«До истечения сорока дней новорождённый похож на сорок родственников».
Хранители знаний: Поверья народов Рахшонзамина.
Утро выдалось прохладным и пасмурным, равно как и настроение Азима. Аппетит у него отсутствовал, потому он съел всего пару ложек оталы, приготовленный матерью. На пир в честь участников Бузкаши он не пошёл из-за состояния своей внешности. Шишка под его виском раздулась с его кулак и окрасилась в тёмно-фиолетовый цвет. К тому же в тот день у него темнело в глазах, и он плохо себя чувствовал. След от удара камнем оставался на его лице даже пять дней спустя, и это беспокоило Азима больше, чем ноющая боль. Сегодня последний день Навруза, а это его последний шанс воспользоваться приглашением султана.
Этим вечером султан устраивает не просто званный ужин, и Азим не собирается пойти туда просто как гость. Вопрос в том, пойдут ли с ним его родители? Нужно сообщить им о своём решении, чего Азим до сих пор не сделал.
Юноша тихо вздохнул, чтобы мать не услышала, и продолжил ковырять ложкой в миске. Как сказать о своём выборе матери? Сделать это сейчас или дождаться отца? А что, если султан мне откажет?
Ему нужна была поддержка, но эти мысли сковывали его решительность, и он не мог поделиться своими чувствами с матерью. Он боялся рассказать о своём выборе.
Сегодня последний шанс.
Зарина подогрела отвар, предписанный лекарем, и немного налила в пиалу. Она подошла к сыну и протянула ему эту пиалу.
– Ты не притронулся к еде, – мягко заметила Зарина. Отала в миске Азима уже остыла, и она озадаченно посмотрела на старшего сына. У него был подавленный, задумчивый вид. – Ты чем-то обеспокоен, сынок? – тихо спросила она.
– Нет, – тихо слукавил Азим, опустив глаза. Он прекрасно понимал, что его мать не поверит его ответу. Тёплый отвар он выпил в три коротких глотка и отложил пилу в сторону.
Зарина поняла, что сын о чем-то умалчивает, но не стала расспрашивать. Она не хотела быть навязчивой. Пусть сам, если захочет, поделится своими заботами. Если же нет, значит он сам может решить свои проблемы. Именно этому она и учит обоих своих сыновей – мужчина должен самостоятельно решать свои задачи.
Зарина слегка наклонилась к сыну, чтобы осмотреть его ушиб.
– Больно? – спросила она, осторожно прикоснувшись к его щеке.
– Слегка, – тихо ответил Азим, медленно отпрянув от руки матери.
Он и тут слукавил. Хоть шишка и сошла с его лица на третий день, благодаря мази и отвару, приготовленные матерью по рецепту лекаря, боль в скуле никуда не исчезла. При каждом малейшем прикосновении боль давала о себе знать так, словно Азима ударили не шесть дней, а пять минут назад. От этой боли он не мог спать на правой стороне даже на мягкой подушке.
Встав из-за стола, Зарина отошла к нишам в стене и достала оттуда ещё две миски для мужа и младшего сына. Аъзам в это время принимал ванну, а Рауфу уже давно пора встать. Младшего сына Зарина слегка баловала и не будила слишком рано.
– Ты намазал мазь? – осведомилась Зарина, подходя к кухонному очагу.
– Да, она уже впиталась, – ответил Азим, глядя в спину матери. – «Решайся», – велел он самому себе.
Азим отвёл от матери взгляд. Он взял деревянную ложку, чтобы снова ковыряться с ней в миске. Нет. Он отложил ложку и задумался. Сделав глубокий, но тихий вздох, Азим, наконец, решился рассказать матери обо всём.
– Мама? – робко позвал он.
– Да? – тепло отозвалась Зарина, как и сын, протянув «а». Она с улыбкой подумала, что Азим захотел всё-таки поделиться с ней тем, что его гложет уже несколько дней, а может и дольше.
– Я... нашёл её, – с остатками сомнений сообщил Азим.
– М-м-м? – лукаво протянула Зарина, будто не поняла, что он имел в виду. А про себя подумала, – «Вот оно что!» – Она широко улыбнулась, не оборачиваясь к сыну.
– Я сделал свой выбор, – увереннее проговорил Азим и почувствовал некое облегчение, и эту странную скованность в его плечах и груди как рукой сняло. – Я сделал свой выбор, мама, – громче повторил он.
– Вот как? – Зарина отложила миски и повернулась к сыну. Она увидела его сияющим от широкой улыбки.
