сильнейшего шторма. Корабль скрипел и стонал под ударами бури, грозя развалиться в щепу. И вдруг в довершение ко всем переживаниям и измотанному состоянию среди водяного хаоса до кого-то отрывками стали долетать красивые звуки пения. Тот, кто их услышал, тщательно поковыряли в ушах в надежде, что это шутки морской болезни, но вновь уловили что-то похожее на волшебные напевы. У кого-то даже отступила тошнота от заползающего в душу страха, что это явно поют морские сирены. Голоса их были певучие, зовущие, но настолько пугающие, что рука сама начинала крестить лоб, а губы шептали:
- Господи, не дай угодить на дно!..
Господи смилостивился. Шторм стих. А когда плавсостав постепенно приходил в себя и, наконец, появился в столовой, рыбообработчик Андрюша с выпученными глазами совершенно серьёзно всем говорил:
- Между прочим, через вой шторма я слышал настоящее пение сирен!
Сидящий рядом тралец Лёня старательно покрутил своим пальцем в его висок и под грохнувший хохот мужиков заботливо пояснил на замахнувшуюся руку Андрюши:
- Чего ты? Это я тебе развинченный винтик подкрутил.
- Иди нафик и подкрути винтики себе, а я точно слышал пение сирен! И поют они действительно волшебно! Даже их арфы было слышно! – вызвал Андрюша над собой ещё больший хохот.
Тут ржачку прервало скромное признание ещё одного рыбообработчика Сани.
- А я, между прочим, тоже слышал красивое пение, - похлёбывая компот, произнёс он на полном серьёзе, и самых суеверных заставил уже призадуматься абсолютно нешуточным согласием с Андрюшей: - Получается, что ни один я слышал сирен. А ведь сначала думал, что от качки мерещится, - и он налицо ещё и восхитился: - Такие песни у них красивые! Ничего подобного не слышал!
- А я слышала, что это очень нехорошо, - слушая их разговоры, с мрачным оттенком опасности появилась в амбразуре камбуза повариха и повергала всех в полный ужас: - Сирены всегда подстерегают тонущие корабли!
- Иди ты ко всем чертям!!! – как у чёрта на сковородке завертелся Андрюша на крутящемся стуле-банке в срочных поисках чего-нибудь деревянного, чтобы постучать в него от беды.
- Закрой и амбразуру, и рот, и никого тута не напрягай!
- Типун тебе на язык!!
- Поднесло же бабу с языком-помелом! Тьфу-тьфу-тьфу!!!
- Свят-свят-свят!..
- Чур меня!! Чур!!! – мигом разнесли её мужики, вспоминая и Бога, и чёрта, и крестясь, и плюясь, и стуча чуть не об лоб костяшками пальцев.
Глядя на их переполох, завтракающие «хоккеистки» близняшки подавились ржачкой, покрутили пальцами в свои виски в адрес всех присутствующих и посоветовали:
- Молитву надо читать, когда чёрте что мерещится.
- О! Вот это правильно! – озарённо произнёс Лёня, перекрестился и нагородил: - Отче наш, иже еси на небеси, мимо всех бед меня пронеси!
Но когда вечером на посиделках из каюты радушного начальника радиостанции понеслись страшные красивые песни из ушедшего шторма, матросы буквально вломились туда, чтобы собственными глазами увидеть поющих! Этими сиренами оказались близняшки. Мужики смотрели друг на друга, как последние идиоты!
- Выходит это наши «хоккеистки» на всех страху напустили?! – недоумевали они и потом без ироничных усмешек не могли смотреть друг на друга.
У близняшек же оказалась такая редкая выносливость к кандибоберам моря, что так и казалось, будто в лице их на борт траулера проникли две натуральные сирены. Этих сестёр не брал ни один шторм. Когда от морской болезни все вповалку лежали зелёные и уже не знали, чем блевать, «хоккеистки», как ни в чём не бывало шарились по пароходу. Им составлял компанию один лишь старший судовой механик. Его тоже не брала морская болезнь, за что он шибко зауважал сестриц. В такую болтанку дед набирал на камбузе очищенного картофеля и варил его кипятильником в трёхлитровой банке у себя в каюте. Потом отрезал кусок чавычины, что ростом с него вялилась подвешенная в каптёрке заботливыми тральцами. Эти громадные рыбины порой попадались в кутец во время трала и их засаливали сами тральцы.
Затем дед брал на камбузе хлеб, лук и звал к себе близняшек. Втроём они прекрасно отдыхали за чаепитием, картёжных играх и болтовне. Дед угощал девчат домашним вареньем, печатным печеньем и конфетами трюфелями. К сладостям он самолично наливал им чаю с мятой, концентрированным молоком и мёдом. А потом девчонки обязательно пели ему песни собственного сочинения, играя на гитаре, которые он слушал в глубоком раздумье, либо прикрыв глаза. Затем зачаровано выдыхал:
- Здорово! Спойте ещё что-нибудь!..
И «хоккеистки» с душой пели, распространяя отдалённые звуки струн и красивого двухголосья по затихшему пароходу в рвотном полусознании.
продолжение следует.......