Встретившись в следующее воскресенье, Всеволод и Мария решили пойти на гулянье, которое проводилось за околицей деревни.
Это хороводы, пляски, подвижные игры, катание на качелях. Каждая девушка и каждый парень, достигшие брачного возраста, обязательно принимали участие во всех деревенских праздниках. Тех, кто не приходил - осуждали, над ними смеялись, и даже рассматривалось это как грех, за который можно было поплатиться безбрачием, бездетностью или ранним вдовством.
Хоровод был одним из любимых занятий на гулянье. Для сельских девушек он то - же, что бал для барышень из высшего света, один из способов найти себе жениха. В хороводе парни присматривали себе невест: хороша ли она, плывёт ли павой, поёт ли голосисто.
Собралось много парней и девчат. Кто-то чинно прогуливался взад и вперёд, демонстрируя свои новые наряды и, кокетливо посматривая на лиц противоположного пола. Другие катались на качелях и радовались ласковому весеннему ветерку, развивающему их пышные, блестящие волосы. У качелей собиралась молодёжь и подростки, привлечённые желанием поиграть и покрасоваться друг перед другом. Парни стремились продемонстрировать свою ловкость и силу, раскачивая качели всё выше и выше. На доске качелей усаживалось несколько девушек, с которыми ребята шутили и заигрывали. Многие просто наблюдали эту картину со стороны и наслаждались чудесным видением, главным героем которого была молодость.
В центре, рядом с качелями, самые активные ребята организовали хоровод. Сначала это был небольшой овал, но потом к нему словно ручейки со всех сторон потянулись парни и девчата, и он постепенно превратился в большой круг.
Сначала Маша и Сева, как и многие, находящиеся здесь, прогуливались, взявшись за руки, и присматривались к тому, что происходит вокруг. Им не надо было искать себе пару, так как они уже были вместе. Их лица светились от счастья.
Увидев хоровод, Маша нежно посмотрела на Севу и ласково попросила:
- Давай пойдём, походим в хороводе. Я очень люблю петь и знаю много песен, - она была не уверена, что Сева согласится. Встречались такие ребята, которые пытались ухаживать за ней, но хоровод водить отказывались.
- А я буду слушать, как ты поёшь и немного подпевать, - весело ответил Всеволод. Они побежали, чтобы быстрее встать в круг, так как желающих водить хоровод становилось всё больше и больше.
Многие держали друг друга за руку, более стеснительные за мизинец, а если совсем незнакомые, то держались с обоих концов за платочек, пояс или венок. Связующее звено могло быть разным, но наши влюблённые крепко взялись за руки, наслаждаясь каждым мгновением от прикосновения любимого человека.
Одна из девушек, которая тоже шла в хороводе, сильным, красивым, голосом запела:
- Ах, утушка, моя луговая,
- Молодушка, моя молодая.
Все сразу подхватили эту популярную, русскую народную песню. В общем хоре слышался и Машин чистый, задушевный голос:
- Ой, лёли, лёли, лёли, лёли луговая,
- Ой, лёли, лёли, лёли ,лёли молодая.
Одна песня сменялась другой, а участники хоровода пели без устали. Когда заиграла гармошка, все разбились на пары и начались танцы и пляски. В моду вошла кадриль, в которую танцоры вносили много своих затейливых элементов. Мария очень любила танцевать. Они веселились от души. У Всеволода всё получалось не очень хорошо, ему не так часто в жизни приходилось плясать. Он как мог, по-своему, совсем не стесняясь своей неуклюжести, подтанцовывал ей, быстро улавливая движения, и был доволен собой.
Когда после танцев он пошёл провожать Машу домой, настроение у них было очень хорошее.
- Машенька, - осмелился произнести он, - ты согласишься выйти за меня замуж?
Она была молода, не умела кокетничать, жеманничать и всегда была искренна во всём. Обрадовавшись, она обняла его за шею, прижалась к нему и прошептала:
- Да, я согласна.
После этого он поцеловал её в губы и это был самый сладкий и счастливый поцелуй из всех, какие существуют на этой земле.
- А что скажут твои родители? – спросил он взволнованно.
Они стояли, обнявшись, крепко прижавшись, друг к другу. Им было так хорошо, что они боялись даже шелохнуться
- Я думаю, что они не будут против, - задумчиво проговорила Маша.
Они подошли к её калитке, Сева на прощанье поцеловал её в щёчку и девушка пошла к дому. Поднявшись на крыльцо, Маша помахала ему рукой на прощанье и закрыла за собой дверь.
Сватовство
Молодой человек пошёл домой своей знакомой дорогой. Через несколько дней они договорились встретиться с Машей. Если её родители согласны отдать за него свою дочь, то надо будет засылать сватов.
