- Вставай, вставай,
Штанишки надевай!
Займись полезным делом,
Ведь ты не разгильдяй! - мажорно играл "зарю" горнист.
Жора Оглоблин расплющил глаза. Горнист тут же испарился.
"Это же надо, детство приснилось: побудка в пионерском лагере. К чему бы это?" - подумалось ему.
Приснись Жоре подъём в пионерском лагере в будний день, он тут же и забыл бы о нём. Ведь сборы на работу вытесняют из головы все посторонние мысли. Но день был воскресный. Спешить никуда не надо. Окончательно проснувшись, Жора продолжал валяться в постели. И довалялся. В его думалку назойливо стали лезть две последние строчки шутливого куплета "побудки": "...Займись полезным делом, ведь ты не разгильдяй". И так настырно лезли, что Жора не выдержал и сам себе признался: "А ведь я таки разгильдяй. Чего душой кривить - живу словно домашнее парнокопытное животное: вяло и безынициативно".
Следует сказать, что Жора Оглоблин уже давно вышел из пионерского возраста. Ему было тридцать пять лет. Имел жену. Работал сортировщиком корреспонденции в районном почтовом отделении. Сложными вопросами бытия Жора не заморачивался: "плыл по течению", как и большинство его знакомых. И дальше плыл бы, не приснись ему "побудка", зацепившая за живое и породившая в его бедовой голове революционную мысль.
Жоре Оглоблину, до потемнения в глазах, захотелось действовать, совершать мужественные поступки, приносить практическую пользу обществу.
Он решительно отбросил в сторону одеяло, пружинисто встал с кровати и зашёл в ванную комнату. Там вместо обычного - тепловатого душа, Жора принял контрастный. Затем оделся, наскоро позавтракал, и направился к выходу.
Путь ему загородила жена Нюра, широко распахнутые глаза которой выражали тревогу и немой протест: "Ты что это надумал? Не пущу!"
Жора молча отстранил её рукой и вышел из квартиры. "Ах, сколько времени я потратил впустую, - подумалось ему. - Если бы начал совершать благородные поступки смолоду, то на моём парадном пиджаке уже не было бы места для медалей, орденов и всяких там знаков отличия и заслуг". Он не стал дожидаться лифта, а скачками - подобно горному козлу, ринулся вниз по лестнице.
Проскакав пару пролётов, Жора был вынужден резко затормозить. На ступеньках, по ходу его движения устроила посиделку дворовая пацанва. Подростки дымили сигаретами и что-то эмоционально обсуждали. Миновать компашку можно было лишь бочком, прижавшись к перилам лестницы. Раньше, - а они попадались ему на этом месте не впервой, - он так и поступал: старался прошмыгнуть мимо малолетних отморозков, не привлекая их внимания к своей скромной персоне.
Но в этот раз Жора, схватив за шиворот, рывком поднял со ступеньки одного пацана, дал пинка по зад другому, сорвал кепку у третьего и смахнул ею окурки, которыми была усыпана лестница. Подростки на секунду замешкались, а затем горохом посыпались вниз на выход.
- Дебилы! - крикнул им вдогонку Жора.
Довольный своим поступком он вышел из подъезда дома. Во дворе залитом утренними солнечными лучами новоявленный "герой" огляделся, и тут же узрел то, что раньше и в упор не замечал.
- Какой замусоренный у нас двор! - воскликнул Жора, и начал считать валявшиеся тут и там бумажки, огрызки, банки-склянки, и сбился со счёта. Вытянув шею, он бегло просканировал по периметру двор и скоро узрел того, кого искал. В тени развесистой ивы стоял, слегка пошатываясь, дворник Петрович, который с ухмылкой на лице, наблюдал, как воробьи терзают кем-то брошенную хлебную горбушку.
Жора Оглоблин метнулся к навесу, под которым хранился уборочный инвентарь. Схватил скучающую без дела метлу, и держа её словно ружьё наперевес, кинулся в штыковую атаку на дворника. Тот, не смотря на то что был выпивши, вовремя узрел надвигающуюся опасность, и вопя на всю окрестность:
- Караул! Убивают! - прытко спрятался за толстым стволом ивы.
- Дармоед! - гаркнул ему Жора. Развернулся, и принялся демонстративно наводить порядок во дворе. Он собрал весь мелкий сор в какой-то рваный пакет и отнёс его в мусорный контейнер. Затем ещё раз огляделся... Удовлетворённо мотнул головой, и широким уверенным шагом отправился на поиски новых полезных дел.
Продолжение следует.