«Глубже и глубже также значит выше и выше; глубина и высота растут одновременно, точно как растет дерево. Ты видишь только, что оно движется вверх, но не видишь, что корни движутся вниз. Но сначала корни должны опуститься вниз, и лишь тогда дерево может расти вверх. Если дерево хочет дотянуться до неба, ему придется пустить корни к самому дну, в самые глубины. Дерево растет одновременно в обоих направлениях. Точно таким же образом сознание растет в верх и вниз, пуская корни в глубь твоего существа».
- ОШО -
Осознанность.
Одна из самых важных вещей, которые нужно понять о человеке, состоит в том, что человек спит.
Он не просыпается, даже когда думает, что проснулся.
Он спит всё 24 часа в сутки.
Он спит благодаря верованиям ума.
Его пробуждение очень хрупко; его пробуждение так крошечно, что его вообще не стоит принимать во внимание.
Его бодрствование — только красивое, но совершенно пустое название.
Ты спишь ночью, ты спишь днем — с рождения до смерти ты продолжаешь переходить от одного образца сна к другому, но никогда на самом деле не просыпаешься.
Не дурачь себя тем, что просыпаешься, просто открыв глаза.
Пока не открылись внутренние глаза — пока ты не стал полным света, пока не научился видеть самого себя, видеть, кто ты такой, — не думай, что бодрствуешь.
Это величайшая из иллюзий, в которых живет человек.
И если ты предполагаешь, что уже проснулся, не может быть и речи о том, чтобы приложить усилия и действительно проснуться.
Вот первое, что должно глубоко просочиться в ваши сердца, — вы спите, крепко спите.
День за днем вы спите и видите сны.
Иногда сны снятся с открытыми глазами, иногда — с закрытыми, но вам снятся сны — ты есть сон.
Ты еще не реальность.
Конечно, во сне, что бы ты ни делал, это бессмысленно.
Что бы ты ни думал, это бесполезно, что бы ты ни проецировал, это остается частью твоего сна и никогда не позволяет тебе увидеть то, что есть.
Поэтому все будды настаивали только на одном: проснись!
Сознательно, многие века, все их учение может содержаться в одной единственное фразе: будь пробужденным.
И они изобретали методы, стратегии; они создавали контексты, пространства и энергетические поля, в которых можно было бы шоковой терапией привести нас в осознанность.
Да, если только ты не подвергнешься шоку, не будешь потрясен до самого основания, ты не проснешься.
Сон продолжался так долго, что достиг самых корней твоего существа; ты им пропитан. Каждая клетка твоего тела и каждый фибр твоего ума наполнились сном.
Это не маленькое явление.
Поэтому нужно огромное усилие, чтобы быть бдительным, чтобы быть внимательным, чтобы быть наблюдательным, чтобы стать свидетелем.
Если бы все будды мира согласились в чем-то одном, это было бы следующее: человек, какой он есть, — спит, а человек, каким он должен быть, — должен быть пробужденным.
Но если ты будешь продолжать верить, что уже пробужден, то не приложишь никаких усилий.
Тогда нет и речи о том, чтобы приложить какие-то усилия, — зачем беспокоиться.
Тишина — это место, в котором каждый пробуждается в то время как хаос ума погружает в сон.
И если ум твой все еще задаёт вопросы — значит ты спишь.
Сидя безмолвно, в тишине, когда ум исчезает, ты можешь услышать щебетание птиц, и никакой работы ума полная тишина, это пение птиц, щебетание и никакой работы ума, внутреннее безмолвие, тогда пробуждение приходит к тебе.
Оно не приходит извне, оно вырастает изнутри.
В противном случае помни — ты спишь.
Радуйся жизни, медитации, красотам мира, экстазу существования — радуйся всему!
Преврати обыденное в священное.
Преврати этот берег в дальний берег, преврати эту землю в рай.
Но тогда косвенным образом начинает случаться некое отречение.
Но оно случается, ты это не делаешь.
Это не действие, это происшествие.
Ты начинаешь отрекаться от собственной глупости; ты начинаешь отрекаться от мусора.
Ты. начинаешь отрекаться от бессмысленных отношений.
Ты начинаешь отрекаться от работ, которые не удовлетворяют твое существо.
Ты начинаешь отрекаться от мест, в которых рост невозможен.
Это называется пониманием, осознанностью.
Мы постоянно живем абсолютно невнимательно к тому, что происходит вокруг нас.
Да, мы стали очень эффективными в том, чтобы что-то делать.
Что бы мы ни делали, мы стали в этом настолько эффективными, что для этого нам больше не требуется никакой осознанности.
Это стало механическим, автоматическим.
Мы функционируем, как роботы.
Мы еще не люди; мы машины.
Человек пребывает в очень низменном состоянии.
Ты жив лишь пропорционально тому, насколько ты осознан.
Осознанность — это разница между жизнью и смертью.
Ты не жив лишь потому, что дышишь, ты не жив лишь потому, что у тебя бьется сердце.
Физиологически в тебе можно поддерживать жизнь в больнице, без всякого сознания.
Твое сердце будет продолжать биться, и ты сможешь дышать.
Тебя можно поддерживать механически в таком состоянии, что ты останешься живым много лет — в том смысле, что будет продолжаться твое дыхание, сердце будет продолжать биться, и кровь будет продолжать циркулировать.
В развитых странах мира сейчас есть много людей, ведущих овощное существование в больницах, потому что развитие технологии сделало возможным откладывать смерть на неопределенный срок — многие годы в тебе можно поддерживать жизнь.
Если это жизнь, тогда в тебе можно поддерживать жизнь.
Но это совершенно не жизнь.
Просто овощное существование; это не жизнь.
У будд определение другое.
Их определение состоит в сознании.
Они не говорят, что ты жив, потому что можешь дышать, они не говорят, что ты жив, потому что у тебя циркулирует кровь; они говорят, что ты жив, лишь если ты пробужден.
Таким образом, кроме пробужденных, никто по-настоящему не жив.
Вы трупы — ходящие, говорящие, что-то делающие, вы роботы.
Пробуждение разума — это путь к жизни.
Жизнь составляет цель, осознанность — методологию сердца разума.
Вы действуете во сне; именно поэтому вы продолжаете спотыкаться, продолжаете делать вещи, которых не хотите делать.
Вы продолжаете делать вещи, которых решили не делать.
Вы продолжаете делать вещи, о которых знаете, что они неправильны, и не делаете вещей, о которых знаете, что они правильны.
Происходит именно так.
Наблюдайте свою жизнь — все что вы продолжаете делать, так несуразно и создает такую сумятицу.
У вас нет никакой ясности, у вас нет никакой восприимчивости.
Вы не бдительны.
Вы не можете видеть, не можете слышать — конечно, у вас есть уши, которые слышат, но нет никого внутри, кто понимал бы услышанное.
Конечно, у вас есть глаза, которые видят, но никто не присутствует внутри.
И вот ваши глаза продолжают видеть, а уши — слышать, но вы ничего не понимаете.
На каждом шагу вы спотыкаетесь, на каждом шагу делаете какую-то глупость.
И все же продолжаете считать себя осознанными.
Поэтому первое, что должно просочиться в тебя, — это что ты спишь, крепко спишь.
Верования ума создают сон разума.
Мы можем говорить о сознательном уме, — очень хрупкая вещь, очень небольшая часть твоего существа.
Под ним находится подсознательный ум, — ты смутно ощущаешь, что он тебе что-то шепчет, но не можешь понять, что именно.
Он всегда стоит позади сознательного и дергает его за верёвочки.
Третий слой — бессознательный ум, с которым ты сталкиваешься лишь в снах или под воздействием наркотиков.
За ним — коллективный бессознательный ум.
С ним ты сталкиваешься, лишь глубоко исследуя бессознательный ум; тогда ты находишь коллективное бессознательное.
А если ты пойдешь еще дальше и глубже, то придешь к космическому бессознательному. Космическое бессознательное — это сама природа.
Коллективное бессознательное — это все человечество, которое жило до сих пор; это часть тебя.
Бессознательное — это твое индивидуальное бессознательное, которое подавило в тебе общество и которому не было позволено выразиться; поэтому оно входит через черный ход, в снах.
А сознательный, разум сердца.
Он безмерно мал; но даже если он лишь едва мерцает, все равно он важен, потому что содержит семя; семена всегда очень малы.
В нем содержится огромный потенциал.
Он открывает совершенно другое измерение.
Над нашим так называемым сознательным умом находится настоящий сознательный разум; он достигается только в медитации.
Когда к вашему обычному сознательному уму добавляется медитация, когда обычный сознательный ум сочетается с медитацией, он становится настоящим сознательным разумом сердца.
