Был такой период, с ноября 2006-го по ноябрь 2009-го года, когда я по субботам продавал свою брошюру на Чкаловской книжной ярмарке Новосибирска. Выходило по-разному: то десять книжечек еле-еле продашь с 10-00 до 14-00, а то и все двадцать, что принесёшь, разлетаются за час. Но со временем всё больше регулярных посетителей ярмарки, а таковых тогда в прикидку было несколько тысяч, переходило в число уже прочитавших мою «Логику любви» (к ней для объёма были добавлены «Юрюзанская юность» и «Пермские перипетии»). Проходя мимо меня, читатели приветственно кивали, а некоторые говорили, что прочли мою оранжевую (по цвету корочки) книжечку и она им понравилось. Были и такие, которые критиковали, правда их было значительно меньше. Но одна дама в критике дошла до уровня, превосходящего все иные случаи.
Началось всё с её мужа, купившего мою «оранжевую тетрадь». В другой раз он подошёл ко мне на ярмарке уже с этой брошюрой и на голубом глазу попросил мой телефон, мол у жены возникли вопросы. И я записал номер на развороте книжечки. Тогда я иногда давал читателям номер своего телефона по их просьбе. И мне иногда звонили те редкие читатели, которые пытались докопаться до сути, а это есть самое интересное. И вскоре в один будний июньский денёк 2008-го года, когда жена была на работе, а младшая дочка собиралась на экзамен, позвонила некая сеньора.
- Алло, это Владимир Деев.
- Да, это я, слушаю вас.
- Мы могли бы с вами встретиться? Я читала вашу «Логику любви» и хотела поговорить об этом с глазу на глаз.
- Пожалуйста, где и когда?
- Можно сегодня? Я сейчас на машине, еду по Красному проспекту.
- Прекрасно, подъезжайте.
Я называю ей улицу и номер дома, собираясь поговорить с ней во дворе на лавочке. И через несколько минут она перезванивает.
- Я припарковалась у вас во дворе. А какой у вас подъезд? И номер квартиры?
- Извините, несколько неожиданно. Может лучше я к вам выйду, какой у вас номер машины?
- Вы что, боитесь меня? (Она называет номер машины и своё имя). Я одна и без оружия...
- Да нет, с чего мне вас боятся? Ладно, если хотите, поднимайтесь.
Я называю подъезд и номер квартиры.
И тут дочка, уже одетая, собирается уйти. Я прошу её остаться хотя бы на пару минут, чтобы она побыла свидетелем моей неожиданной встречи с неведомой читательницей. Но дочка очень спешит и улетает немедля. Я жду возле лифта. Встречаю незнакомку лет сорока, одетую весьма элегантно и дорого, привожу в квартиру, в свою комнату, которую она оглядывает критически и словно спрашивая себя: «Куда это я попала, что за берлога?» Предложенный табурет ещё советских времён она брезгливо потёрла пальчиками. Но убедившись, что пыли нет, присела и даже слегка облокотилась на стол, наполовину захламлённый книгами и т.п.
- Так вы писатель?
- Нет, это слишком. Скорее - скромный любитель посочинять иногда.
- Так я и думала! Печатаете свою поделку, а потом люди из-за неё страдают!
- Что-то случилось?
- Да уж, случилось, врагу не пожелаешь!
- Может чай? Или кофе?
- Думаете меня задобрить? Я вам устрою сладкую жизнь!
- Ого, звучит грозно! Вы первая, кто так резко реагирует на мои размышления. И какая же страница из семидесяти двух так вывела вас из себя?
- Какая страница? Я что, помню?
- Ну, хотя бы какой параграф, какая тема вас так допекла?
- Именно, допекла! - тут голос её начальственный словно надломился. Она достала из сумочки носовой платок и стала промокать потёкшую тушь с ресниц. Я не стал гладить её по головке и утешать, ушёл на кухню и вскипятил чайник. Принёс его, затем две чашки и набор чая в пакетиках. Дама продолжает шмыгать носом. Выбирает пакетик с зелёным чаем. Я тоже выбрал зелёный, «чтобы лучше понять друг друга», беру со стола свою брошюру, листаю.
- «Культура, как технология выживания», «Проблема отцов и детей», «Вера и Надежда», «Схема жизненного круга», «Терпение, опыт и мудрость», ...
Я перечисляю главки и вопросительно посматриваю на посетительницу, как доктор. Халата и стетоскопа мне прямо недоставало под седой уже тогда бородой.
