Он был старше её. Она была хороша… Эти слова песни из «нетленного» альбома «Отрываясь» группы «Машина времени» - первое, что приходит на ум, если смотреть на них со стороны.
Он взрослый, серьезный, весомый, высокий, побывавший и повидавший, достигший, спокойно-размеренный, уверенный до самоуверенности, имеющий личное мнение по многим вопросам. Мэтр-самоучка. Она маленькая, красивая, вольная, быстрая, легкая, светлая, улыбчиво-лучистая, в чем-то очень благоразумная и сильная, а в чем-то большой и легкоранимый ребенок. Он технарь, коренной горожанин, интеллигент в энном поколении. Она гуманитарий, сельский житель, дальше областного центра не бывающий.
Между ними тысячи километров и оба абсолютно разные. Они пересеклись на каком-то сайте, обменялись вопросами, она попыталась его слегка уколоть, расшевелить что-ли, сбить кажущуюся ей напускной важность, он же был спокойно-рассудителен и неожиданно терпелив… Так появилось удивление, интерес, зацепилось, закрутилось, завертелась переписка…
Как то очень быстро общение стало очень откровенным, теплым и доверительным, впрочем, оно никогда не выходило за рамки общечеловеческой культуры. Он рассказывал ей про свою жизнь, свои мысли, покидая дом, описывал новые города и веси, свои путешествия, присылал фото красивейших мест. Она сетовала, что не была никогда в жизни ни на Югах, ни на Северах, ни в Питере, ни в Москве, ни тем более в Европе; читая описания и получая многочисленные фото, отвечала, что как будто сама побывала там. Она была сплетена из замечательных качеств, веселилась от души, примечая интересные мелочи, искренне радовалась им.
Ему было интересно, как она живет, её мысли, надежды, тайны. Бывает так, что находится человек далекий, но очень близкий, ему доверяется то, что даже себе не всегда осмыслишь и сформулируешь, а уж тем более кому-то… После становится гораздо легче… Он стал звонить ей, когда удавалось, они подолгу общались, она открыто говорила ему, что он вселяет в неё уверенность, которой ей очень не хватает. Он сам это чувствовал, ему самому со временем стала очень нужна эта связь, переписка и звонки…
Были ли чувства? Несомненно. При том, что у каждого была своя, бурная жизнь со своими радостями и печалями, со своими потерями и достижениями, у них родилось и укрепилось большое мы, проверенное искренностью, временем и расстоянием. Нет, они не говорили друг другу «главных слов», но кто в жизни обладает знанием этой главности? Гораздо важнее, что они думали друг о друге, желали друг другу и чем, по возможности, помогали друг другу.
Однажды он поведал ей, что пишет стихи и познакомил её со своим творчеством. Она была на седьмом небе от счастья. И потому, что ей они очень понравились, даже ранние, которые теперь не нравились ему самому… Но главное потому, что ей самой очень хотелось открыться, но раньше такого человека, что бы душа устремилась сразу и безоговорочно, не было. Как она написала, у неё есть целая тетрадка «сопелок», «шумелок», «скрипелок» - неумелых стихов, которые она не показывала никому.
Он был очень приятно удивлен. Очень. Да, ямб и хорей хромали, но главное было не это, он внутренним чутьем почувствовал, однозначно понял, что здесь дар, талант, талантище, пожалуй почище, гораздо больше, чем у него самого. Чувства, переживания, эмоции, яркость образов, все, все говорило, нет, кричало о том, что это нужно развивать и делать достоянием мира. Равно, как в природе появляется камень, а затем общими стараниями он превращается в бриллиант, сверкающий и переливающийся гранями, играющий светом.
Теперь, помимо всего прочего у них появилось еще одно совместное действо, он терпеливо и не торопясь помогал ей править вирши, обсуждая мысли и советуясь. Она постепенно совершенствовалась, стала больше читать авторов, которых рекомендовал он и больше писать. А главное, это конечно то, что у неё появлялась уверенность в собственных талантах, доселе ей неведомая.
Однажды она всерьез назвала его Волшебником. За многое, за то, что он так позитивно на неё влияет, за то, что на расстоянии она ощутимо получает энергию, поддержку во всем, за уверенность и надежду. За то, что может все. Он так же серьезно начал называть её Феей. За то, что получив крупицу чего-то хорошего, она преумножала её многократно, от простого искреннего доброго слова светилась и долго дарила праздник другим.
Так проходили день за днем, месяц за месяцем, при этом у каждого в жизни как-то так складывалось все непросто, на обоих наваливалось все больше и больше трудностей. Он потерял работу, по независящей от него причине не смог попрощаться и проводить в последний путь отца, начались серьезные проблемы с собственным здоровьем. Она пережила предательство, похоронила мать, до этого долго за ней ухаживала, у неё так же начались проблемы со здоровьем.