За настоящим сознательным умом — сверх сознательный разум.
В медитации ты получаешь лишь его проблески.
Медитация — это блуждание в темноте.
Да, открываются некоторые окна, но ты снова и снова падаешь обратно.
Сверх сознательный разум означает самадхи — ты достиг кристально чистой восприимчивости, ты достиг интегрированной осознанности.
Теперь ты не можешь упасть ниже нее; она твоя.
Она остается с тобой даже во сне.
За пределами сверх сознательного — коллективное сверх сознательное ; коллективное сверх сознательное — это то, что во всех религиях известно как «Творец».
А за пределами коллективного сверх сознательного — космическое сверх сознательное, выходящее за пределы даже богов.
Это девять состояний твоего существа.
А ты живешь лишь в небольшом уголочке своего существа — в крошечном сознательном уме.
Ты подобен человеку, у которого есть дворец и который совершенно забыл о дворце и начал жить у его дверей — думая, что больше ничего нет.
Осознанность вечна, она не знает смерти.
Умирает лишь неосознанность.
Поэтому, если ты останешься бессознательным, спящим, тебе придется снова умереть.
Если ты хочешь избавиться от всего несчастья снова и снова рождаться и умирать, если хочешь избавиться от колеса жизни и смерти, тебе придется стать абсолютно бдительным.
Тебе придется подниматься в сознании выше и выше.
Эти вещи — не для восприятия на интеллектуальной почве; эти вещи должны стать опытом, эти вещи должны стать экзистенциальными.
Но эти интеллектуальные путеводители могут создать в тебе желание, жажду; могут дать тебе осознать потенциал, осознать свои возможности; могут дать тебе осознать, что ты не то, чем кажешься, — ты гораздо большее.
Простые и красивые слова.
Истина всегда проста и всегда красива.
Просто увидьте простоту этих двух утверждений, но сколько в них содержится!
Миры внутри слов, бесконечные миры.
Осознанность вечна, она не знает смерти.
Умирает лишь неосознанность.
Поэтому, если ты останешься бессознательным, спящим, тебе придется снова умереть.
Если ты хочешь избавиться от всего несчастья снова и снова рождаться и умирать, если хочешь избавиться от колеса жизни и смерти, тебе придется стать абсолютно бдительным.
Тебе придется подниматься в сознании выше и выше.
Эти вещи — не для восприятия на интеллектуальной почве; эти вещи должны стать опытом, эти вещи должны стать экзистенциальными.
Философское убеждение не приносит ничего.
Настоящий урожай приходит, лишь когда ты совершаешь великое усилие, чтобы проснуться разумом.
Но эти интеллектуальные путеводители могут создать в тебе желание, жажду; могут дать тебе осознать потенциал, осознать свои возможности.
Единственное, чему нужно научиться, — это наблюдение.
Наблюдай!
Наблюдай каждое действие, которое совершаешь.
Наблюдай каждую мысль, проходящую в уме.
Наблюдай каждое желание, охватывающее тебя.
Наблюдай даже незначительные жесты — как ты ходишь, говоришь, ешь, принимаешь ванну.
Продолжай наблюдать, во всем, везде.
Пусть все становится возможностью наблюдать.
Не ешь механически, не продолжай просто набивать себя пищей — будь очень наблюдательным.
Жуй тщательно и наблюдательно, и ты удивишься тому, сколько упускал до сих пор, потому что каждый кусок будет приносить огромное удовлетворение.
Если ты ешь наблюдательно, еда станет вкуснее.
Даже обычная еда станет самой вкусной, если ты наблюдателен; а если ты не наблюдателен, ты можешь есть самую вкусную еду, но в ней не будет вкуса, потому что нет никого, кто мог бы наблюдать.
Ты просто продолжаешь набивать себя пищей.
Ешь медленно, наблюдательно; каждый кусок нужно прожевать, почувствовать.
Вдыхай запах, ощущай прикосновение, чувствуй порыв ветра и солнечные лучи.
Смотри на луну, и стань просто безмолвным водоемом наблюдательности, и луна будет отражаться в тебе в безмерной красоте.
Двигайся по жизни, оставаясь полностью наблюдательным.
Снова и снова ты забудешь.
Не становись из-за этого несчастным; это естественно.
Миллионы жизней ты никогда не пытался наблюдать, и это так просто и естественно, что ты продолжаешь забывать снова и снова.
Но в то же мгновение, как вспоминаешь, наблюдай снова.
По мере того как ты наблюдаешь, болтовни становится меньше и меньше, потому что энергия, становившаяся болтовней, начинает становиться наблюдением — та же самая энергия!
Теперь больше и больше энергии жизни будет преобразовано в наблюдение, и ум не будет получать питания.
Мысли будут становиться тоньше и тоньше, они начнут терять в весе.
Мало-помалу они начнут отмирать.
А когда мысли умирают, возникает ясность.
Теперь твой ум превращается в зеркало разума.
И когда человек ясен, он блажен.
Именно замешательство становится коренной причиной несчастья; именно ясность становится основой блаженства.
Как он счастлив!
Ибо он видит, что пробужденность есть жизнь.
И теперь он знает, что смерти нет, потому что пробужденность никогда не может быть разрушена.
Когда приходит смерть, будешь наблюдать и ее.
Ты умрешь, наблюдая, — наблюдение не умрет.
Твое тело исчезнет, прах вернется во прах, но наблюдение останется; оно станет частью космического целого.
Оно станет космическим сознанием!
Пока ты не приложишь тотального усилия, чтобы проснуться, этого не случится.
Частичные усилия бесполезны.
Ты не можешь быть наполовину здесь, наполовину там; не можешь быть чуть теплым.
Это не поможет.
Чуть теплая вода не испарится; чуть теплые попытки быть бдительным обречены на поражение.
Трансформация происходит, лишь если ты вкладываешь в нее тотально всю свою энергию.
Когда ты кипишь при ста градусах нагрева, ты испаряешься, и происходит алхимическая перемена.
Сознание движется внутрь, бессознательность — наружу.
Бессознательность удерживает вас в полной тьме; ваши глаза остаются постоянно сфокусированными на других.
Это создает своего рода экстравертность и удерживает вас снаружи.
Сознание создает внутреннее пространство.
Оно делает вас интровертами; оно вводит вас вовнутрь, глубже и глубже.
Страдание это состояние бессознательности.
Мы несчастны, потому что не осознаем, что делаем, что думаем, что чувствуем, — в каждое мгновение мы постоянно сами себе противоречим.
Действие движется в одном направлении, мышление — в другом, чувства — в третьем.
Мы постоянно разваливаемся на части, становимся более и более раздробленными.
Именно это и есть страдание — мы теряем целостность, теряем единство.
Мы становимся просто периферией, абсолютно лишённой центра.
И естественно, жизнь, которая не гармонична, будет несчастной, трагической; будет бременем, которое нужно кое-как тащить в страдании.
Самое большее — мы можем сделать это страдание менее болезненным.
В нашем распоряжении тысяча и одна разновидность обезболивающих средств.
Это не только алкоголь и наркотики — так называемые религии тоже действуют, как опиум.
И естественно, все религии против наркотиков, потому что они сами работают на том же рынке; они конкурируют.
Если люди принимают опиум, они могут не быть религиозными; у них может не быть потребности в том, чтобы быть религиозными.
Они нашли свой опиум, зачем беспокоиться о религии.
Опиум дешевле, с ним меньше возни.
Если люди принимают марихуану, ЛСД и другие более изощрённые наркотики, естественно, они не будут религиозными, потому что религия — это очень примитивный наркотик.
Поэтому все религии против наркотиков.
Причина не в том, что они действительно против наркотиков.
Причина в том, что наркотики создают конкуренцию, и конечно, если людям не позволить принимать наркотики, они обречены на то, чтобы попасться в ловушки священников, потому что им больше ничего не остается.
Это способ каждой из религий создать монополию, чтобы на рынке оставался только ее собственный опиум, а все остальные были запрещены.
Люди живут в страдании!
Из него есть лишь два выхода: либо стать медитирующими в безусловную любовь— бдительными, осознанными, сознательными, это тяжелее дело.
Для этого нужен хребет силы радости.
Более дешевый путь — найти что-то, что сделает тебя более бессознательным, чем ты уже есть, чтобы ты смог перестать чувствовать страдание.
Найти что-то, что делает тебя совершенно нечувствительным, что-то опьяняющее, болеутоляющее, что сделает тебя бессознательным, чтобы ты мог бежать в бессознательность и совершенно забыть о своей тревоге, тоске, бессмысленности.
