Если бы мне раньше сказали, что у меня дома будет кошка, да еще и не одна, я бы громко смеялась. Нет, животных я люблю, жалею и все такое, но приводить животное в дом... Нет, это не мое.
Когда муж сказал, что дома мыши уже пешком ходят, я старательно не слушала его. Только после того, как однажды вечером я обнаружила, что телевизор я смотрю не одна, а с двумя не очень симпатичными мышками... Конечно, сначала я решила, что отрава решит проблемы с ними. Не решила. Мышки достаточно быстро привыкли к новому вкусу, съедали отраву полностью, а погибать не планировали, мучая хозяйку дома своим присутствием. В общем, пришлось соглашаться на кошку!
Мура пришла в наш дом котенком. И это странным образом повлияло на мышей: их просто не стало. А вот Мура сразу расставила акценты, демонстрируя своим поведением, что и хозяином, и хозяйкой в доме является она. Меня она воспринимала как мебель, мужа любила и даже позволяла иногда гладить себя. Черная, с лоснящейся шерстью, она была очень красива. Гости, приходящие к нам, задавали один и тот же вопрос: каким шампунем мы ее моем. Смешные! На свете не рожден еще человек, который бы смог Муру помыть. Из медлительной, ленивой кошки она превращалась в дикую рысь, едва почуяв только, что ее планирую помыть. Она царапалась, кусалась, вырывалась из рук, оставляя глубокие порезы у того, кто решил попробовать ее вымыть. При этом она была настоящей чистюлей. Самостоятельно на мылась несколько раз в день, сосредоточенно вылизывая себя. Муж шутил:" Ты все равно не станешь белой, черная глупая кошка."
Очень скоро Мура превратилась в Мурьяну. И вот это имя ей точно подходило. Ее важная поступь, взгляд исподлобья, когда она не в духе– все говорило о том, что перед вами не какая-то плебейка Мура, а царица, именно царица Мурьяна! Она редко ластилась, крайне редко просила поесть, а если ее брали на руки, чтобы погладить, она упиралась одной лапой, ожидая момента, когда можно убежать.
При всем этом она была почти вегетарианкой. Мышей не ловила. Совсем. Летом охотилась на бабочек, принося их, обездвиженных, на крыльцо. Каждый раз, подметая веранду, я видела целые охапки этих бабочек.
А как она за ними охотилась! Спрятаться в траве она не могла, ее черная шубка, блестящая на солнце, выдавала ее, но это вроде бы не мешало поимке бабочек. Мурьяна долго лежала в траве, рассматривая потенциальную жертву, потом на полусогнутых лапах, не отводя взгляда от цели своей охоты, медленно, не дыша, начинала подкрадываться... И вдруг– прыжок. И вот уже она бежит с бабочкой в зубах!
Зимними вечерами Мурьяна спала на диванчике на кухне. И если кто-то занимал ее место, когда подходило время сна, она бесцеремонно запрыгивала и ложилась рядом, разбрасывая лапки в разные стороны. Человеку приходилось отодвигаться или вовсе подниматься и освобождать место.
Я была уверена, что не люблю нашу кошку, особо ее не ласкала... И вот однажды она заболела. Я увидела ее лежащей на полу, что уже было странно, ведь царицы не лежат на полу, она прерывисто дышала, а ее взгляд был страдальческим. Почему-то сразу стало понятно, что Мурьяна заболела. Муж свозил ее в ветклинику, там поставили укол и сказали, что если завтра лучше не станет, значит, она умрет.
Проснувшись среди ночи, я пошла к лежанке, где находилась кошка.
– Мурьяна, не умирай,– попросила я ее, легонько поглаживая ее лапки.– Надо бороться.
Она посмотрела на меня, попыталась мяукнуть и положила свою голову мне на руку... Я просидела с ней почти час, разговаривая, успокаивая ее. Мурьяна уснула, я аккуратно высвободила свою руку и тоже пошла спать. На следующий день стало понятно, что болезнь отступила, вскоре Мурьяна окончательно поправилась.
С тех пор у нас с ней негласный договор: если дома кто-то есть, кошка ко мне не подходит, но стоит нам с ней остаться наедине, она живо забирается ко мне на колени и даже позволяет себя погладить.
Об этом не знает даже мой муж! Ну, зачем ему девичьи секреты!
;