1.
Дома тоже живут.
Живут своей жизнью. Они как люди: простые или заносчивые, красивые или уставшие, интеллигентные или хулиганистые. А вы видели когда-нибудь, как дома умирают? Некоторые уходят так, словно, их и не было, а некоторые - долго, мучительно, цепляясь за жизнь.
Прямо под моими окнами стоял большой пятиэтажный дом. Сколько здесь живу, столько и стоял. Окна в окна, подъезд в подъезд. У каждого подъезда цветники, пара берёзок, рябинки да кусты сирени. Все друг друга знают, все здороваются. Бабушки гуляют подручку, наматывают свои "километражи". Дети играют на площадке, растут.
И вдруг... Это всегда как-то вдруг происходит, дом расселяют.
Сначала дом заболел. По ночам дом стонал, охал, слышались стуки и визжание "болгарок". Тащили все. От батарей и кафеля до бытовых мелочей. Оказывается, у нас в городе есть целый бизнес: из расселенных домов можно купить двери, окна, замки, ручки... Все это востребовано. Никто этому не препятствует. Каким-то службам это даже на руку. Они свою копеечку получают. А кому-то просто все равно.
Дом, тем временем, умирал. Он начал выть от безысходности. Это очень страшно. Конечно, можно объяснить тем, что сквозняки гуляют, но от этого не легче. И в какой-то момент мы стали ждать...его смерти. Потому что то там, то сям возникали пожары, люди маргинального вида стали постоянными обитателями в расселенных квартирах, днем дети бегали в "заброшке". Дом уже нес собой прямую опасность для всех, кто жил рядом.
Смерть дома была быстрой, внезапной и величественной. Толпы народа собирались посмотреть, снимали на видео, кто-то даже плакал. Сейчас здесь пустырь. И несколько сохранённых берёзок. Дома нет. Лишь кое-где прокладываются ранние весенние первоцветы, которые садили баба Маша, тетя Зина, баба Катя ...
2.
Рядом стоит дом-близнец. И та же участь уготована ему. Пройдут те же стадии болезни и умирания. И на месте дома также будет пустырь.
Не будем говорить о необходимости и неизбежности этого.
Я сегодня хочу рассказать о том, что в этом тяжело больном, умирающем доме, ещё живут люди.
Давайте проведем один день вместе с ними.
Раннее апрельское утро. С пяти часов утра жильцов будят чайки и вороны. Да, именно, чайки. Целая стая крикливых скандальных чаек. Они орут на все лады, дерутся с воронами, растаскивают пищевые отходы из мусорных баков. А мусорка здесь стоит прямо под окнами.
Поднимается ветер. Птиц становится меньше, но во все стороны летят пакеты, бумага, пластиковые бутылки, коробки. Вся земля перед домом, все газоны, просто усыпаны мусором. Дворника нет. Дом под расселение. Никто этот мусор не собирает.
В каждом подъезде жилых осталось по три-четыре квартиры. Если жильцы выехали, то квартира сразу вычисляется и становится достоянием мародёров. Выносят всё. Особенно страшно, когда несут газовые плиты. Как они их снимают? А вдруг заглушку не так поставили? Или не поставили? А вдруг утечка газа?
Домофон не работает. Кто-то залил кнопки чем-то липким, наверное, чтобы легче попасть в подъезд.
Днём наступает тревожная тишина. Люди прислушиваются к каждому шороху, стуку. Смотрят в окно на тех, кто переезжает. Вспоминают, кто ещё остался. С каждым днём их становится все меньше.
И вот наступает вечер. Все по своим квартирам. В гости здесь не ходят. В подъезд выйти лишний раз боятся. Темно, лампочки не горят. С сумерками здесь хозяевами становятся темные личности с фонариками. Они проверяют квартиры, дёргают двери, вскрывают замки в пустых квартирах, потом там хозяйничают. И тогда дом ходит ходуном. Все скрипит, стучит, слышен визг пилы. Потом всё грузят на машины. А в некоторых квартирах появляются "новые" жильцы - люди с улицы. Разбивают балконы на первых этажах и проникают внутрь.
Тепло, есть свет, даже мебель какая-то осталась от хозяев. Пока отопление есть, пожаров можно не бояться. А что будет потом?
Так приходит ночь. Жильцы засыпают тревожным сном. Хотя кому-то мысли о будущем так и не дают заснуть. Переехать бы скорее... Но новые квартиры будут готовы только к концу года, а сейчас апрель. И маневренное жилье теперь не дают. А если и дадут, то как разместить в нем все то, что есть в трёхкомнатной квартире...
Мысли, мысли...
Вдруг из-за стены из соседней квартиры шум, грохот и отборный мат. Затряслись батареи, зажурчала вода. Понятно, кто-то из "старателей" добрался до чугунных радиаторов. Спилили, и полился кипяток.
Оставшиеся жильцы выскакивают из квартир, звонят в аварийные службы...
Через полчаса приехали машины с мигалками. Жильцов обвинили, что много шума. Вот, если бы тихонько позвонили, то тогда бы их поймали...
Вот такие веселые дни и ночи в доме под номером четыре по улице Потемина.
Прошло восемь дней. Люди живут без отопления. До домоуправления дозвониться невозможно. Никто к ним не приходит. Акт об отсутствии тепла в квартирах не составляет. И платить за отопление будут по полной.
А дом? Дом умирает. Тяжело, мучительно, не веря. Ему плохо, он не думает о людях.
Да и кто о них думает?