Второй путь — не истинный.
Второй путь лишь делает страдание немного более комфортным, немного более выносимым, немного более удобным.
Но это не помогает — это не трансформирует тебя.
Единственная возможная трансформация случается в медитации, потому что медитация — единственный метод, делающий вас осознанным.
Медитация сердца разума безусловной любви — единственная истинная религия.
Все остальное — фальшивка.
Есть разные сорта опиума: христианство, индуизм, ислам, джайнизм, буддизм, — но все это лишь разные сорта.
Вместилища различаются, но содержимое остается прежним: все они помогают вам так или иначе подстроиться под свое страдание.
Не стоит подстраиваться под страдание; есть возможность быть совершенно свободным от страдания.
Но тогда путь будет тяжким; тогда путь будет вызовом.
Тебе придется осознать свое тело и то, что ты с ним делаешь.
Первый шаг в осознанности — стать очень внимательным к своему телу.
Мало-помалу человек становится бдительным в каждом жесте, в каждом движении.
По мере того как ты становишься более осознанным, начинает происходить чудо: многие вещи, которые ты делал раньше, просто исчезают.
Твое тело становится более расслабленным, более сонастроенным, глубокий мир воцаряется в твоем теле, тонкая музыка пульсирует в твоем теле.
Начни осознавать мысли — то же самое нужно сделать с мыслями.
Они тоньше тела и, конечно, гораздо опаснее.
И когда ты осознаешь мысли, тебя уди вит, что происходит у тебя внутри.
Когда твое тело и ум в покое, ты увидишь, что и они со настроены друг с другом, между ними есть мост.
Теперь они не бегут в разные стороны, не едут на разных лошадях.
Впервые есть гармония, и эта гармония оказывает огромную помощь в том, чтобы работать над третьим шагом — то есть осознавать чувства, эмоции, настроения.
Это самый тонкий слой и самый трудный, но если ты можешь осознавать мысли, это всего лишь один шаг дальше.
Нужна лишь немного более интенсивная осознанность, и ты начнёшь отражать свои настроения, эмоции, чувства.
Как только ты осознаешь все эти три слоя, они соединяются в одно явление.
И когда эти три слоя становятся одним, начинают действовать в полной гармонии, вибрировать вместе, ты можешь почувствовать музыку всех трех: они становятся оркестром — и тогда случается четвертое.
Этого ты не можешь сделать — это случается само собой, это дар целого.
Это награда для тех, кто сделал эти три шага.
Четвертое это предельная осознанность, которая делает человека пробужденным.
Человек осознает собственную осознанность — это четвертое.
Это делает человека буддой, пробужденным.
И только в таком пробуждении человек узнает, что такое блаженство.
Блаженство — это цель, осознанность — путь к нему.
Даже прямо сейчас глубоко внутри вы видите сны.
Продолжается тысяча и одна мысль, и вы не осознаете, что происходит, не осознаете, что делаете, не осознаете, хто вы.
Вы движетесь так, как движутся люди во сне.
Осознанность означает, что все, что бы ни происходило в это мгновение, происходит с полным сознанием; ты в этом присутствуешь.
Если ты присутствуешь, когда приходит гнев, гнев не может случиться.
Он может случиться, лишь если ты крепко спишь.
Если ты присутствуешь, в твоем существе немедленно начинается трансформация, потому что, когда ты присутствуешь, осознанный, многие вещи просто невозможны.
Все, что называется грехом, просто невозможно, если ты осознаешь.
Поэтому, фактически, есть лишь один грех — и это неосознанность.
Если ты бдителен, многие вещи будут просто отброшены; тебе не понадобится их отбрасывать.
В осознанности определенные вещи невозможны.
Когда ты осознаешь, падение невозможно — даже в любовь.
Это невозможно; это просто невозможно.
В осознанности это невозможно; ты поднимаешься в любви.
И подниматься в любви — совершенно другое явление, нежели чем падать в любовь.
Упасть в любовь — это состояние сновидения.
Именно поэтому это можно увидеть в глазах людей, которые влюблены: они спят крепче, чем другие, они более опьянены, погружены в сновидения.
Это можно увидеть у них в глазах, потому что в их глазах есть что-то сонное.
Люди, которые поднимаются в любви, совершенно другие.
Можно увидеть, что они больше не видят снов, они смотрят реальности в лицо и благодаря этому растут.
Падая в любовь, ты остаешься ребенком; поднимаясь в любви, ты становишься зрелым.
И мало-помалу любовь становится не отношениями, она становится состоянием существа.
Не то что ты любишь это и не любишь то, нет — ты просто любишь.
Кто бы к тебе ни подошёл, ты с ними делишься.
Что бы ни происходило, ты даешь этому свою любовь.
Ты касаешься камня, и касаешься его так, словно касаешься тела возлюбленной.
Ты смотришь на дерево, и смотришь так, словно смотришь в лицо возлюбленному.
Это становится состоянием существа.
Ты не «влюблен» — теперь ты есть любовь.
Это восхождение, не падение.
Любовь красива, когда ты в ней поднимаешься; любовь становится грязной и уродливой, когда ты в нее падаешь.
И рано или поздно ты найдешь, что она оказывается ядовитой, она становится оковами.
Ты в нее пойман, твоя свобода раздавлена.
Твои крылья отрезаны; теперь ты больше не свободен.
Влюбившись, ты становишься собственностью: ты владеешь кем-то и позволяешь кому-то владеть собой.
Ты становишься вещью и пытаешься преобразовать в вещь человека, в которого влюбился.
Посмотрите на мужа и жену: оба они становятся, как вещи; они больше не люди.
Оба они пытаются владеть друг другом.
Владеть можно только вещами, никогда не людьми.
Чувство собственности.
Каждый пытается владеть своей возлюбленной, своим возлюбленным.
Но это больше не любовь.
Фактически, если ты владеешь человеком, ты ненавидишь, разрушаешь, убиваешь; ты убийца.
Любовь должна давать свободу; любовь есть свобода.
Любовь будет делать возлюбленного более и более свободным, любовь даст ему крылья. Любовь откроет безграничные небеса.
Она не может стать тюрьмой, заключением.
Но такой любви вы не знаете, потому что она случается только в осознанности; это качество любви безусловной приходит, лишь когда есть осознанность.
Вы знаете, что любовь — это грех, потому что она приходит из сна ума.
И то же самое во всем остальном.
Если ты пытаешься сделать что-нибудь хорошее, это причиняет вред.
Ваши церкви, ваши храмы, ваши мечети — все они совершили в отношении вас грехи, потому что они стали собственниками, все они стали руководителями.
Каждая церковь против религии, потому что религия — это свобода!
Попытайтесь понять, что такое в точности сон, потому что, если вы сможете почувствовать, что это такое, вы уже начали приходить в осознанность — вы уже на пути к тому, чтобы из него выйти.
Ум всегда либо в прошлом, либо в будущем.
Он не может быть в настоящем; абсолютно невозможно, чтобы ум был в настоящем.
Когда ты в настоящем, ума больше нет — потому что ум означает мышление.
Как ты можешь думать в настоящем.
Ты можешь думать о прошлом; оно уже стало частью памяти, ум может над ним работать.
Ты можешь думать о будущем; его еще нет, но ум может о нем мечтать.
Ум может делать две вещи. Он движется либо в прошлое, — в нем достаточно места, чтобы двигаться; пространство прошлого безгранично; ты можешь продолжать без конца, — либо в будущее; снова безграничное пространство, бесконечное пространство, в котором ты можешь воображать, фантазировать и видеть сны.
Но как может ум действовать в настоящем.
В настоящем нет никакого места, в котором ум мог бы двигаться.
Настоящее — это разделительная линия, вот и все.
В нем нет никакого пространства.
Оно разделяет прошлое и будущее — просто разделительная линия.
Ты можешь быть в настоящем, но не можешь думать; для того чтобы думать, нужно место.
Для мыслей требуется место, они как вещи.
Помни это: мысли — это тонкие вещи, они материальны.
Мысли не духовны, потому что измерение духовного начинается, лишь когда мыслей нет.
Мысли — материальные вещи, очень тонкие, и каждой материальной вещи требуется пространство.
Ты не можешь думать в настоящем.
В то мгновение, когда ты начинаешь думать, ты уже в прошлом.
Ты видишь восходящее солнце; ты видишь его и говоришь:
Сидя рядом с любимым, держа любимого за руку, ты просто существуешь.
Ты не думаешь о временах, что прошли и кончились; ты не думаешь о наступающем будущем — ты здесь, сейчас.
