НО С МИЛОЙ СОФИ…
Так поступал Исаак Левитан, прихватив
на этюды мольберт, да и милую женщину
тоже, уводя ее от мужа!
Сей роман стал сюжетом для рассказа А.П.Чехова , близкого друга
художника Исаака Левитана, - «Попрыгунья» (1892 г.),
что едва не привело
к дуэли между друзьями …
См.:
http://proza.ru/2024/02/12/862
Кто же она, муза и соратница Левитана?
Мы уже выяснили в названной выше главке заметок,
что это Софья Петровна , супруга полицейского врача
Дмитрия Кувшинникова, ставшего прототипом залихватского
враля-рассказчика на картине Василия Перова «Охотники
на привале».
А Софье Петровне шел 40-й год, когда в ее домашнем
салоне и личной жизни появился 26-летний молодой
красавец художник Исаак Ильич Левин (1860 -1900 гг.),
которого привел к ним в дом тоже молодой человек
Антон Павлович Чехов
(1860 – 1904 гг.).
Здесь завязка сюжетов –
как жизненного для
Исаака и Софьи, так и
литературного - для
«Попрыгуньи» Чехова (1).
Как и возможной дуэли
между друзьями в
обозримом
будущем…
Но обо всем по порядку.
***
Часть 1.
НА ВОЛЬНОЙ ВОЛГЕ,
где рай в шалаше!
Для начала уточним – какова же роль Софьи Петровны Кувшинниковой
(1847-1907 гг.) ,
замужней женщины из благополучной семьи, в этом
нашумевшем тогда по Москве ее романе с Левитаном
и последовавшем потом, после написания Чеховом его
« Попрыгуньи», скандале?
Летом 1887 г., под видом уроков живописи для Софии,
Левитан и его друг художник Алексей Степанов
(1858-1923 гг.)
выезжали на этюды вначале в Подмосковье, а затем втроем
отправились на теплоходе по Волге и, как знаем, остановились
в приглянувшимся им городке Плесе, ставшем для Левитана
его «болдинской осенью» …
Здесь прошли лучшие творческие годы художника и он обрел,
наконец-то , душевный покой и семейный уют, что создавала
ему любимая женщина Софья Петровна, освободившая Исаака
от бытовых проблем и позволившая всецело сосредоточиться
на творчестве.
Именно в Плесе, на берегах Волги, он провел свои самые
счастливые годы, написав за три незабываемых лета около
40 картин и став, по мнению искусствоведов, «именно тем
Левитаном, которого мы знаем». Среди созданных там
шедевров – «Вечер на Волге» (1888 г.), «Вечер. Золотой Плес»,
(1889 г.), «Пасмурный день. Закат на Волге» (1891 г.),
«После дождя. Плес», «Свежий ветер. Волга» (1895 г.),
а также из его «цветочного цикла» - «Ночные фиалки
и незабудки» (1891 г.).
О картине «Свежий ветер. Волга» сверстник Левитана
и его друг художник М. Нестеров говорил так:
« Быть может, ни одна картина, кроме репинских «Бурлаков»,
не дает такой яркой, точной характеристики Волги!».
Рядом с Левитаном, выходя с ним на этюды и охотничьи
прогулки, всячески оберегая мастера и создавая ему
комфортные и душевные условия для творчества, была
его Муза, прекрасная Амазонка и Афродита ( для Левитана) – Софья
Петровна Кувшинникова!
Ведь, помимо вспыхнувших чувств и совместных пейзажей,
их, как оказалось, объединяла и другая общая страсть -
охота! Левитан мог по три дня без еды бродить по лесам с ружьем
и собакой Вестой. Теперь их сопровождала София – решительная
и ловкая, стрелявшая не хуже него, при этом никогда не сетовала
на усталость и с великолепной фигурой, которой очень шел
охотничий костюм!
Их первая встреча, кстати, произошла не в доме
Кувшинниковых, а месяцем раньше, в Подмосковье, где Левитан
гостил у друга на даче. Там они решили взять в расположенном
неподалеку эскадроне лошадей – Левитан мечтал написать
пейзаж с лошадьми на росистом лугу. Но по пути в эскадрон
встретил всадницу, лихо гарцевавшую на коне! Ее красой и фигурой
Левитан, падкий на женскую красу, был сражен...
