Вы так безмолвны, фолианты,
Жильцы высоких стеллажей,
Мои бесценные брильянты,
Целители души моей.
Я тихо книгу приоткрою,
Как притягательны страницы,
Где будет над моей рукою
Скользить Давидова десница.
На пажитях я окажусь,
И побреду по водам тихим
В долине зла не убоюсь,
Твой жезл и посох – щит от лиха.
Альбом о «Троице» Рублёва:
Здесь думы Ангелов едины,
Стекает в чашу кровь Христова;
Голгофа – главная святыня.
Икона русская! Едва ли
Есть в мире больше глубина
Сосуда жертвенной печали,
Во благо выпитой до дна.
Ушедшие поэты! Ваши песни
Залили душу раскалённой лавой,
Вам мир земной казался душным, тесным –
А ныне вы - в купели вечной славы.
И к ночи, подустав от тягот дня,
Мельканья суетного мелочного быта,
Я в книжный мир войду, а он, обняв меня,
Откроет то, что было днём сокрыто.
Поручик Лермонтов! Ваш скорбный сказ,
О Мцыри, беглом иноке-монахе,
Любившем волю и седой Кавказ -
Как гимн свободе,свергнутой на плахе.
Я вижу пушкинской «Метели» тайну,
Что снегом закружилась между строк,
Колоду карт и пиковую даму,
И в Германа глазах – зловещий рок.
Вот граф Толстой; и мудрый, и великий,
Его романы - жизни нить, её основа,
Среди страниц мелькнут героев лики,
Души и разума его коснётся слово.
О, ветхая бумага! Cтаринные тома...
Стоите вы в повыцветшем наряде,
Бездонны душ ушедших закрома-
Они близки, хотя совсем не рядом.