И так красиво быть здесь и сейчас, и так интенсивно, что в эту интенсивность не может проникнуть никакая мысль.
Узки ворота; узки ворота настоящего.
Даже двое не могут войти в них одновременно, только одно.
В настоящем мышление невозможно, сновидение невозможно, потому что сновидение — это не что иное, как мышление в картинах.
То и другое — вещи, то и другое — материально.
Когда ты в настоящем, без мышления, ты впервые становишься духовным.
Открывается новое измерение — измерение осознанности.
Поскольку вы не знаете этого измерения,
Осознанность означает: быть в мгновении так тотально, чтобы не было никакого движения в прошлое, никакого движения в будущее — все движение останавливается.
Это не значит, что ты застываешь.
Начинается новое движение, движение в глубину.
Когда мышление ума останавливается, начинается новое движение в разум.
Теперь ты падаешь в глубину, в подобное бездне явление.
Люди, которые медитируют сердцем глубоко, рано или поздно приходят к этой точке; тогда они пугаются, потому что чувствуют себя так, словно перед ними раскрылась пропасть — бездонная пропасть, и у тебя кружится голова, тебе страшно.
Тебе хочется цепляться за старое движение, потому что оно знакомо; это похоже на смерть.
Именно в этом смысл креста Иисуса: это смерть.
Перейти от горизонтального к вертикальному — это смерть; это настоящая смерть.
Но это смерть лишь с одной стороны; с другой стороны — это воскресение.
Ты умираешь, чтобы родиться; ты умираешь в одном измерении, чтобы родиться в другом.
Горизонтально — ты Иисус.
Вертикально — ты становишься Христом, Христовым Сознанием Сердца Разума.
Если ты движешься от одной мысли к другой, ты остаешься в мире времени ума.
Если ты движешься в мгновение — не в мысль — ты движешься в вечность Божественной Любви.
Ты не статичен; ничто не статично в этом мире, ничто не может быть статичным — но возникают новые движения, движения без мотивации.
По горизонтальной линии ты движешься благодаря мотивации.
Ты хочешь чего-то достичь — денег, престижа, власти или Бога, но ты должен чего-то достичь.
Есть мотивация.
Мотивированное движение означает сон.
Немотивированное движение означает осознанность — ты движешься ради сущей радости двигаться, ты движешься, потому что движение есть жизнь, ты движешься, потому что жизнь — это энергия, а энергия — это движение.
Ты движешься, потому что энергия — это наслаждение, не ради чего-то другого. В этом нет никакой цели, ты не гонишься ни за каким достижением.
Фактически, ты вообще никуда не идешь, вообще не идешь — ты просто наслаждаешься энергией.
Нет цели вне самого движения; движение обладает собственной внутренней ценностью, не внешней ценностью.
Весь мир движется, существование движется в вечности.
Ум движется во времени.
Существование движется в глубину и в высоту, а ум движется вперед и назад.
Ум движется горизонтально — это сон.
Если ты можешь двигаться вертикально — это осознанность разума.
Будь в мгновении.
Привнеси в это мгновение всю свою тотальную осознанность.
Не позволяй прошлому вмешиваться, не позволяй входить будущему.
Прошлого больше нет, оно умерло.
У существования свои планы, и оно мудрее тебя — целое всегда мудрее части.
У существования свои планы, и оно мудрее тебя — целое всегда мудрее части.
Почему ты притворяешься целым.
У целого есть собственное предназначение, собственное осуществление; почему ты этим озабочен.
И что бы ты ни делал, это будет грехом, потому что ты будешь упускать мгновение — это мгновение.
И если это станет привычкой — это становится привычкой;
Если ты начинаешь упускать, это становится привычной формой — тогда, когда придет будущее, ты снова его упустишь, потому что, когда будущее придет, оно будет не будущим, оно будет настоящим.
Вчера ты думал о сегодня, потому что тогда оно было завтра; теперь это сегодня, и ты думаешь о завтра, а когда придет завтра, оно будет сегодня, — потому что все, что существует, существует здесь и сейчас и не может существовать никак иначе.
Если ты действуешь по застывшему образцу, и он таков, что твой ум всегда смотрит в завтра, когда же ты будешь жить.
Завтра никогда не приходит.
Тогда ты будешь продолжать упускать — и это грех.
В этом смысл еврейского слова «грех».
В то мгновение, когда входит будущее, входит время.
Ты согрешил против существования, ты упустил.
И это стало застывшим образцом: как робот, ты продолжаешь упускать.
Время — это мир, вечность — это Творец; горизонтальное — это мир, вертикальное — это Творец.
Оба они встречаются в одной точке — там, где распят Иисус.
Они встречаются, — горизонтальное и вертикальное, — в одной точке, и эта точка здесь и сейчас.
И здесь и сейчас ты можешь совершить два путешествия: одно путешествие — в мир, в будущее; другое путешествие — в Творца, в глубину.
Стань более и более осознанным, стань более и более бдительным и чувствительным к настоящему.
Не чувствуйте себя виноватыми.
Поймите грех, но не чувствуйте себя виноватыми, — и это очень, очень тонко.
Если ты чувствуешь себя виноватым, ты упустил всю суть.
Теперь старый образец начинается в новой форме.
Теперь ты чувствуешь себя виноватым, потому что упустил настоящее.
Теперь ты думаешь о прошлом, потому что то настоящее — больше не настоящее; оно стало прошлым, и ты чувствуешь себя виноватым из-за него.
Ты по-прежнему упускаешь.
Таким образом, помни одно: когда бы ты ни осознал, что ушел в прошлое или в будущее, не создавай из этого проблемы.
Просто приди в настоящее, не создавая никакой проблемы.
Все в порядке!
Просто верни осознанность.
Ты упустишь миллионы раз; этого не случится прямо сейчас, немедленно.
Это может случиться, но из-за тебя не случается.
Эта модель поведения так укоренилась, что ты не можешь прямо сейчас ее изменить.
Но не беспокойся, существование не торопится.
Вечность может ждать вечно.
Не делай из этого напряжения.
Каждый раз, когда ты чувствуешь, что упустил, вернись обратно, вот и все.
Не чувствуй себя виноватым; это трюк ума, теперь он снова играет в игру.
Не раскаивайся: «Я снова забыл».
Когда ты это понимаешь, тотчас же вернись к тому, что ты делаешь.
Принимая ванну, вернись; принимая пищу, вернись; совершая прогулку, вернись в это.
В то мгновение, когда ты чувствуешь, что ты не здесь и сейчас, вернись — просто, невинно.
Не создавай чувства вины.
Если ты испытываешь чувство вины, ты упустил суть.
Есть грех, но нет никакой вины — но это для вас трудно.
Если ты чувствуешь, что что-то неправильно, тотчас же ты чувствуешь себя виноватым.
Ум очень, очень коварен.
Если ты начинаешь чувствовать себя виноватым, игра началась снова — на новой почве, но игра остается старой.
Единственное, что ты можешь сделать, — это не создавать чувства вины.
Просто вернись.
У вечности нет проблем — все проблемы существуют на горизонтальном плане; эта проблема тоже существует на горизонтальном плане.
Вертикальный план не знает никаких проблем.
Это сущая радость, без всякой тревоги, без всякой тоски, без всякого беспокойства, без всякой вины, без ничего подобного.
Будь простым и вернись.
Много раз ты упустишь, это нужно принять как должное.
Не беспокойся об этом; так и должно быть.
Ты упустишь много раз, но суть не в этом.
Не уделяй слишком много внимания тому факту, что ты много раз упускаешь, удели внимание тому факту, что ты много раз обретаешь заново.
Помни это — ударение должно быть не на том, что ты много раз упустил, но на том, что ты много раз заново обрел вспоминание.
Пусть это сделает тебя счастливым.
То, что ты упускаешь, конечно, — так и должно быть.
Ты человек, ты жил на горизонтальном плане много, много жизней, и это так естественно. Красота в том, что много раз ты снова возвращался.
Ты сделал невозможное; пусть это сделает тебя счастливым!
Столько раз ты снова возвращаешься домой; мало-помалу взрывается новое измерение. Более и более ты становишься способным оставаться в осознанности, менее и менее ты будешь выпадать из нее и снова возвращаться.
Отрезки выпадения из осознанности будут становиться меньше и меньше.
Меньше и меньше ты будешь забывать, больше и больше помнить — ты входишь в вертикальное.
Однажды горизонтальное внезапно исчезает.
Интенсивность приходит в осознанность, и горизонтальное исчезает.
Когда осознанность становится совершенной, этот мир — мир, который ты создал из своего ума, — просто исчезает; перед тобой открывается другой мир.