Познакомиться им тогда не удалось, но Левитан, вернувшись в
Москву, стал искать людей, что могли бы ввести его в салон
Кувшинниковых.Это смог сделать его друг Антон Чехов, за сестрой
которого Машей художник тогда ухаживал и даже собирался
предложить ей руку и сердце!
***
… Вставать на этюдах в Плесе Левитан предпочитал рано, и,
захватив мольберт, спешил на берег Волги, чтобы не пропустить
утренние часы восхода , когда над сонной еще рекою
поднимается пар!
Софья Петровна бежала следом с теплой одеждой и укрывала
его, чтобы не продрог, а сама возвращалась досматривать сны
в дом. Просыпаясь ближе к полудню, она присоединялась к Левитану
и ставила рядом с его большим холщовым зонтом, укрывавшим
от солнца, свой зонтик тоже,раскрывая личный этюдник.
Софья Петровна, как талантливый художник-самоучка, охотно
рисовала тоже пейзажи (известны ее картины
«Ручей в лесу»,
«Заросший пруд», «Пейзаж с церковью»), а ее полотно
« Плес. Интерьер Петропавловской церкви»
(1897 г.) купил
для своей галереи Павел Третьяков!
Творил рядом и близкий их друг художник А.С. Степанов.
Известно его полотно «Исаак Ильич Левитан и Софья Петровна
Кувшинникова на этюдах»
(1887 гг.). Есть и портреты любимой
в исполнении самого Левитана. Один из них –
« Портрет Софьи Петровны Кувшинниковой» (1888 г.).
Она задумчива и грустна – в белом пышном приталенном
платье: ей, искушенной жизнью женщине, было понятно,
что роман с молодым ветреным художником – явление
временное и не может длится вечно. Но сознательно шла
навстречу своей судьбе и влюбленному
в нее Левитану!
«Ты не представляешь, что происходит с Софьей
Петровной, -
сообщала в письме Чехову его сестра Мария. - Балованная
добрым и великодушным мужем, беззаботным и прочным
устройством жизни, где все подчиняется ей, она укрощает
сама себя, терпеливо сносит хандру, раздражение и
резкости Левитана, лишь бы вселить в его беспокойную
и тревожную душу ощущение лада и нежности. А людские
пересуды ее мало
интересуют».
Художник Степанов тоже написал портрет Кувшинниковой,
выявив ее самобытный характер, – черноволосая дама
с усталым взглядом, не из красавиц, но с притягательным
взором, в ярком платке и красном платье с броской накидкой
на плечи, - вот она, живая и неповторимая, шагнувшая
сквозь время и пространство к нам!
Это она в продолжении 8 лет помогала Левитану во всем –
в охоте, поисках натуры для пейзажей и настроения для них.
Это с нею, блуждая с ружьем по лесу, он выйдет на старый
тракт – свою будущую знаменитую «Владимирку»,
а София будет помогать ему
каждый день носить за несколько верст
тяжелый подрамник, чтобы имел возможность работать
на натуре.
А чуть позже, уже на озере в Удомле под Тверью, она
найдет и подскажет Левитану потрясающий вид, с которого
он писал полотно «Над вечным покоем».
Вечерами же в уютном домике, что снимали друзья в Плесе,
звучал рояль: Софья Петровна профессионально исполняла
классику - Левитан часами и завороженно мог слушать
Моцарта…
(Позже, на этюдах в Удомле, когда он работал над
«Вечным покоем», Софья Петровна играла ему на рояле
Героическую симфонию Бетховена, чтобы создать художнику нужный душевный
настрой. А в бесконечных съемных домиках
Левитана создавала ему не кочевой уют…).
В местном музее Плеса среди картин Левитана, написанных
здесь, хранится и этюд «Цветущие яблони» с посвящением
дочери врача и коллекционера Ивана Трояновского:
«Милой деточке Анютке – старый хрыч И.Левитан.1896 г.».
В то время «хрычу» было всего 36 лет…
Биограф Чехова Рейнфилд прямо пишет о том,что Кувшинникова
вряд ли продержалась бы с Левитаном так долго, если бы
не закрывала глаза на его параллельные романы.
В том же Плесе у него завязался роман с купеческой женой -
красавицей Анной Грошевой, которая, бросив свою семью из
староверцев, последовала за Левитаном и Кувшинниковой
в Москву – скандал!
Но Софья и этому нашла оправдание – просто они с Исааком,
как просвещенные люди искусства, помогли еще одному
интересному им человеку вырваться из
патриархального гнета!
