Ужин впервые проходил в угрюмом молчании зверобоев. Сама Ганя обслуживала их немой рыбой. При этом бузотёрку мгновенно повергла в ужас забинтованная рука Васи и вспухшие синяки на руках и лицах других, чем она наладила кучу работы судовому доктору. Как и док, мужики старались на неё не смотреть, а лишь косились на её руки, которые сейчас подавали им пищу.
Ганя остро почувствовала, как перед ними виновата! Перед ней сидели безмозгло ею избитые нормальные люди с суровой профессией, с заслугами за свою непростую работу. «Лучше бы я своего мужа-пьяницу так отвозила б! Глядишь, и пить бы бросил!» - пронеслось в её голове. Рейс только начался, и нужно было срочно предпринимать шаги к перемирию. В безобразной драке виновата была только она, без понятия влезшая в неизвестную работу. И, раздав всем порции, Ганя собралась с духом. Женщиной она вообще была добрейшей и справедливой. Мужу вон, сколько издёвок прощала. И она ужасно виновато пролепетала обязательное пожелание повара:
- Приятного всем аппетиту. Кушайте на здоровье, пожалуйста…
Кто-то из мужиков сейчас же непроизвольно фыркнул в ухмылке и съязвил:
- Спасибочко вам большое…
- Главное, кастрюлями не бейте и помоями не обливайте, - в унисон ему съехидничал другой.
- Ага! Не отнимайте у нас это здоровье, пожалуйста! - с сарказмом бросил старшина.
Взгляды зверобоев затем дружно хлестнули по Гане, и мужики даже удивились, как эта хрупкая тётка так быстро и крепко их отколошматила не только посудиной, но и кулаками. Следом кто-то прыснул и невольно заржал. А Ганя вспомнила просьбу капитана с его утешением, приложила руки к сердцу и как примерная впервые нашкодившая девчонка кинулась их заверять:
- Ребята, ну ради Христа простите! Слово даю, шо во время вашей работы не выйду на палубу! Честное слово и вот вам крест, как перед самим Богом! – и она истово перекрестилась и снова заоправдывалась: - От, сами черти вынесли меня у тот момент с этими помоями! А этот белёк так жалобно кричит и смотрит, шо дитё малое, а с глаз крупные слёзы катятся!.. – и, заморгав, невольно проступившими в глазах слезами, она махнула рукой и тяжело всхлипнула: - От и помутилося у меня у голове всё от крови и такой вашей работы… Так шо, буду привыкать как-то…
Мужики слушали её раскаяние и уже смотрели на неё добрее и добрее. Наконец старшина благодушно обратился ко всем ребятам:
- Ну что, «изверги», простим свою кашевариху?
- Да не изверги вы никакие! – поспешно замахала на него Ганя руками и с широкой улыбочкой в некотором восхищении произнесла, по-настоящему начиная уважать суровую работу зверобоя: - Мне сам кэп сказал, шо вы все заслуженные работники высшего почёту!
- То-то и оно, «шо» заслуженные! А нам тут кастрюлей бошки и руки калечат! – брякнул Вася, потрясая забинтованной рукой.
Левой неповреждённой рукой ему было очень неудобно хлебать Ганины щи. А Костя обратился к поварихе:
- Ну вот ты, в конце концов, сама подумай: ты же курицу не жалеешь, когда супчика хочется куриного? Или тоже мужа своего кастрюлями лупасишь, чтобы он курам головы не рубил?
Ганя даже невольно засмеялась, виновато прикрывая смех ладошкой. Она представила, как погоняла бы мужа за зарубленную курицу, и какой бы суп был без куриного мяса. Вслед за этим тётка была великодушно прощена. Мужики оживились и веселее заработали ложками, заговорили друг с другом, как и раньше, и запросили добавки, нахваливая и первое, и второе, и компот, и Ганины оладьи. А она между налаженными отношениями вдруг скромненько попросила:
- Ребята, вы уж принесите мне назад ту кастрюлю.
В столовой наступило замешательство. Костя глянул на ребят, которые готовы были расхохотаться, и признался:
- К твоему сожалению, Ганя, а к нашей радости та кастрюля ещё во время драки с тобой улетела за борт во избежание лишних синяков и шишек.
- Как?! – заморгала на него повариха.
Ведь она отвечала за каждую ложку на камбузе! Но старшина твёрдо пояснил, передразнивая её деревенский говор:
- А так, шо, если бы она туда не нырнула, лежать бы нам забитыми среди того же зверья! Даже поплакать бы не успели!
Столовая взорвалась хохотом!
А после ужина, когда Ганя надраивала столовую, к ней подошёл Вася и положил на камбузную стойку наушники с проводками и мини-плеер.
- Там кассета с частушками. Когда будет хреново, наушники вставишь в уши и забудешь все беды на свете, - с добротой во всём лице пояснил он.
- Ой спасибочки! Я так люблю частушки! – искренне обрадовалась Ганя особенно тому, что Вася на неё совсем не держит зла и с тревогой кивнула на руку: - Я тебе руку-то не сломала?
- Слава Богу, цела. Только ушиб сильный, - усмехнулся зверобой и, уходя, бодренько ей подмигнул: - Частушки слушай и всё будет в ажуре! Не поддавайся трудностям.
Весь рейс Ганя благодарила его за эти частушки. Они были такие весёлые, что она забывала обо всём на свете и выучила их наизусть!
продолжение следует.......