Майа исчезает, иллюзия исчезает — иллюзия сохранялась из-за твоего сна, из-за твоей бессознательности.
Невозможное происходит во сне, но ты не можешь в нем усомниться.
Во сне ты пребываешь в состоянии полной веры; во сне никто не бывает скептичным.
Сон — это доверие, сон — это вера.
Во сне ты не можешь сомневаться.
Как только ты начинаешь сомневаться во сне, правила нарушены.
Как только ты начинаешь сомневаться, сон начинает исчезать.
Если даже ты сможешь вспомнить, что сон — это сон, это внезапное потрясение разобьётся сон ума, и ты проснешься.
Этот мир, который ты видишь вокруг себя, — не реальный мир.
Не потому, что он не существует — он существует, но ты видишь его сквозь ширму сна ума.
Между вами стоит бессознательное; ты смотришь на него, ты истолковываешь его по-своему; ты точно как пьяный.
Все будды смеялись, став пробужденными.
Они жили в сновидении, во сне, совершенно опьянённые желанием, и из желания они смотрели на существование.
Тогда оно не было реальным существованием; они проецировали на него свой собственный сон.
Ты принимаешь все существование как экран, на который проецируешь свой собственный ум.
Ты видишь вещи, которых нет, и не видишь вещей, которые есть.
И у ума на все есть объяснение.
Если появляется сомнение, ум все объясняет.
Он создает теории, философии, системы, просто чтобы успокоить себя тем, что все в порядке.
Все философии существует лишь для того, чтобы сделать жизнь удобной, чтобы казалось, что все в порядке, что все правильно, — но ничто не в порядке и не правильно, пока ты спишь.
Помните, вот разница между религиозностью и философией: философия — это транквилизатор, религиозность — это шок; философия помогает тебе хорошо спать, религиозность — выводит из сна.
Религиозность — это не философия, это техника, чтобы вывести тебя из твоей бессознательности.
А все философии — это техники, чтобы помочь тебе хорошо спать; они дают тебе сны, утопии.
Религиозность отнимает у тебя все сны и утопии
Религиозность приводит тебя к истине — а истина возможна, лишь если ты не видишь снов.
Видящий сны ум не может видеть истину.
Видящий сны ум и истину превратит в очередной сон.
Творец — это тайна, не силлогизм.
Те, кто приводит доказательства Творца, просто делают невозможное; никаких доказательств Творца быть не может.
Доказательства существуют на горизонтальном плане.
В этом смысл доверия: ты падаешь в бездну, переживаешь опыт бездны, просто исчезаешь в ней, и ты знаешь.
Ты знаешь, лишь когда ума нет, — никогда не прежде.
Где бы вы ни были, именно в этом месте вас нет.
Вы можете быть где угодно, но никогда не там, где вы есть.
Где бы вы ни были, вас там нет.
Бог приходит много раз, но никогда не находит тебя там, где ты есть.
Он стучит в двери, но хозяина нет дома — он всегда где-то еще.
Тебе не нужно к нему идти, просто будь дома, и он найдет тебя.
Он ищет тебя точно так же, как ты ищешь его.
Просто будь дома, чтобы, когда он придет, он мог тебя найти.
Он приходит, он стучит миллионы раз, он ждет у дверей, но тебя никогда нет дома.
Ты не присутствуешь.
Ты не присутствуешь ни в мире, ни в самом себе.
Это и есть сон разума.
Сон разума рождает чудовищ это мира.
Все тело похоже на дом, а ум — на путешественника; хозяин всегда в отъезде, и дом остается пустым.
И жизнь стучит к тебе в двери — можешь назвать это Богом или как угодно еще, название не имеет значения; назови это существованием… — существование стучит в двери, уже стучит, стучит непрерывно, но тебя никогда нельзя застать.
Это и есть сон разума.
Человек не должен говорить и действовать,
Словно во сне.
Действуй, говори с полной осознанностью, и ты найдешь в себе огромную перемену.
Сам тот факт, что ты осознаешь, изменяет все твои действия.
Тогда ты не можешь совершить греха.
Не то что ты должен себя контролировать, нет!
Контроль — это суррогат осознанности, очень бедный заменитель; от него мало помощи. Если ты осознаешь, тебе не нужно контролировать гнев; в осознанности гнев никогда не возникает.
Гнев и осознанность не могут существовать вместе; невозможно никакое их сосуществование.
В осознанности никогда не возникает ревность.
В осознанности многие вещи просто исчезают — все вещи, которые отрицательны.
Когда светло, и ты знаешь, где дверь; ты просто направляешься прямо к двери, выходишь в нее.
Когда темно, ты спотыкаешься, пробираешься ощупью, падаешь.
Неосознанный, ты пробираешься ощупью, спотыкаешься, падаешь.
Гнев — это не что иное, как спотыкание; ревность — это не что иное, как нащупывание во тьме.
Все, что неправильно, неправильно не само по себе, но потому, что ты живешь в темноте.
Сны личны, истина не лична.
Истина не может быть личной — истина не может быть моей или твоей, истина не может быть христианской или индуистской, истина не может быть индийской или греческой.
Истина не может быть личной.
Сны личны.
Что бы ни было личным, помни наверное, это принадлежит миру снов.
Истина — это открытое небо; оно для всех, и оно одно.
Человек становится религиозным, лишь когда сталкивается со смертью, никогда не прежде.
Когда ты сталкиваешься со смертью, когда ты смотришь смерти прямо в лицо, не избегаешь, не уклоняешься, не бежишь от нее, не окружаешь себя облаком, — когда ты смотришь в лицо и сталкиваешься с фактом смерти, — то внезапно осознаешь, что смерть есть жизнь.
Чем глубже ты движешься в смерть, тем глубже ты движешься и в жизнь.
Если ты пытаешься бежать от смерти, помни: ты будешь бежать и от жизни.
Именно поэтому вы выглядите такими мертвыми.
Это парадокс: беги от смерти, и ты останешься мертвым; смотри ей в лицо, столкнись с ней, и станешь живым.
В то мгновение, когда ты смотришь смерти в лицо так глубоко, так интенсивно, что начинаешь чувствовать, что умираешь, — не только снаружи, но и внутри ты чувствуешь и касаешься смерти — приходит кризис.
Это крест Иисуса, кризис смерти.
В это мгновение ты умираешь из одного мира — мира горизонтального, мира ума — и воскресаешь в другом мире, мире разума сердца.
Воскресение Иисуса — не физическое явление.
Христиане напрасно создали вокруг этого столько гипотез.
Это не воскресение его тела, это воскресение в другое измерение тела; это воскресение в другое измерение другого тела, которое никогда не умирает.
Это тело временно, то тело вечно.
Иисус воскресает в другой мир, мир истины.
Личный мир должен исчезнуть.
Умри во времени, чтобы воскреснуть в вечность.
Умри для ума, чтобы стать живым в сознании.
Умри для мышления, чтобы родиться в осознанность.
Именно поэтому мы живем в снах, мечтах, транквилизаторах, опьянении — чтобы избежать столкновения со смертью.
Но этому факту нужно посмотреть в лицо.
Если ты смотришь ему в лицо, факт становится истиной; если ты бежишь, ты живешь в бесконечной лжи.
Если ты смотришь в лицо этому факту, этот факт становится дверью к истине.
Смерть — это факт; с этим нужно столкнуться лицом к лицу.
А истина будет жизнью, вечной жизнью, жизнью в изобилии, жизнью, которая никогда не кончается.
Что бы ты ни делал, продолжай постоянно делать внутри одно: осознавай, что ты это делаешь.
Ты ешь — осознавай себя.
Ты идёшь — осознавай себя.
Ты слушаешь, ты говоришь — осознавай себя.
Когда ты в гневе, осознавай, что ты в гневе.
В то самое время, когда приходит гнев, осознавай, что ты в гневе.
Это постоянное вспоминание себя создает в тебе тонкую энергию, очень тонкую энергию.
Ты начинаешь быть кристаллизованным существом.
Если ты начинаешь осознавать, ты начинаешь чувствовать в себе новую энергию, новый огонь, новую жизнь.
И из-за этой новой жизни, новой силы, новой энергии многие вещи, которые управляли тобой, просто растворяются.
Ты не должен бороться с ними.
Тебе приходится бороться с гневом, жадностью, сексом, потому что ты слаб.
Поэтому на самом деле проблема не в гневе, жадности и сексе, проблема в слабости.
Как только ты начинаешь быть сильным внутри и у тебя появляется ощущение внутреннего присутствия — что ты есть, — твои энергии начинают становиться концентрированными, кристаллизованными в одной точке, и рождается «я».
Помни, рождается не эго, но «я».