Мадам выхватила у меня из рук книжечку, стала лихорадочно искать. И наконец ткнула в девятый параграф «Теперь за тебя, Вася!»
- Вот! Как вы могли такое написать?
И читает: «Мы поймём. Правда, невежливо как-то за всех, чуть не покраснел даже. Поможем, чем сможем, не оставим желание женщины без ответа. Только, милые вы наши, не требуйте от нас НЕВОЗМОЖНОЙ ВЕРНОСТИ!»
Последние два слова она прочитала так громко, что стал ясен её «диагноз».
- Что же всё-таки случилось?
- А что, так непонятно?
- Я боюсь догадаться. Муж пошёл налево? А это случилось ПОСЛЕ прочтения «Логики любви»? Если это так, то я действительно наверное немножко виноват, переусердствовал со своей иронией. Но поверьте, я не хотел никого эээ… совращать. Тем более, что я далеко не первый, кто не считает мужскую измену таким уж тяжким преступлением.
Я при этом неопределённо махнул рукой в сторону полки с книгами, словно приглашая в адвокаты целый сонм авторов. Дама слегка зависла. Видимо, кроме женской логики в ней была и мужская. Это радует.
- Вы может быть и не один так считаете, но знаете КАК муж объяснил своё поведение? Он сунул мне именно ВАШУ книжонку. Вот, мол, для мужиков это норма! И я захотела с вами разобраться. Это он по моей просьбе в субботу поехал на книжную ярмарку, чтобы узнать номер вашего телефона. Только вот мне действительно и в голову не пришло, что изменил он задолго ДО прочтения вашего сочинения.
- Я так и думал! Он пытался защититься хотя бы книжкой. А сколько лет назад он стал вашим мужем?
- Да какая разница? Ну, где-то лет пять...
Я пил чай и смотрел на посетительницу во все глаза. Молча. И она, постепенно оттаяв под тёплым мужским взглядом, поведала свою историю.
- Вообще-то это мой второй муж, он на несколько лет моложе меня. Мы сошлись, когда у меня уже было двое детей, они у меня школьники. Жили мы с ним просто прекрасно. Я в нём души не чаяла. А не так давно я купила ему шикарный сотовый телефон на день рождения. Я вообще его баловала, могу себе позволить. Я - предпринимательница, довольно успешная. И как-то раз вдруг слышу писк его телефона, когда он ушёл прогуляться, забыв телефон дома. Читаю СМС-ку: «Мусик ждёт своего папусика на нашей скамеечке». Меня как подкинуло! Побежала в сквер, в котором он любил гулять, и увидела картинку!
Тут дама вновь расплакалась, но уже всерьёз, с подвыванием, совсем как маленькая девочка, потерявшая любимую куклу.
- Вы бы её видели! На что он там позарился?! Да, ей всего двадцать лет. Но она страшная, худая как велосипед! А он сыночком в коляске любуется, папусик! Я подала на развод. Дети меня поддерживают, сочувствуют мне.
- Почему вы не пьёте, остынет же! (сам я прихлёбываю, словно не замечая её слёз). Значит, всё не так и плохо?
- Вы так считаете? Наверное вам повезло, вам не изменяла жена.
- Повезло, вы правы! Не изменяла. Наверное. Истина, конечно, в тумане. Но даже если и было что-то у жены когда-либо и с кем-либо, я об этом не знаю. И не знаю, как реагировал бы, если бы узнал. Но почему-то уверен, что не стал бы сильно расстраиваться, у самого рыльце в пуху. Хотя и считаю, что женская измена как бы дороже мужской.
- Это почему дороже?
- Можете считать это удобной мужской позицией. Но если по-крупному рассуждать, женщина ведёт себя намного более ответственно, чем мужчина. Но это, конечно, «в среднем по больнице». Есть, естественно, гулёны, но они в меньшинстве. Если вы внимательно читали мою «Логику», то наверняка заметили, что женский пол я считаю основным.
- А мужской пол? Так, пришей-пристебай что ли?
- Если цитировать точно: «а мужской - вспомогательный, дополнительный, прилагательный, второстепенный».
- Действительно - удобная позиция: спрятаться за женской юбкой…
- Ваш муж, похоже, именно так и жил, спрятавшись за вашей юбкой. Хотя конечно бывает, что мужчина — глава семьи, такой «фатер», если вспомнить рассуждения Достоевского в его романе «Игрок». Начальник. Босс. Авторитет. Но в вашей семье вы были авторитетом. И при этом, извините, вы словно босиком бежали по своей тропинке любовной прямо на битое стекло прозы жизни и так больно напоролись. А ситуация-то почти обыденная! Что, не было примеров вокруг?