Обычно сватами были родственники жениха – отец или брат. Всеволод давно уже решил, что сватом будет отец. Лучше него никто не справится с этой ролью: он общительный, весёлый, остроумный и деловой.
Маша вошла в дом и, поцеловав родителей, сразу легла спать. Ей надо было одной ещё раз всё обдумать и переварить.
Конечно, она влюбилась в Севу с первого взгляда, как и он в неё. Кроме Всеволода ей никого не надо. Она всем телом и всей душой чувствует, что только с ним будет счастлива. Ну, тогда в чём же дело? Почему на сердце такое беспокойство? Завтра же надо поговорить с отцом, от него всё зависит, он в доме глава семьи. Поразмышляв и немного успокоившись, она повернулась на бок, сладко зевнула, завернулась в одеяло и уснула с мечтательной улыбкой на лице.
Отца Маши звали Григорий Петрович. Это был человек твёрдого характера. Если он был уверен в своей правоте, то ни за что не отступал. Старшие дочери Катерина и Ольга были замужем, а с родителями жила одна только Машенька, которую они безумно любили и часто шли ей навстречу. На это девушка и рассчитывала, когда так безмятежно заснула вечером.
Отец давно уже знал о том, что его дочь влюблена в сапожника Всеволода, которому они заказывали шить туфли для Маши. Село было большое, но слухи всё равно расходились очень быстро, тем более, что они ни от кого не прятались, да и с Машиными друзьями Сева уже достаточно давно познакомился.
Григорий Петрович тщательно расспросил всех своих знакомых, которые знали сапожника или слышали что-нибудь о нём. Отзывы были очень хорошие: трудолюбивый, предприимчивый и руки золотые. Сначала он снял две комнаты под мастерскую, а теперь, когда он собрался жениться, поговаривают, что хочет снять весь дом, а потом будет строить собственный. Сева отдавал работе много сил и имел талант к своему делу, поэтому был востребован и зарабатывал неплохо.
Сначала отец был против того, чтобы Маша вышла замуж за Всеволода, но потом, наблюдая за её сияющими глазами и влюблённостью, решил всё же уступить. Тем более, что видел в Севе человека делового и порядочного.
Двух старших дочерей родители выдали замуж, не спрашивая их согласия. Посватались подходящие женихи – они и отдали их, боялись, что трёх дочерей пристроить будет непросто. У Катерины и Ольги уже были дети, жили они в достатке, но особо счастливы в браке не были.
Проснувшись рано утром, Маша посмотрела в окно, которое выходило в сад, и поняла, что день будет ясный и тёплый. На нежно-голубом небе не было ни одного облачка, а на горизонте уже взошло солнышко. Значит, день будет удачный и ей сегодня непременно повезёт.
Умывшись, и надев новое ситцевое платье с розовыми цветочками, она поспешила в большую комнату, где уже стоял на столе красивый Тульский самовар из мельхиора, украшенный ручками в виде дракона. Отец и мать уже сидели за столом и ели кашу с маслом, над которой поднимался горячий пар, запивая её чаем. На столе стояла большая тарелка с пирожками, начинёнными капустой и грибами. Это были самые любимые её пирожки, но сегодня, от волнения, у неё не было никакого аппетита. Предстоял важный разговор с родителями, на душе было неспокойно.
- Я положу тебе немного каши? - Заботливо спросила мать.
- Нет, мне что-то не хочется пока есть, - уклончиво ответила Маша и отодвинула в сторону тарелку.
- А чай тебе налить с молочком?
- Налей просто чай, а поем я потом, когда проголодаюсь.
Взяв в руки чашку и отпив один глоток, Маша вскользь взглянула на отца. Выражение лица у него было спокойное и добродушное. «Слава богу, - подумала радостно девушка, - отец, кажется, в хорошем расположении духа, можно попробовать побеседовать с ним».
- Я хотела бы поговорить с вами. Вчера, когда мы возвращались с гулянья, Сева спросил меня, согласна ли я стать его женой. Я ответила, что согласна. Теперь я хотела бы знать, что вы об этом думаете?
- Доченька, я давно уже за вами наблюдаю, всё вижу и обо всём догадываюсь. После долгих раздумий, мы с матерью приняли решение. Скажи Всеволоду Тихоновичу, пусть присылает сватов.
Маша никак не ожидала, что вопрос так быстро решится. Она не верила своим ушам. Девушка хорошо помнила, как плакали по ночам в подушку её сёстры, когда их выдавали замуж за нелюбимых мужчин, но отец настоял на своём, а мать не смела возражать.
Договорились, что сватом будет отец Всеволода – Тихон Макарович, человек красноречивый, знающий традиции, приговоры и прибаутки. К тому же он был солидный и пользовался авторитетом среди сельчан. Родители жениха и невесты встретились заранее, чтобы обговорить кое-какие детали.