Эго — это ложное ощущение себя.
Не имея никакого «я», ты продолжаешь верить, что у тебя есть какое-то «я», — это и есть эго.
Эго означает ложное «я» — ты не «я», но все же считаешь себя «я».
Эго — это ложное представление о чем-то, чего вообще нет.
«Я» подразумевает центр, который может пообещать.
Этот центр создаётся постоянным пребыванием в осознанности, постоянной осознанностью.
Осознавай, что ты что-то делаешь: что ты сидишь, что сейчас ты вот-вот уснёшь, что к тебе приходит сон, что ты засыпаешь.
Попытайся быть сознательным каждое мгновение, и ты начнёшь ощущать, что внутри тебя рождается центр; что-то стало кристаллизоваться, появилась центрированность.
Теперь все связано с этим центром.
Мы живем без центра.
Иногда мы чувствуем себя центрированными, но это мгновения, когда ситуация заставляет тебя осознавать.
Если внезапно возникает ситуация, опасная ситуация, ты начнёшь чувствовать в себе центр, потому что в опасности ты становишься осознанным.
Если кто-то собирается тебя убить, в это мгновение ты не можешь думать; в это мгновение ты не можешь быть бессознательным.
Вся твоя энергия центрирована, и это мгновение становится ощутимым.
Ты не можешь двигаться в прошлое, ты не можешь двигаться в будущее — само это мгновение становится всем.
И тогда ты осознаешь не только убийцу, но и себя — того, кого убивают.
В это тонкое мгновение ты начинаешь чувствовать в себе центр.
Опасность привлекательна лишь потому, что в опасности ты иногда чувствуешь себя центрированным.
И войны должны продолжаться, потому что лишь на войне иногда чувствуется «я» — чувствуется центр, потому что война опасна.
И когда смерть становится реальностью, жизнь становится интенсивной.
Когда смерть совсем рядом, жизнь становится интенсивной, и ты центрирован.
В любое мгновение, когда ты осознаешь себя, появляется центрирование.
Но если эта центрированность только ситуационная, она исчезнет, стоит только ситуации кончиться.
Она не должна быть только ситуационной, она должна быть внутренней.
Попытайся быть осознанным в каждом обычном действии.
Сидя в кресле, попробуй это — осознай себя сидящего.
Осознавай не только кресло, не только комнату, не только окружающую атмосферу, но осознавай сидящего.
Закрой глаза и почувствуй себя; копай глубоко и чувствуй себя.
Действуй внимательно.
Это долгое, тяжкое путешествие; трудно осознавать даже на долю мгновения; ум постоянно мерцает.
Но это не невозможно.
Это тяжко, это трудно, но не невозможно.
Это возможно — возможно для каждого.
Нужно лишь усилие, и усилие в полную силу и от всего сердца.
Ничто не должно остаться в стороне; ничто не должно остаться незатронутым.
Все должно быть принесено в жертву осознанности; лишь тогда обнаруживается внутреннее пламя.
Оно есть.
Если бы можно было найти единство по сути между всеми религиями, когда-либо существовавшими или возможными, тогда было бы найдено одно-единственное слово: «осознанность».
Осознанность — это техника центрирования себя, техника достижения внутреннего огня.
Он есть, и он скрыт; его можно обнаружить.
И как только он обнаружен, лишь тогда мы способны войти в храм — не раньше, никогда не раньше.
Но мы можем обманывать себя символами.
Символы нужны для того, чтобы показать нам более глубокую реальность, но мы можем использовать их и чтобы обманывать себя.
Мы можем жечь благовония, мы можем поклоняться внешним вещам, и тогда нам будет хорошо оттого, что мы что-то сделали.
Мы можем чувствовать себя религиозными, при этом совершенно не становясь религиозными.
Именно это происходит; именно в это превратилась Земля.
Все считают себя религиозными только потому, что следуют определенным внешним символам, без всякого внутреннего огня.
Прикладывай усилия, даже когда терпишь поражение.
Поначалу так и будет.
Снова и снова ты потерпишь поражение, но поможет даже поражение.
Потерпев поражение, на мгновение осознай, и впервые ты почувствуешь, как ты бессознателен.
Иди по улице, и ты не сможешь пройти и нескольких шагов без того, чтобы не стать бессознательным.
Снова и снова ты забываешь себя.
Ты начинаешь читать вывеску и забываешь себя.
Кто-то идет мимо, ты на него смотришь и забываешь себя.
Твои поражения тоже могут быть полезны.
Они могут показать тебе, как ты бессознателен.
И даже если ты осознаешь, что бессознателен, ты достигнешь определенной осознанности.
Если сумасшедший осознает, что он сумасшедший, он встал на путь к здравому рассудку.
Ум человека всегда пытался сделать две невозможные вещи.
Во-первых, преобразовать прошлое — а это невозможно.
Прошлое случилось.
Ты не можешь действительно вернуться в прошлое.
Когда ты думаешь о том, чтобы вернуться в прошлое, самое большее — ты входишь в воспоминания о нем; это не настоящее прошлое, это только воспоминание.
Прошлого больше нет, ты не можешь его преобразовать.
Это одна из невозможных целей человечества, и человек из-за нее очень пострадал.
Вы хотите переделать прошлое — как вы можете его переделать.
Прошлое абсолютно.
Прошлое означает, что со всем потенциалом той или иной вещи покончено; он стал действительностью.
Теперь больше нет никакого потенциала, чтобы ее преобразовать, переделать, сделать заново.
С прошлым ничего сделать нельзя.
И вторая невозможная идея, царящая в уме человека, — организовать будущее — и снова это невозможно.
Будущее означает то, чего еще нет; организовать его нельзя.
Будущее остается неорганизованным, будущее остается открытым.
Будущее — это чистая потенциальность; пока оно не случится, нельзя быть в нем уверенным.
Прошлое — это чистая действительность; оно случилось.
Теперь с ним ничего сделать нельзя.
Между ними двумя человек стоит в настоящем, думая о невозможных вещах.
Он хочет сделать все определенным в будущем, в завтра — и это невозможно.
Пусть это просочится как можно глубже в сердце: этого сделать нельзя.
Не трать впустую настоящее мгновение, пытаясь сделать определенным будущее.
Будущее — это неопределенность; это само качество будущего.
И не трать впустую время, оглядываясь в прошлое.
Прошлое случилось, это мертвое явление.
Ничего сделать с ним нельзя.
Самое большее, что ты можешь сделать, — это его интерпретировать, вот и все.
Именно это делают психоаналитики — интерпретируют.
Можно заново интерпретировать его прошлое, но оно останется прежним.
Психоанализ и астрология: астрология пытается каким-то образом сделать будущее определенным, а психоанализ пытается переделать прошлое.
Ни то, ни другое не науки.
Обе эти вещи невозможны, но обе они насчитывают миллионы последователей — потому что человеку это нравится!
Он хочет быть уверенным в будущем, и вот он идет к астрологу, задает вопросы Книге Перемен И-Цзин, идет к толкователю Таро, и есть еще тысяча и один способ одурачить себя, обмануть себя.
И есть люди, которые говорят, что могут изменить прошлое — он советуется и с ними.
Как только эти две вещи отброшены, ты становишься свободным от всей возможной глупости.
Тогда ты не едешь к психоаналитику и не ищешь астролога.
Тогда ты знаешь, что с прошлым покончено, — и ты тоже с ним покончил.
А будущее еще не случилось.
Когда оно случится, ты его увидишь, — прямо сейчас ничего сделать с ним нельзя.
Ты можешь только разрушить настоящее мгновение, а это единственное мгновение, которое доступно, реально.
Когда мышление движется в определенном направлении, само это направление делает возможными многие вещи — и даже абсурдные.
Как только ты начинаешь принимать человеческие проблемы очень серьезно, как только ты начинаешь раздумывать над определенной проблемой, ты встал на определенные рельсы и совершил первый шаг в неверном направлении.
Теперь ты можешь двигаться в этом направлении и продолжать двигаться без конца.
Восток смотрит на вещи совершенно по-другому.
Во-первых, он говорит, что никакая проблема не серьезна.
В то мгновение, как ты говоришь, что какая-то проблема не серьезно, эта проблема на девяносто девять процентов умирает.
Все твое видение ее меняется.
Во-вторых, говорит Восток, проблема существует, потому что ты с ней отождествлен.
Это не имеет ничего общего с прошлым, это не имеет ничего общего с ее историей.
Ты с ней отождествлен — вот в чем настоящая проблема.
И это ключ к решению всех проблем.
Ты — чистое сознание.