- Да были, конечно. Но верилось, что с ним у меня всё будет как надо.
- Как надо? Кому надо? Вам? А о нём вы подумали? Каково ему жить при богатой матроне, ходить по половичке, любить её, упивающуюся СВОЕЮ любовью, благодарить за подарки, и даже не мечтать о СВОИХ детях? Нет, уважаемая, это не любовь у вас с ним! Представьте, что он — ваш сын. И хочет иметь СВОЕГО сына. Вы бы его поняли тогда, по-настоящему ЛЮБЯ. А на своём месте вы и понимать-то его не желаете, только боль измены чувствуете, оскорблённое своё самолюбие! Эгоизм это, а не любовь никакая, эгоизм в чистом виде!
Повисла долгая пауза. Я решил держать эту паузу, словно наслаждаясь чаем. И слово взяла гостья.
- Если честно, я представляла вас иначе, таким чванливым зажравшимся сибаритом. Хотела разделать под орех. Но теперь вижу, что вы совсем не такой . И при этом очень скромно живёте. Мне интересно, вы работаете?
- Не поверите, слесарем на заводе.
- Да ладно! Прямо как Гоша, он же Гога, из фильма «Москва слезам не верит»?
- Ну, до Гоги мне далеко, совсем не пью! Да и Гога работал не на заводе, а в каком-то институте. Но меня тоже чёрт дёрнул убить почти десять лет после окончания ВУЗа на науку. Правда дальше МНС-а продвинуться не успел. Науку нашу прикрыли. Нужда заставила прыгать по кооперативам все 90-е годы.
- МНС — это что?
- Младший научный сотрудник. Даже преподавал немного. Смешно вспомнить.
- Почему смешно?
- Долго рассказывать. Когда-нибудь опубликую свои воспоминания. Пока они лежат «в столе».
- Вот теперь мне про вас понятно, не слесарь вы по сути.
- Можно и так сказать, не слесарь. Но на печатных трудах не проживёшь, надо где-то работать.
- А почему вы не на работе? Отгул?
- У нас график «два через два», смена с 8-00 до 20-00 будет завтра и послезавтра. А у вас тоже выходной?
- Нет, сейчас поеду крутить хвосты своим подопечным. Но могу и не поехать. Сколько у вас книг! Вы что, всё это прочитали?
- Нет, конечно не всё. Но могу выбрать для вас какую-нибудь из тех, которые рассматривают в числе других и вашу ситуацию, помогут взглянуть на неё более трезво и без трагических ноток. И надеюсь, что к автору вы не поедете на разборки (здесь я улыбаюсь, а она уже смеётся, это хорошо).
Перебрав несколько книжек, я подарил ей томик Николая Козлова «Как относиться к себе и людям». Она поднялась на выход, вздыхая примирительно. И тут я уже на пороге, потирая в раздумье висок, выдал ей напоследок фразу, запомнившуюся мне самому, как одну из самых удачных.
- Главное — не то, что происходит! А то — как мы относимся к происходящему! Только для сильного человека беда является лекарством, уроком. Для большинства же людей беда является ядом. Я не могу назвать вас сильным человеком, раз измена мужа вызвала у вас такой токсикоз. Но вы справитесь! Ибо и слабой вас назвать нельзя. Я очень хочу, чтобы вы справились. Всего вам доброго!
* * *
Прошло много лет с той поры. И мне случайно попадается фраза:
«Важно не то, что с вами происходит, а то, как вы на это реагируете». Автор — немецкий философ Иоганн Готлиб Фихте (1762 — 1814) . Возможно он почерпнул эту мысль у древнего стоика Эпиктета (50 — 138). А может и сам придумал. Мысли же сходятся иногда! Наверняка есть и другие известные фразы созвучные. Но это только лишний раз указывает на важность нашего отношения к тем бедам, что случаются с нами.
И что, поможет нам знание этой максимы? Разве сможем мы встретить очередную беду (или как теперь говорят — негатив) со стоическим спокойствием? Нет, конечно. Первая реакция спонтанна, похожа на рефлекс. Думы возникают позже, если вообще возникают. Спонтанная «точка зрения» меняется на более разумную, более спокойную, осмысленную. Или упрямо не меняется. Правил тут нет, мысль летит за чувством у всех по-разному. Ибо у каждого свой неповторимый опыт, свой характер. Чувствую, пора заканчивать, дабы зевота не напала на читателя, особенно незнакомого с изменой любимого человека.