Азим радостно кивнул в подтверждение своих слов.
– Кто она? – интерес переполнял голубовато-зелёные глаза Зарины.
– Она великолепна, – пропел Азим, глядя наверх. – Она – та самая, – добавил он, словно юнец, витавший в облаках, каковым он и был. – Она... – он осёкся и задумался.
– Но? – в изменившимся взгляде сына Зарина заметила сомнение и неуверенность. Это вызвало в ней подозрение. – Кто она? – переспросила Зарина.
Азим со вздохом сжал губы и посмотрел в глаза матери.
– Дочь султана, – раскрыл он.
– Оу, – застыла Зарина. – «Ничего себе выбор», – удивлённо подумала она.
На мгновение Зарина усомнилась, а не зря ли она дала право выбора невесты? Но тут же отбросила эти сомнения и подошла к сыну за стол.
– Ты ведь знаешь закон о браке султан-заде? – взглянув в глаза сыну, спросила Зарина.
Её тон был слегка серьёзным, и Азим с досадой кивнул ей в ответ – конечно, закон ему знаком.
В этот момент в дом вошёл Аъзам, пальцами расчёсывая плохо высушенные волосы. Кстати говоря, эта привычка передалась и их сыновьям. Они не любили насухо вытирать волосы после ванны – они находили это дело бесполезным во всех значениях этого слова.
– Отец вернулся, – тихо проговорила Зарина, и Азим обернулся к входной двери.
– С добрым утром, – сказал Аъзам с бодрой улыбкой, входя на кухню.
– С добрым утром, – повторил в ответ Азим, встав с места.
Он снова сел после того, как отец сел во главе стола, справа от сына.
– Опять не высушил волосы? – возмутилась Зарина, но её улыбка выдала её притворную сердитость. – На улице прохладно, ты можешь простудиться, – её тон по-прежнему звучал с возмущением, но в её голосе слышались также нотки заботы о своём муже.
– Меня греет любовь к тебе, – Аъзам улыбнулся жене и пожал плечами, надув нижнюю губу, как это делает жаба.
Зарина с улыбкой покачала головой. Она ненавидела этот жест безразличия Аъзама, но из-за этого же она его и любила. Зарина взяла отложенную миску и подошла к очагу, чтобы наложить еды мужу.
– У Азима для нас есть новость, – вдруг заявила она.
Азим в это время положил ложку остывшей оталы в рот и чуть ли не поперхнулся от неожиданности.
– Ош! – сказал ему отец, как обычно говорят тому, кто поперхнулся, подавился или кашляет во время еды или разговора. Затем он удивлённо посмотрел на сына и спросил, – И что за новости?
– Я...
– Он выбрал себе невесту, дорогой, – заявила Зарина, пока Азим мямлил. – И не простую! – она подчеркнула свои слова жестом. – Наш Азим по уши в неё влюблён, – улыбаясь, Зарина постучала себя за левым ухом и подала миску оталы мужу. Её саркастичная улыбка передалась вместе с миской Аъзаму.
– Это многое объясняет, – сказал он, глядя на сына, который покраснел. – Вот почему ты такой ветреный в последнее время, – в его словах не было укоризны. Аъзам был рад за сына. – Я уже давно подозревал, что ты влюблён, ведь я и сам был в твоём положении, – Аъзам погладил руку жены у него на плече.
– Был? – шутливо упрекнула Зарина.
– И всегда буду, – добавил Аъзам, улыбнувшись жене. – Но в кого ты влюблён? Вот, что меня интересовало всё это время, – Аъзам опустил вопросительный взгляд на сына.
Азим же посмотрел на мать, чтобы та на этот раз дала ему самому ответить. Зарина, коротко кивнув, моргнула обоими глазами и села напротив сына.
– Я влюбился в дочь султана, – собравшись с мыслями, проговорил Азим.
Аъзам опешил от ответа. Его рот застыл приоткрытым. Не веря своим ушам, он вопросительно посмотрел на жену.
– В Зилолу бинти Бузург, – кивнув, подтвердила Зарина.
Опустив плечи, словно разочаровавшись, Аъзам задумчиво посмотрел на сына.
– Азим... Мы не может тебе сосватать дочь султана, – наконец, сказал он после недолгого раздумья. – Мы – простолюдины, сынок, а Зилола бинти Бузург – госпожа из рода султанов, то есть султан-заде. По закону, нам, – имея в виду простолюдинов, – не дозволено родниться с султан-заде, – Аъзам пытался помягче объяснить сыну закон, чтобы не задеть его чувства.