Когда тебя окружает облако гнева, просто наблюдай его — и оставайся бдительным, чтобы не отождествляться с ним.
Вся суть в том, чтобы не отождествляться с проблемой.
Как только ты этому научился, тогда не может быть речи о том, чтобы у тебя было «столько проблем», — потому что этот ключ, один и тот же ключ откроет все двери.
Так с гневом, так с жадностью, так с сексом.
Так со всем, на что способен ум.
Восток говорит: просто оставайся неотождествленным.
Прошлое и его обусловленности действительно существуют — но они существуют либо в теле, либо в мозге; они не существуют в сознании, потому что сознание не может быть обусловлено.
Сознание остается свободным: свобода его глубочайшее качество, свобода — это его природа.
Всю восточную методологию можно свести к одному слову: свидетельствование.
Всю западную методологию тоже можно свести к одному: анализ.
Анализируя, ты без конца ходишь кругами.
Свидетельствуя, ты просто делаешь шаг прочь из круга.
Анализ — это порочный круг.
Анализ будет всегда оставаться половинчатым, поэтому анализ никому по-настоящему не помогает.
Он не может помочь.
Он позволяет тебе немного лучше приспособиться к своей реальности, вот и все.
Это своего рода приспособление, которое помогает тебе достичь некоторого понимания своих проблем, их генезиса, истории их возникновения.
И это небольшое интеллектуальное понимание поможет тебе лучше подстроиться под общество, но ты останешься тем же человеком.
Это не вызовет никакой трансформации, это не принесет никакой радикальной перемены.
Свидетельствование — это революция.
Это радикальная перемена, до самых корней.
Это приносит в существование новое человеческое существо, потому что выводит твое сознание из всех обусловленностей.
Обусловленности есть в теле и уме, но сознание остается не обусловленным.
Оно чисто, всегда чисто.
Оно девственно; его девственность не может быть нарушена.
Восточный подход направлен на то, чтобы сделать тебя внимательным к этому девственному сознанию, к этой чистоте, к этой невинности.
Восток фокусируется на небе, Запад — на облаках.
Облака имеют историю; чтобы найти, откуда они происходят, тебе придется добраться до океана, затем перейти к солнечным лучам и испарению воды, формированию облаков… и так можно продолжать без конца, но это будет движением по кругу.
Облака формируются, приплывают, влюбляются в деревья, начинают изливаться на землю, становятся реками, текут к океану, начинают испаряться, поднимаются под действием солнечных лучей, становятся облаками, снова падают на землю.
Это продолжается без конца, круг за кругом.
Это колесо.
Одно поведет к другому, и ты окажешься в колесе.
Пространство должно предшествовать Творцы.
Пространство было всегда.
Восточный подход состоит в том, чтобы осознать небо.
Западный подход заставляет тебя более и более осознавать облака, и это немного помогает, но не позволяет тебе осознать глубочайшее внутреннее ядро.
Периферия — да, ты начинаешь немного более осознавать периферию, но не осознаешь центра.
А периферия — это циклон.
Тебе придется найти центр циклона.
Что бы ты ни делал, это не действие, это всегда реакция — ты делаешь это в ответ на что-то, что было сделано в отношении тебя.
Из периферии не может быть действия, все остается реакцией — ничто не исходит из твоего центра.
В определенном смысле, ты раб обстоятельств.
Ты ничего не делаешь; скорее, тебя принуждают.
Если ты живешь из центра, ситуация радикально меняется.
Из центра ты начинаешь действовать; впервые ты начинаешь существовать по своему собственному праву.
Тебя что-то трогает не потому, что это трогает твой центр, но лишь потому, что у тебя нет центра.
Ты просто на периферии, ты отождествлен с периферией.
Периферия обречена на то, чтобы ее затрагивало что угодно — все, что бы ни происходило.
Это только твоя граница, и что бы на ней ни происходило, это обязательно ее коснется; у тебя нет никакого центра.
В то мгновение, когда у тебя есть центр, у тебя есть и дистанция от самого себя — ты можешь быть на некотором расстоянии от периферии.
Кто-то может оскорбить периферию, но не тебя.
Ты можешь оставаться отстранённым, не привязанным — это дистанция между тобой и твоим «я».
Есть дистанция между тобой как периферией и тобой как центром.
Внешний мир может коснуться тебя только на периферии.
Поймите ясно разницу между реакцией и действием.
Ты кого-то любишь, потому что кто-то любит тебя.
Будда тоже тебя любит, но не потому, что ты любишь его; это неважно.
Любишь ты его или ненавидишь, это не существенно — он любит тебя, потому что это действие, не реакция.
Действие приходит из тебя, а реакция тебе навязана.
Центрирование означает, что ты начал действовать.
Второе, что нужно помнить: когда ты действуешь, действие всегда тотально.
Когда ты реагируешь, это никогда не бывает тотальным.
Это всегда частично, фрагментарно, потому что, если я действую из периферии — то есть когда я реагирую, — это не может быть тотальным, потому что я по-настоящему в это не вовлечен.
Вовлечена только периферия, поэтому это не может быть тотальным.
Поэтому, если ты любишь из периферии, твоя любовь никогда не может быть тотальной — она всегда частична.
И это значит много, потому что, если любовь частична, оставшееся пространство будет заполнено ненавистью.
Если твоя доброта частична, оставшееся место будет заполнено жестокостью.
Если твое добро частично, что тогда заполнит оставшееся место.
Если твой Бог частичен, тогда понадобится Дьявол, чтобы заполнить оставшееся место.
Это означает, что частичное действие обречено на то, чтобы быть противоречивым, чтобы быть в конфликте с самим собой.
Современная психология говорит, что ты можешь любить и ненавидеть одновременно.
Твой ум противоречив, твой ум — это амфибия: к одному и тому же объекту ты испытываешь любовь и ненависть.
А если есть и любовь, и ненависть, это произведет замешательство — и ядовитое замешательство.
Ваша доброта смешана с жестокостью, ваша благотворительность превращается в воровство, ваша молитва становится видом насилия.
Даже если на периферии ты пытаешься быть святым, твоя святость обязательно будет смешана с грехом.
На периферии все будет противоречить самому себе.
Лишь когда ты действуешь из центра, твое действие тотально.
И когда действие тотально, в нем есть собственная красота.
Когда действие тотально, оно происходит от мгновения к мгновению.
Когда действие тотально, ты не носишь о нем воспоминаний — они тебе не нужны!
Когда действие частично, оно остается в подвешенном состоянии.
Ты что-то ешь — если ты ешь частично, когда фактическая еда кончится, ты будешь продолжать есть в уме.
Это останется в подвешенном состоянии.
Только тотальная вещь может иметь конец и начало.
Частичная вещь — это только непрерывный сериал без начала и конца.
Ты приходишь домой и приносишь с собой свой магазин и рынок.
Ты приходишь в магазин и приносишь с собой дом и домашние дела.
Ты никогда не бываешь — никогда не можешь быть — ни единого мгновения тотально в нем, столько ты постоянно носишь с собой.
Это тяжесть, напряженная тяжесть в уме, на сердце.
Тотальное действие имеет начало и конец.
Оно атомично; это не сериал.
Оно есть, потом его нет.
Ты совершенно свободен от него, чтобы двигаться в неизвестное.
Иначе человек продолжает двигаться в колее, ум становится просто колеёй.
Ты продолжаешь двигаться по одному и тому же кругу, порочному кругу.
Поскольку прошлое никогда не кончается, оно переходит в настоящее.
Оно продолжается и проникает в будущее.
Поэтому на самом деле частичный ум, периферийный ум носит в себе прошлое, а прошлое — это большая вещь!
Даже если не принимать во внимание прошлые жизни, даже тогда прошлое — это большая вещь.
Пятьдесят лет опыта, красивого и уродливого, но неоконченного — все остается неоконченным, и ты продолжаешь нести с собой прошлое в пятьдесят лет длиной, прошлое, которое мертво.
Это мертвое прошлое обрушивается на одно-единственное мгновение настоящего — оно неизбежно убьет его!
Поэтому ты не можешь жить, это невозможно.
С этим прошлым на шее ты не можешь жить — каждое отдельное мгновение так свежо и деликатно, и весь этот мертвый груз убьет его.
Это убийство!
Твое прошлое постоянно убивает настоящее, и когда настоящее мертво, оно становится частью бремени.
Когда оно живо, это не часть тебя — когда оно становится мертвым, когда оно убито твоим мертвым прошлым, тогда оно становится твоим, тогда это часть тебя.
Вот твоя ситуация.
Когда ты начинаешь действовать из центра, каждое действие тотально, атомично.
Оно есть, потом его нет.
