Глава 2
Юрий Васильевич Шутов
В шесть часов вечера Юрий Васильевич Шутов отпер дверь своей двухкомнатной квартиры, которую он с матерью получил на улице Кораблестроителей, когда пошел на слом их старый дом. Морской колорит имели названия многих улиц на этой, выходящей к Финскому заливу, части Васильевского острова. Здесь были набережная Макарова, улицы Морская, Капитанская и Флагманская, Адмиральский проезд и другие. Вытирая по привычке ноги о половик, хотя на улице было совсем сухо, к этому его приучила мама, он заметил на полу белый листок телеграммы, не застав его дома, почтальон подсунул ее под дверь. Он положил телеграмму на тумбочку, где обычно собирались письма, счета за свет и газ, свежие газеты и документы, ждущие срочного рассмотрения и ответа. К этому тоже приучила его мама.
Мамы уже не было. С ней Юрий попрощался в больнице. Онкология зашла слишком далеко, и врачи ничего сделать не смогли. Были отключены все аппараты, и конец мог наступить в любое время.
– Нагнись, – еле слышно прошептала мама.
И, когда он нагнулся, услышал:
– Прости меня, сынок, что я оставляю тебя одного. Тебе давно надо было жениться, а я тебе мешала, боялась остаться одной. Теперь я понимаю, как эгоистично я поступила. Завтра ты будешь свободен, прощай.
– Ну, что ты, мама, ты еще понянчишь внуков, – солгал Юрий.
Мама погладила его по щеке и закрыла глаза. Утром он получил справку об ее смерти.
Когда он вернулся домой с похорон, их маленькая ленинградская квартира оказалась неожиданно большой. Юрий какое-то время слонялся из угла в угол, потом зашел на кухню и вскипятил чай. Кто теперь будет его встречать с работы? Кто будет спрашивать, что он хотел бы поесть на ужин и рассказывать последние новости, услышанные по телевизору? Кто будет зимой завязывать на его шее шарф, и поднимать воротник?
Только теперь он понял, как много значила для него мама. Мать была его единственным убежищем в этом сложном и малопонятном мире. Она записала его в английскую школу, настояла, чтобы он окончил Иняз и, благодаря этому, он быстро получил престижное место и зарплату переводчика в патентном отделе ведущего научно-исследовательского института.
Да, она отговаривала его от женитьбы. Сначала советовала занять положение в его институте и ни одна его девушка, ей не нравилась, кроме черноглазой смешливой сотрудницы Кати, пришедшей однажды его навестить, когда он болел.
Катя была профоргом их отдела, и посещать больных была ее общественная обязанность, а Юрий был тайно в нее влюблен. Она сразу поняла, что ему нравится, и часто подходила к его столу, хотя была замужем.
– Юрочка, ты перевел уже патент на дреноукладчик?
Она наклоняла к нему кудрявую головку и забавлялась его смущением, а когда в день восьмого марта он вручил ей дорогой букет и проводил домой, поцеловала его в губы. Потом он положил ей на стол конверт, в нем было трогательное объяснение в любви. Катя поняла, что их роман зашел слишком далеко, и решила отделаться шуткой. Она положила ему записку:
«Юрочка, ты проходил в школе «Евгения Онегина»? Посмотри главу 83, строфа 47-я.» Он нашел этот текст: «Я вас люблю, к чему лукавить, но я другому отдана и буду век ему верна».
После Кати ему редко нравились девушки, а их отпугивал его отсутствующий взгляд, боязнь грозы и сквозняков. Летом он кутал горло шарфом. Не от мира сего. Он еще больше замкнулся и окружил себя книгами.
Отца Юрий не знает, но о нем много рассказывала мать. С его отцом она познакомилась на студенческом вечере, когда училась в Ленинградском педагогическом институте. Поступить в институт в то время было не просто, принимали в основном детей рабочих и крестьян. Матери повезло: какое-то время она работала на Малинской бумажной фабрике и справка об ее пролетарском происхождении открыла двери рабфака.
В тот вечер в женский пединститут, были приглашены студенты мужского строительного института, и высокий красивый парень с комсомольским значком пригласил ее на вальс. С этого началось их знакомство. Василий был потомственный ленинградец, охотно показывал город и ненавязчиво подкармливал голодную подругу – он жил с родителями, работавшими в партийных органах города.
Василий предложил пожениться, и Сара привезла его в Малин, показать матери. Лея гостеприимно встретила обоих, но наедине потребовала, чтобы дочка поискала другого.
– Сара, я на ваш брак согласия не дам, – сказала она, и объяснила свое решение, – он ведь русский.
– Мать против, – сказала Сара Василию, – она не дает согласия, говорит, мне еще рано замуж.
¬– Но тебе уже 18 лет и ты можешь выйти замуж без согласия родителей.
Когда они вернулись в Ленинград, узнали об убийстве в Смольном руководителя ленинградской парторганизации Сергея Мироновича Кирова. Какой-то не вполне нормальный мужик по фамилии Николаев подкараулил Кирова возле его кабинета и выстрелил ему в затылок. Под удары последовавших после убийства Кирова репрессий, попали родители Василия, их выслали, а его отчислили из института.
Какое-то время он был безработным, и его выручала Сара. Потом на совещании передовых комбайнеров, в ответ на выступление участника совещания, сказавшего: «Хоть я и сын кулака, но я буду честно бороться за дело рабочих и крестьян», выступил Сталин и сказал «Сын за отца не отвечает».
После чего Василия восстановили в институте, они поженились, и Сара переехала к нему. Его мобилизовали 23 июня 1941 года. Он воевал на Ленинградском фронте до лета 1944-го, когда уже в чине капитана был ранен, лечился в госпитале и, получив месячный отпуск, вернулся домой к жене, привезя свой сухой паек. Мать рассказывала, что этот месяц пролетел, как один миг. Город медленно преодолевал последствия блокады, многие их соседи не выжили, а Саре повезло: она работала в комиссии по вывозу детей из блокадного города и имела рабочую карточку.
Василий Шутов погиб за три месяца до Победы во время боев за Лиепаю, так и не узнав, что у него родится сын, а родился Юрий в День Победы и мать потом шутила, что его рождение было отмечено грандиозным салютом…
Во время ужина, состоящего из фабричных пельменей, за ними он утром до работы отстоял очередь, Юрий просмотрел заголовки сегодняшних газет. В Ленинграде прошли первые выборы мэра, им стал Анатолий Александрович Собчак. В своей благодарственной речи он рассказал избирателям, что в его планах – внести на рассмотрение жителей города предложение о возвращении городу его первоначального названия – Санкт Петербург.
Вот еще одна новость: принят закон о порядке въезда и выезда советских граждан за рубеж. Значит, открыли границу, давно пора. Вспомнился анекдот. «Леня, я решил открыть границу», говорит Косыгин Брежневу. «Ты что, с ума сошел?! Все удерут, вдвоем останемся!» «А кто будет второй?»
Уже расстилая постель, Юрий вспомнил про телеграмму и достал ее с тумбочки. Телеграмма была из Малина.
«Юрию Васильевичу Шутову тчк Скончалась бабушка тчк Похороны среду тчк Ада»