Какой бы убогой ни была жизнь героев, Антон Чехов готов был многое простить им, если у них было стремление изменить её.
Так, горестна и убога жизнь гробовщика Яши из “Скрипки Ротшильда”, но вот в нём пробудилось сознание неправильности этой жизни и, ощутив это, Чехов готов в какой-то степени примириться со своим героем.
Потому что рядом с такими Яшами существует множество людей, нравственное омертвение которых глубоко и беспробудно. И если в молодости ещё есть какая-то надежда на улучшение или хотя бы стремление к нему, то с возрастом всё куда-то исчезает. «Странное существо — русский человек! — говорил Чехов Максиму Горькому. — В нём, как в решете, ничего не задерживается. В юности он жадно наполняет душу всем, что под руку попало, а после тридцати в нём остаётся только какой-то серый хлам».
Как результат, человек, некогда горячий и любопытный, поддаётся обыденному, косному течению жизни и теряет в себе всё стоящее как человек. А вместе с этим появляется душевная и нравственная мелочность — в жизни, в любви, в быту.
И здесь вспоминается один из чеховских образов — образ человека с молоточком, который своим стуком не даёт таким апатичным ко всему людям погрязнуть в мелких житейских заботах, вместо этого их побуждая к новой, свободной жизни.
Таким человеком критик Александр Макаров называл самого Чехова, утверждая, что его творчество «не колокол на башне вечевой, а именно молоточек, не дающий людям успокоиться».
Автор неизвестен