Правда, в Москве Исаак быстро охладел к Анне и ее, дав денег,
устроил на одну из своих фабрик меценат Савва Морозов.
Но и София не сможет объяснить себе, почему вскоре после их
выезда на этюды под Тверь, в имение друзей у озера на севере
губернии - в Удомле, Левитан стал уходить на охоту без нее и
возвращаться без добычи…
14.02.2024 г.
(Продолжение следует)
Нам снимке: И.И. Левитан и его известные полотна (2).
Фото из интернета.
_________________
(1). По рассказу А.П.Чехова «Попрыгунья» в 1955 году
вышел одноименный художественный фильм режиссера
С. Самсонова. Главными действующими лицами стали:
* Доктор Осип Дымов – Сергей Бондарчук;
* Ольга Дымова - Людмила Целиковская;
* Художник Рябовский – Владимир Дружников.
(2). Картины Левитана, показанные на фото, - кажутся родными
и близкими, потому как постоянно сопутствуют мне в жизни,
начиная с отцовского крова, где были представлены в копиях
отцом – самодеятельным художником.
А некоторые из них – картина
«Вечерний звон», талантливо скопированная отцом маслом на
фанерном листе в 1977 году, путешествовала со мною по квартирам
в городках Старица и Нелидово Тверской области, куда заносила
журналистская судьба, пока не обосновалась с 1984 г. и по сей день в моей нынешней
квартире, полученной
в Твери.
При этом вечерний малиновый
перезвон с той картины
Левитана довелось-таки услышать лично пару лет
назад - не где-то, а на
сказочном острове Кижи,
что в Онежском озере!
Это как раз там, где сказка становится былью, лебедушкой
выводя на 37 метров ввысь
дивный 22-главый деревянный
храм, рубленый мастерами древней Руси "на глазок" и
без единого гвоздя! Но простоявший уже три
столетия кряду...
Недаром мастер, рубивший с плотниками тот лебединый
храм, сказал , по преданию,
завершив работу:
"Нет и не будет на Руси краше храма!"- и бросил в озеро свой
былинный топор!
А для нас , туристов с белоснежного прогулочного теплохода "Ленин", что
собрались у этого храма ,
был подготовлен сюрприз -
живой колокольный
перезвон!
Звонарь в монашьем облике,
неторопливо взойдя на колокольню соседней древней часовни, как бы неуверенно и
робко тронул один басовитый колокол, потом, случайно, задел второй, - и вот
увереннее и звонче вплел
в аккорд их перезвона волнующие и тонкие голоса малых и звонких колоколов!
Как бы включая их говорок
на полную мощность, с перезвоном и переливами,
с голосами и подголосьем,
возвышая и празднично наполняя душу величием и светом!
И тек медом сей звон зримо над сказочным островком -
впору макать в него
ржаным хлебом!
Таял в озерной дали,времени
и пространстве...Не тут ли,
у этой древней часовенки
и сказочного храма, что на острове Буяне, и начинается пушкинское Лукоморье?
Эскиз с левитановской «Золотой осени»,что пытался когда-то скопировать масляными
красками на обшивке комнатной двери и я лично, подражая
отцу, хранится сегодня вместе
с той разрисованной дверью на моей даче под Тверью.
Как и памятное
дореволюционное кресло
там же - из барского
имения Вульфов в Бернове,
по соседству от нас, где
гостевал Пушкин...
Как оно к нам попало?
История умалчивает, но отец
на моей памяти предлагал его пушкинскому музею
в Бернове.
Приезжал музейный специалист, подтвердил барскую биографию
кресла, но от него отказался, поскольку кресло нуждалось
в серьезной реставрации, на
что музей не был готов...
Тогда мы с отцом, как могли,
реставрировали реликвию
сами!
Обтянули кресло
красным бархатом, заменив конский волос обивки
на поролон, укрепив ножки
и приклеив утерянные детали –
кружевную отделку спинки, вырезанную отцом из липы,
и львиную лапку на правую
ножку, выструганную мною
из деревяшки. Детали
обновленного кресла, как
и все деревянные его части, аккуратно покрасили и
покрыли темным
лаком.
Барского клада в нем, правда, не оказалось, но оно и так
радует нас многие годы. Не только интересной судьбою и
возможной близостью к самому Пушкину, но и памятью об
юности и отце…
Спасибо вам за экскурс
в прошлое, памятные левитановские
полотна!