Ты совершенно свободен от него.
Тогда ты можешь двигаться без бремени — освобожденный от бремени.
И лишь тогда ты можешь жить в новом мгновении, которое есть всегда, подходя к нему свежим.
Но ты можешь подойти к нему свежим, лишь не неся с собой никакого прошлого.
А если прошлое не окончено, тебе придется нести его с собой: ум имеет тенденцию все заканчивать.
Если оно не окончено, придется продолжать его носить.
Если что-то остается неоконченным за день, это приснится тебе ночью, потому что ум всегда склонен доводить все до конца.
В то мгновение, когда что-то закончено, ум освобождается от бремени.
Пока что-то не закончено, ум будет возвращаться к этому снова и снова.
Что бы ты ни делал, твои любовь, секс, дружба — все остается неоконченным.
И ты не можешь сделать это тотальным, если будешь оставаться на периферии.
Как тогда тебе быть центрированным в самом себе.
Как достичь этого центрирования, чтобы не оставаться на периферии.
Техникой является свидетельствование.
Слово свидетельствование — очень значительное слово.
Есть сотни техник, чтобы достичь центрирования, но свидетельствование обязательно является частью любой из них, существенной частью.
Поэтому лучше будет назвать его техникой всех техник.
Это не просто техника; метод свидетельствования составляет самую существенную часть всех техник.
В этом мире ничто не существует как чистый дух.
Все существует в воплощённой форме.
Свидетельствование — это дух всех духовных техник, а все техники — тела, разные его тела
Мы знаем мышление, и человек должен начинать узнавать, что значит свидетельствование, с мышления, потому что начинать нужно с того, что человек знает.
Мы знаем мышление — мышление означает суждение; ты кого-то видишь и судишь.
Ты видишь цветок и говоришь, что он красивый или некрасивый.
Ты слышишь песню и восхищаешься или не восхищаешься ею.
Ты чем-то восхищаешься или что-то осуждаешь.
Мышление — это суждение: начиная думать, в то же мгновение ты начинаешь судить.
Мышление — это оценка.
Ты не можешь думать без оценки.
Как ты можешь думать о цветке, не оценивая его.
В то же мгновение, как ты начнёшь думать, ты скажешь, что он красивый или некрасивый.
Тебе придется воспользоваться какой-то категорией, потому что мышление — это категоризация.
В то мгновение, как ты относишь вещь к какой-то категории: помечаешь ее, даешь ей название — ты о ней подумал.
Мышление невозможно, если ты не собираешься судить.
Если ты не собираешься судить, ты можешь просто оставаться осознанным — но не можешь думать.
Ты ничего не можешь сказать.
Слова нельзя использовать, потому что каждое слово имеет смысловую нагрузку.
Каждое слово — это суждение.
Язык обременен суждениями; язык никогда не может быть беспристрастным.
В то мгновение, как ты используешь какое-то слово, ты судишь.
Ум значит твое прошлое, твои воспоминания.
Прошлое приходит в настоящее.
Ты разрушил девственный факт; теперь он искажен.
Теперь цветка нет — цветка, как реальности в себе, больше нет.
Он тобой развращен, разрушен; твое прошлое встало между вами.
Ты истолковал — это мышление.
Мышление означает привнесение прошлого в факт настоящего.
Именно поэтому мышление никогда не может привести тебя к истине — потому что истина девственна, и к ней необходимо подходить в полной девственности.
В то мгновение, как ты привносишь в нее свое прошлое, ты ее разрушаешь.
Тогда это истолкование, не реализация факта.
Ты ее загрязнил; чистота утрачена.
Мышление означает привнесение прошлого в настоящее.
Свидетельствование означает, что прошлого нет, есть лишь настоящее — прошлое не привносится.
Свидетельствование пассивно.
Ты ничего не делаешь — ты есть!
Просто ты есть.
Только ты присутствуешь.
Цветок присутствует, ты присутствуешь — тогда возникает связь свидетельствования.
Когда цветок присутствует, и присутствует все твое прошлое, не ты, тогда это связь мышления.
Когда есть цветок и есть ты, даже сказать, что цветок красивый, невозможно.
Ты не можешь вынести в настоящем никакого суждения.
Любое суждение, любое утверждение принадлежит прошлому.
Если ты говоришь:
«Я тебя люблю», это становится вещью из прошлого.
Если я говорю: «Этот цветок красивый», я почувствовал, я вынес суждение — это стало прошлым.
Свидетельствование всегда в настоящем, никогда не в прошлом.
Мышление всегда в прошлом.
Мышление мертво,
Свидетельствование живо.
Поэтому следующее разграничение.
Во-первых, мышление активно, ты что-то делаешь.
Свидетельствование пассивно, ты ничего не делаешь, ты просто есть.
Мышление — это всегда прошлое, мертвое, то, что прошло, чего больше нет.
Свидетельствование всегда в настоящем — то, что есть.
Поэтому, если ты продолжаешь думать, ты никогда не сможешь узнать, что такое Свидетельствование.
Остановка, конец мышления становится началом свидетельствования.
Прекращение мышления есть Свидетельствование.
В свидетельствовании эго нет — но оно приходит, лишь если ты можешь трансцендировать язык.
Язык является преградой.
Язык необходим для общения с другими; он не нужен, чтобы общаться с самим собой.
Это полезный инструмент — точнее, самый полезный из инструментов.
Человеку удалось создать общество, мир только благодаря языку.
Но из-за языка человек забыл самого себя.
Язык — это наш мир.
Если на одно-единственное мгновение человек забудет свой язык, что тогда останется.
Культура, общество, индуизм, христианство, ... изм — что останется.
Не останется ничего.
Если только язык удалить из существования, все человечество со всей его культурой, цивилизацией, наукой, религией и философией исчезнет.
Язык — это средство сообщения с другими; это только сообщение.
Он полезен, но и опасен — и так бывает всегда, что если какой-то инструмент полезен, в той же пропорции он и опасен.
Опасность в том, что чем больше ум движется в язык, тем дальше он уходит от центра.
Поэтому человеку нужно тонкое равновесие, тонкое мастерство в способности двигаться в язык, но также и покидать язык, выходить из языка.
Свидетельствование означает, выход из языка, вербализации, ума.
Свидетельствование означает состояние не-ума, не-мышления.
Попробуй это!
Это долгое усилие, и ничего нельзя предсказать — но попытайся, и это усилие даст тебе некоторые мгновения, когда внезапно язык исчезнет.
Тогда открывается новое измерение.
Ты осознаешь другой мир — мир синхронности, мир здесь и сейчас, мир не-ума, мир реальности.
Дыши, осознавай.
И если ты пытаешься осознавать дыхание, ты не можешь думать, потому что ум не может делать две вещи одновременно — думать и свидетельствовать.
Само явление свидетельствования абсолютно, диаметрально противоположно мышлению, поэтому ты не можешь делать то и другое разом.
Точно так же, как тыне можешь быть одновременно живым и мертвым, не можешь одновременно спать и бодрствовать, ты не можешь одновременно думать и свидетельствовать.
Свидетельствуй что угодно, и мышление остановится.
Мышление входит, и свидетельствование исчезает.
Свидетельствование — это пассивная осознанность, без всякого действия внутри.
Сама по себе осознанность — это не действие.
Если ты становишься мертвым в отношении своего прошлого, тотально мертвым, — только тогда ты можешь свидетельствовать.
Свидетельствование означает: стать тотально мертвым в отношении прошлого — воспоминаний, мыслей и всего остального.
Ты можешь только свидетельствовать.
Невозможно никакое суждение — суждение возможно только в сравнении с прошлым опытом. Невозможна никакая оценка — оценка возможна только в сравнении с прошлым опытом.
Невозможно никакое мышление — мышление возможно, лишь если есть прошлое, лишь если оно принесено в настоящее.
Что же тогда ты можешь делать.
Ты можешь свидетельствовать.
И это рождение заново — не событие, это постоянный процесс.
Человек должен рождаться заново в каждое мгновение.
Не бывает так, что ты рождаешься заново однажды, и все в порядке, и дело кончено.
Жизнь — это постоянное рождение, и также постоянная смерть.
Тебе придется умереть, потому что ты совершенно не жил.
Если ты живешь, тогда тебе приходится умирать в каждое мгновение.
Умирай для прошлого в каждое мгновение, каким бы ни было прошлое, раем или адом.
Что бы то ни было — умри для него, и будь свежим и молодым, и родись заново в это мгновение.
Свидетельствуй сейчас — а свидетельствовать ты можешь, лишь если обрёл безусловную любовь сердца.
Россия. Брянская обл. г Жуковка