Но у них по прежнему было мы, они помогали друг другу стоять на ногах и жить с гордо поднятой головой. Тем более, что в это мы вошла и твердо закрепилась поэзия. Он убедил её начать печататься, и мир увидел её стихи и мир начал откликаться добрыми рецензиями.
Но сначала они написали стихотворение вместе. Первая часть - она обращается к нему, вторая - он отвечает ей. Вот это стихотворение.
Доброе утро, милый!
Как ты там без меня?
Осень проходит мимо,
За пеленою дождя.
Здесь ветер поёт уныло,
И просит земля тепла.
Слышишь меня, мой любимый?
Как ты там без меня?
Нагрянет тоска-грусть непрошена,
Коснётся души невзначай.
Ну как же ты там, хороший мой?
Кто греет тебе крепкий чай?
А рядом с тобой нету Друга?
С кем делишь ты хлеб свой и соль?
И если вдруг станет туго,
Кто станет живою водой?
Становится невыносимо,
Встречать рассветы одной.
Прости меня, мой любимый,
За то, что я не с тобой.
Доброе утро, любимая.
Я без тебя не я.
Осень и здесь незрима
И не коснулась меня.
А знаешь, вокруг много солнца,
Но не согреть мне души.
И виды, что за оконцем…
Ну только с тобой хороши.
Тоска, ты меня не коснешься!
А край? Ну а если никак?
Ты с карточки мне улыбнешься…
Я грею ладонью коньяк…
Здесь я не один, ну конечно...
И нет никого. И тебя.
Судьба ударяет беспечно,
Но я выживаю, любя.
Я здесь побеждаю. По-прежнему.
Но знаю, что не герой.
Прости меня, милая, нежная…
За то, что ты не со мной.
Под впечатлением совместного творчества она написала и опубликовала еще два стихотворения. Вот первое.
Доброе утро, милый!
На окнах рисует Мороз
Сказку, а в ней мы счастливыми
Стали бы.. Если всерьез…
Остывшее солнце не греет,
И нет в том совсем колдовства.
Просто на улице ветер,
А на душе вновь зима.
Надежда, как льдинка тает,
Забытый чайник брюзжит.
Вчерашний день отрываю…
Ну как же Ты там, скажи?..
Какие пути и дороги
Тебя по судьбе ведут,
Заботы какие, тревоги,
Уснуть до утра не дают?
Порой дохожу я до точки.
Реальность теряет смысл.
Опять от Тебя нет ни строчки…
Был занят? Куда-то спешил?
Я знаю, мы ближе не станем,
Ни завтра, ни через год,
Но верою и стихами
С Тобой мое сердце живёт.
Падает чашка с кофе,
На счастье бьётся стекло.
Прости меня, мой хороший,
За то, что я далеко.
А вот второе стихотворение.
Хочешь, стану твоею весной?
Разольюсь ярким солнечным светом,
Развею твой непокой,
Морозным утренним ветром,
Хочешь, стану твоею рекой?
Примчусь из неведомой дали
И хрустальною чистой водой
Унесу твои все печали,
Хочешь, стану твоею зарёй?
Разбужу тебя нежно, с улыбкой,
И рассеется грусть, что порой
Голосила израненной скрипкой,
Хочешь, стану твоею судьбой?
Разделю пополам тревоги,
Буду крыльями за спиной,
Не покину в дальней дороге,
Хочешь, стану твоею верой?
Не предам! Даже если другие
Укорять будут полною мерой,
Я останусь с тобою отныне!
Несомненно, чувства были. Настоящие, глубокие, обоюдные. Со всей нежностью и теплотой, которую только можно представить. Однажды он спросил её, чего бы она хотела бы прямо сейчас больше всего? Она, не задумываясь, ответила:
- А напиши мне письмо, Волшебник. Бумажное, в конверте. Я очень, очень давно не получала бумажных писем.
Он сел за стол, и на одном дыхании написал письмо. Запечатал в конверт и отправил адресату. Вот оно это письмо.
Я к Вам пишу. Вы далеки как прежде.
Вы далеки. И все же Вы близки.
А я живу. И той живу надеждой,
Которая спасает от тоски.
Я к Вам пишу. И россыпью алмазов
Блестят глаза на фото предо мной.
Пусть я не видел Вас ни разу,
Вы стали очень близкой и родной.
Я к Вам пишу, пусть голубем бумажным
Летит письмо, не убоявшись вёрст.
Лети быстрей, лети вперед отважно,
В полете трепетном крылом касаясь звёзд.
Я к Вам пишу и горечь не коснется
Ни дома, ни души, ни Ваших добрых глаз
И сердце вдруг любовью встрепенётся,
Пускай удача не покинет больше Вас.
Я к Вам пишу. И строчкой на бумаге
Чернила отдают тепло души.