В назначенный день запрягли лучших лошадей в празднично украшенную бричку. Тихон Макарович и его жена Марфа Петровна надели нарядную одежду. Сват подвязал красный кушак и перекинул через плечо белый рушник. Они первые уселись в заду брички рядком и широко улыбались, показывая при этом крепкие зубы с желтоватым оттенком. В это время Всеволод распахнул ворота, взял в руки вожжи и вскочил на козлы.
Марфа Петровна вышитым рукавом новой кофты вытерла глаз, из которого от сильного ветра вытекла слеза. Мигая, она глядела, как на спине Всеволода трепещет, надуваясь от ветра, ситцевая зелёная рубаха. Сельчане, шедшие им навстречу, отходили в сторону от дороги и долго глядели им вслед. Под ноги лошадям катились собаки, которые выскакивали из дворов. Их лая не было слышно из-за гула колёс.
Сева подгонял лошадей кнутом и очень скоро они оказались у дома Митрофановых. Жених дёрнул вожжи и бричка, как вкопанная, остановилась у крашеных ворот. Всеволод задержался около лошадей, а Тихон Макарович медленно пошёл к крыльцу. За ним, шелестя своей яркой юбкой, засеменила Марфа Петровна.
В дом невесты они вошли все одновременно и оказались в просторной, ярко освещённой солнцем комнате. На окнах висели снежно-белые кружевные занавески, Стол был застелен белоснежной скатертью, расшитой яркими цветами, края которой были отделаны таким же кружевом, как на занавесках.
Первым делом, согласно традиции, сват должен был погреметь печной заслонкой, чтобы сватовство прошло удачно. После этого он встал рядом с женой. Вместе они смотрелись очень хорошо. Он был намного выше её, крепкий, плечистый, с обветренным, загорелым лицом, правильными чертами лица и умными лукавыми глазами. Тихон Макарыч сделал шаг вперёд, повернулся к углу, в котором висели иконы и перекрестился. Марфа Петровна и Всеволод встали рядом с ним и сделали тоже самое. Потом все трое повернулись к родителям и низко поклонились. После этого их пригласили к столу.
- Доброго вам здоровья, - сказал Тихон Макарович, переминаясь с ноги на ногу.
- Спасибо, пока всё хорошо, слава богу, - ответил хозяин дома, привстав с лавки.
- Принимайте гостей.
- Присаживайтесь, мы гостям завсегда рады. Авдотья, усади людей.
Статная, симпатичная хозяйка дома протёрла верхнюю доску у скамьи и пригласила гостей.
Все присели на скамейку. Тихон Макарович достал платок и вытер пот со лба.
- А у нас к вам дело, - начал он слегка волнуясь.
- Какое такое дело? – ответил Григорий Петрович, делая вид, что не понимает о чём идёт разговор.
- Молодой гусачок ищет себе гусочку. Не затаилась ли в вашем доме такая гусочка? – спросил Тихон Макарович, слегка улыбаясь. Он специально не прямо говорил о цели своего приезда, а произносил обрядовый текст.
- Есть у нас гусочка, только она молоденькая, мы вам её не отдадим, - ответил отец в той же манере. Это делалось для того, чтобы уберечь обряд сватовства от нечистой силы.
- А вы гляньте, какой у нас гусачок: красивый, умный, трудолюбивый.
- А у нас гусочка – таких по белу свету поискать. Работа в руках спорится, а какая рукодельница, хозяйка!
Так они препирались долго, но, потолковав, таким образом, отец невесты, наконец, согласился.
- Ну, что ж, решили мы всё-таки с Авдотьей Матвеевной отдать дочку за вашего жениха. Породнимся, коли договоримся.
Накануне свадьбы Всеволод договорился с хозяевами дома, в котором на первом этаже была его мастерская, что снимет комнаты на втором этаже. В комнатах не было хорошей мебели. Родители Маши решили вместе с основным приданым подарить мебель для их нового жилища.
За десять целковых ворота Митрофановского дома отворились, и потянулась процессия. Впереди шесть человек несли кровать, далее комод, шкаф и другую мебель. Шествие замыкала повозка с периной, подушками, одеялами и свахой.
Сваха сидела с образом в руках и шептала какие-то слова, могущие по её мнению принести счастье в дом жениха.
- Чьё это приданое несут? – спрашивали любопытные прохожие носильщиков.
- Девицы Митрофановой, за сапожника Всеволода Шахова отдают её, - с важностью отвечали носильщики и шли дальше.
Крестьянские девушки готовили приданое сами, с детских лет пряли, ткали, вышивали. Если не ленились, то, как раз к шестнадцатилетию, когда закон разрешал выходить замуж, невестин сундук был полон. А от отца добавлялись корова, овцы, самовар.