Девичник
У Митрофановых предсвадебные хлопоты. Невесте дошивают кое-что из белья. Маша довязывает жениху тёплую мягкую жилетку из козьего пуха. Свадьбу назначили на первый мясоед, между Пасхой и Троицей.
Всеволод приехал проведать невесту и привёз подарки девушкам, которые пришли на девичник. В этот день уютный дом Митрофановых заполнился подругами дочери, девушками из лучших семей их села. Все они красиво одеты в старинные сарафаны с белыми рукавами из кисеи, где кружева у запястий. С лентами, заплетёнными в длинные косы. Невеста поёт, а подруги ей подпевают:
- Посылают меня девицу,
- Посылают меня по воду,
- Меня босу, необутую,
- Ой, нагую, неодетую…
Свадьба.
За невестой послали четыре брички. Около дома Тихона Макаровича толпились нарядно одетые люди. Друг Всеволода – Иван – в оранжевой рубахе и синих шароварах стоял возле жениха. На губах его промелькнула довольная улыбка.
Возле бричек шум, суматоха.
- Люльки прицепили на брички? – Обеспокоенным голосом крикнул Всеволод.
Марфа Петровна в голубой юбке, отороченной по краям вязаным кружевом и в белой кофточке с оборками на вырезе, подошла к мужу:
- Тишенька, пора ехать. Там заждались уже, наверное.
Посоветовавшись с Всеволодом и убедившись, что почти все уже готовы, он распорядился:
- Рассаживайтесь, на мою бричку пятеро садятся. А ты, Иван, будешь за кучера.
Всеволод сидел рядом с сестрой Татьяной и её мужем, у которого в последнее время появилась густая чёрная бородка и усы. Дочку Сашеньку они тоже взяли с собой. Она впервые была на таком празднике и во все глаза удивлённо и с любопытством рассматривала гостей. Татьяна сидела напротив брата и от духоты обмахивалась кружевным платком.
Все брички выехали на дорогу и заполонили всю улицу. Затянули песню, но на неровной дороге от кочек и ухабов, голоса рвались и дребезжали. Зрелище было очень красочное: радуга шалевых платков, пёстрые юбки и яркие мужские рубашки мелькали в бричках, как цветные огоньки. Картину дополняли лошади в голубых и розовых попонах, в бумажных цветах, в лентах, заплетенных в гривы и чёлки.
У ворот дома Митрофановых их уже с нетерпением ждали. Ватага ребятишек тоже караулила приезд бричек.
- Едут! – радостно закричал один из мальчишек, который первый увидел подъезжающих.
- Скачут! – детвора верещала и прыгала от восторга.
Брички с шумом вкатили во двор. Иван и Всеволод взошли на крыльцо, следом за ними пошли все остальные приехавшие.
- Разрешите войти? – спросил Иван игривым голосом.
- Милости просим.
Дверь со скрипом распахнулась. Маша, уже одетая в подвенечное платье и фату, стояла рядом с сёстрами. Катерина в вытянутой руке держала скалку, а Ольга яростно трясла половником.
Иван с поклоном поднёс им по полтиннику, но Катя сильно стукнула по столу скалкой:
- Это мало! Что это за деньги? На них ничего купить нельзя! Не отдадим невесту.
Иван добавил гораздо больше серебряными монетами.
- И не просите, - гневно отвечали сёстры, лукаво перемигиваясь и слегка подталкивая локтями Машеньку.
- Может, хватит?! Уже и так много денег дали, - произнесла невеста тихим голосом.
- Уступайте – приказным тоном произнёс Григорий Петрович.
Через два часа Всеволод стоял в церкви рядом с ещё более похорошевшей в сиянии свечей Машей. Скользя по плотной стене шепчущегося народа, он повторял в уме одно и то же: «Какое счастье, что это свершилось и мы с Машей теперь муж и жена». Сзади покашливал отец, вздыхала мать, переживая за сына, где-то в толпе выстреливали глаза Ивана, мелькали знакомые и незнакомые лица. Доносились разноголосые звуки церковного хора и нудные возгласы дьякона.
Радость его распространялась по всему телу. Он ходил вокруг аналоя, наступал занудному отцу Михаилу на задники стоптанной обуви.
- Поменяйтесь кольцами, - сказал отец Михаил, ласково глянув Севе в глаза. После этого, Всеволод три раза поцеловал горячие податливые губы своей молодой прелестной жены.
В церкви угарно запахло чадом потушенных свечей, к выходу направились выпирающие в дверях люди.
Держа в своей руке нежную руку Машеньки, Сева вышел на паперть. Пахнуло полынным южным ветерком. Из леса потянуло прохладой. Где-то вдалеке шёл дождь, сверкала молния и громыхало. А за оградой, сливаясь с гулом людских голосов, позванивали бубенцы на переступавших с ноги на ногу лошадях.
14.02.24 год
Продолжение следует