Вы в каждой мысли, в каждом шаге.
В раскате грома. В утренней тиши.
Я к Вам пишу. А сердце бьется, бьется.
И я живу. А значит, я дышу.
И я пишу. А строчка льется, льется.
И я дышу. А значит, к Вам пишу.
Обычно он звонил ей. Но тут она позвонила. Сказать, что она была рада, ничего не сказать. Давно он не слышал, не чувствовал такого восторга, такой энергии свечения, такого позитива, не испытывал такой любви и нежности… И по сложившейся традиции она бурлила, клокотала чувствами и вскоре он получил в ответ бумажное письмо с её стихотворением. Вот оно.
Я к Вам пишу, хоть понимаю,
Словами трудно передать
Всех чувств поток, что наполняют
Мне душу светом. Но молчать
Теперь не в силах. Уж простите
Мне строк нескладных кутерьму.
В мою судьбу Вы как Спаситель
Вошли, заполнив пустоту.
Вы возвратили смысл жизни,
Теперь в ладу сама с собой.
Вы далеки, но стали ближним,
Что не проходит стороной.
Предугадать порою сложно,
Что уготовит нам судьба,
И наша встреча невозможна
Быть может статься никогда.
Тревожна мысль о том, и всё же,
Я уповаю к небесам.
Возможно станут благосклонны
Они когда-нибудь и к нам.
О, Друг мой! Искренний и нежный!
Когда б я смела Вам сказать,
Насколько трепетны надежды
Лишь рук коснуться и узнать
Тепло и их мужскую силу,
Уверенного взгляда сталь.
Вы словно Мастер Маргариту
Влечёте за собою вдаль.
Увы! Полна противоречий
И быстротечна наша жизнь,
Но Ваши пламенные речи
Мне стали верою служить.
О, Друг мой! Искренний и нежный!
Благодарю уже за то,
Что Вы с улыбкою небрежной
Читаете моё письмо.
Тридцать шесть. Всего тридцать шесть стихов ею было написано и опубликовано. И целых тридцать шесть.
Она сгорела очень быстро. Не смотря на её силу воли и любовь к жизни. Не смотря на его участие и требование жить. Страшная болезнь давно ютилась в её прекрасном теле, неслышно, но неуклонно распуская повсюду свои щупальца. Она догадывалась, но гнала от себя даже тень мысли об этом. Она узнала об этом слишком поздно, боролась до конца и до самого конца не верила в завершение всего… Недожила, недолюбила, недосветила… За несколько дней до, она сдалась, опустила руки. Она написала:
- Волшебник, я кажется умираю. И очень быстро.
Он плакал, душа внутри содрогалась от рыданий, не в силах помочь, но не желая смирится с неумолимым концом, а она уснула и больше не проснулась. О чем были её последние мысли? Она ушла в иной мир в теплый день, в начале сентября, когда её класс после каникул пошел в школу. В которой уже не было её.
А с ним остались её душа и её стихи. Тридцать шесть стихотворений. Он живет и никогда не забывает о ней, её душа с ним. Для него не существует вопроса, есть ли Бог, есть ли иной мир. Он просто знает, что их души еще встретятся. Волшебник и его Фея. Ведь что может быть красивее, чем сидеть на облаке и, свесив ножки вниз, друг друга называть по имени?
Эти слова тоже из «нетленки». «Лучшая песня о любви», группа «Високосный год».
ПОСЛЕСЛОВИЕ.
Когда была поставлена точка в этом рассказе, перечитывая давнюю переписку с ней, он вдруг обнаружил забытое стихотворение, которое она написала после смерти матери. Теперь с ним тридцать семь её стихотворений.
Доброе утро, мама!
Нынче такая заря,
Похожа на парус алый
Грэевого корабля.
Золото скоро рассыплет
Солнечный первый луч,
Утро до донышка выпьет
Варево сливочных туч.
И отогреется светом
Стылая за ночь земля,
Только озябшая летом
Будет душа моя.
Мама, мне бы согреться
Нежностью сказанных слов,
Тех, что посланы сердцу
Жаром ста тысяч костров!
Мне бы укутаться в ласку
Этих морщинистых рук,
Снова поверить в сказку,
Где не бывает разлук.
Снова присесть на скамейку
В тень вековой сосны,
Где обо всем, помаленьку,
Снова расскажешь мне ты.
Митька, рыжий котище
Клубком у твоих ног.
И станет немного ближе
Жизнь моя без тревог.
Туда меня снова и снова
Бессонные ночи зовут,
Но нет больше нашего дома,
Чужие там люди живут.
Повесили новые шторы,
Убрали герань с окна
И думается, что скоро
Пойдет на дрова сосна.
Все правильно, как должно быть,
Диктует законы судьба.
Только длиннее всё ночи.
И летом стынет душа.