– Мы не можем пойти во дворец к султану, чтобы сосватать тебе Зилолу, сынок, – Зарина пересела к сыну и погладила его за здоровую щеку, чтобы тот не унывал.
Однако Азим и не унывал. Он прекрасно знал об этом законе, и победа в Бузкаши как раз поможет ему обойти этот закон.
– Я могу сам пойти во дворец, – заявил Азим с полной уверенностью, заставив родителей удивлённо покоситься на него.
Больше всего была удивлена Зарина. Заявление сына породило в ней нескрываемое любопытство.
– У дяди Адхама я узнал, что в прошлом году султан устраивал приём в вечер каждого праздника солнцестояния. На приём приглашаются и приходят члены правящей знати и богачи Ахоруна, правители или наследники других государств, высокопоставленные чиновники и им подобные. Однако этот приём устраивается не ради праздника. На нём султан устраивает своего рода смотрины своей дочери, где гости выступают в качестве сватов и возможных женихов.
Зарина и Аъзам уже знали об этом, но она была удивлена тому, откуда мог узнать об этом её сын. Впервые Аъзама пригласили на приём в день зимнего солнцестояния, однако без привилегии выступить в качестве свата. Разумеется, он взял с собой жену, и перед началом ужина их попросили не распространятся о цели этого приёма.
– Кто тебе сказал об этом? – спросила Зарина, подняв правую бровь.
– Мне об этом рассказал дядя Адхам, – ответил Азим.
– Значит, мой брат знал, что ты влюблён в султанзаде? – в голосе Аъзама прозвучала нотка огорчения.
– Мы не хотели говорить об этом до этой поры, – признался Азим.
Адхам почти сразу догадался, что его племянник влюбился в госпожу Зилолу. И после нескольких раз, когда Азим просился поработать с ним во дворце, он поговорил с ним по душам. Сначала Адхам пытался отговорить Азима, но тот был непреклонен в своём выборе. Тогда-то они и придумали свой план.
– Да этой поры? – переспросил Аъзам.
– За прошлый год было четыре таких приёма, – повторил Азим. – Однако султан не одобрил ни одного жениха или свата...
– Потому что султанзаде Зилола не дала своего согласия? – предположила Зарина.
– Ам-м... – замешкал в раздумье Азим. – Н-нет. Я не думаю, что султан спросит согласия своей дочери. Он... скорее ищет в этом свою выгоду.
– Оу, – Зарина удивилась смелому выводу сына и задумалась, вспомнив тот приём. – «А ведь он прав». – И что же ему нужно? – спросила она вслух.
– Не знаю, – ответил Азим после точно тех же движений, которые ранее сделал его отец, при этом Азим склонил голову набок.
– Хм, – вздохнула Зарина, подумав, – «Весь в отца». – Что ж, – она положила руку на плечо сыну и встала. – Я дала тебе выбор, и всё же надеялась, что ты выберешь кого-нибудь из более доступных и близких к нам девушек, – в хорошем смысле этого слова сказала Зарина, имея в виду двоюродных племянниц. В этих словах, которые она сопровождала движением руки, издали приближая к себе правую руку, словно прижимая кого-то к груди, звучали нотки разочарования. Но не в этом была суть. – Ты его сделал, – Зарина приняла выбор своего сына и с одобрением кивнула Аъзаму.
А чего стоило ожидать?
Да уж явно не того, что Азим выберет дочь самого султана. Вот к чему приводит свобода выбора – к непредсказуемым обстоятельствам.
Зарина снова встала напротив сына и серьёзно посмотрела ему в глаза.
– Азимджан, солнце моё. Ты сделал свой выбор. А теперь иди и добейся её!
Слова матери вселили в Азима надежду и придали ему уверенности.
– Я пойду с тобой, сынок, – сказал Аъзам. – Я тоже приглашён во дворец. Султан обещал назначить меня Визирем торговли. Возможно, этот новый титул поможет нам сосватать госпожу Зилолу.
– Тогда я тоже пойду с вами, – улыбнулась Зарина. – А Рауфа отправим к дяде.
– Спасибо, – сказал Азим. Поддержка родителей была ему очень нужна.
– Давай-ка Азим, приведём твоё лицо в порядок, – предложила Зарина. – Не собираешься же ты производить впечатление на прекрасную султанзаде Зилолу этим синяком.