Рите не спалось: она ворочалась с боку на бок, высовывала из-под одеяла по очереди то левую, то правую ногу, считала овец и бывших любовников, а сон всё никак не шёл. Сидорова не хватало, хотелось лечь ему на плечо, услышать его, уже привычные, слова, что он ежедневно говорил ей сквозь сон: "Спи, дорогая. Ты самая лучшая женщина. Спи". Но Сидоров уехал на дачу к Юрке с Ленкой. Рита не любила загородный отдых, не любила баню, самовар, рыбалку. Поэтому и не поехала, сказала, что плохо себя чувствует, и работу на выходные взяла. Соврала. Зачем?
Рите надоело играть в прятки со сном, она включила свет и села на кровати, потянулась за книжкой, которая лежала на тумбочке, но передумала. Встала, надела халат и пошла на кухню. Курить.
Снова в голову пришла мысль о том, что зачем-то соврала. Рита представила, что о ней в этот момент подумал Сидоров, в красках, представила, как она умела. Решил, что жена у него не только врунья, но и эгоистка, всегда делает только то, что ей хочется, стерва, одним словом, ещё и хозяйка так себе, нет, дома чисто и ужин всегда есть, но как-то всё без души, без изюминки. С мужиками флиртует постоянно, хотя знает, что ему, Сидорову, это не нравится. Говорит, что это у неё просто такой стиль общения. Врёт, снова врёт! Благодарности от неё не дождёшься, не замечает, сколько он делает для неё.
Рита улыбнулась, достала из холодильника вино, осталась треть бутылки с вечера, и налила себе совсем немного в бокал, от бессонницы. Вообще мысли Сидорова, точнее то, что она сама придумала, были не очень лестны для неё. Это с одной стороны, а с другой стороны, она, во-первых, не кекс, чтобы в ней были какие-то там изюминки, а во-вторых, она и сама прекрасно знает все свои недостатки, и мысли эти вовсе не Сидорова, а её собственные, которые она тщательно прятала от самой себя.
Вспомнила, как однажды Ленка напилась и такого Рите наговорила, что у неё глаза на лоб полезли от удивления. Всё по классике было. Ритка, сучка крашеная, кроме мужиков вообще её ничего не интересует, только с виду добрая и милая, а если копнуть поглубже, то столько всего всплывёт. Нехорошего. Рита сначала опешила, обиделась на подругу жутко, не общалась с ней долго, хотя Лена звонила, извинялась, даже плакала. И только спустя время Рита признала, что в словах подруги была доля правды и не маленькая такая доля. Просто мы очень не любим, когда на наши недостатки и промахи нам указывают другие.
Рита вылила остатки вина бокал, прикурила ещё одну сигарету. И решила, что завтра с утра на автобусе на дачу к ребятам поедет, даже будильник на восемь поставила.
На дачу Рита, конечно, не поехала, проспала до обеда. Вечером Сидоров вернулся с букетом роз, Рита поцеловала мужа, сказала, что ужин на плите, и пошла в спальню досматривать фильм. Сидоров разогрел шашлык, что передала Лена для подруги, и отнёс его жене. Шашлык Рита любила.
— Сидоров, как же классно. И вкусно. Спасибо. В следующий раз обязательно с тобой поеду, честное пионерское, — с набитым ртом говорила Рита и периодические облизывала пальцы, испачканные в кетчупе.
— Лене спасибо говори, это она для тебя отложила, ты же знаешь, мы бы с Юркой всё сожрали после бани.
— И Лене спасибо, конечно. Позвоню ей завтра...
А что вы хотели? Лучшая женщина и идеальная — это вообще не синонимы.